— Не мытьём, так катаньем.
— Да уж. Думаю, скоро он об этом пожалеет. Эта пиявка всерьёз за него взялась.
— Оно и видно, — усмехнулась я, — того и гляди проглотит.
Тем временем парочка начала принимать горизонтальное положение.
Первым возмутился Саймон:
— Эй, эй, ребята! Если вы продолжите в том же духе, нас отсюда выведут.
— Да уж, хватит смущать людей, — поддержала его Фиби.
Девушка наконец оторвалась от молодого человека и зло посмотрела в нашу сторону. Ничего себе! У парня и вправду должны быть веские причины, чтобы бегать от неё два года. Шикарные белые волосы, огромные синие глаза, подчёркнутые искусным макияжем, влажные, опухшие от поцелуев губы — девушка была само совершенство и по красоте не уступала Кэтрин. Лица молодого человека я не разглядела. Как только его спутница от него отцепилась, он сразу же поднялся и направился в сторону бара. Я отметила лишь тёмные спутанные волосы — удивительно, как их только с корнем не вырвали. Одет он был в белую рубашку, в свете неоновых огней отливающую синим, и тёмные слаксы.
Тоненькими пальчиками Бри взяла со стола недопитый стакан пива и моментально опрокинула в себя всё его содержимое.
— Неужели он настолько горяч? — поддела её Джессика.
— Завидуй молча! — отрезала блондинка и со стуком поставила пустой стакан.
— Что ты себе позволяешь! — Джессика задохнулась от возмущения. Сидящий рядом с ней парень нахмурился и взял её за руку.
— Ой, я тебя умоляю, Джесс! Все знают, что ты с малолетства сохнешь по Дилану. Ронни, — обратилась она к её спутнику: — Скажи, как это — жить, зная, что тебя постоянно с кем-то сравнивают?
— Тебе лучше заткнуться, Бри, — тихо проговорил тот. — Я думал, что, заполучив Дилана, ты подрастеряла свой яд.
— Да пошли вы!
Бри рывком поднялась из-за стола. Миру явились идеальные ноги, обтянутые чёрными кожаными брючками. Она развернулась на высоких каблуках и кинулась за своим кавалером.
— Не бери в голову, Рон. Она просто сука, — сказала Кэтрин. — Позже я обязательно оторву Дилану голову за то, что взял её с собой.
— Можно подумать, у него был выбор, — заметил Джейсон.
Над столом повисла неловкая тишина.
Мы с Майком смущённо переглянулись. Не стоило и пытаться вникнуть во всё многообразие отношений в этой компании.
— Что ж… кхм… — Рон, всё ещё красный от пережитых эмоций, прочистил горло. — Чем занимаешься, Майкл?
— Ну-у, если кратко, то машины ремонтирую. — Майк явно обрадовался предоставленной возможности сменить тему. — У меня своя автомастерская в Лонгвью.
— В Лонгвью? Штат Вашингтон? — переспросил Саймон.
— Да! А вы, ребята, откуда?
— Из Сиэтла!
— Ничего себе! Да уж, тесен мир.
Мы непринуждённо разговаривали, много смеялись, много пили, совершенно забыв об инциденте с Бри. Ни она, ни её спутник больше не появлялись.
Неожиданно Джейсон с силой хлопнул себя по лбу:
— Ёлки! Да ты же Майкл Вуд. Лучший механик западного побережья!
Майкл недоуменно воззрился на Джейсона:
— За лучшего механика, конечно, спасибо. Но…
Тот не дал ему договорить, обращаясь к Саймону:
— Позапрошлое лето. Поездка в Сакраменто по делу Верджила. Мой «плимут» начал чихать чуть ли не кровью где-то в районе Портленда, помнишь? Я тебе ещё звонил с дороги.
— Ага, было такое, — кивнул Саймон.
— Ты сказал, что слышал там об одном парне, который в машинах, что Кэтрин в краске для волос.
— Что?!
Все покатились со смеху, когда, вскочив на ноги, Кэтрин с кулаками набросилась на мужа.
— Чертов придурок! Вот, значит, что ты обо мне думаешь? Вот что ты обо мне людям говоришь? Да я тебе…
Каждое своё восклицание она приправляла быстрыми ударами, в основном целясь в голову. Саймон гоготал громче всех, уворачиваясь от метких кулачков жены.
— Кэти, да я же шутил!
— От этого мне не легче, дубина! Сегодня ночью ко мне даже не суйся, понял?
Она быстро выдохлась и, шумно плюхнувшись на место, принялась обмахивать себя руками. Саймон молча подтянул жену к себе и впился поцелуем в её приоткрытый от неожиданности ротик.
— Смотри поосторожней с подобными заявлениями, детка, — ответил он, когда отпустил Кэтрин. — Маленький Сай может сильно обидеться на такие слова.
— Большому Саю давно пора перестать идти на поводу у маленького и, хотя бы иногда, включать мозги.
Было видно, что Кэтрин больше не сердится на мужа. Думаю, подобные перепалки стали для них своеобразной прелюдией, и сегодня ночью маленькому Саю ничего не угрожает. Когда все успокоились, Джейсон продолжил рассказ о своих злоключениях. Оказывается, «плимут» достался ему от отца, и парень очень им дорожил. Джейсон всячески расписывал достоинства машины и закончил на том, как через час после того, как его на эвакуаторе доставили в гараж Майка, автомобиль уже был на ходу. Он так искренне восхищался профессионализмом моего мужа, что физиономия Майка приняла по-настоящему гордый вид.
Однако, малышка Фиби быстро спустила его с небес на землю:
— Так это тебе я обязана тем, что монстр ещё жив? Как же я надеялась, что он не переживёт ту поездку! Вернувшись, Джей сказал, что по пути сделал ему такой апгрейт, что теперь он вечен, как авианосец.
— А я-то при чём? — Смеясь, Майк развёл руками. — Мне привозят машины — я их ремонтирую. Это моя работа. Но, не переживай: покажу тебе одну штучку, которую стоит только вынуть…
— А ты потом ты покажешь её мне! — стараясь сохранить серьёзное выражение лица, обратилась я к Фиби. — Если бы вы знали, на каком дерьме ездит жена лучшего механика!..
— Ливи, ты не права!
Спор о машине продолжался всю нашу жизнь. Я знала все аргументы Майка, как и он — все мои возражения.
Когда мы поженились, Майк переделал мой старенький «фордик», на котором я ещё в школу ездила, начинив его всевозможными устройствами для комфорта, безопасности, скорости, мощности и ещё черти чего. Думаю, при желании на нём можно было бы с лёгкостью сигануть в космос. Я мечтала о чём-то маленьком, женственном, но Майкл безапелляционно заявлял, что моя безопасность, как и безопасность Макса, — постоянного пассажира «форда» — превыше девчоночьих понтов.
— Твой грузовик даст фору любому болиду Формулы-1.
— Вот если бы он и выглядел так же, тогда да!
— Итак, друзья, — поднял бокал Джейсон. — За Майкла Вуда — лучшего механика западного побережья! Правда, денег тогда с меня взяли немерено! — добавил он после того, как все выпили.
— Ну знаешь ли, — снова развёл руками Майк, — за срочность всегда больше платят. Но, так и быть, сейчас мы быстренько всё компенсируем.
Подозвав к нашему столику официантку, муж попросил принести бутылку самого лучшего бренди.
— Чёрт, мне нравится этот парень! — загрохотал Саймон, со всей силы шарахнув Майка по спине.
— Ну покатилось, — протянула Кэтрин. — Ты хотела отрыва, Лив? Получите-распишитесь: завтрашнее утро ты проведёшь очень увлекательно, наблюдая, как твой благоверный обнимается с унитазом.
Я потянулась, снисходительно глядя на то, как парни опрокидывают в себя стопку за стопкой.
— Пока они говорят о машинах и о спорте, время ещё есть. А вот когда перейдут на обсуждение женщин, тогда и будем разводить их по углам. Пойдёмте танцевать, девочки. От кавалеров наших приглашения, я вижу, ждать не приходится.
— Порви их, крошка, — гаркнул мне в спину Майк своё любимое напутствие, когда всей гурьбой мы дружно двинули на танцпол. Правда, в отличие от предыдущего раза оно прозвучало не так внятно.
Девчонки оказались ужасно заводными: мы визжали, заслышав знакомую мелодию, громко подпевали, заигрывали друг с другом, висели друг у друга на шее — в общем, отрывались. Я была насквозь вспотевшая, влажные волосы прилипли ко лбу. Босоножки я давно уже скинула, и то, что платье, возможно, полностью обнажило мою пятую точку, давно уже перестало меня волновать.
Мы выгибались под что-то развратно-сексуальное, когда я почувствовала дискомфорт между лопаток. Я обернулась, ища взглядом Майка. Он был поглощён беседой с нашими новыми знакомыми и совершенно не замечал того, что творится вокруг. «Ага, значит, обещанный самец!» — улыбнулась я про себя и посмотрела в противоположную сторону.
В баре на высоком табурете сидел он.
Облокотившись на стойку, мужчина неотрывно следил за каждым моим движением. Его палец в задумчивости скользил по нижней губе, пока тёмные глаза пристально меня изучали. В другой руке он держал бокал с янтарной жидкостью. Я на секунду остановилась, пораженная этим откровенно-похотливым взглядом. Заметив это, кривая улыбка исказила черты его красивого лица, делая похожим на демона-искусителя. Он отсалютовал мне бокалом, а затем, не отводя от меня своего прищуренного взгляда, одним глотком осушил его.
Мне очень захотелось домой. К кружке горячего молока. К пижаме с Молнией МакКуином, которую мои мужчины преподнесли мне на последнее Рождество. Захотелось оказаться на нашем стареньком, потёртом диване, на котором субботним утром мы вместе смотрим мультики. Я захотела к Максу, к отцу, к Ким, под бочок к Майклу, наконец — куда угодно, только бы не быть здесь. Потому что в эту самую секунду, как наши взгляды встретились, я поняла: однажды посмотрев в глаза этого мужчины, я никогда не смогу его забыть.
Прошлое. Глава 3
— Эй, ты чего?
Похоже, Фиби уже порядком надоело дёргать мою руку и, взявшись за плечи, она резко развернула меня к себе.
— Лив, с тобой всё в порядке? Тебе плохо?
— Что? — Я не могла сосредоточиться; будто одновременно меня оглушили, ослепили и дали под дых. — Плохо? Нет, мне не плохо. Хотя… скорее, да, плохо. Мне надо на воздух.
— Пойти с тобой?
— Нет, нет, развлекайся! Я только немного отдышусь. — Компания мне сейчас точно не была нужна.
Надевая босоножки, по ощущениям более похожие на сапоги испанской инквизиции, я заметила, что обладатель дьявольских глаз ни на секунду не выпускает меня из виду.
Как можно скорее я постаралась смешаться с толпой. Пару раз пришлось пройтись по чьим-то ногам, один раз меня хорошенько пихнули, потом я сама в кого-то врезалась. Лишь на мгновение, решительно пробиваясь к выходу, я засомневалась: а не лучше ли было вернуться к Майку? Но сейчас я была не в том состоянии, чтобы разбираться ещё и с ним. Наверняка он уже дошел до кондиции, когда все люди — братья, и самый главный брат — я! И мне придётся тащить его пьяную задницу домой, а, дотащив, бросить на кровать, раздеть, укрыть одеялом, поставить рядом бутылку воды, положить пачку аспирина и услышать привычное: «Ливи, ты настоящий друг!»
Женщина, на которую только что так смотрели, не может быть другом. Я отвыкла от подобного взгляда. Нет, это даже не совсем так: до этого дня никто никогда на меня так не смотрел. Глаза Майкла в порыве страсти, особенно поначалу, когда мы только решились на близкие отношения, сводили меня с ума. И сегодня в лифте он смотрел так же. Но его взгляд и взгляд этого мужчины из бара… они как небо и земля. Вернее, как угли и открытый огонь: гладя в глаза мужа, я плавилась от страсти, незнакомец же заставил меня от неё пылать.
* * *
Я никогда не думала, что могу изменить Майку.
Не то чтобы совсем не допускала такой мысли, но вот как-то не хотелось. Хотя, если бы меня, к примеру, соблазнил Джонни Депп, думаю, я не особо бы сопротивлялась.
Ещё в школе мы с Майком придумали шкалу, по которой оценивали привлекательность того или иного человека. «Шкала ебабельности» — так мы её называли. Ох, сколько времени провели мы в кинотеатрах или у телевизора, разглядывая журналы или просто людей на улице, выставляя по ней оценки. Сначала шкала была от одного до пяти. Становясь старше, мы расширили её до десяти, и даже будучи женатыми, не оставляли своего любимого занятия.
— А вот, например, Шарлиз Терон. Как тебе?
— Ну-у, — протянул Майк оценивающе, закидываясь попкорном. Мы сидели в кинотеатре, кажется, на «Эон Флакс». — Семь из десяти.
— Шарлиз Терон — семь из десяти? — Я возмущённо ткнула его под ребро локтем. — Майкл Джозеф Вуд, ты чертов привереда! Семь из десяти! Подумать только!
— Ну да. И это только потому, что здесь она брюнетка. Ты же знаешь, я люблю брюнеток. — Он покосился на меня и улыбнулся. — А так: ну блондинка блондинкой. Да ещё и дылда.
— Ну а кто, по-твоему, десять из десяти? — не сдавалась я.
— Вайнона Райдер! — Майкл явно готовился к этому вопросу. — А вообще, когда как, — смутился он, заметив моё удивление от его стремительного ответа. — Когда-то я балдел от чёрненькой из «Друзей».
— Моники.
— Ага, от Моники. А тебе там кто нравился?
— Не знаю, — задумалась я. — Когда как: иногда Джоуи, когда не тупил, иногда Чендлер, когда молчал. Но, наверно, всё-таки Росс, когда он ради Рейчел в морскую форму вырядился.
— А-а, помню-помню.
— Моника, Вайнона Райдер, — начала загибать пальцы я. — Ещё кто?
— Слушай, десять из десяти не может быть много!
— Ну, Майки, — заныла я. — Давай хоть ещё одну.
— Ладно, — согласился он и, минуту подумав, выдал: — Кайли Миноуг.
— А эта почему? Она вроде и брюнеткой никогда не была.
— А ты вспомни её попку в золотых трусах!
— Не в трусах, а в шортиках. — Вот ведь деревенщина-то! — Она же такая маленькая и хрупкая! Ты её вмиг раздавишь своей тушей!
— Ничего страшного: маленькая собачка — до старости щенок. Между прочим, вряд ли ты намного её выше, а жалоб от тебя не поступало.
— Ну, может, и не выше, но точно не такая худенькая. А ещё кто?
— Ещё? Хм… а вот та, которая в фильме играла, где мужик богатый сначала картину из музея украл, а потом сам же её туда и вернул. Забыл как называется.
— «Афера Томаса Крауна». Ты про какую версию — шестидесятых или современную?
— Современную, наверно. Там ещё дядька, который Джеймс Бонд.
Я рассмеялась:
— Тогда современная. С Рене Руссо. Майк, она же старая! — Мой ужас не был поддельным. — Ей в то время под сорок было! На бабушек потянуло?
— Ни фига себе бабушка! Ты её сиськи видела? Каждому бы в сорок лет такие сиськи!
— Ага, на тебе бы они смотрелись просто великолепно!
Мы дружно заржали. На нас зашипели со всех сторон, призывая вести себя потише.
Разговор продолжился по пути домой.
— Ну а ты, Ливи? Ты бы с кем закрутила без зазрения совести?
— Без зазрения совести? — переспросила я, потянув время. — То есть десять из десяти? Не знаю… с тем же Джеймсом Бондом, например.
— С каким? Их много было.
— С любым.
— Фу-у, и ты меня стыдила связью с сорокалетней! Они же все типа как мамонты древние.
— Я не про актёров, игравших его, говорю, а про самого Джеймса Бонда, шпиона! Это так заводит: секретность, тайны, пароли, случайный секс на лодке в океане и всё такое…
— Когда последний раз я подкатывал к тебе в лодке, ты что-то не очень завелась.
— Заведёшься тут, когда комары даже в глаза норовят укусить. А в океане комаров неееет… — мечтательно протянула я.
— Ага, только цунами и киты!
— Умеешь же мечту испоганить!
— Ладно, не сердись, капелька! — Майк засмеялся и притянул меня к себе. — Сегодня ночью разрешаю называть себя Джеймсом.
Я любила заниматься сексом.
Вернее, не так: я любила заниматься сексом с Майклом.
В общем-то, на этом всё. Муж был моим первым и единственным мужчиной. Правда, между тем, как из первого он стал единственным, я имею в виду — перед Богом и людьми — прошло чуть менее трёх лет. И, если закончить с цифрами, — более семнадцати с момента нашего первого знакомства.
Да, мы вместе лепили куличики. Обычное дело в песочнице городского парка, особенно если учитывать, что парков в городе было немного.