Я почувствовала себя последней дрянью, потому что отняла у них — его. Законного наследника, любимца, защитника. Если я не спасу его и не помогу, то буду предательницей даже для самой себя. Он пошел на все ради меня. Он терпел унижение под плетью, он платил за любовь — жизнью, он — лишался от каждого звенящего удара — магии. Слезы подступили к горлу. Я их еле сдержала, стиснув зубы. Казалось, что этим ударом не будет конца.
— Двадцать, — раздался голос Тезуэля, выводя меня из оцепенения.
Палач откинул плеть, спустился вниз, протянул ее магу.
Тезуэль хищно улыбнулся. Нет, не посмеет. Только не это. Неужели Тезуэль… Он посмел. Еще как. Поднялся на помост и ударил Лира по спине, если ее таковой можно было назвать, а я снова ничего не смогла сделать. Только стоять и смотреть. И заставлять себя не зареветь. И заставлять себя не дрожать от отчаяния и ужаса. И заставлять себя верить, что будет не поздно все исправить.
Тезуэль заплатит мне за каждый свой удар по окровавленной спине Лира. За все десять. В десять раз. Я накажу его, причиню такую боль….
— Кто следующий? — спросил старейшина спокойно, спускаясь с кнутом в руке, когда эти ужасные дополнительные десять ударов прозвучали в воздухе.
Толпа не шелохнулась, замерла. А ведь стоять им тут час, и тогда я отчетливо поняла — сейчас мой черед. Сейчас или никогда. Вот он, шанс, когда Лир на помосте один. И промедли я хоть немного — он умрет. Сердце в груди трепыхалось, как бешеное, его было не унять, меня прошиб холодный пот, колени подкосились. Как к нему идти? Как? Я понимала, что из ран уходит силы, но заставить себя идти…
— Ну, если никто не хочет, то я тогда повторю попытку, — сказал Тезуэль, улыбаясь окаменевшему застывшему, постаревшему на сотню лет за один миг, королю.
Я, не думая, сделала шаг вперед. Не позволю больше Тезуэлю мучить Лира. И никому не позволю. Костьми лягу.
— Леди? — спросил маг. — Вы желаете в руки взять плеть?
Я кивнула, чувствуя, что толпа начинает меня ненавидеть.
Тезуэль хмыкнул. Я взяла плеть и стала подниматься по ступеням. Их было десять, а мне показалось — сто, пока передо мной не всплыла спина Лира. Кинула плеть на помост, а потом зажмурилась, сосредоточилась и стала накладывать защитные щиты, один за другим, переплетая магию русалок, темных магов и эльфов. Всего тридцать штук. За спиной раздались возгласы, крики, но я их не услышала. Какое мне до них дело?
Совет магов взял меня в кольцо почти сразу же, окружая. Злые лица, которые сейчас не имели значения. Никакого. Я подошла к Лиру. Глаза темные, как небо в грозу, родные, а вот его губы пересохли. Я сосредоточилась, представляя в моих ладонях воду. Стараясь не расплескать, поднесла к его губам. Он судорожно наклонился и сглотнул.
— Кто бы ты ни была, уйди, иначе они тебя убьют. А я все равно не смогу жить без нее, — сказал Лир хрипло, когда на руках не осталось ни капли.
Я наполнила ладони водой еще раз, он снова выпил, а потом откинула капюшон плаща и посмотрела на него.
— Ари, — его шепот сводил с ума. — Уходи, беги, меня не спасти, у тебя сил не хватит, Ари, прошу тебя…
Сумасшедший. Неужели думает, что уйду? Я же люблю его. Я предпочту умереть рядом, если не спасу. Неужели бы он на моем месте поступил иначе?
А я ведь ему даже ничего не могу сказать. Хотела наклониться и поцеловать, но звук лопнувшего щита вернул в реальность.
Все потом, когда выживем. Из толпы удивленных лиц, овеянных надеждой, вынырнули неожиданно лица отца Лира и лорда Арасамина. Ошарашенные. Ошеломленные. Смятенные. Неверящие.
Второй щит тоже лопнул.
Осталось двадцать восемь. Надо считать, чтобы не застали врасплох.
Я стянула плащ, кинув его на помост, а потом протянула руки к ранам Лира, сосредоточилась и стала отдавать силы. Светлые и темные змейки поползли по спине. Я причиняю Лиру боль. Но это было только моим ощущением, потому что Лир молчал и не издавал ни звука.
Третий и четвертый щиты слетели разом.
Силы вливались медленно.
Лир терял иногда сознание, но потом приходил в себя.
Не отвлекаться, Ариадна. Сосредоточься. Сейчас главное — спасти.
Пятый. Шестой. Седьмой.
Звуки щитов были слишком громкими для меня, словно часы…. Они отсчитывали мгновения нашей с Лиром жизни. Последние или нет?
Я опустила руки, чтобы снять напряжение, встряхнула пальцами.
Я смогу. Обязательно. Главное — верить.
Лир глухо застонал.
Я подошла к нему, почувствовав, что он снова пришел в себя. Опять в ладонях дала ему воды, чтобы пил. Он пил и не спорил, и не просил уйти. Может, сил не было. Или понял, что бесполезно. Только мягко поцеловал мою ладонь, когда воды не стало.
— Упрямая.
Я кивнула и неожиданно для себя улыбнулась.
Лопнул восьмой щит.
Я вернулась к его спине.
Девятый. Десятый. Одиннадцатый. Двенадцатый.
Я сосредоточилась и стала тянуться к Лиру изо всех сил.
Раны не зарастали, но остановилась кровь. Силы магии стали возвращаться. Медленно. Потерпи Лир. Потерпи, мой хороший.
Тринадцатый. Четырнадцатый.
— Остановись, русалка. Мы пощадим тебя, — сказал Тезуэль. — Есть закон. Его нужно соблюдать.
Мне было плевать на их законы. И на то, что надо. Я дайари принца. Лира. И я спасу его.
Тезуэль продолжал уговоры. А может — угрозы.
Не слушать, что они говорят, просто отдавать силы.
Как хорошо, что у меня нет голоса, чтобы говорить с ними. Иначе бы потеряла время.
Пятнадцатый. Шестнадцатый. Семнадцатый.
Силы уменьшались. Дело пошло лучше. Лишь бы выдержали щиты.
Я снова остановилась, давая горящим дрожащим рукам небольшую передышку, подошла к Лиру.
Снова поднесла ему воду в ладонях. Единственное, что я могла для него сделать сейчас. Нужно было экономить магию. Он снова поцеловал мои ладони. Мягко так, бережно.
Восемнадцатый.
Я вернулась в исходное положение к его спине.
Девятнадцать. Двадцать.
Силы лились и лились. Свои отдавал мне и лимфил, порхающий бабочкой вокруг, и я ему была за это благодарна.
Двадцать первый.
Ну же, еще немного. Только бы успеть. Раны затягивались, но медленно.
Двадцать первый. Двадцать второй.
Появились рубцы, кровь исчезла совсем.
Двадцать третий. Двадцать четвертый.
Раны затянулись, оставляя шрамы, но их залечит и Аран, если мы выживем.
Двадцать пятый.
Я рванула к Лиру, потянулась к цепям. Не дотянуться. И это было самое обидное. Посмотрела на спокойное лицо мага.
Двадцать шестой. Двадцать седьмой.
Что же делать? Только не паниковать, Ариадна. Сил на новые щиты не осталось. Значит, надо решать вопрос иначе. Не могу дотянуться? Тогда надо использовать магию. Остатков хватит на что-нибудь. Думай, Ари, думай. Если нельзя снять оковы, нужно расплавить, — озарило меня через полминуты. Я сосредоточилась, и огонь пробежал по цепям. Кандалы упали, Лир руками и лбом уперся в столб, пошатнулся.
Двадцать восьмой.
Я обхватила его руками, поддерживая.
Он развернулся и посмотрел на меня, а потом….не удержался, впился в меня поцелуем. Горячим, страстным, нежным. И как умудрился? Мы же на краю гибели, хотя толпа вон ликует.
Двадцать девятый.
Лир остановился.
Я сосредоточилась, чувствуя, как дрожат коленки.
К Арану и Даринель, к нам домой. Вместе.
Мы не успели совсем малость. Последний щит лопнул, маги рванули к нам, я поняла это по возгласам и крикам толпы, а потом все было как на замедленной киносъемке. Маги полетели в разные стороны, переворачиваясь по воздуху, и падая в толпу кричащих людей.
— Лимфил, — тихо сказал Лир мне в самое ухо.
Я зажмурилась, понимая, что нужно действовать, пока не поздно, сосредоточилась, чувствуя, как под рукой бьется сердце Лира.
Мой. Ни отдам никому. Только мой.
К Арану. К Даринель. Домой. Я вызвала знакомый образ из головы. Еще немного. Телепортировать ведь легко и просто. У Лира нет сил, чтобы помогать. Давай же, Ари. Давай.
Я открыла глаза, чувствуя, что падаю. Сил все-таки не осталось. Не рассчитала. Но мы почти у цели. Голубое, словно треснутое зеркало. Озеро, поняла я, видя, как вода приближается. Последнее, что я увидела, Арана, со спутанными волосами, мчащегося к нам, и незнакомого парня рядом с ним, тоже эльфа с безумными красивыми фиолетовыми глазами. Сирин, наверное.
А потом я почувствовала воду, боль в ногах от удара о дно, когда появился хвост, и меня накрыла темнота.
Глава шестая
Темнота на этот раз меня убаюкивала и утешала. Не было голосов, не было видений из прошлого и настоящего, не было снов, был покой и темнота. И почему-то я все помнила и чувствовала. Руки Силадерь и Даринель, протирающие мой лоб, обволакивающий голос Арана, читающий заклятия. Я хотела, было, остановить его, сказать, что не надо мне его сил, пусть поможет Лиру, ему хуже, но не могла. Не было голоса. Не было сил. Не было возможности что-либо изменить.
Иногда я чувствовала воду вокруг себя. Кто-то носил меня в пруд, обнимая и шепча заклинания. Глаза я открыть не могла. Не было сил даже на это. А в голове единственная мысль — мы успели, Лир жив. Лир жив. Лир…И как же мне сложно вырваться из этой темноты. Всегда ведь мой маг был рядом, вытаскивал. Теперь я должна выплыть сама. Лир. Главное — жив. Эта мысль не отпускала и приносила мне мир. Затем пришел сон — легкий, спокойный, несущий тепло. Под ладонями лежал, превратившись в кота, наверняка рыжего, мой лимфил и мурлыкал, лизал ладонь, отчего становилось щекотно, но шевелиться я боялась.
А потом меня стали звать — Даринель, Аран, Сирин, Силадерь… По имени, просили вернуться. Я слышала, но не могла сказать, что просто нет сил. Я ведь никуда не ушла. Не умерла. Я с трудом разлепила глаза, чтобы дать понять, что я тут.
Синие пронзительные сапфировые глаза Арана с большими синяками под глазами, теплый лимфил возле левого бока и стало так хорошо, что я улыбнулась, и услышала резкий вздох эльфа.
— Ари, скажи что-нибудь, пожалуйста, — попросил он.
Сил рассказать о том, что лишена голоса, не было по-прежнему.
— Не тревожь ее, — раздался рядом голос дриады, — пусть поспит, и ты тоже отдохни вместе Сирином, а мы с Силадерь побудем с Ари, — сказала она мягко.
Видимо, эльф не решился спорить с беременной любимой женой, или же просто устал, потому что лег рядом со мной на кровать, и через мгновение я почувствовала его тихое дыхание. Я снова уснула. И так — несколько дней подряд, не знаю сколько. Я просыпалась, пила отвары, которыми меня поили эльфы, благодарно улыбалась и проваливалась в сон. А потом неожиданно окончательно пришла в себя, почувствовав себя гораздо лучше.
В спальне горели свечи, была глубокая ночь.
— Ари, — позвал голос Арана, и эльф оказался рядом со мной.
Я попыталась сесть. Сил на это почему-то не хватило, значит ощущение, что все в порядке — ложное.
— Давай помогу, — сказал принц.
Он обхватил меня за плечи, помогая сесть. Перед глазами все поплыло, я отдышалась и посмотрела в синие глаза друга.
— Поплавать? — спросил он совсем тихо.
Я кивнула. И когда это мы начали понимать друг друга с полуслова? Больше Аран ничего не стал спрашивать, просто подхватил меня на руки и понес к озеру. Вода принесла силы. Сначала я просто сидела, любуясь хвостом, и не в силах двинуться с места, потом соскользнула на дно, и стала сидеть там. Прошли сутки, прежде чем я вынырнула и стала плавать. Сначала медленно, потом прибавила темп.
За это время на берегу караулили меня поочередно то Аран, то Сирин, приходила Силадерь, а иногда и Даринель. Еще сутки я проплавала, чувствуя, что магия медленно и верно возвращается, потом снова сидела на дне всю ночь, а на утро третьего дня, оттолкнулась и отправилась в полет русалок. Это был очень странный полет, потому что мысли о Лире меня не отпускали, но в тоже время, ко мне вернулась большая часть магии и радость по-прежнему окутывала сознание. Жаль, что я не могу смеяться. Очень хотелось.
Аран смотрел на меня с берега. Он был потрепанный, в помятой рубашке, немного заспанный, но синяки под глазами побледнели. Я улыбнулась ему, взмахнула хвостом и оказалась у берега, протянула руки. Эльф кинулся ко мне, вытащил меня на песок, и я неожиданно крепко обняла его и поцеловала в щеку. Как я могла еще ему сказать спасибо за то, что он для меня сделал? Солнце поднялось, когда я разжала объятья, чувствуя, что мой хвост высыхает.
Аран, молча, стянул рубашку и помог мне ее одеть. Я кивнула.
— Почему ты молчишь, Ари? — спросил он в тревоге.
И как мне ему все объяснить? Я задумалась, сосредоточилась, сотворив бумагу и обычный простой карандаш. Брови эльфа поползли вверх.
Морская ведьма. Ритуал обретения силы. Цена — голос.
Протянула лист Арану. Он пробежался глазами по бумаге, посмотрел прямо на меня.
Все ты понял, Аран. Все. Это очень сложный ритуал. Я могла не выжить. Он это знал. Ох, влетит же мне от Лира, когда он встанет на ноги, спасла, на свою голову называется.
Но эльф решился уточнить. Слишком уж это было…невероятно даже для него.
— Я правильно понял, что ты прошла ритуал обретения силы при помощи морской ведьмы, и духи воды забрали у тебя голос? — спросил Аран очень тихо.
Я кивнула.
Аран резко выдохнул, закрыл глаза.
Я снова взяла у него лист из рук.
Могло быть хуже.
Эльф хмыкнул.
Сколько дней я тут? Как Лир?
Аран посмотрел на бумагу снова.
— Почти две недели. У тебя совсем не было магических сил, пришлось восстанавливать. Всем вместе. Лир жив, но очень слаб, думаю, что скоро он придет в себя.
Аран задумчиво посмотрел на меня.
— Ари, ты понимаешь, что могла умереть, когда шла его спасать? — спросил он спокойно.
Я кивнула.
Ты бы ради Даринель тоже пошел, Аран, — написала я.
Эльф ничего не ответил, лишь пронзительный синий цвет его глаз неотрывно следил за мной. Я вздохнула, сосредоточилась и сотворила иллюзию. Сначала — водопада забвения, на бумаге написала Арану, что изменила состав воды. Аран воззрился на меня, улыбнулся. Затем показала ему морскую ведьму, котел, меня, лишившуюся голоса, камни, за которыми я пряталась, толпу людей и магов по дороге и в Аридейле, помост. И остановилась.
— Дальше, Ари. Я должен это знать и видеть, все равно Лир покажет, когда очнется.
И я показала. Все, что помнила. Окровавленного Лира. Тезуэля. Короля. Людей. Воду в моих руках. Силы, которые отдала. Наш сумасшедший поцелуй. Лопнувший щит. Разлетавшихся магов.
— А как маги то разлетелись? — спросил эльф ошарашено.
Я показала рукой на рыжую белку, носящуюся по траве.
— Лимфил, — понял Аран, улыбаясь.
Я кивнула. Лимфил.
На пороге дома показались эльфийки.
— Ари! — Даринель и Силадерь воскликнули разом, кинулись ко мне, и стали обнимать меня. — Как ты? У тебя что-то болит? Тебе что-нибудь нужно?
Я улыбнулась, чувствуя их тепло и заботу, и от этого защипало глаза.
— Ари, — позвала Даринель. — Ты не хочешь с нами разговаривать?
Что на это сказать? Я посмотрела на Арана.
— Она не может, Даринель. Она отдала голос в ритуале обретения силы, — сказал эльф.
Молчание длилось с минуту.
— О, Боги, Ари! — обе кинулись снова ко мне, обняли. — Не переживай.
Я и не переживаю. Разве только что…Лир.
Я сотворила его иллюзию и посмотрела на Арана.
— С ним все в порядке, — сказала Силадерь, садясь со мной рядом и держа в руке гребень.
Это я итак знала. Снова внимательный взгляд на Арана. Он вздохнул.
— Что ты хочешь нам сказать, Ари? — спросила Даринель.
— Лир не знает про ритуал и про то, что она потеряла голос, — сказал Аран. — И, похоже, наша храбрая русалка трусит, и хочет, чтобы я ему рассказал все сам.
Я кивнула. Виновато.
Силадерь хихикнула.
— Он тебя убьет, — сказала она.
— Пусть сначала сил наберется, — хмыкнул Аран. — Я скажу, Ари. Не переживай по этому поводу. Ты ему любая нужна.