– Сама не знаю, – уныло ответила я. – И вообще это я в профилактических целях собираю информацию. Методом ненаучного тыка. Вдруг да попадется что-нибудь стоящее.
– Новое хобби? – заинтересовался Филиппов.
– Глаза бы мои не видели это хобби!
– Ну ладно, Стаська, что ты раскисла? Закажи что-нибудь вкусненькое, глядишь, настроение и улучшится.
– Такой ерундой настроение не улучшишь. Мне бы Архипова отыскать...
– Ну а я закажу. С утра не ел, ужас просто!
– Может, ты поужинаешь один, а я пойду? – неуверенно сказала я.
– Что ты, в самом деле, как школьница, Подгорная! Посиди, расслабься, никуда твой дом от тебя не убежит.
И то правда. Раз уж приехала в такую даль, так не уезжать же голодной! Мы сделали заказ, и я задумчиво уставилась на бармена, который за стойкой впечатляюще смешивал экзотический коктейль. Тетерин, Тетерин... Имеет ли он отношение к происходящему вокруг Архипова, или этот несчастный тип – такой же пострадавший, как и я? У меня не вызывал недоумения тот факт, что Ким сбежала от него, – удивительно, что она не сделала этого раньше. Гораздо интереснее была причина, по которой она вообще сошлась с Игорем Витольдовичем. Из-за денег? Надоело полунищенское существование с Волкодавом? Но насколько я могу судить, этими деньгами она пользовалась исключительно в бытовом плане: тряпки, рестораны, клубы, пара поездок за границу. Никакой более весомой выгоды Ким от этих отношений не получила. А из рассказа Волкодава следовало, что она – девушка очень необычная, небанальная и не стала бы терпеть общество неприятного ей человека ради вкусной еды и нового платья. Не в ее духе так поступать.
Может быть, ей нужна была защищенность? Если она подверглась нападению и боялась за свою жизнь, ей требовались тихая гавань и поддержка в лице мужчины. Но чем был плох Волкодав, который сдувал с Ким пылинки и разве что не молился на нее? Неужели нервный, раздражительный и ревнивый, как Отелло, Тетерин мог сравниться с преданным Андреем – Волкодавом?
Вариант с любовью и нежными чувствами я отмела сразу. Ну не может такая женщина, как Ким – холодная, замкнутая, неприступная, загадочная, влюбиться по уши в этакого надутого истеричного индюка. Вообще сложно представить ее влюбленной: гораздо легче вообразить айсберг, который вдруг запел арию Ленского. Было бы логично предположить, что Ким использовала Тетерина в каких-то неведомых целях, а тот, узнав об этом, рассвирепел и убил прогневавшую его женушку.
Ситуация могла развиваться следующим образом. Ким встретила Архипова и решила уйти от осточертевшего гражданского мужа. Судя по тому, что квартиру на Шелепихинской она сняла несколько месяцев назад, а на ее личной карточке была приличная сумма, Ким готовила запасной аэродром для отступления. Тетерин с помощью Рудакова выследил жену с любовником и в порыве ярости убил обоих. Предположим, от тел он каким-то образом избавился, суть не в этом. Рудаков заподозрил шефа в убийстве и решил разузнать, как обстояло дело, после чего Тетерин разделался и с ним. Дальше моя фантазия буксовала: одежда Архипова не вписывалась в эту теорию совершенно. Конечно, Тетерин мог натянуть на труп тряпки художника, чтобы сбить следствие с толку, хотя это очень сомнительно: зачем бы ему потребовалось переодевать одного покойника в одежду другого? Бред и ерунда! Тогда у нас получается... а что получается? Только одно: я совсем запуталась и понятия не имею, в какую сторону двигаться и что делать дальше.
– Алло, алло, вызывает земля! – окликнул меня Филиппов. – Стась, ты где витаешь?
– Извини, задумалась о своем.
– Бросай ты эти расследования, от них только цвет лица портится!
– Да что ты говоришь! А кто будет Архипова искать? Уж не ты ли? От тебя помощи сроду не дождешься...
– Кроме цвета лица, портится еще и характер, – с печалью подвел итог Филиппов.
– Ладно, извини, настроение и в самом деле никудышное.
– Ничего, я заказал красное вино, от него на душе сразу станет легко и приятно.
– Я за рулем вообще-то.
– Ерунда, от одного бокала не опьянеешь, да и пока мы тут сидим, алкоголь выветрится. Стась, хватит о делах, давай лучше о чем-нибудь другом поговорим.
– О чем? – пожала я плечами.
– Например, о нас.
– О Боже, а что о нас?!
– Мы так давно с тобой не виделись, а это нехорошо. В конце концов, у нас общие воспоминания, семейная жизнь за плечами... Знаю, знаю, что ты сейчас скажешь, но хоть раз в жизни забудь о моих... ошибках. Давай начнем все сначала.
Я в этот момент пила минералку и аж поперхнулась, услышав последние слова бывшего мужа.
– Все сначала? Филиппов, ты все-таки не просто так меня в ресторан пригласил. Есть он, видите ли, хочет!..
– Не злись, тебе это не идет. Стась, я соскучился. – И он взял меня за руку, выглядывая из-за букета. – Ты сегодня такая хорошенькая... и этот костюм тебе очень идет.
– Спасибо, конечно...
– Нам нужно чаще встречаться. Давай завтра сходим куда-нибудь? Ты французскую кухню любишь? Я знаю очень уютный ресторанчик, там живая музыка, можно потанцевать.
– Когда это ты стал таким знатоком хороших заведений в Москве? Раньше, помнится, ты даже поход в кафе-мороженое с ребенком считал непростительной тратой времени.
– Раньше я был дураком и остолопом. Признаю.
– Знаешь, я сейчас не располагаю собой... – попыталась выкрутиться я. – Никто не знает, куда заведут меня детективные изыскания. И потом, я не могу оставить Шурку.
– У него же есть нянька, – возразил Филиппов. – Стаська, расслабься, ты же молодая красивая женщина, тебе нужно вести разнообразную жизнь, а не запираться в четырех стенах.
Взгляд у Филиппова был ласкающе-проникновенный, голос стал сладким, словно мед, а пальцы все откровеннее сжимали мое запястье. Так, Подгорная, он решил тебя закадрить. Очень мило! В другое время я бы, может, и согласилась развеяться – в конце концов, обета безбрачия я не давала. И нет такого закона, по которому запрещалось бы провести романтический вечер с бывшим мужем. Но беда в том, что поиски Архипова занимают все мои мысли, и тут уж не до романтики. А главное...
Главным был, разумеется, Алекс. После него все остальные мужчины казались какими-то пресными, скучными, одинаковыми, как инкубаторские цыплята. И что бы я с собой ни делала, выкинуть его из головы мне никак не удавалось. Он так прочно зацепил меня, сам того не желая, что все попытки освободиться походили на бесплодное трепыхание рыбки на крючке. От одних только воспоминаний об Алексе у меня темнело в глазах и кружилась голова... Так что извини, Филиппов, встречаться с тобой я не стану. Как не станет человек, отведавший настоящего швейцарского шоколада, есть дешевые батончики из заменителя.
– Там видно будет, хорошо? – уклончиво ответила я.
– Надеюсь, ты передумаешь, – посмотрел мне в глаза Филиппов, для чего ему пришлось отвести в сторону раскидистые папоротники в букете. – Я бы очень хотел провести с тобой завтрашний вечер, это для меня и правда очень важно. О, черт бы побрал этот букет!
И он в сердцах переставил вазу на соседний, пустующий столик. Тут нам принесли заказ, и я с облегчением вздохнула: не надо было больше ломать голову, как бы половчее и поделикатнее сменить тему. Филиппов принялся за свою лазанью и больше не мучил меня романтическими бреднями.
Под пасту я выпила бокал вина, от которого в голове появилась легкость, а на душе – умиротворение. Но недолго продолжалось мое гастрономическое блаженство: мысли мои вновь вернулись к событиям недавних дней. Я вспомнила о том, что рассказывал мне Волкодав, о странной и загадочной жизни Ким. Голову даю на отсечение, что она во что-то впуталась: и ее ранение, и подозрительное поведение свидетельствуют об этом. И это как-то связано с ее исчезновением. Только какого черта сюда затесался Архипов? И что общего между покушением на жизнь Ким два года назад и вчерашним происшествием с Ромкой? То, что нож не задел внутренние органы, – это сделано нарочно, или Ромку не убили по чистой случайности? Ох, как все странно и сложно...
Вино подстегнуло мыслительные процессы, и я вдруг придумала одну штуку, но без Филиппова осуществить ее было чрезвычайно сложно. Я взглянула на бывшего мужа – тот ел лазанью и выглядел человеком, вполне довольным жизнью. Придется немного испортить ему настроение.
– Сережа, – ласково сказала я, – хочу тебе кое-что предложить.
– Ну что, надумала наконец?
Оказывается, этот недалекий мужчина всерьез решил, что я обдумываю не преступления, а его приглашение в ресторан. Наивный!
– Я не об этом. Знаешь, мне, кажется, снова нужна твоя помощь.
Вилка выпала у него из рук и со звоном грохнулась на пол. Официант молниеносно положил перед Филипповым новые приборы.
– Стася, ты опять за свое? Даже поесть не дала, – пожаловался он официанту. – Что еще тебе надо?
– Сереж, у тебя такие связи, ты везде можешь без мыла пролезть... Ой, извини, что-то не то сказала. Я имею в виду, ты все можешь, все умеешь...
– Подгорная, можно без грубой лести? – поморщился он.
– Да пожалуйста, – пожала я плечами. – Я хочу кое-что выяснить. Мне нужна информация о девушке, которая два года назад пропала без вести. Зовут Ольга, но это факт неустановленный, могла соврать и о настоящем имени. Возраст... Где-то двадцать пять лет, плюс-минус три года.
Филиппов уставился на меня с тоской во взоре, а я тем временем обдумывала свою догадку. Действительно, раз из небытия появилась Ким Соколова, живущая по поддельным документам, значит, где-то должна была исчезнуть девушка той же внешности и возраста. До того как ее нашли в лесу, должна же она была где-то существовать! Как и любой человек, она училась в школе, в университете, у нее были родители, возможно, даже муж и дети! И при удачном расположении звезд мне повезет: я вычислю, кем она была в прошлой жизни.
– Знаешь, Подгорная, что я подарю тебе на день рождения? – сказал Филиппов уныло. – Губозакаточную машинку. Она тебе очень пригодится.
– Я что, прошу о чем-то невыполнимом?
– А ты как думала! Может, тебе еще звезду с неба достать? Я, по-твоему, Господь Бог всеведущий?
– Ну Филиппов, – заныла я. – У тебя столько знакомых в милиции, нужно все лишь поднять похожие дела за две тысячи третий год, и дело в шляпе.
– Ты можешь себе представить, сколько это будет дел? «Всего лишь»! – раздраженно фыркнул он. – Мы, чай, не в Люксембурге живем, Россия-матушка – она большая!
– Не нужна мне вся Россия. Достаточно Москвы и Московской области. Хорошо бы и прилегающие области, ну да фиг с ним, пока и этого будет достаточно.
– Достаточно ей! – кипятился Филиппов. – Щедрая какая!
– Я даже не учитываю насильственную смерть и несчастные случаи. Только пропавших без вести.
Филиппов подавился каким-то крепким выражением и залпом допил оставшееся в бокале вино. Бокал, правда, был мой, ну да ладно, я не жадная.
– У нас все-таки не военное положение, просто так люди средь бела дня не пропадают. Так что работы будет не очень много.
– Пропадают, милая моя, еще как пропадают. Ты просто не знаешь, о чем просишь.
– Послушай, Филиппов, я обещаю: больше тебя беспокоить не буду. Ну сделай одолжение, в последний раз, а? Честное слово, я даже забуду твой номер телефона и не буду тебя донимать. Ну ради меня, пожалуйста!
Тот замолчал и подпер подбородок, о чем-то задумавшись. В его глазах промелькнула искорка. Я насторожилась – слишком хорошо я знала господина сыщика.
– Что?
– Договорились. Я помогаю тебе... в последний раз. Но и ты мне сделаешь небольшое одолжение.
Я лихорадочно прикинула, о чем он может попросить. Рекламная статья? Какая-то информация журналистского характера? Тряхнуть связями, которые могут быть ему полезны? В принципе все выполнимо. И я милостиво кивнула.
– Все, что пожелаешь.
– Этот вечер ты проведешь со мной.
– Я и так провожу его с тобой!
– Нет, я имею в виду, вечер ты проведешь со мной по-настоящему.
— Филиппов, ты намекаешь на продолжение банкета? – развеселилась я. – Слушай, разве у тебя когда-нибудь были такие проблемы? Мужчина ты видный, бабы за тобой хоть на край света побегут. Что, нет никого на примете?
– А мысли, что я именно по тебе соскучился, ты не допускаешь? – разозлился он.
– А ты соскучился?
– Разве не заметно?
Я вздохнула, уклоняясь от ответа. Вот ведь наглец, черт бы его побрал! За кого он меня принимает? Лечь с ним в постель за информацию о пропавших девушках! Ну не гад ли?
– У тебя было целых три года, чтобы делать со мной все, что пожелаешь. Но ты предпочел...
– Да, дурак был, дурак! – разъярился Филиппов. – И теперь хочу наверстать упущенное! Стась, ты что, на комплименты набиваешься?
– Да ни в жизнь! – испугалась я.
Хотя что греха таить, послушать, как бывший кается в своих грехах, было приятно – не каждый день такая радость выпадает, но сейчас мне было просто не до него. Надо было как-то выкручиваться.
– Извини, я на минуточку, – сказала я, опуская ресницы.
– Куда это?
– В дамскую комнату, дурень! – тоже разозлилась я.
– А, ну иди. Заодно обдумай мое предложение.
– Ага, только носик припудрю и вернусь.
В дамской комнате я привела себя в порядок, потом нашла в сумочке ручку и блокнот и написала Филиппову записку.
«Извини, Сергей, но меня дома ждет ребенок. К сожалению, наше рандеву придется перенести. Удачи. И не забудь о моей просьбе».
Выскользнув в зал и постаравшись выглядеть как можно незаметнее, я поймала за рукав официанта, который обслуживал наш столик.
– Спасибо, ужин был великолепный, но я должна уйти. Вы не передадите эту записку моему спутнику?
Вместе с запиской в руку молодого человека скользнула купюра, и тот радушно кивнул.
– Разумеется, я передам. Спасибо, что посетили нас, будем рады видеть в следующий раз.
– Обязательно, – пообещала я, даже не подозревая, что следующий раз наступит очень скоро.
Не успела я отъехать от ресторана и на сотню метров, как зазвонил телефон. Оптимистичная мажорная мелодия сейчас звучала словно «Тема Судьбы» из Пятой симфонии Бетховена – грозно и гневно.
– Да, Филиппов, слушаю тебя, – сказала я как можно спокойнее.
– Ну знаешь, Подгорная, это уже ни в какие рамки не лезет! – выпалил на том конце провода разъяренный бывший муж. – Что ты себе позволяешь?
– Ах да, я забыла расплатиться за свой ужин. Не волнуйся, я обязательно отдам тебе деньги.
– Какие, к черту, деньги? Куда ты слиняла?
– Я не слиняла, а уехала домой. К ребенку. – Ребенок благополучно сидел у моих родителей, но Филиппову об этом можно было и не знать. Это не обман, а всего лишь... невинная уловка.
– Я тут, понимаешь ли, как дурак, в костюме и с букетом... А ты меня так нахально кинула!
– Побереги свое красноречие для милиционеров, у которых ты будешь узнавать сведения о пропавших без вести.
– Фиг тебе, а не сведения!
– Тогда машину отсужу, – пригрозила я. – Считай, что ты сейчас отрабатываешь половину ее стоимости, о’кей?
– Подавись своей идиотской машиной, – буркнул Филиппов.
Я не обиделась. Умиротворенное состояние, в которое привело меня отличного качества вино, позволило не обращать внимания на гневные выпады бывшего благоверного. Домой я приехала на подъеме чувств, разум лихорадочно бурлил, выстраивая одну концепцию за другой, и размышления эти требовали выхода. Раз уж Алекс все равно не читает мои письма, буду писать ему все, что в голову взбредет. Это все равно что в ямку пошептать – выговориться и высказать все, что на душе наболело. Своего рода психотерапия.
В буфете я нашла бутылку бургундского, которую мне подарила Флоранс по какому-то знаменательному поводу, налила вино в бокал, уселась за компьютер и предалась психологическим изысканиям.