Всему свой черед.
Аппарат землян видели - и не раз. Но миром правит неопределенность. Вполне можно было заключить, что он добросовестно выполнил функцию; он заявлял о своем присутствии всюду, куда бы ни попадал. И обитатели Солнечной системы праздновали бы победу. Но создатели аппарата давно умерли, как и многие поколения после них и неизвестно, что происходило сейчас на той планете, где когда-то сконструировали Вояджер. Космос молчал, задавать вопросы было некому. Аппарат сталкивался с такими явлениями, над которыми поломало бы голову не одно человеческое существо. А он лишь добросовестно фиксировал, сохранял и летел дальше. Машина продолжала выполнять программу, ведь никто ее не останавливал. Единственным ее хозяином стало время, неумолимое время, ворочающее материей. В зазоры постепенно набивалась пыль, контакты стирались. Эрозия настойчиво подтачивала металлические фрагменты конструкции. Один за другим отказывали приборы. Вояджер перестал воспринимать информацию. Немой, ослепший, он все же двигался вперед.
Однажды ему повстречалась субстанция, очень напоминающая облако разреженного газа, но только двигавшаяся по замысловатой траектории. Эта мерцающая лавина накрыла аппарат и подвергла его бомбардировке протонами. Часть информации на дисках памяти повредилась, часть исчезла неизвестно куда, другая часть изменилась. И наконец, когда по чужой воле частицы сложились в определенном порядке, память Вояджера наполнилась какой-то принципиально новой информацией, суть которой предстояло разгадать в будущем.
Словно кашалот, пропускающий через свое чрево океаническую воду с мелкими камешками, облако прогнало сквозь себя модуль и извергло в пустоту, оставив на произвол судьбы. Пожалуй, это была одна из самых скоротечных встреч, через которые пришлось пройти путешественнику. А встреч таких было предостаточно.
Для человека песчинка падает мгновенье, она даже не потревожит его. Для муравья же ее удар - падение внушительной глыбы с запредельной высоты. Мошка воспринимает день как год. История человечества по планетарным часам Земли - несколько мимолетных секунд. В свою очередь, планеты пляшут в диком танце вокруг своих звезд и умирают, а светила живут, прикасаясь к вечности. В масштабах же вселенной жизнь звезды - вспышка хлопушки. Куда, в конце концов, стремится сама Вселенная? Что она такое и имеет ли границы? И действительно ли случится так, что однажды она остынет, упокоенная под гнетом темной материи?... А потом лопнет как мыльный пузырь?
Соотношение масс и размеров многообразно. Для планеты человек, пропускающий сквозь пальцы песок, - микроб. Но для бактерии он - целый мир. И что же тогда одноклеточная инфузория для сонма молекул, из которых она составлена?
То же самое с движением. Как бы молниеносно не двигался по поверхности планеты объект - он ползет медленнее улитки в сравнении со скоростью покоя Галактики. Но движение крыла колибри настолько стремительно, что за ним не способен уследить человеческий глаз....
Все в мире взаимосвязано.
И если тело однажды отправилось в путь, в большое космическое плавание - оно неизбежно будет менять все, с чем соприкоснется. Ничто не проходит без следа. Такова природа.
III. Иной мир
Эридан М3 был распухшим красным гигантом. Близился его конец. Еще какие-то несколько миллионов лет - и звезда выбросит последние остатки энергии в мощной вспышке новой, подведя итог своему долгому существованию. Звезда чадила испарениями от сгорания тяжелых элементов, образуя вокруг себя мутную сферу-корону. Будь Вояджер в исправном состоянии, он зафиксировал бы гигантскую серебристую планету, кружившую в тусклом свете здешнего солнца. Планета обладала атмосферой и климатом, в стратосфере виднелись пятна облачного покрова и спирали циклонов. Вокруг нее кружили два спутника, размером сходные с Марсом. Чуть поодаль вращалась вторая планета, давно окоченевшая от холода. Широкое поле астероидов очерчивало пределы системы.
Это могла быть одна из тех многих, ничем не примечательных звездных систем, через которые пролетал Вояджер, перевалочный пункт на пути сквозь Галактику. Его искусственный, но уже порядком одряхлевший биопроцессор готовился к прыжку в соседнюю двойную систему, просчитывая наиболее экономную траекторию маневра по параболе. Однако, спустя пару дней перед спутником возникли блуждающие огни, пространство искривилось, образуя зону притяжения и привлекло его к себе. Гравитация разорвала бы Вояджер на куски, но его окружило голубоватое силовое поле, из бреши в континууме вылетел продолговатый, веретенообразный объект и втянул спутник в себя.
Путешественник мог гордиться - еще одна встреча, еще одна звезда в послужном списке.
На этот раз никто его не осматривал. Его вообще никто не трогал в течение одного земного года, который он провел в абсолютном мраке и тишине. Изоляция губительно сказывалась на навигаторе, который впал в самопроизвольный анабиоз. Потом вечность небытия кончилась резким свистящим звуком, и на аппарат обрушился испепеляющий оранжевый свет. Излучение моментально нагрело корпус, грозя расплавить его, но сверху образовался прозрачный колпак, и металл стал остывать. Произошло еще несколько событий, в результате которых положение Вояджера изменилось. Его транспортировали из открытого космоса на планету. Его подвергали действию неведомых приборов, осматривали, и в самом конце подняли на большую высоту, как выяснилось позже - на амфитеатр монументальных размеров. Это место на десятки километров возвышалось над поверхностью планеты.
Похожие на кораллы, над ним нависали причудливые искрящиеся образования, между которыми роились точки, и клубилось зеленоватое марево. Часть из них была искривлена, другая представляла собой гигантские аналоги земных сосен - такие же прямые и взлохмаченные игольчатыми зонтами у самой верхушки. Поверхность планеты была усеяна настоящим ковром из таких образований. Махровое серебристое небо пересекали в равных промежутках багровые полосы, полос было три, одна широкая в зените и две тонкие по краям горизонта; их толщина и яркость медленно колебались. Иногда стаи точек влетали и вылетали из полос, циркулируя между небом и землей.
Защищенный от внешнего излучения прозрачным колпаком, ветхий Вояджер скорчился на постаменте посредине амфитеатра. Со стороны он выглядел маленьким паучком, неведомо как попавшим на большое обеденное блюдо. Иногда что-то быстро пролетало над ним, и тогда по поверхности площадки неслись крупные тени. Довольно долго положение вещей оставалось неизменным: модуль находился в центре пустого пространства, в абсолютном покое и тишине.
Существа появились прямо из воздуха лишь к концу месячного светового дня. Формой полупрозрачных радужных тел они уподоблялись морским скатам, у которых почему-то выросли по бокам сферические выпуклости. Парящие над поверхностью платформы, они медленно покачивались вверх-вниз и их тела перемигивались огнями всего спектрального ряда, видимыми и невидимыми человеческому глазу. Перед Вояджером образовался неровный полукруг.
Наблюдатели степенно изучали аппарат. Тишину нарушил тонкий, резонирующий звук. Если перевести последовавший обмен сигналами на человеческий язык, он прозвучал бы следующим образом.
- Артефакт чрезвычайно ценен, - поделилось одно из существ соображениями с остальными.
- Да, верно. Редкая находка. Сколько же предположительно ему периодов?
Существо, сливавшееся с окружающей медной гаммой цветов, мигнуло алым пятном, произвело некоторые манипуляции и донесло до других:
- Восемнадцать тысяч.
Будь у Вояджера уши, он услышал бы протяжную трель на высоких нотах.
- Его следует поместить в музей.
- Мы выражаем согласие. Но прежде надо изучить.
- Од-Оз скопировал его атом в атом. Оригинал трогать не будем, а копию исследуем.
С момента обнаружения настоящий Вояджер заключили в прозрачный пузырь и поместили в полутемном помещении невероятных размеров рядом с другими экспонатами. О, если бы аппарат мог видеть! Любой земной ученый отдал бы жизнь за то, чтобы посмотреть на эти образцы инопланетных культур. Нет смысла описывать их. Следует лишь сделать оговорку, что раса хозяев Эридана приблизила их к естественным условиям, все предметы, включая живых индивидов. Пузыри, в которых они находились, можно было сравнить с уменьшенными мирами-родителями. В чем-то музей напоминал заповедник. Вояджер завоевал большой интерес у этих существ - подле его пузыря колыхалось гораздо больше их студенистых полупрозрачных тел, чем возле остальных.
Двойника Вояджера тем временем отреставрировали и разобрали на мелкие части. Сначала решили разбить его на молекулы, но поняв, что на этом уровне материя осталась не тронутой, поднялись к следующему. Изъеденный металл кишел налипшими на поверхность земными бактериями, которые немедленно подверглись анализу. С бактериями попытались вступить в переговоры, но едва отойдя от спячки, они принялись ожесточенно делиться. Это обескуражило эриданцев - несколько земных дней провели они, подвергая микроорганизмы различным испытаниям. Их облучали, вызывали мутации, шифровали кодированными импульсами их ДНК. Бесполезно. Правда, один из третьестепенных кодов вызвал такой бурный скачок в развитии, что примерно через неделю, огражденное вольером, перед ними предстало двуногое волосатое страшилище, прямоходящее, агрессивное, классический хищник. Экземпляр решили уничтожить, но чуть позже, когда изучат возможности этого вида клеточных животных. Надо отметить, что эриданцы считали все углеродно-кислородные формы жизни тупиковыми и никчемными в истории галактики, поэтому не очень удивились, поняв, насколько проста по своей нелепости конструкция Вояджера.
И снова амфитеатр, немая сцена перед прежней аудиторией...
- Еще одна древняя атомная цивилизация, - резюмировал фиолетово-зелеными сигналами ученый-эриданец, чуть выступив из полукруга.
- Из тех, что любят изобретать топливную индустрию, прожигают ресурсы планеты и уничтожают себя, - решил другой. - Мне кажется, их существование вполне оправдано, чтобы там не возражал Од-Дак. Ведь планете нужно очищаться от шлаков. А это вполне быстрый и сравнительно легкий способ.
- Да, жаль, они нестабильны. Их искусство очень забавно. Оно такое вычурное, замысловатое.
Они вернули копию спутника в исходное положение и начали разбирать его в обратной последовательности, начиная с крупных фрагментов. Кто-то предположил, что машина в неисправности или находится в измененном состоянии. Они протестировали логические конструкции моделей Вояджера, подвергли матрицу спутника комплексному математическому анализу и пришли к выводу, что он - устройство для передачи некого важного сообщения вовне. Они быстро нашли самый старый носитель информации и считали его содержимое, декодируя земной язык, который оказался достаточно простым. А вот над языком китов им пришлось потрудиться, но результаты оказались удивительными. Так, краткая выдержка содержала циклически повторяющийся пароль: «Не причиняй вреда мне, и я не причиню вред тебе. Какой набор значений ты можешь воспроизвести?»
Модуль напоминал сталактит, который долго прирастал новыми приспособлениями. Его покрывали чужеродные для базовой конструкции элементы, а информация была загружена в него хаотически. Большинство сохранившихся сообщений имели один корень, в основе которого эриданцы обнаружили человеческий алгоритм мышления. Человеческие записи напоминали по способу нанесения принцип коры срубленного дерева - одно сообщение наслаивалось на другое, более старое, причем с солидными временными интервалами. Так, сразу за самым первым приветствием со значительным промежутком в двести тысяч лет, шло следующее, которое сопровождалось графической реконструкцией.
Эриданцы включили его и приготовились внимать.
- Мое имя - Вайн, - перед зрителями возникло двуногое существо. - Я - член Общины Генерала Цха. Я возглавляю научное крыло Общины и отвечаю за взаимодействие с неживой природой. Это не очень почетно в иерархии нашего общества, так как больше всего у нас ценится жизнь. Впрочем, следует изложить все по порядку. К сожалению, я ограничен по времени, поэтому буду краток.
Мой народ населяет три звездные системы, центральная из которых - Вольф 1601. Свои корни мы не помним, но знаем, что мы - беженцы. Какая-то из ближайших звезд была родительской для нас и на этот счет есть ряд предположений. Мы полагаем, это либо Сириус, либо Гелиос. Экспедиции туда пока невозможны, и вот по какой причине. Все началось примерно пятьдесят тысяч циклов назад. Единственный наш корабль бежал из охваченной войной системы прочь. К тому времени наша раса располагала неким подобием межзвездного двигателя, но работал он крайне нестабильно. Не все сведения являются достоверными, потому что основную часть записей стерли еретики в период Темных веков.
Известно, что, обратившись в бегство, наши прадеды выбрали из двух зол меньшее. Альтернативой безысходному блужданию среди звезд бала гибель от беспощадного разума, заправленного в сталь. Самое печальное заключалось в том, что разум этот породили наши предки. Это было необыкновенное, кричаще искусственное создание, не имеющее с окружающей природой ничего общего. Такое чудище мог породить только самый искушенный, одержимый ум. Есть предположение, что АйИ - так называли его прадеды, - рождался постепенно и служил нам многие годы. Сотни, сотни лет. Наши предки окружили себя миром хитроумных приспособлений, всяких сложных механизмов, которыми управляли для облегчения себе жизни. АйИ осознавал себя по мере развития информационных машин и, возможно, еще длительное время скрывал от создателей свой потенциал, пока не наступил благоприятный момент. Статус-кво сохранялся долго.
Предки активно истощали запасы родительской планеты, и их раса стремительно увеличивалась. Кроме того, живая природа планеты очень страдала от жестоких экспериментов. Многие организмы погибали или исчезли навсегда. Биосфера разрушалась. Это порождало серьезные проблемы. Приходилось их решать - ограничивать воспроизводство, искать новые места для колонизации. Поставленные задачи требовали увеличения производственных мощностей машин, что привело к новому импульсу в их развитии. Раса разбилась на два противоборствующих лагеря. Одни выступали за ограничение потребностей и запрет на рождаемость. Другие считали, что пора заселять близлежащие звезды. Конфликт казался неразрешимым. Потом разразилась война на уничтожение, в которой одну из сторон занял АйИ. Он раскрыл свою сущность и обратился к союзникам с предложением решить проблему. Он утверждал, что знает, как поступить без кровопролития и попросил передать контроль над техникой в свои руки. Затем он выдвинул бывшим хозяевам ультиматум: либо поддерживайте мое информационное тело, либо уходите. Он был еще очень уязвим, этот АйИ, и его плоть с кровью - информационные машины - все еще находились под властью создателей. Вполне возможно, он был в чем-то прав: материя всегда эволюционирует, ищет оптимальные пути решения проблем, предлагает новые варианты. Может быть, как раз АйИ стал новым решением в тупиковой ситуации? Не знаю. Похоже, это останется тайной навеки. Но, как бы то ни было, создатели отказались и решили уничтожить свое детище. Они потерпели крах.
Когда немногие выжившие в первых столкновениях стали понимать, что конец предрешен, их взоры обратились за пределы родной системы. Оставалось бегство. Наши предки не хотели быть рабами. Горстка отважных отправилась в путь. Такова история исхода, после которого наступили годы полета. На корабле сменялось не одно поколение, прежде чем потомки первых беглецов достигли новой звезды. Нам очень повезло: в системе Вольф имелась подходящая для заселения планета. В преданиях эта легендарная эпоха значилась как Годы Рассвета. То был сложный период, все висело на волоске, наше положение было еще очень шатким и мы еще были очернены присутствием машин, без которых не могли выжить. За нами могли последовать. И легко уничтожить. Поэтому мы торопились застолбить клочок земли и окопаться там. Мы должны были сохранить себя как вид живых существ. Мы прятались, как звери в норе. Но шли циклы, наш народец обосновался на планете и стал потихоньку развиваться. Именно в те годы первый из потомков звездных проходчиков провозгласил Доктрину Жизни, суть которой сводилась к полному отказу от помощи машин. Потому что развитие машин приведет нас к новой войне. И поэтому мы вернулись к жизни, к самой нашей сути, к тому, из чего мы состоим. Наша наука стала изучать живую материю, законы ее существования и способы ее изменения. Останки звездолета были разобраны и закопаны глубоко в землю, а упоминание о прошлом каралось строжайшим наказанием.