— Брианна у нас, — как бы между делом произносит Дуся, с интересом прислушивающаяся к докладу Каро, — Валь, ты перепугал ее до смерти. До сих пор боится нос наружу высунуть.
— Ладно, — говорю, — пусть возвращается. Я был не в себе. Извинюсь.
Оказывается, после этого наш приятель привлек к расследованию мага. Точнее, волшебницу. Еще точнее, помощницу Гудрида, Саффу. Саффа у нас темная словесница. Интересное, кстати, сочетание. Я с такими не встречался. В собственном дворце — и не встречался. Саффа, девочка неглупая и лишними обязанностями при занимающимся расстановкой и управлением персоналом Гудриде не обремененная, с жаром кинулась помогать моему начальнику сыска. Кандидатура Козюлиуса всплыла сразу, но была отвергнута, поскольку, как каждый знал, тот пребывал в виде насекомого.
Однако, пока Саффа отрабатывала иные версии, Каро Зампинус, на всякий случай, быстренько командировал работников к Мерлину. Последнего на месте не оказалось, причем его исчезновение выглядело чрезвычайно странным. На месте происшествия были обнаружены улики, которые в настоящее время систематизируются. Возможные свидетели опрашиваются. По факту пропажи Мерлина заведено уголовное дело. Козюлиус — первый подозреваемый. Но, как кажется Каро, был еще и заказчик. Человек, который руководил процессом.
Сижу, челюсть рукой подпираю. С одной стороны, демонстрирую внимание, с другой — действительно, в этом нуждаюсь. Чтоб не отпала. Не знаю, каковы будут результаты расследования, но рвение этого мальчика мне уже нравится. Пойти, что ли, Гудриду спасибо сказать? Или не стоит?
— И каковы, — спрашиваю, — версии по поводу кандидатуры заказчика?
Парень отводит глаза в сторону.
— Я не могу пока сказать.
— Мне?!
— Вам, Ваше величество. Идет следствие. Я не вправе разглашать его предварительные результаты.
Здорово! Нет, действительно, здорово! Стоит, от горшка два вершка, а государю своему информацию передавать отказывается. Не, точно Гудрида поблагодарю. Надо и других его ставленников проверить. Вдруг, там тоже повезет. Вдруг, у мерзавца этого талант администратора прорезался, и я зря его пытками и прочими карами пугал?
— Ну что ж, — говорю, — Вы можете идти. Надеюсь, как только будут какие-то результаты, о которых Вы сочтете возможным мне доложить, мы с Вами увидимся.
Встает, серьезно кивает. Признаться честно, в моем голосе был сарказм, чуть-чуть, который мой начальник сыска как-то не уловил. Не смог, или не захотел.
Парень уходит, а я перевожу взгляд на предметницу разноглазую. Сидит, зараза такая, смехом давится.
— Валь, как руководитель, ты просто бесподобен. Терин бы такого Каро насмерть завыкал. Я бы ему сразу голову оторвала. А ты ничего! Держался!
А что? Я такой!
— У меня, — сообщаю, — вообще грандиозные планы по реструктуризации всех служб двора. Я, Дусь, решил тут небольшую революцию устроить.
И только я собираюсь приступить к описанию грядущих перемен, как в центре зала появляется чрезвычайно раздраженный Терин.
Правой рукой князь держит за шиворот помятого и испуганного некроманта Козюлиуса.
— Вот вам маг, — буркает Эрраде, встряхивая Козюлиуса, как коврик, и заставляя его встать на колени, — где королева?
Я подпрыгиваю на месте и бегу вместе с курицей к князю.
— Стой! — верещит Дульсинея.
А вот все равно мне, что она там хочет. Дуська тоже понимает, что меня мало волнуют ее желания, а потому, вероятно, делает странный финт — срывает с окна штору. Штора срываться не желает, но Дуська всегда была упрямой, как… даже и сравнить не с кем. Нет на свете других таких существ.
— Целуй быстро! — кричу я, поднося мою милую птичку к разбитой физиономии Козюлиуса.
— Король, Вы ошибаетесь, Вы…
— Быстро целуй, я сказал!
Маг пытается выглянуть из-за курицы, дергается в руках Терина, за что заслуженно получает от последнего подзатыльник.
— Ваше величество, как только я ее поцелую…
— Ну!
— Нет!
— Да!
Мне уже надоедает эта комедия, и я просто тыкаю клювом своей супруги в губы Козюлиуса.
Дальнейшие события происходят в секунды. Ко мне подлетает Дуся со шторой, курица превращается в королеву. Королева укутывается в штору, а к моим ногам, в прямом смысле, падает труп Козюлиуса.
Прижимаю к себе дрожащую Аннет.
— Терин, — спрашиваю, — ты не мог бы отложить казнь на какое-нибудь потом?
— Он пытался колдовать, — хмуро отвечает князь Эрраде.
Перевожу взгляд на Дусю. Вид у нее при этом какой-то отрешенно-задумчивый.
Глава 15
Наверняка жители ближайших домов испытали полный восторг, когда я метался по закоулкам с криком "Иоханна!". Умом я понимал, что это бесполезно, но остановиться не мог. Это была паника, и я не знаю, сколько еще я бы вот так носился, если бы Василий, который все это время терпеливо ходил за мной, не издал насмешливое: "Мяу". Да, Васька наш ничего кроме "мяу" говорить не умеет, но делает он это так выразительно, что сразу становится понятно, что он сказать хотел. Сейчас он сказал что-то явно обидное и насмешливое в мой адрес. Это подействовало отрезвляюще. Я перестал орать, остановился и огляделся. Даже не знаю, куда меня занесло и насколько далеко от дома Николая я зашел.
Итак, Иоханны нет. Ее забрали эти недоумки. Куда и зачем? Кто знает, что у иномирцев на уме, и для каких целей им понадобилась кошка? Николай знает!
Я схватил Василия и телепортировался в тот зал с экранами. Коля вздрогнул, пролил на себя кофе и рявкнул:
— Ты умом тронулся? А если бы здесь кто-то кроме меня был? — потом он присмотрелся ко мне и сменил тон. — Что с тобой? Кто это тебя так?
Только тут до меня дошло, что я забыл залечить боевые раны. Стоит только на испуганное лицо Николая взглянуть, чтобы понять, какой я красавчик сделался.
Удалить с лица последствия от удара ботинком было делом одной минуты. Коля тем временем с интересом посмотрел на Василия, который привычно обвис расслабленной сарделькой у меня подмышкой, и спросил:
— Это кто такой? Еще один заколдованный? На этот раз принц? А где Иоханна?
— Это не принц, это наш кот Василий, — откуда у меня взялось столько выдержки, чтобы говорить спокойно, а не орать, сам не знаю. — А Иоханну похитили.
— Как дело было? Рассказывай! — велел Николай.
И я рассказал. Даже про то, как удар сзади пропустил, не стал умалчивать. Николай выслушал и уточнил, сколько их было и как выглядели. Я не совсем понял, зачем ему нужны такие подробности, но что мог вспомнить по этому поводу, изложил. Коля удовлетворенно кивнул и предложил мне кофе попить, пока он кое-куда звякнет.
Да, теперь я, наконец, знаю, что такое телефон и как он выглядит. А то раньше не мог понять, про что это такое мать толкует и какая польза от этого самого телефона? Оказывается, есть польза. Вот, например можно не сходя с места, без всякой телепатии, поговорить с кем надо. Коля и поговорил. Коротко и сухо изложил обстоятельства похищения "дорогостоящей дрессированной кошки у артиста", потом положил трубку и все тем же сухим тоном обратился ко мне:
— Друзьям старым звонил. Обещали помочь. Будут искать.
— Коль, а кому вообще Иоханна могла понадобиться?
Стыдно признаться, но вопрос я задал таким жалобным голосом, что аж самому себя жалко стало. И противно. Веду себя как ребенок! Что бы сделал мой отец, приключись такое, например, с мамой? Да он бы уже пол мира перевернул, по камушку разобрал! А я вот стою тут, как суслик несчастный, дяденьке Коле жалуюсь.
— Не знаю, Лин, не знаю, — задумчиво отвечал Коля. — Могу предположить, что это просто хулиганы были, увидели странного мальчика с кошкой, решили развлечься.
— Развлечься? Это что за развлечения в вашем мире такие, Николай? Избить человека, отобрать у него кошку и все это просто ради забавы?
— На свете всякие идиоты бывают. У вас разве нет таких?
— Идиоты есть везде, но у нас ни один идиот не догадается развлечься за счет мага. Даже такого молодого, как я. Разве что другие маги. Но что дальше, Николай? Что они могли сделать с Иоханной?
— Может быть, в соседнем дворе выпустили.
— Я звал ее достаточно громко.
— Если они были на машине, то возможно отвезли куда-нибудь подальше и там бросили.
— Это глупо, Коля. К тому же мне показалось, что они не развлечений искали.
— Думаешь, специально тебя караулили?
— Не знаю.
— Если они действительно тебя поджидали, то зачем? Может быть, видели ваше выступление, и выкуп запросить хотят?
— Ты предполагаешь, что кто-то мог понять, что она заколдованная принцесса?
— Нет, что ты! Кто бы у нас тут такое понять мог? Возможно, они подумали, что ты с этих выступлений хорошие деньги имеешь, а поскольку твое представление построено на кошке, сделали вывод, что ты за ее возвращение охотно заплатишь. Она же у тебя не простая, а волшебная. Дрессированная, то есть, — Коля ненадолго задумался и заметил, — выступали вы не ахти как и по тебе не скажешь, что ты звезда с большими гонорарами. Или похитители полные идиоты и все-таки думают, что деньги у тебя водятся, или кошка им нужна для другого. Но для чего?
— В бордель?
— Лин, бог с тобой! Я тогда пошутил насчет борделя! Нет в нашем городе таких заведений… ну то есть таких, где кошки и прочая живность для того самого. Да и кому нужны такие трудности — вырывать кошку из рук сопротивляющегося человека, который может и в милицию заявить, между прочим? Кошек можно бездомных, сколько хочешь по улицам наловить или на птичьем рынке купить. Разве что спецзаказ? Нет! Это смешно! Ерунда какая-то!
— Очень на это надеюсь.
Я это спокойно сказал, даже равнодушно, несмотря на то, что мое воображение уже выдавало пугающие картины, одна омерзительнее другой. Я снова заговорил, чтобы распугать эти страшные мысли:
— Так значит, получается, Коля, что для выкупа ее похитить не могли — я не тяну на обеспеченного человека. Бордель тоже не вариант. Тогда что?
— А может быть и спецзаказ, — задумчиво изрек Николай и я почувствовал, что у меня волосы дыбом встают от ужаса.
— Лин, да на тебе лица нет! Я не о том, о чем ты подумал! — успокоил Коля и поделился своими соображениями, — кто-то увидел твою кошку сегодня здесь, на выступлении и захотел себе такую.
— Зачем?
— А этого я не знаю. Да и не уверен, что эта версия верная.
— Какая бы версия ни была верна, все указывает на то, Николай, что Иоханну похитили из-за Вашей идеи с выступлением! — прошипел я.
Я очень разозлился, и, судя по тому, как Коле взбледнулось, у меня глаза загорелись, а может быть заискрили, не знаю.
— Николай, — продолжал я, — Вы понимаете, что я мог убить тех пятерых людей? Тем самым я нарушил бы гармонию вашего мира и, что хуже, преступил Закон своего мира, который гласит, что нельзя вмешиваться в течение жизни других миров. Убийство — это вмешательство. Скажите, Николай, что по-Вашему я должен сделать с теми людьми, когда найду их?
— А ты найдешь?
— Это будет не сложно. Я все-таки маг.
— Маг… Ядреный корень, Лин, почему ты сразу их не остановил? Почему сразу искать не стал? Примчался сюда?
Сказать правду? Не остановил, потому что растерялся, как последний дурак и то, что в нашем мире магам обычно морды не бьют, не служит мне оправданием! Нет, конечно же, об этом я не скажу. Так же как не скажу и о том, что сюда примчался, потому что был в панике. Одним словом, не признаюсь я Коле в собственной глупости, хоть и благодарен ему за то, что пока он тут друзьям старым звонил, а потом версии свои выдвигал, хоть и пугающие, у меня мозги на место встали. Вот даже вспомнил о том, что убить их мог запросто и даже о том, что это было бы нарушением закона. И, что главное, я понял, что смогу их найти! Ну, или хотя бы одного из них. Все-таки я исключительно умный… задним числом. Позднее зажигание, как выражается моя мать.
— Я к тебе пришел, чтобы убедиться, что это не какой-нибудь обычай вашего мира актеров чествовать, а действительно похищение.
Дурацкое объяснение и вряд ли Коля поверил, но комментировать не стал. Помолчал задумчиво и поинтересовался:
— Почему ты деда своего волшебством не ищешь?
— Не могу.
— Этих, значит, похитителей сможешь найти, а деда родного не можешь?
— На ком-то из этих людей остались отпечатки моей магии. По ней я смогу их вычислить в течение двух дней. Потом след ослабеет и будет сложнее, — объяснил я и улыбнулся.
Кажется, моя улыбка Николаю не понравилась. Он даже вздрогнул слегка и счел нужным предупредить:
— Лин, ты смотри, чтоб без трупов! Я тебя в отделение тут же сдам, если вдруг что! Убийство у нас нарушением закона считается.
— Так и у нас тоже, — проворчал я, пересадил Василия на плечо и телепортировался к мусорному контейнеру, возле которого все началось.
Меня затолкали во что-то маленькое, тесное, с решеткой, и, кажется, несут куда-то.
— Мяу!
То есть, папа, конечно, потому что маму мою всегда без толку звать было. Она только охать и может. Или вот еще, могу Лина позвать. Только что-то говорит мне, что лежащий лицом вниз у помойки княжич вряд ли сможет оказать мне помощь, ладно бы хоть жив остался. А кошке орать "Папа! Лин!" в чужом мире, по крайней мере, опрометчиво. А потому я могу лишь сжаться в кучку и тихо хныкать, то есть мяукать.
И еще глядеть сквозь решетку, пытаясь угадать, где я, куда меня судьба влечет, и в лице кого она это делает. Вот сейчас я, например, вижу… вижу… вроде бы бедро чье-то. Наверное. А еще что-то шумит, меня трясет как-то иначе, будто я… еду, что ли? Да, и пахнет неприятно.
Вскоре меня снова несут куда-то. А потом меня вдруг буквально вытряхивают, причем я инстинктивно пытаюсь цепляться когтями за опротивевшую мне уже коробку. Не помогает. И вот уже я, съежившись, сижу на полу в каком-то незнакомом мне помещении, очень похожем на квартиру Николая.
Передо мною двое мужчин, и одного из них я, кажется, видела. На выступлении. Ах, да, тот из-за девятого столика! С которым я разговаривала. Папа!!!!
Второй — такой весь круглый попастый блондин без бровей и ресниц. Он глядит на меня с какой-то брезгливостью и тихо проговаривает:
— Глупости какие! Волшебная кошка!
— Да я тебе говорю! — восклицает "девятый столик", — она со мной разговаривала.
— А ты точно не абсент пил?
— Виски! Виски я пил! Ну, киса, скажи что-нибудь.
Я в ответ гневно, хотя и испуганно, шиплю.
— Киса-киса! — ласково приговаривает "столик", — а смотри, что я для тебя приготовил!
После чего он достает из сумки маленькую клеточку и выпускает оттуда мышь. Громадную белую мышь. Она смотрит на меня своими красными глазами, а потом идет ко мне. Дура какая-то! Она что, не знает, что я кошка?
Медленно пячусь. Мышь… альбинос еще к тому же… целеустремленно топает в мою сторону. Она что это… да я мышей… с детства боюсь.
С громким отчаянным воплем я подпрыгиваю, поворачиваюсь в воздухе, и уже сама не понимаю как, но вишу на шторе, вцепившись в нее всеми лапами и ору:
— Мяу! Мяу!
Хоть ума хватило на человеческую речь не перейти. Или не ума?
Попастый блондин глядит на меня задумчиво и произносит:
— Первый раз вижу кошку, которая мышей боится.
— Так я же говорил! — радуется "девятый столик", — что она волшебная!
— Не, — качает головой блондин, — просто придурковатая.
— Киса-киса, иди сюда, — воркует "столик".
Ага! Сейчас! Все бросила и спустилась. Да пока он гадость эту отсюда не уберет, я штору их не выпущу!
— Да убери ты эту мышь! — с досадой бросает блондин, — а то эта истеричная кошка все здесь подерет.
И подеру! А так, спасибо, конечно, потому что "столик" излавливает не особо сопротивляющегося грызуна и опять сажает его в клетку.
Я с облегчением втягиваю когти и приземляюсь на полу. И тут же оказываюсь в руках блондина, который берет меня за шкирку и поднимает в воздух.
— Как зовут-то тебя, красавица? — вопрошает он, а я закрываю глаза.
Нет, не сдамся. Не скажу я ему ничего. Вот пусть хоть пытают.