— Н-настойчиво. Он вообще н-настойчивый, — я икнула. — Ка-ак вцепился в меня сразу клешнями, — я показала, как именно, — так с тех пор и не отпускает от себя. Нравлюсь, говорит. Хочет только меня, говорит.
— Кошмар. Я так тебе сочувствую, Маш. Может, адрес его мне дашь? Шансов мало его переформатировать, но чем черт не шутит?
Я сфокусировала на подруге мутный взгляд и нахмурилась, подозревая неладное:
— Еще и к тебе потом ревновать? Не-е… я и отдать его никому не могу, и мне в руки целиком не дается.
— Я правильно поняла, что единственный его очевидный минус — это то, что он десять лет назад женатым был? Причем жену не бросал, а любил и действительно о ней заботился.
— Правильно! — я очень обрадовалась, что Ольга наконец-то меня поняла. — Представляешь?
— Представляю, да. Просто изверг. И почему дуры такие бабы?
Я свела брови к переносице сильнее.
— Это ты на что намекаешь? И этот минус — не единственный!
— Ну, как я поняла, все остальные не помешали тебе в него влюбиться, — она вдруг протянула руку и перехватила меня за запястье, не давая опрокинуть следующую стопку. — Нет-нет, Маш, тебе хватит. Я ума не приложу, как тебя в твои трущобы транспортировать. К себе забрать не смогу, сама знаешь, мы с двумя соседками жилье снимаем. Так что давай уже, проветривайся, тебе еще долго домой пилить.
Я мотнула головой, вырвала руку, немного расплескав жидкости, и сделала маленький глоточек. Очень хотелось сидеть и говорить — пусть хоть кто-то услышит и разделит мои муки:
— Пойми ты, Оленька, меня в нем кое-что конкретно бесит. И это же заводит. Я как будто сама себе не принадлежу, растворяюсь в этих его… закидонах. Руки дрожат, как к нему хочется. Чтобы взял… и больше не спрашивал моего мнения.
Подруга чуть скривилась:
— Бедненькая моя. Смотри там от оргазмов не помри.
— Не иронизируй! — я вскинула вверх указательный палец. — А слушай! Это уже даже представить несложно. И пусть диктует свои правила, пусть приказывает — уже ничего из этого не сложно. Особенно когда днем он превращается в прекрасного принца… Но терять себя надо ради чего-то! А какой смысл терять себя, если настоящей любви так и не получится? Только чтобы потом на пенсии о веселой молодости вспоминать?
— Не любит? А прямо ты у него не спрашивала?
— Почти… прямо, — я уже в который раз тяжело вздохнула. — Совсем прямо о таком и не спрашивают.
— Ну да. Сильные люди первыми признаются и ждут ответа, — ее рациональность просто убивала. — А лишь потом от этого самого ответа делают выводы.
Я закрыла глаза и решительно помотала головой. Признаваться я точно не буду. Нет ничего унизительнее, чем признаться в том, что проиграла. Или есть? Например, жалость в его глазах. Да как же такое произошло именно со мной, ведь я всегда себе цену знала? Прикрывать глаза было плохой идеей. Обратно их распахнуть оказалось невероятно сложно. Но вдруг под щекой оказалось что-то удобное — я надеялась, что это плечо подруги, хотя по большому счету было уже плевать.
Уснуть в шуме ночного клуба я не могла, но голова все равно разгружалась от легкой дремоты. Ольга растолкала меня и предложила выйти на свежий воздух. Пришлось согласиться. А после нескольких минут в прохладе и наедине с собственными мыслями я созрела до нового плана:
— Оль, я дам тебе его номер! Все три! И правда — звони, соблазняй. И адрес дам! Делай что хочешь. Если тебе удастся его соблазнить — так и ладно, на тебя обиды держать не буду, зато точно пойму, что между нами ничего серьезного не было. А если он…
— Ты для начала на ногах хотя бы сама стой! — рявкнула Ольга почему-то раздраженно.
На улице было холодно, но мне это пошло на пользу, голова заметно прояснялась. И я продолжала мысль еще увереннее, тыкая подруге в живот своим сотовым:
— Возьми номер, я серьезно! Давай его проверим, как-грится, на вшивость! К тебе ни одной претензии… А я тогда буду считать, что еще безболезненно отделалась. Ведь дальше-то только хуже…
— Взяла, взяла, успокойся, — она похлопала меня по плечу, но почему-то не перекинула себе цифры, а просто выхватила у меня мобильник. — Была б ты сейчас в состоянии, мы бы в этот самый БДСМ-клуб рванули — там бы посмотрели на твоего Кира. Или опрос общественного мнения провели бы, как часто он с разными девочками тусит.
— Поехали! — мигом взбодрилась я.
— Не поехали, — она оценила мой вид скептически. — В другой раз, Маш. Сегодня тебе осталось только баиньки.
Спать я не хотела, а душа ныла тоскливо, громко, рвалась изнутри в поисках спокойствия. Она требовала каких-то немедленных действий, но остатки разума все еще держали ее в узде.
Со стороны перекрестка к Ольге подплыли парни.
— Девочки, вы из клуба? Как там сегодня, много народа?
Подруга повернулась к ним, уже натягивая на губы лучезарную улыбку. Да, точно же, мы же сюда выбирались, чтобы с мужчинами знакомиться — совсем из головы вылетело. И второй — тот, что стоял подальше — на ее улыбку отреагировал:
— Может, вместе зайдем? Посидим, поболтаем.
Он сделал шаг ко мне, замыкая «круг общения». Улыбнулся приветливо:
— Привет, я Саша. А как тебя зовут, красавица?
Я остановила блуждающий взгляд на нем. Вот стоит он передо мной — сморчок белобрысый, лыбу тянет. Может, и ничего так Саша, если сам по себе, но по сравнению с моим — просто дятел никакущий. И шанс бы ему дать — вдруг он только на внешность никакущий? — но я отчетливо понимала: сделает еще шаг и получит в эту самую лыбу, независимо от моей воли и сознания. Хватит с меня Саш-Паш-Киш-Миш, мне нужен кто-то с другого этапа эволюции.
— Отвали, — я сказала самое вежливое из того, что пришло на ум.
Он недоуменно вскинул брови и даже приготовился что-то ответить в тон мне, но Ольга опередила развитие конфликта:
— Вы заходите пока, ребят, мы с подругой чуть попозже присоединимся.
На нее я посмотрела по-щенячьи виновато. Своим нытьем и ей испортила вечер. Сама таких людей терпеть не могу, когда договаривались об одном, а на деле всех собравшихся в свою трясину тянут. Похлопала ресницами и выдала:
— Хорошо, Оль. Я посижу и обещаю, что не буду портить никому настроение. Но мне больше не наливать! Извини. Тебе они понравились — я поддержу. Или такси поймаю и уеду к своей любименькой Эвелине Сергеевне, — не выдержала и выругалась: — Чтоб у нее смородинка уродилась.
Но подруга вдруг отмахнулась:
— Да ну их. Что-то мне после твоих романтических баек тоже чего-то посолиднее захотелось. Слушай, Маш, а ты у своего переночевать не сможешь? Как-то страшно тебя в таком состоянии отпускать.
— Не смогу, — я уже стояла на ногах почти твердо. — Хотя бы потому, что никогда не решусь ему позвонить. И вообще он мне не нужен, я тебе это весь вечер пыталась объяснить!
— А тебе и не придется, — ответила она и повернулась на каблуках.
Я с ужасом распознала собственный телефон в ее руке.
— Оль… не надо… Да не нужен он ни тут, ни вообще!
— Ты же сама собиралась устроить ему проверку, — она пожала плечами. — Вот и посмотрим — хоть на какую-то реакцию. А то ты мне выдала слишком мало информации для выводов. Вот этот же — «Кир»? Или лучше на боссовский звонить?
Я оцепенела, но на самом деле мне стало интересно, что она отчебучит и к чему это приведет. Все же душа-то требовала действий — и вот они самые. А я вроде как ни при чем.
Ольга уже говорила не со мной:
— Кирилл Алексеевич? Нет, это не Маша. Подруга. Мы с ней в «Лабрадоре», знаете, где это? Маша немного выпила, и теперь жмется на танцполе с какими-то наркошами. Я не в силах вытащить их всех из-под ее юбки. Вам звоню, потому что от вас больше всего входящих. Решила, что вы друг или сослуживец и согласитесь мне помочь. Нет? Извините, что побеспокоила.
По мере этой речи мои глаза становились все больше. Ольга равнодушно протянула мне телефон, но я не смогла его подхватить одеревеневшей рукой. Я ее считала подругой! Да, стервозной и высокомерной, но подругой! Телефон упал под ноги, но я смотрела только на нее.
— Оля… зачем? Зачем так? С кем это я жмусь?
— А что тебе? Считай помощью с самоопределением.
— Помощью?! — я задыхалась. А злость выдавливала даже хмель. — Ты… Ты просто его не знаешь! Он собственник! Он может спустить все что угодно, но только не других мужиков у меня под юбкой!
— Так ты же недавно его вообще мне отдавала. Да выдохни — я пошутила. Не стала я на вызов нажимать, еще чего. Я, по-твоему, совсем без границ? Просто хотела убедиться, нужен или не нужен, ведь ты каждый раз противоположное талдычишь. Вот теперь вижу, когда ты правду говорила.
Я облегченно выдохнула.
— Ну и шутки у тебя… Блин, я чуть в обморок не грохнулась! Да он же монстр — сначала бы меня убил, потом тебя, а потом весь этот клуб по кирпичикам разнес.
— Зато посмотри на себя — стоишь ровно, подтянулась вся и икать наконец-то перестала. Хоть заново вечер начинай. Так что, возвращаемся?
— Еще минут пять… в себя приду, — я поежилась зябко. — Голову окончательно проветрю, а там подумаю — может, и правда, лучше домой.
У Ольги затрещал телефон. Она глянула на дисплей и кивнула мне:
— Клиент. Ты давай проветривайся, а я поработаю — минут десять, этот скорострел.
Я подобрала телефон и даже улыбаться начала. Вот это она мне стресс устроила! Ольга заткнула пальцем другое ухо и доводила клиента, размеренно шагая от меня. Разумеется, я не отвлекала и за ней не шла, хотя первым порывом и было отомстить за злую шутку — а может выпрыгнуть перед ней со смешной рожей? Но Ольга — истинный профи, она в сексе по телефону и мне фору даст, потому вряд ли с мысли собьется.
Она снова повернулась ко мне и так же неспешно шла обратно, но смотрела мне за спину, приговаривая:
— Я щекочу кончиком языка уздечку. Да, да… О-о, я так тебя хочу…
И застонала громко, протяжно, что даже я ее немного захотела. Потом указала мне кивком куда-то и глянула вопросительно. Я не поняла, но она между стонами прошептала:
— Темно-синяя же?
— Что?
Но повернулась спонтанно и замерла — машина зарулила на парковку на полном ходу. Еще через секунду в нашу сторону уже шел Кирилл. Не сказать чтобы очень быстро и даже без топора в руке, но я почему-то сразу начала придумывать оправдания: что я здесь делаю, что вообще ни в чем не виновата и что бить меня очень рискованно — я буду кусаться.
— Это было фантастично, — шептала Ольга, уже проходя мимо меня. — Только с тобой я себя чувствую настоящей женщиной. Ты настолько хорош, что мне становится жарко от предвкушения новой встречи, — оторвала телефон от уха и почти на той же ноте по инерции продолжила, уже обращаясь к Кириллу, иронично изогнувшему бровь: — Кирилл? Ольга.
— Ночи доброй, Ольга. Кажется, я догадываюсь о роде твоих занятий. Шикарно. Эрекция у всего квартала.
— Если бы было шикарно, то ты бы сейчас смотрел на мое лицо, а не на Машу. Кстати, о ней, — она развернулась ко мне, словно собиралась нас знакомить. — Прошу прощения за небольшое преувеличение — мы сегодня устроили вдвоем девичник, а оказалось, что девичник без мужчин скучноват. Я не придумала, как вызвать тебя иначе.
— А просто пригласить? — спросил он почему-то у меня, уже начиная улыбаться.
Но опять заговорила Ольга:
— Стесняется, наверное. Сомневается в чувствах и прочая дребедень. И да, Маш, ты была права — красавчик. Ты же не злишься, Кирилл? Я просто на такси решила сэкономить. Подкинешь до Алтуфьево?
— Подкину, — ответил он, продолжая смотреть на меня. — Красавчик? Ольга, ты просто находка. Что моя хорошенькая и, вижу, не очень трезвая девочка еще про меня говорила?
Я переводила обиженный взгляд с одной на второго, не зная, кто из них мне больший враг. И подумала, что еще один коктейль сверху сейчас бы не повредил. Выбрала из двух зол меньшее:
— Оля!
— А я что? Я молчу вообще, — закатила она глаза к небу. — Добавлю только, что она от всех мужиков шарахалась так, словно за каждого отшитого в реале ей Юрка отдельно платит.
— Оля!
— Не затыкай рот моей лучшей подруге, — Кирилл сделал шаг ко мне. — Почему ты нас раньше не познакомила?
— Кстати об этом, — Ольга все не унималась. — Кирилл, нет ли у тебя друга — чтобы такой же симпатичный и смотрел на меня такими же глазами, как ты на свою Машу?
— Таких же глаз не обещаю, но проведу разведку. Тогда поехали, раз я тут все равно сегодня таксист?
Но почему-то он продолжал двигаться ко мне, а потом наклонился и поцеловал. Оторвался на секунду и посмотрел в глаза.
— Нет, я не поверил в то, что ты с кем-то тискаешься.
— Но прилетел на крыльях ревности? — я уточнила с недоверием.
— Прилетел, — он признал это легко. — И на всякий случай был готов убивать.
— Наркош? — я невольно начала улыбаться.
— Сделаем вид, что их.
— Так ты мне будешь запрещать выходить куда-то без тебя?
— Еще чего. С такими подругами — хоть куда. Наказывать-то я не подруг буду.
— Наказывать? За что? Если я в чем-то и виновна, то только в трех крепких шотах! А на поводке ты меня не удержишь.
— А я и не собираюсь. Я тебе так сильно подхожу, что ты вряд ли захочешь смотреть на кого-то еще.
— Вот это самооценка…
— Спасибо. Но это не она, а понимание ситуации. Как же от тебя несет, — усмехнулся и снова накрыл мои губы, которые я податливо разомкнула.
Через несколько минут где-то в стороне послышалось:
— Вот бы Алтуфьево еще сто лет простояло, а то тут никто не спешит…
В машине я притворилась, что впала в беспробудный сон. Меня как будто специально запихнули на заднее сиденье, где так удобно свернуться калачиком. Или они от меня избавились, чтобы спокойно потрещать, как старые друзья? А уснуть я себе не позволила из-за страха, что Ольга разболтает что-то еще — такое, о чем вообще нельзя Кириллу говорить. Но по мере их разговора я расслаблялась и следила только за тем, чтобы не начать улыбаться.
Никакая Ольга не предательница. Она услышала мой главный вопрос и пыталась добыть на него ответ. О, она изображала из себя выпившую легкомысленную болтушку — что-то говорила и обо мне, но ничего особенно значимого, а количество выпитого увеличила минимум в два раза. И, разумеется, в таком состоянии «девочки обсуждают своих мальчиков», тогда-то, мол, я разок и упомянула, что встречаюсь с мужчиной, но будто не горю желанием с ним знакомить. После этого «обиженная на подругу» Ольга и решила разыграть нас обоих.
— Ты же не злишься на мой пьяный розыгрыш, о котором я сразу пожалела, Кирилл? — она изображала невинность.
— Вначале разозлился, но я быстро остываю, — ответил он спокойно, но со слышимой улыбкой.
— Что с нас, девочек, возьмешь! — она этой репликой как будто объяснила буквально все женские заскоки. — Кстати, а почему ты все-таки приехал? Маша была уверена, что не приедешь.
— Неправда. Она точно знала, что приеду — можно было даже не изобретать причины для ревности.
Но Ольга с мысли не сбивалась:
— А, ну да, я же ей соврала, что до тебя не дозвонилась. Так у вас настолько все серьезно? Прям любовь-свадебка-детишки?
Ольга была тертым калачом и с любым другим она уже вытащила бы правду на поверхность. Проблема в том, что на зуб ей попался калач еще более тертый:
— А Маша что на этот счет говорит?
— Что она может говорить? А если что и говорила, то в таком состоянии так невнятно, что я и не разобрала… — она сделала паузу, но поскольку Кир так ничего и не ответил, продолжила давить: — Так почему ты приехал? Настолько ревнив?
— Честно говоря, я даже не знаю, ревнив ли я. Собственника тоже можно разыграть.
— А смысл? — Ольга теперь действительно заинтересовалась. — Или ты просто откровенничать не хочешь, что реально зацепило?
Кирилл подумал перед ответом:
— Да нет, зацепить-то меня можно. Просто в самой ревности нет нужды — если Маше захочется от меня сбежать к другому, то проблема же не только в Маше. На поводке я могу держать ее только в спальне… — он усмехнулся. — Я хочу сказать, что держать ее могу только до тех пор, пока она сама хочет, чтобы держал. Любые игры возможны только при этом условии на самом деле.