— Просто Роналд, — говорит он. — К чему все это, Адель? Лучше просто по имени. Значит, ты видишь меня? И что же происходит?
Он сам знает ответ.
Его глаза… Адель кажется, ее затягивает. Его пальцы нежно поглаживают ее руки.
Он пытается обойти защиту. Не в лоб, а сделать так, чтобы она открылась сама.
Зачем? Какая-то игра, непонятная ей.
Люди в кругу — словно тени. Сражаются. Адель не видит их лица, не может понять, кто это. Один невысокий… он защищается, не отвечая, не нападая ни разу. Другой огромный, словно гора. «Дерись!» — орет он, или это лишь шорох ветра?
Ее сны?
Нужно мужество, чтобы ответить честно.
— Мне снится наша свадьба.
— Да? — он улыбается. — Это чудесный сон?
— Это страшный сон, — говорит она.
Он удивляется, совершенно честно, такого ответа никак не ожидал. Даже ментальный напор слабеет, и Адель успевает закрыться надежнее, захлопнуть двери и отрезать пути. В полную силу.
Где-то трещит сверчок.
Тени в Кругу, у самой границы, замирают. Адель видит их лишь краем глаза, подробностей не успевает замечать, Роналд перед ней… Там в Кругу… размах, и, тот, что огромный, падает на колени, кажется, ему срубили голову? Второй стоит.
— Ты боишься меня? — спрашивает Роналд.
— Дело не в вас, — Адель качает головой. — Я совсем не знаю вас, и, надеюсь, мне нечего бояться. Но в том сне мне страшно. Я не знаю, что это значит.
Он улыбается.
Адель смотрит на него, подняв голову. За его плечом, над его головой — мерцают звезды. Мириады звезд.
Его пальцы осторожно перебираются на ее спину, к лопаткам.
И становится совсем не до теней.
— Может быть, стоит узнать друг друга получше? — говорит он.
С таким напором! Защита Адель трещит, но пока держится. Она почти чувствует, как ее обвивают невидимые нити, и не могут пробиться.
— Вы тоже хотите заглянуть в мое сознание? — говорит она.
И пытается шагнуть назад, хоть немного подальше. Но он держит ее.
«Убей его! Убей!» — ревет призрачная толпа.
— Ты боишься?
На мгновенье охватывает паника — ей не вырваться.
— Отпустите, Ваше Высочество, — говорит она, очень старается твердо.
— Не стоит бояться, — он улыбается так страшно, не по-человечески. — Тебе все равно никуда не деться от меня. Это судьба. Ты же сама видела во сне.
— Нет…
— Разве не за этим ты приехала сюда?
Кажется, он заслоняет собой все небо, весь мир. Кажется, еще немного, и за его спиной развернутся крылья… но нет, такого, конечно, не может быть. Свои крылья Броди потеряли давно.
Паника.
— Я приехала стать вашей законной женой, а не… не так…
Его улыбка — почти звериный оскал.
— А сюда, вдвоем, ночью, ты тоже пришла, чтобы стать законной женой? Или за другим? Разве ты не понимала, зачем я зову тебя?
Она должна была понимать. Она виновата сама.
Дрожат и подгибаются ноги.
Что теперь?
Мысли путаются.
— Вы принц… Я не могла не пойти. Не могла просто так отказать вам.
Принцу нельзя просто сказать: «Нет, я не хочу». Нужны основания…
— Вот и не отказывай.
Его руки скользят по ее спине вниз, на талию, потом на бедра, он резко прижимает ее к себе. Она еще пытается упереться ладонями в его грудь, оттолкнуть. Но ей не справиться.
Нет!
— Ты же сама хочешь.
Адель всхлипывает.
«Рон воин, его привлекает только та крепость, которую надо брать штурмом».
Вот так, слабо дергаясь, она только еще больше распаляет его. Ему нравится.
Надо иначе, один раз и наверняка. Вырваться и убежать. Тавиш учил ее. Он, конечно, учил не драться с принцем, а просто объяснял, как постоять за себя. На всякий случай. Она Тандри, и надо этим пользоваться. Только нужен хороший контроль…
Нужно взять себя в руки, не смотря ни на что.
Роналд наклоняется к ней. Его лицо совсем рядом.
Сердце замирает.
Сейчас!
Тавиш показывал — удар раскрытой ладонью в ухо и висок. Он пробивает почти любую защиту, если только это в большей степени физический удар, почти без применения силы — защита не успевает. Но совсем без силы Тандри — ничего не выйдет. Это почти не оставляет следа, но голову мгновенно пронзает резкая боль, ослепляя.
Роналд наклоняется к ней. Его губы совсем близко…
— Тебе понравится, — тихо шепчет он.
Нет! Она бьет!
И когда он сгибается от навалившейся боли, когда выпускает ее и она бросается бежать, то еще успевает оглянуться на Круг. Огромный воин мертв. Он лежит на спине, раскинув руки. Второй стоит над ним, высоко подняв над головой меч. Левой рукой. Он победил. По его лицу течет кровь.
* * *
Адель почти не помнила, как добежала до своей комнаты. Закрылась. Забралась с ногами на кровать, уткнулась носом в подушку.
Было страшно. Трясло, до головокружения, до тошноты…
Ее накажут? Ей тоже велят уехать вместе с матерью?
Она ведь ударила принца…
Адель даже не знала, чего боится больше — того, что придется уехать и гнева матери, или того, что этот человек мог бы стать ее мужем.
Хотелось плакать, но даже не было слез.
Теперь, наверно, о свадьбе можно забыть?
Но ведь так не должно быть. Она видела…
* * *
Ее позвали к завтраку.
Хотелось спрятаться, сказать, что больна, что не может. Но ведь это ничего не изменит.
Страшно.
Но, может быть, лучше услышать сразу? Узнать, что ее теперь ждет? Если бы ее просто хотели выставить вон, ее бы просто известили об этом, без всяких приглашений? Или это какая-то изощренная игра? Над ней хотят посмеяться?
Нужно быть сильной. Нельзя показывать свой страх.
«В этом, как раз, и заключатся различие между девушкой из благородной семьи и какой-нибудь безродной пустышкой, — сказала Исбел. — Она была Харалт, она могла противостоять. А если ты противостоять не можешь, ты вообще недостойна…»
Адель имела право защищаться.
Нужно умыться, привести себя в порядок после бессонной ночи. Надеть лучшее платье. Пусть все видят, кто она. Адель Мор, сестра мормэра Уинка, наследница древней крови, девушка из очень влиятельной семьи. Она сможет. Моры всегда славились стойкостью и упорством. Она — вода. А вода может казаться тихой и слабой… пока не начнется шторм. Вода точит камни и размывает берега…
Адель шла по коридору к обеденному залу высоко подняв голову. Как на эшафот.
Только сердце сжималось от страха.
9. Жестокие игры
— А вот и ваша Смерть, Роналд! — Гленн смеялась.
Они уже собрались. Они все… Хвала Небу, короля не было, Адель так и не видела его с той злополучной ночи. Очень хорошо, что не сейчас…
Роналд ухмылялся, довольно и весело. На его щеке, на ухе, горел отчетливый красный след, но его это не смущало ни капли. Это она… Ничего, это не опасно, и завтра, скорее всего, след сойдет без следа. Но сегодня — все видят.
Теперь он ненавидит ее?
Или…
Когда она вошла — Роналд встал, подошел, и Адель едва удержалась, чтобы не шарахнуться в сторону. Но он пододвинул ей кресло, помогая сесть.
Ноги подкашивались.
— Вы молодец, Адель, — сказал Роналд. — Простите меня за вчерашнее. Я клянусь вам, дальше одного поцелуя ничего бы не зашло. Не сердитесь, прошу вас.
Это было так странно.
Словно, ему даже понравилось. Крепость, которую нужно брать штурмом…
Наказанья не будет?
Исбел смотрела на нее с ненавистью.
— Простите, Адель, я не знала, что затеяли мои братья, — принцесса Эленор хмурилась, ей совершенно честно было неловко за них. — Это жестоко.
— Братья?
И Йоан тоже участвовал в этом? Он предлагал подыграть… Вот так?
Вдруг стало обидно. Отчего-то казалось, ему можно доверять.
Йоан сидел молча, выпрямившись, глядя на нее. По его лицу ничего невозможно было понять.
— Мы поспорили, — сказал Роналд, — поцелуете вы меня, или нет. Все мы знаем, зачем вы здесь. Значит, должны бы хотеть этого сами? Но, возможно, я был слишком настойчив и напугал вас?
— Я здесь, потому, что так хочет моя мать. У меня нет выбора.
Адель никогда бы не подумала, что решится сказать прямо, глядя ему в глаза. Не подумала бы даже, что решится сама признать. Но, после того, что случилось — все становилось на свои места.
— Значит, не хотите? — спросил Роналд. Очевидно поверить, что кто-то не хочет его ласки, было сложно.
— О, Адель! — воскликнула Гленн. — Скажите, что не хотите, и Его Высочество будет бегать за вами и угождать во всем, пока вы сами не подарите ему этот несчастный поцелуй. Ему же нравится догонять добычу… и рвать ее на куски, — добавила злорадно и тихо.
В руках Исбел хрустнула вилка, сломавшись пополам, Исбел поспешно спрятала ее под стол. Она ревнует. И, можно не сомневаться, желает мести. Она действительно любит Роналда, это не игра. Он ведь сам хотел жениться на ней.
— Рон, прекрати! Это переходит все границы! — возмутилась принцесса.
— Это была моя идея, — спокойно сказал Йоан.
— Твоя? — Эленор не поверила. — Это придумал ты? Нет, Йоан…
— Не ожидала от меня? — он криво ухмыльнулся. — Никому нельзя доверять.
Это было неожиданно больно слышать, Адель никогда бы не подумала… Не подумала бы, что Йоан способен на такое. И точно не подумала бы, что это так волнует ее.
И ведь волнует же.
Холод в груди.
— Ты отправил Рона к Адель, прекрасно зная его? А сам? — Эленор пыталась понять. — Спокойно пошлел спать?
— О, я просто чудовище! — засмеялся Роналд.
— Нет, — Йоан пожал плечами. — Я отправился гулять. «Красные Лилии», «Танцующие Незабудки», «Тихие Одуванчики» и, кажется, какие-то там еще Розы, но не уверен, дошел ли я до них или только собирался.
Он говорил так небрежно, но, в то же время, глядя пристально сестре в глаза.
Эленор закусила губу, отвернулась.
— Ты просто свинья, — сказала с чувством.
Так, словно за этим стоит большее.
Адель стало совсем не по себе.
Захотелось срочно что-то сказать.
— Вы выиграли или проиграли, Ваше Высочество? — спросила она. Хотя, конечно, понятно было и так.
Роналд все еще стоял рядом, глядя на нее свысока.
— Проиграл.
— И что теперь? На что вы спорили?
— С сегодняшнего полудня до завтрашнего, ровно сутки, я должен буду стоять, не сходя с места, на страже у Каменного Круга, там, где мы гуляли вчера. Говорят, там может открыться будущее.
— Вы хотите узнать будущее? А если оно не понравится вам?
— Что ж, — он усмехнулся, — это плата за поражение.
— Там собирается гроза, — сказала Гленн. — Весь день и всю ночь простоять под дождем из-за какого-то поцелуя?
— Трудности закаляют, — сказал Роналд.
Йоан фыркнул, не сдержавшись.
— Ты думаешь, это трудности? Постоять немного в саду?
— Вот и постоял бы сам. Боишься узнать о себе всю правду?
— Зачем? Она же не стала тебя целовать. Значит, стоять должен ты.
— Хватит! — возмутилась Эленор.
— Хватит, — Адель поднялась с места. — А если сейчас? Если я поцелую вас сейчас, Ваше Высочество? Можно будет считать это вашей победой? И закончить на этом?
— Можно, — тихо согласился Йоан. — Я согласен. Целуйте.
Роналд ничего не сказал, но и не отказался.
Тогда Адель поднялась на ноги, шагнула к нему, вдохнула поглубже, собираясь с силами, зажмурилась на мгновение. Потом встала на цыпочки и поцеловала Роналда в щеку.
— Все, — сказала тихо. — Больше не нужно бегать за мной. И не нужно больше таких игр. Никогда.
Потом повернулась, и пошла прочь.
* * *
— Адель! — он догнал ее.
Йоан.
Она не хотела останавливаться, быстро и упрямо шла вперед. Он догнал, загораживая ей дорогу.
— Подождите, прошу вас.
— Зачем?
Слезы душили. Адель едва держалась, чтобы не разрыдаться.
— Простите…
От него пахло вином и чужими духами, приторно-сладкими.
— Идите развлекаться дальше. Что вам нужно от меня?
— Адель… Простите. Это было не очень честно. Но ведь вы получили, что хотели? Рон теперь думает только о вас.
— С чего вы взяли?
— Я хорошо его знаю. Не спорю, эта увлеченность может скоро пройти, но вы задели его сердце. После пощечины — уж точно.
— С чего вы взяли, что я этого хочу?
— Вы сами сказали, — Йоан ухмыльнулся. — Помните, еще в спальне вы сказали, что хотите выйти замуж за Рона, любой ценой. Или уже передумали?
— Какое вам дело до моих желаний?
Он пожал плечами.
— Так вышло, что нити наших жизней переплелись, и с этим уже ничего не сделать. Но вы Смерть, Адель. А я пока еще очень хочу выжить.
Он ухмылялся так страшно, словно знал что-то особенное.
Так, что земля уходила из-под ног.
— Вы пьяны милорд? Что вы говорите? Вам нужно пойти спать.
Он покачал головой.
— Да, немного пьян. Но спать не выйдет, мне ведь теперь еще сутки стоять в Саду.
— Если все это затеяли вы, то наказание справедливо.
— Согласен, — он кивнул.
— Пропустите меня, — попросила Адель, голос дрогнул.
Он посторонился.
Она осторожно шагнула назад, потом в сторону, потом обошла его по широкой дуге.
Не понимая…
— Адель! — окликнул Йоан ее. — Вы знаете, что ваш дядя Ангус уже обещал купить для короны пять тысяч нимарских наемников для войны с Дакашем, если Роналд обещает жениться на вас?
Она замерла на мгновение, но не стала оборачиваться. Хватит.
* * *
На кровати сидела огромная бурая жаба.
Это должно напугать Адель?
Напугало, пожалуй. Но даже не жаба — их Адель никогда не боялась, а то, что кто-то может спокойно зайти в ее комнату, оставить тут что-то и уйти. Или взять?
Можно позвать горничную, спросить — не заходил ли кто. Но это вряд ли что-то даст.
Она может узнать сама, отец учил ее. Можно увидеть то, что произошло в этом месте совсем недавно, а вот за пределы сегодняшнего дня ей редко удавалось заглянуть. Только если что-то очень важное, но тоже недалеко. Отец говорил, не стоит тревожить время слишком часто, иначе прошлое затягивает тебя, можно потеряться в нем совсем… Нужно сосредоточиться, постараться и увидеть… совсем недавно, несколько минут назад… как в комнату вошел мальчик, видимо сын кого-то из слуг, вытащил из-за пазухи жабу, оглянулся и положил на кровать. Детали разобрать не выходит.
Можно найти мальчика. Можно попытаться узнать, кто послал его.
Что это ей даст?
Она умудрилась разом перейти дорогу двум невестам принца. Даже двух принцев… хотя, Йоан, конечно, не принц, но Гленн очень зла на нее. Гленн не простит. Теперь еще и Исбел тоже.
Нужно понять, чего же хочет она сама. На самом деле.
Конечно, жаба — это почти по-детски, но что-то подсказывает, это только начало. Только намек.
Надо понять, что делать и как себя вести.
Какой принц ей нужен, и нужен ли вообще.
После бессонной ночи, после пережитых волнений, не было сил.
А еще надо зайти к матери, она сегодня уезжает, наверно, собирается уже.
Был соблазн подарить жабу ей, на прощание.
И очень хотелось спать.
* * *
— На твое благоразумие я не рассчитываю, — Лилиас чуть презрительно кривила губы, садясь в карету.
Накрапывал мелкий дождик.
— Это правда? — хотела знать Адель. — Дядя Ангус предлагает заплатить за меня?
— У каждой приличной девушки должно быть приданное. Адель, я оставляю тебя одну, и не могу присмотреть за тобой в должной мере. Но я должна попытаться обеспечить хоть какие-то гарантии. Мы еще встретимся на турнире в Оване, Ангус обещал приехать тоже. Надеюсь, за это время ты не натворишь непоправимых глупостей?
Обязательно натворит, так и хотелось сказать.
— Зачем это дяде? Огромные деньги…
— Если ты не понимаешь этого, Адель, то, думаю, объяснить уже не возможно. Просто делай то, что тебе говорят.
— И все же, мама?
— Кто сказал это тебе?
Лилиас не желала объяснять.