Самый длинный черный список всегда приносили от финансового директора, Наума Ивановича Обрезкина. Его рекорд мог побить только «главный». Чтобы услышать в своей трубке голос президента петербургского филиала «Айс-Парадайс», соискателю «царской милости» следовало сначала подробно объяснить мне, кто он и по какому делу. Я тут же сверялась с перечнем запрещенных имен. Если соискатель оказывался там — то шефа в офисе не было: «Вы знаете, я буду вынуждена вас огорчить, Степан Борисович уехал на важную встречу и сегодня вряд ли вернется. И вообще у него в последнее время очень насыщенный график, так что застать его очень трудно».
…Зазвонил местный телефон. Сосчитав до десяти, я отставила кофе, выдохнула и сняла трубку.
— Дорогая, — мягко, со знакомой хрипотцой пропела трубка. — Ты очень сейчас загружена?
Я снова выдержала паузу.
— Очень.
— Мне бы так хотелось прогуляться с тобой на ланч, — ласково продолжала трубка. — Заменись кем-нибудь, и давай сходим. Куда бы ты хотела? Здесь рядом есть чудное место, «Русский самовар» называется.
При упоминании о еде под ложечкой предательски засосало, и я зажмурилась. Зимой хочется есть гораздо сильнее, и от малюсенькой порции кофе аппетит только распаляется. В этом «Самоваре», если он русский, наверняка в меню есть борщ. Я представила дымящуюся тарелку, нет, глиняный горшочек с запеченной лепешкой вместо крышки, и через лепешку пробивается бесподобный запах свежесваренных овощей, мясной косточки и чеснока. Про лепешку мне рассказывала Аришка, и я давно мечтала увидеть воочию, что же это такое. Я вспомнила, что на завтрак у меня сегодня был маленький бутербродик с сыром, и сам завтрак остался, по-моему, в прошлой жизни…
— Извините, Степан Борисович, но телефоны просто разрываются сегодня, а заменить меня абсолютно некому. Большое спасибо за приглашение. Извините, у меня городской, — и отключилась.
Никакого городского звонка, разумеется, не было. Похоже, все в городе действительно решили устроить небольшой отдых. Я с наслаждением потянулась в кресле, наслаждаясь одиночеством и маленькой передышкой. Красота! Ничего, голод — не тетка, в лес не убежит.
Когда-то и я думала, что работа секретарши — это ни к чему не обязывающая болтовня по телефону плюс пару раз в день — кофе начальнику, Пока сама не оказалась на этой должности и не прочувствовала все нюансы данной профессии на собственной шкуре.
Через секретарские руки проходит большая часть документов, в силу чего находящиеся на этой должности в курсе практически всех деловых контактов руководства. За пару месяцев работы можно узнать практически всю подноготную компании — от котировок в негласных рейтингах до фактического финансового положения. При определенных условиях именно секретарша становится правой рукой шефа, и именно ей делегируют право подписывать от его имени бумаги и ставить печать.
Существует и другая сторона медали, другая составляющая секретарской работы, о которой стоит упомянуть. Если секретарша молода и красива, а начальники — почти сплошь мужчины, ей приходится постоянно маневрировать, придумывая иногда прямо на ходу политически верные ходы, поскольку необходимость с блеском выходить из самых щекотливых ситуаций — ее прямая обязанность. Сохранить честь и достоинство, ни с кем не поссорившись и не нажив себе врагов, — это целая наука, которой, к сожалению, в моем Финэке не учат. Но особая пикантность моего положения позволяла мне занимать эксклюзивное положение, не опасаясь домогательств со стороны мужского пола компании. Но эксклюзивность эта была двойственной, потому что я балансировала на грани.
Я вытащила из сумочки помаду и подошла к зеркалу. Оттуда на меня взглянула совершенно незнакомая и… довольно привлекательная девушка. Два месяца прошло, а я все не привыкну к новому имиджу!
В далеком замечательном детстве эталоном красоты для меня являлась принцесса из иностранного мультфильма «Мария-Мирабелла»: у нее были огромные, всегда широко распахнутые голубые глазищи с ресницами в пол-лица и короткие черные волосы, «как у мальчика».
И теперь эта самая принцесса — вполне живая и сексапильно одетая — торчала в зеркале на стене секретарского кабинета в агентстве «Айс-Парадайс».
Открылась дверь, и исполнительный директор холдинга «Айс-Парадайс» появился на пороге. И вправду соскучился, вот что значит притворяться стервой!
— Привет, дорогая! — знакомая обворожительная улыбка, спортивный разворот плеч, костюм с иголочки — Степан Борисович Полозов собственной персоной. — Вижу-вижу, как ты занята…
Степан попытался поцеловать меня, но я ловко выскользнула из его рук и, обогнув стол, поместилась на свое рабочее место.
— Мэри, скоро должен приехать… мой начальник, и скорее всего сегодня я допоздна буду занят, а вот завтра…
Я округлила глаза:
— Степан Борисович, вы не шутите? Ваш начальник?
— Дорогая, тебе прекрасно известно, что я лишь исполнительный директор холдинга, — с некоторой долей раздражения сказал Степан и крутанул перстень.
— Да-да, что-то припоминаю… А как его зовут?
— Беседовский Дмит…
— Па-аа-звольте, а это что за ангел здесь сидит?
Дверь открылась так стремительно, будто ее открывали ногой.
Бас вновь прибывшего заполнил пространство в комнате и как-то сразу давал понять, что его обладатель — Главный. В нем всего было чересчур: слишком много он производил шума, был излишне крупным, вульгарность била через край…
Какое-то шестое чувство направило меня в ту минуту, и я улыбнулась большому забавному человеку, напоминающему бурого медведя, тепло и искренне, насколько могла. В нем было что-то очень приятное и располагающее, несмотря на то что темные внимательные глаза как будто буравили насквозь. Как ни странно, его полнота не производила отталкивающего впечатления.
От этого человека пахло деньгами. Я никогда раньше не понимала этого выражения, а вот сейчас господин Беседовский олицетворял его собой в полной мере. Он был уверен в себе настолько, что даже мог позволить себе надеть галстук с огромным пятном посередине. Или он посадил его за ланчем? Да нет, рановато вроде… Пятно очень подходило к общему облику Беседовского и вместе с галстуком радостно переливалось всеми цветами радуги.
— Этот ангел, Дмитрий Александрович, наша новая секретарша, Мэри Блинчикова, — Степан с трудом сдержал злобу и натянуто обнажил десны.
— А умеешь, Степан Борисович, персонал набирать, ничего не скажешь! Я, собственно, тебя ищу, — воскликнул Большой Босс, обращаясь к Полозову.
Удивительно изящно и быстро для своего веса он оказался рядом и, завладев моей рукой, шутливо поцеловал.
— Буду счастлив видеть вас снова! — и поклонился.
Я настолько растерялась, что не нашла ничего более умного, как снова улыбнуться. Пусть думает, что я немая.
Степан наградил меня бешеным испепеляющим взглядом и вышел следом за Боссом. От дверного хлопка фарфоровые чашечки на столике жалобно звякнули.
…Когда стало ясно, что в агентство меня берут, со специальным визитом ко мне заявилась Романова. С недавних пор она была в курсе всех моих перипетий с Полозовым.
— И ты до сих пор мне ничего не рассказала? — риторически спрашивала Аришка, возмущенно тряся белокурыми локонами. — Тоже мне, подруга называется…
Я с удивлением обнаружила, что Романова права и свежий взгляд со стороны мне совершенно не помешает. К тому же выговорившись, я словно сбросила груз, который носила на сердце столько времени; на душе стало свободнее. Ну и наконец, не зря говорят: одна голова — хорошо, а две — лучше!
Подруга горела искренним желанием мне помочь.
— Значит так, Мэри, — чуть ли не с порога начала Аришка. — Наша задача — поменять твою внешность, причем кардинально!
— Что-что поменять? — переспросила я в недоумении.
Безапелляционным тоном подруга продолжала:
— Я уже все продумала, а ты, главное, — не спорь. Лучше, чем я, тебе никто не посоветует, ты уж поверь! Вот ответь — чем любят мужчины?
Я покраснела.
— Перестань задавать свои дурацкие вопросы!
— Ой, какие мы нежные! Ах да, забыла, ты же у нас утонченная натура, руками не трогать, интимных тем не затрагивать! Только сейчас, голубушка, не угадала. Мужчины любят, — Аришка весело рассмеялась, — глазами! Понимаешь, глазами!
— Ну и что? Чем тебя не устраивает моя внешность?
— Мэри, у тебя внешность на пять баллов, не волнуйся, но чтобы привлечь мужчину, женщине нужно меняться. Ну устроены они так, просто поверь мне сейчас, и сама потом убедишься!
— А… что мы будем менять?
— Не бойся, обойдемся без пластической операции, — снова развеселилась Аришка.
— А что тогда?
— Во-первых, стрижка…
Я охнула. Мои волосы всегда были предметом гордости, неизменным атрибутом уверенности в себе. Я никогда не пользовалась красителями, и их рыжеватый оттенок, как я надеялась, придавал некий шарм моей особе.
Когда мы валялись в постели, Сашка любил закапываться в них, перебирать, частенько даже сам расчесывал. Иногда волосы запутывались, доставляя тем самым массу раздражения, но Сашка долго терпеливо работал гребнем и наводил красоту.
— Но, Ариша…
— Во-вторых, цвет.
Не слушая моих жалобных стенаний, подруга порылась в сумочке и выудила прямоугольную коробочку с потрясающей брюнеткой на картинке. Аришка торжественно водрузила коробочку на трюмо.
— Это — основное.
— А что второстепенное? — смиренно вопросила я.
— Гардероб, естественно! Ну а насчет того, как изменить тебя внутри, тут особый разговор нужен, — подруга взглянула на меня с сомнением. — Твои телячьи нежности чтобы… А-а, — она махнула рукой, — об этом после, а сейчас — за дело! Мы тебя покрасим, а потом — сразу в парикмахерскую, я тебя записала.
Аришкин напор немного смущал меня, но подсознательно я чувствовала, что подруга где-то права. Меняется моя жизнь — я иду на совершенно новую работу и буду общаться с абсолютно незнакомыми людьми. Можно и поэкспериментировать! Мужчины любят глазами… Может, она и права.
Я уже приблизительно догадалась, какого эффекта в целом хотела добиться Аришка. Я перестаю быть спокойной ласковой душкой и превращаюсь… превращаюсь… в женщину-вамп! Мне передалось романовское воодушевление, и я с энтузиазмом помчалась в ванную, где подруга вовсю колдовала над краской. Посмотрим, многоуважаемый Степан Борисович, кто кого!
Ужасная мысль посетила меня, и я жалобно захныкала.
— Что еще? — Аришка грозно уперла руки с закатанными по локоть рукавами в бока.
— Но ведь, Ариш, с короткими черными волосами я уже не буду похожа на… Уже никто не скажет…
— Ах вот оно что! Да, ты перестанешь наконец быть похожей на эту чертову куклу, и слава богу! Меня всегда это поражало в тебе — а с чего ты вообще взяла, что должна быть на кого-то похожа?
— Но она была такая красивая! — я чуть не плакала.
— Мэри, а ты — будешь еще красивее, — блестя кукольными глазами, проникновенно сказала Аришка. — Она — Мэрилин Монро, а ты — Мэри Блинчикова! И знаешь, в чем еще твое преимущество?
— В чем? — подруга умела убеждать.
— В том, дурочка, что ее жизнь прошла, а твоя — только начинается!..
— …Ой!
— Вау! — завопила Аришка и, откинув журнал, подскочила на месте, когда я выплыла в холл парикмахерской.
Я волей-неволей улыбнулась. Иногда непосредственность подружки била через край, хорошо еще, что никого нет поблизости. Без длинных волос я чувствовала себя крайне непривычно, как будто до этого все время носила на голове корону, а теперь сняла. Ощущение было необычное, но… приятное. Словно с волосами, лежащими на полу в парикмахерской, остались мои сомнения, моя неуверенность в себе. И — моя прошлая жизнь.
— Давай спор, вот сейчас же, — возбужденно тараторила Аришка. — Если он тебя такую увидит и не клюнет — с меня бутылка дорогого красного вина.
В этом была вся Романова — ее не интересовало, люблю я красное вино или нет, главное — что его обожала она. На мои естественные эмоции и переживания по поводу перемены внешности ей, по большому счету, было наплевать. Главное для нее — постоянный драйв, действие, смена героев и декораций.
— Хорошо. А если клюнет? — на всякий случай уточнила я.
— Ну, если клюнет, ты, подруга, мне по гроб жизни будешь обязана! Но сойдет и бутылка…
— …Дорогого красного вина, — закончила я. — Идет, — мы шутливо ударили по рукам.
По дороге домой Аришка затащила меня в модный магазин одежды и буквально силой заставила купить темно-серый костюм-двойку. В примерочной она скакала рядом и без устали повторяла, что Мэрилин Монро разрыдалась бы от злости и зависти, если б увидела, как я выгляжу.
Костюм был в самом деле очень красивым и стильным — вырез глубокий, но не совсем, на грани дозволенного, юбка чуть выше колен выгодно подчеркивала мою аппетитно округлившуюся нижнюю часть. Правда, стоил он столько… И за стрижку в дорогущем салоне я заплатила изрядную сумму.
— Мэри, у тебя не хватает? — глядя на мою сомневающуюся физиономию, суетилась Аришка. — Я добавлю, у меня этого добра, как в Бразилии Педров…
В чем Аришку никогда нельзя было упрекнуть, так это в скупости. Если у нее водились деньги, она расшвыривала их направо и налево, не считая и не «экономя на пустяках», как она сама выражалась.
— Скажите, эта вещь будто сшита на нее, верно?
Молоденькая продавщица с готовностью закивала:
— Ваша подруга совершенно права, вам очень идет и этот цвет, и фасон. Вы в нем похожи на… — она нахмурила белоснежный лоб. — На голливудскую звезду из…
— Она ни на кого не похожа! — встряла Романова.
— Я только хотела… только то, что ваша подруга очень кра…
— Да, и ни на кого не похожа! Она сама по себе! — продолжала распаляться Аришка. — Мы берем, — и, схватив костюм, и рванула к кассе.
— Не обращайте внимания, — на ходу шепнула я растерянной продавщице. — Она вообще-то добрая.
Папа учил меня не одалживать денег, тем более у друзей, но с Аришкой спорить было бесполезно. К тому же она так искренне переживала, так хотела, чтобы серый в почти незаметную полосочку костюм стал моим, что я сдалась.
— Отдам с первой зарплаты, — сказала я, расплачиваясь у кассы.
Перед входом в метро у Аришки зазвонил мобильный. Прохожие в испуге шарахнулись.
— Да-да-да, кисунчик, сейчас еду, лечу! Не справляются без меня, — хвастливо объяснила подруга, заталкивая обратно в сумочку громоздкое устройство с толстой резиновой антенной. — Да, чуть не забыла. Перестань душиться этими противными «Шанель № 5», вот тебе! Для меня они все равно тяжеловаты, а тебе должно понравиться! — и она сунула мне в сумочку флакон.
Разговоры о духах были Аришкиным коньком. Она могла часами разглагольствовать, когда, где и почему надо использовать именно этот, а не другой парфюм. Свою неиссякаемую коллекцию духов Аришка постоянно пополняла, не забывая при этом избавляться от надоевших запахов. «Шанель № 5» Романова возненавидела тогда, когда узнала, что этот запах был любимым у Мэрилин Монро, и периодически читала мне нотации.
Неугомонная подружка умчалась к своему мистеру Гиру, взяв с меня клятвенное обещание отзвониться и доложить о первой встрече «с противником» и произведенном впечатлении.
А порассказать действительно было о чем.
СБЫЧА МЕЧТ
«Клены выкрасили город колдовским каким-то цветом, это скоро, это скоро бабье лето, бабье лето…»
Каждый день я вставала в восемь, принимала прохладный душ, приводила себя в полную боевую готовность и чинно шла на работу. Все-таки Аришка — гений! Короткая стрижка — суперудобная вещь, и волосы в глаза не лезут, и шампуня меньше, да и расчесываться почти не нужно. И костюм выбрала классный — во-первых, он идеально на мне сидел, а во-вторых, практически не мялся. Накануне требовалось только приготовить чистую блузку, а утром промокнуть лицо холодной водой, подкрасить губы и влезть в любимые лодочки.