За ним по пятам следовал Серафик, Скил Эйл, закутанный в белые одежды. Он высоко задрал голову и гордо смотрел поверх голов куда-то в ему одному ведомые дали, не обращая внимания на устремленные на него взгляды собравшихся. Он остался стоять, заняв место позади и чуть справа от Пога Крэя.
Председатель Совета с размаху опустил огромную лапищу на грубую поверхность стола, привлекая внимание присутствующих. Мало-помалу в зале воцарилась настороженная тишина.
— В этом зале я буду поддерживать порядок, — провозгласил здоровяк, окидывая собравшихся свирепым взором. — Рассмотрение дела Советом не должно прерываться выкриками с места и прочими несуразными демонстрациями. А если таковые случаи будут иметь место, стражи порядка отреагируют быстро и незамедлительно. Это понятно?
Его слова явно возымели действие. Никто не задал ни единого вопроса.
— Очень хорошо, — удовлетворенно проворчал Крэй. — Мы собрались здесь по просьбе одного из Следопытов Троя Равенлока, который пожелал лично представить нам свой доклад. Этот Следопыт присутствует здесь и готов говорить?
Он взглянул на Троя, который поднялся на ноги.
— Он здесь и он готов, господин председатель.
— Тогда пусть он говорит.
Глаза всех присутствующих устремились на Пантерру, когда тот встал. Он быстро огляделся по сторонам в поисках Айслинн, но ее по-прежнему не было видно. Пан не стал больше раздумывать и колебаться, он заговорил сразу, чтобы не растерять окончательно остатки мужества, и принялся описывать события минувшего дня. Во время своей речи он не сводил глаз с Пога Крэя и ни разу не посмотрел на Скила Эйла, сознавая, впрочем, что Серафик внимательно разглядывает его из-за плеча председателя Совета. Он старался говорить спокойно и размеренно, не давая воли чувствам, придерживаясь только фактов и делая лишь те выводы, которые из них следовали. Пан начал с того, что они с Пру наткнулись на следы тварей — следы, которые они не сумели распознать, — и стали преследовать их. Далее он рассказал о том, как они обнаружили останки Бэйлин и Рауши, как старались не потерять следы убийц своих друзей, как попали в засаду и подверглись нападению тварей и как Серый Страж пришел им на помощь и спас их.
Он закончил свое выступление тем, что повторил предупреждение Серого Стража, а когда умолк, то аудитория разразилась громкими воплями, в которых слышались гнев, сомнение и страх.
Пог Крэй поднялся на ноги, и его огромная туша зловеще нависла над собравшимися. Выждав мгновение, он взревел, призывая всех к порядку, и вновь жахнул по столу кулачищем. На этот раз понадобилось больше времени, чтобы присутствующие угомонились, но в зале наконец воцарилась хрупкая тишина.
— Я больше не допущу ничего подобного! — рявкнул председатель Совета, обводя яростным взглядом собравшихся. — Я уже предупреждал вас, и если вы снова начнете орать, то дальше Совет будет слушать дело за закрытыми дверями!
— Быть может, так действительно будет лучше? — раздался негромкий, но хорошо поставленный голос Скила Эйла из-за его плеча.
Пог Крэй отрицательно помотал головой.
— Заседание продолжится в том же порядке, что и началось. Молодой человек… Пантерра Ку, верно? Вы, похоже, уверены в своих словах. Но кое-что одновременно и ясно мне, и вызывает недоумение. Просветите меня относительно некоторых моментов. Как получилось, что этот Сидер Амент так быстро нашел вас, учитывая, что в долине его не видели вот уже много месяцев?
— Он тоже выслеживал этих созданий — от того места, где он обнаружил, что они прорвались сквозь туманы, — ответил Пантерра. — Он догнал нас как раз вовремя, чтобы спасти от смерти.
— Вас и эту юную леди, — сказал здоровяк. Он всем корпусом развернулся к Пру. — Юноша рассказал об этих событиях то же, что и вы запомнили? Или есть что-то такое, что вы хотели бы добавить или убрать?
Пру встала рядом с Пантеррой.
— Все было именно так, как он рассказал. Мне нечего добавить.
— Тем не менее эта сказка уж слишком невероятна, причем, сдается мне, вы даже не отдаете себе отчета в том, какие она может иметь последствия, — заметил Пог Крэй. — Возможно, вам нужно время, чтобы убедиться, что память вас не обманывает.
Скил Эйл сделал шаг вперед.
— Прекрасный совет, председатель, — сказал он. — У этих молодых людей слишком мало жизненного опыта. Они рассказывают нам небылицы, которые вполне соответствуют их возрасту, но у большинства вызывают сомнения. Быть может, в их памяти запечатлелось не совсем то, что они видели. Есть ли какие-либо вещественные доказательства того, о чем они нам поведали?
Пог Крэй кивнул Пантерре:
— Ответьте ему.
Пантерра неохотно покачал головой.
— Нет, у нас нет вещественных улик. Убитая тварь утонула в болоте. Вторая сбежала. Сидер Амент отправился вслед за нею.
— Дикарь, который живет, как отшельник, высоко в горах; человек, презирающий общество других людей и претендующий на роль нашего хранителя, который носит реликт непонятно какой эпохи. — Серафик сокрушенно покачал головой. — Никто и никогда не видел, чтобы этот посох проделывал такие вещи, о которых рассказываешь нам ты, юный Пантерра. Магические фокусы старого мира, о которых вот уже много веков никто не вспоминает. Даже Эльфы. Разве тебе не могло все это привидеться?
Пантерра отрицательно мотнул головой.
— Я знаю, что я это видел. Я — Следопыт. Меня не так-то легко обмануть.
— Но ты признаешь, что можно обмануть даже такого опытного и умелого Следопыта, как ты? — непринужденно заговорил Скил Эйл, не сводя глаз с Пантерры. — Мне известно, какая у тебя репутация. Ты обладаешь особым даром. Но наши органы чувств, равно как и преднамеренный обман со стороны других людей, способны ввести нас в заблуждение. Это могло случиться и с тобой.
Не дожидаясь ответа Пана, Скил Эйл повернулся к членам общины, вскинув руки, дабы привлечь их внимание.
— А теперь выслушайте меня. И слушайте внимательно. Эта история не подтверждается учением Ястреба. Она вообще противоречит всему, что мы полагаем истиной. Мы веками пребывали здесь в безопасности, следуя этому учению, постигая его так, как учились бы правилам жизни, принимая его всем сердцем. И отказаться от него теперь, отбросить его в сторону, как ненужную вещь, было бы верхом неблагоразумия. Причем отказаться, только опираясь на слова этих юноши и девушки, искренне верящих в увиденное и услышанное в обществе человека, цели и происхождение которого остаются в высшей степени подозрительными. — Он широко развел руки в стороны, словно обнимая аудиторию. — Мы — Дети Ястреба, и мы помним, что он пообещал нам. Нам известно, что он привел нас сюда, чтобы уберечь от опасностей. Нам известно, что, когда для нас наступит время вернуться в большой мир, когда мы сможем сделать это, не опасаясь за свою жизнь, он вернется за нами. Он явится как знамение или возрожденным во плоти, но явится обязательно. И туманы не рассеются, защитная стена не разрушится, оставленный нами мир не вторгнется сюда, пока безумию, заключенному вне границ нашего обиталища, не придет конец. И именно он принесет нам эту весть, а не какой-то там отшельник, у которого хватает ума только на то, чтобы распространять дикие, вздорные слухи.
Негромкий ропот постепенно перерос в грозное скандирование, которое заполонило все пространство зала и объединило аудиторию. Пантерра нервно огляделся. Он не мог разобрать слов, но ему не нравился тон их звучания. Пру схватила его за руку, привлекая внимание, и покачала головой, явно обеспокоенная тем, что он может что-нибудь предпринять. Но готов ли он дать отпор? Юноша повернулся к Погу Крэю.
— А что, если так оно и есть? — обратился он к председателю Совета, повышая голос, чтобы его расслышали все присутствующие. — Что, если Сидер Амент говорит правду?
— Осторожнее, мальчик! — оборвал его Скил Эйл. — Твои слова граничат с кощунством. Ты рискуешь своим спасением в качестве одного из Детей Ястреба.
И вновь в зале зазвучали громкие выкрики, щедро сдобренные цветистыми эпитетами, которые теперь были отчетливо слышны. Пог Крэй вновь поднялся и грохнул кулаком по столу.
Толпа притихла, но осуждающие и злые взгляды остались.
— Если хотите выступить, делайте это по очереди! — нахмурившись, прорычал Пог Крэй и обвел взглядом аудиторию. — И думайте, что говорите.
— Я прошу слова! — прозвучал голос из дальнего угла зала, и Пантерра тут же посмотрел туда.
Из задних рядов начала пробираться вперед Айслинн Крэй. Это была высокая, эффектная и поразительно красивая женщина с длинными светлыми волосами, которые теперь стали почти белыми, с точеными чертами лица, делавшими ее моложе своих лет, и решительной поступью, отвергавшей любое вмешательство в ее дела. Те, кто оказался у нее на пути, отпрянули в стороны, а возбужденные возгласы вновь стихли.
Подойдя к столу, она стала так, чтобы иметь возможность обращаться ко всем сразу.
— Мне стыдно за вас, — негромко, но твердо произнесла она. — Стыдно и горько. Что вы за люди, если злобно набросились на этих юношу и девушку? Я стою среди вас и слышу слова «еретик» и «дьявольское отродье». Я слышу, как вы предлагаете изгнать их из общины, если они не раскаются. Но ведь это те же самые юноша и девушка, которых вы знали всю жизнь! Те самые юноша и девушка, которые показали себя одними из лучших наших Следопытов, которые верой и правдой служили обитателям нашего поселения, честно и умело исполняя свой долг. И ни разу их действия не подверглись сомнению. Ни разу они не сделали ничего такого, за что можно их презирать и насмехаться над ними.
Она умолкла, в упор глядя на Скила Эйла.
— Но теперь только за то, что они доставили послание, которое может оказаться исключительно важным для всех нас, — и сдержали обещание, данное человеку, который спас им жизнь, вы готовы забыть об этом? Вы готовы объявить их злодеями и преступниками?
— Довольно, жена! — устало прервал ее Пог Крэй. — Мы уразумели, что ты хочешь сказать. Но люди должны принять во внимание и нашу точку зрения. Это послание ставит под сомнение все, во что мы верили на протяжении пяти веков. И мы не можем отнестись к этому легкомысленно и поверить им на слово.
— А я и не говорю, что вы должны это сделать, муж, — язвительно откликнулась Айслинн. — Кстати, я тоже член Совета. Так что с твоей стороны было бы благоразумнее предупредить меня о заседании.
— Ты находилась в пятнадцати милях отсюда, в Вудстоун-Глене. — Было заметно, что Пог Крэй явно чувствует себя не в своей тарелке.
— Разве это так далеко, что нельзя было послать кого-нибудь за мной? — Она вновь устремила взгляд на Скила Эйла. — Но кое-кто все-таки привез меня, и вот я здесь и теперь хочу, чтобы вы меня выслушали. Серафик, ты ведешь себя так, словно почуял угрозу в словах этого мальчика. Неужели это так? Неужели его речи настолько опасны, что их лучше не слышать?
— Его слова противоречат учению нашей секты, — ответил тот, и голос его вновь звучал невозмутимо и гладко. — Мы знаем, что наше учение истинно. Следовательно, его слова — ложь.
— Нет такой объективной шкалы, по которой можно было бы измерить истину, Скил Эйл, если эта истина на записана на скрижалях истории. А у нас есть лишь учение, которое передается из уст в уста на протяжении последних пяти веков, а значит, в него могла закрасться ошибка.
В зале вновь стал слышен ропот, глухой ропот недовольства, и Айслинн Крэй резко развернулась к аудитории.
— Или выдумаете, что я тоже еретичка? Или для вас любой, кто подвергает сомнению учение Скила Эйла, превращается в еретика? Неужто мы должны слепо цепляться за доктрину секты? А может, нам все-таки дозволено мыслить самостоятельно? Те, кого Ястреб привел в долину, были умными и сильными людьми и сами принимали решения, в противном случае они никогда не добрались бы сюда. И разве от нас, их потомков, ожидают нечто совершенно противоположное?
Недовольные голоса смолкли. Давящая тишина казалась оглушительной.
— Никто не подвергает сомнению способность людей мыслить самостоятельно, Айслинн Крэй, — негромко произнес Скил Эйл, и при первых звуках его спокойного, уверенного голоса внимание всех присутствующих вновь переключилось на него. — Но у нас нет ни права, ни возможности слепо верить в то, чему нет фактического подтверждения. Я не отмахиваюсь от рассказа юноши. Я не вешаю на него ярлык еретика. Я всего лишь указываю на очевидное. Его сообщение противоречит нашему учению, к тому же оно передано человеком, который много лет не является членом нашей общины.
— В таком случае заседание Совета должно закончиться сейчас же, чтобы не подвергать молодого Пантерру дальнейшему унижению, — парировала она. — Он сдержал слово и передал нам сообщение, и на этом следует поставить точку. И если в связи с полученной информацией необходимо предпринять дальнейшие шаги, я уверена, что наш председатель сделает это.
— Не тебе решать, когда заседание Совета должно закончиться! — рявкнул Пог Крэй.
Она метнула на него выразительный взгляд и отвернулась так резко, что волосы пушистой волной взметнулись у нее за спиной.
— Пойдем, Пантерра. Судя по твоему виду, тебе не помешало бы выпить кружку горячего эля и что-нибудь съесть. Пру Лисс, ты тоже идешь со мной. А споры могут подождать и до завтра.
— У меня есть еще несколько вопросов к этим Следопытам, Айслинн, — попытался остановить ее Скил Эйл, делая шаг вперед, словно намереваясь задержать Пантерру и Пру. — Кое-какие проблемы, проистекающие из их сообщения, относятся к компетенции Детей Ястреба. И наши полномочия относительно таких вещей не подлежат…
— Свои вопросы ты сможешь задать и завтра, — не оборачиваясь, бросила ему через плечо Айслинн. Она даже не замедлила шаг. — Спокойной тебе ночи. Пантерра? Пру?
Пантерра метнул быстрый взгляд на Пога Крэя, который недовольно смотрел на них, хмуря косматые брови. Он небрежно махнул лапищей, отпуская их.
— Ступайте с ней, — распорядился он, не обращая внимания на Скила Эйла, который склонился над его плечом и что-то яростно нашептывал ему на ухо. Он поднялся на ноги и стукнул кулаком по столу. — Заседание Совета объявляется закрытым.
Пантерра и Пру поспешили вслед за Айслинн. Через несколько секунд они вышли из зала и спустились по ступенькам в черное безмолвие ночи.
Глава 6
Айслинн Крэй сошла с веранды, тянувшейся вдоль фронтона Дома Совета, и оглянулась на Пантерру и Пру.
— Это был не самый умный из ваших поступков, — обронила она, и они заметили в ее зеленых глазах тлеющие искорки гнева.
— Нам уже говорили об этом, — признал Пан. — Но не ругайте Пру — это была исключительно моя идея. Я догадывался, какой будет реакция.
Айслинн недовольно фыркнула.
— Сомневаюсь, что даже сейчас ты имеешь хоть какое-то представление о том, какой именно будет реакция.
— Пан всего лишь сделал то, что, по словам Серого Стража, следовало сделать, — вступилась за друга Пру. — Он вовсе не хотел никому причинить вред и навлечь на кого-либо неприятности. Они не должны были так набрасываться на него.
Пантерра положил руку девушке на плечо и легонько сжал его.
— Быть может, сейчас нам лучше отправиться спать.
— Чуть позже, — немедленно возразила Айслинн. — Я еще не закончила с вами. У тебя дома никого нет, Пан? Хорошо. Идемте туда. Нам нужно поговорить.
Она возглавила процессию, шагая по улице, и ее длинные волосы вились за нею, подобно свадебному шлейфу. Ее уверенная поступь свидетельствовала о том, что она хорошо знала дорогу. Юноша и девушка послушно следовали за ней, плотнее закутавшись в свои накидки, поскольку в ночном воздухе уже чувствовался морозец, который покусывал их незащищенные лица. Над ними простерлось чистое небо с россыпью ярких звездочек, сбившихся в стайки и перемигивающихся колкими лучиками. Этой ночью луны не было, и в ее отсутствие звезды светили особенно ярко.
Когда они дошли до переулка, в котором жил Пантерра, Айслинн остановилась в тени деревьев, не выходя на открытое место, и стала внимательно всматриваться в дома. Не сказав ни слова, она подала юноше и девушке знак, что нужно подождать, и несколько долгих минут стояла неподвижно, слушая тишину.