Младшему же графу де Вер все казалось ерундой, и он был больше озабочен отношениями с мужем, нежели хлебом насущным. Со свойственной молодости верой в лучшее он смотрел в будущее с улыбкой, не считая убогий быт чем-то значимым для себя. Даже постоянные ужины, состоявшие из хлеба, сыра и не самого лучшего сидра, он воспринимал как само собой разумеющееся. С милым рай в шалаше.
– Но не до такой же степени! – пробормотал Неделег себе под нос и остановился. До ворот замка оставалось меньше четверти лье.
Он посмотрел на бурьян на месте некогда возделанных полей. Был бы дар постабильнее, можно было попытаться поднять пару десятков покойников и под покровом ночи приставить к полевым работам. Но пока даже думать о чем-то подобном преждевременно. Он даже искру дара в Изет сумел разглядеть всего лишь неделю назад. Как так получилось, Неделег не представлял. Для него все люди всегда четко делились на две категории. Видеть искры он мог, сколько себя помнил, наличие спящего дара в муже определил, даже будучи одной ногой в могиле. Как можно не заметить очевидного? Приходилось списывать такие огрехи на пока еще сохраняющуюся двойственность своего внутреннего «я». Других более-менее внятных объяснений придумать не получалось.
– Ты сегодня рано, – Лукас выходил из кухни, и они столкнулись возле лестницы. – Проголодался?
– Проголодался, – согласился с ним Неделег, вкладывая, правда, совсем другой смысл в это слово, – и соскучился.
В ответ он получил легкую улыбку и едва заметное прикосновение губ к щеке. И как же этого было мало! Лукас все еще считал, что может повредить супругу, и держал себя отстраненно, позволяя лишь вот такие невинные вольности. Даже в постели. Даже в чертовой супружеской постели! Поцелуй перед сном в лоб, рука поперек груди и «приятных сновидений»…
Сновидения после таких провокаций были более чем приятными, чувственными и приводящими к разрядке обычно ближе к рассвету. Но Неделег бы предпочел предаваться безудержной супружеской любви наяву. Оставалось только убедить Лукаса, который в этом вопросе был поразительно твердолоб.
Остаток дня они провели традиционно в библиотеке. Лукас снова что-то писал и зачеркивал, хмурил лоб и грыз кончик пера. Что-то у него не сходилось в вычислениях, но свою помощь Неделег зарекся предлагать – хватило одного раза. Да и в бытность свою некромантом он был изрядно далек от помещичьих нужд и забот. В общем, Лукасу пришлось все переделывать заново. Он как-то пытался объяснить основы ведения хозяйства, но Неделег позорно заснул на середине рассказа. Да, стыдно, но было ужасно скучно, и зачем было проводить лекцию в спальне? Лежа, так трудно сосредоточиться…
Лукас время от времени смотрел на Ноэля. Тот вздыхал над очередным занудным фолиантом, теребил падавшие на лоб вихры и кусал губы, отчего они становились такими яркими, сочными и манящими, что сил сдерживаться почти не оставалось. Он снова и снова пытался углубиться в сухие столбцы цифр, но перед глазами как назло стояла только одна картина – Ноэль. Сам молодой супруг просто не понимал своей невероятной привлекательности. Ругал веснушки, выступившие на носу, пытался заправить за уши кудри и время от времени застывал перед зеркалом с несчастным выражением лица. На попытки объяснить, что он весьма мил, не реагировал или же реагировал, но очень странно, сразу пытался предложить себя. Тогда Лукасу приходилось совсем плохо, удерживать себя в узде удавалось только титаническими усилиями и постоянными напоминаниями, что муж еще не совсем здоров и очень, очень молод.
Ноэль захлопнул книгу и понес обратно на место. Лукас тотчас сделал вид, что сильно занят, уставившись в написанные строчки. Слух подсказывал, что муж пытается выбрать для чтения что-нибудь более подходящее, то, что может заинтересовать. К сожалению, в замке на самом деле почти ничего не было. И более того, даже будь это не так, Лукас был бы вынужден продать все самое ценное. Просто эти древние фолианты, свитки, рукописи и гримуары никому не были нужны. Даже скупщикам всяких редкостей и диковинок. За них предлагали настолько смехотворные суммы, что расставаться с ними не имело смысла.
Неделег со злостью вернул на полку труд какого-то напыщенного дурака о влиянии состояния духа на земли, воды и звезды. Большего бреда ему в жизни читать не приходилось! Косой взгляд на Лукаса показал, что тот погружен в свои хозяйственные дела и ничего вокруг не замечает. Пришлось выбирать следующий том для чтения и надеяться, что он окажется удобоваримым.
Лукас все же закончил составлять письмо в обитель, где проводил время в посте и молитвах тот святой отец, который сочетал их узами брака. Изведя несколько листов, он наконец остался доволен результатом: в меру вежливо, в меру почтительно, но тем не менее твёрдо и решительно. Он просил прислать подтверждающую брак бумагу и сделать выписку из книги регистрации. Завтра с утра он собирался послать верного Антуана с этим письмом и надеялся получить ответ на следующий же день. На душе было как-то неспокойно – странным образом из столицы не пришло никаких указаний по поводу бракосочетания. Король, конечно, не мог счесть событие малозначительным и пустить все на самотек тоже не мог. Зная его мелочную и мстительную натуру – никогда.
Ноэль так увлекся чтением, что не замечал ничего вокруг. Даже когда Лукас негромко окликнул его, не повернул головы, застыв соляным столбом, вперив невидящий взгляд в раскинувшийся за окном пейзаж. Лукас хотел позвать погромче, но передумал, решив понаблюдать. Интересно, что вызвало столь странное поведение?
Неделег не ожидал наткнуться в захудалом замке на такую жемчужину. Объявленный в свое время вне магии и закона Акестор Паламед, приговоренный к мучительной казни через сожжение вместе с его якобы подрывавшими основы мироздания трудами, был своего рода пугалом от науки. Его имя произносилось едва не шепотом, его именем проклинали врагов. Неделег помнил своего деда, который буквально в двух словах передал внуку заблуждения этого псевдоученого. И вот теперь в руках Неделега возмутительная в своей правильности книга. Какое счастье, что до нее не добрался кто-то еще. Слава вседержителю, что никто не понял, что это такое! Не смог прочесть.
Он уставился невидящим взглядом в поля. Магия, писал Акестор Паламед, не есть субстанция однажды и навсегда данная. Она может меняться с течением жизни, приходить и уходить в зависимости от влияния неких факторов. Да, эти факторы сложны в определении, да их мало, и колебания в целом на протяжении жизни мага обычно малозаметны, но… Не существует магии определенной направленности, она есть двуедина по своей сущности и обретает ту полярность, которую задает ей сам маг или внешние обстоятельства вокруг него. Существует ряд носителей магии, в коих дар не проявляется вообще. Если же вдруг носитель такого дара оказывается вблизи неустоявшегося мага и дар его обладает обоими полярностями, то, вступая во взаимодействие, обе магические искры «раскачиваются», проявляясь все сильнее и сильнее… Но становление такого мага со скрытым даром может быть болезненным… И магия же охраняет своих носителей от различного рода хворей, присущих обычному люду… Магия не появляется из ниоткуда и не исчезает в никуда. Она была. Она есть. И она будет всегда. Магия всегда стремится занять более выгодную позицию, найти для себя оптимального носителя. Слабому дару – слабое тело. Немощным духом и телом не стоит развивать в себе дар, ибо может он выжечь носителя изнутри.
– Ноэль! – в который раз выкрикнул обеспокоенный Лукас и потряс супруга за плечо.
– Прости, задумался, – произнес Неделег, встряхивая головой и пытаясь прийти в себя.
Все, что он только что прочитал, вызывало шок. Попадись ему эта книга еще несколько месяцев назад, сжег бы не задумываясь, потому что понять и принять изложенное в ней был бы неспособен. А сейчас он чувствовал, как мир переворачивается, и чтобы снова обрести себя в нем, нужно время.
– Ты хорошо себя чувствуешь? – нахмурился Лукас.
– Да. Просто эта книга… Там написаны очень шокирующие вещи.
– Тогда тебе не стоит ее читать.
– Нет! – Неделег испугался, что Лукас отберет фолиант и он не сможет узнать еще много основополагающих истин. – Мне надо!
– Ты хочешь стать лекарем?
– Да! – терять было нечего. – Хочу попробовать.
В спальне, уткнувшись в шею мужа и впервые не думая о любовной близости, Неделег подумал, что если у него получится стать лекарем и некромантом одновременно, то это будет однозначным подтверждением теории Акестора Паламеда.
Глава 6
Утром Неделег разрывался между желанием дочитать крамольную книгу и долгом – обещал же Мари прийти. Она наверняка приготовит вкусный сладкий овсяный отвар, а то и даст ложечку меда слизнуть просто так. Никогда раньше он не был сладкоежкой, видимо, эта особенность досталась вместе с новым телом. При мысли о меде рот наполнился слюной, пришлось сглотнуть и зажмуриться – как маленький! Он встряхнул головой, как собака, выбравшаяся на берег, отгоняя навязчивые образы. Нужно все же идти. Взять в кладовой кусок сыра, прихватить из корзины испеченного кухаркой хлеба и идти. Книгу же лучше спрятать, прибрать подальше, чтобы не привлекать внимания, неважно, что Лукас не поймет написанного.
Он быстро поднялся в библиотеку и взял в руки тяжелый том. За окном сверкнула молния и короткое время спустя раскатисто ударил гром.
- Ну что ж, - с насмешкой над самим собой произнес Неделег, - в борьбе между долгом, сдобренным медом, и тягой к знаниям победу одержала последняя, благодаря дождю.
Гроза бушевала несколько часов. Оставалось только порадоваться, что непогода не застала в пути и не пришлось страдать от дождя с градом в открытом поле. В библиотеке же было почти уютно. Если не считать воя ветра в старых рассохшихся рамах, налетавших время от времени сквозняков, так и совсем хорошо. Неделег же не замечал вокруг себя ничего. Книга страница за страницей открывала перед ним такие тайны и такие бездны всезнания, что становилось страшно за судьбы мира, попадись она какому-нибудь амбициозному и не слишком чистоплотному магу. Способы накопления магического потенциала поражали воображение даже видавшего виды некроманта. Он не смог дочитать до конца, захлопнул книгу на середине и сжал кулаки: теперь было понятно, почему казнили Акестора Паламеда и почему запретили его труды. Будучи академическим ученым, погруженным в свои исследования, он наверняка не отдавал себе отчета в тех последствиях, которых не миновать, попади результаты не в те руки. Перед мудростью предков стоило склонить голову.
Лукас, вернувшийся раньше в этот день из-за непогоды, застал своего супруга возле камина. Он методично выдирал из книги листы и скармливал их огню. К тому моменту, когда мокрый и замерзший граф появился в спальне, от книги остался лишь тяжелый оклад.
- Ноэль, - растеряно произнес Лукас.
- Переоденься немедленно, а то заболеешь!
- Ты зачем сжег книгу? – Лукасу было на самом деле любопытно, не жалко, нет – она явно принадлежала к тем десяткам бесполезных во всех отношениях фолиантов, но сам поступок удивил.
Неделег помолчал, собираясь с мыслями. Врать или выдумывать убедительное объяснение не хотелось.
- Она содержала слишком опасные знания, - наконец ответил он, наблюдая за разоблачавшимся мужем.
- И чем же они так опасны?
- Тем, что могли бы ввергнуть мир в хаос, - пожал плечами Неделег. – В свое время автора труда сожгли на костре именно за эти исследования. Поверь, лучшее, что можно было сделать с этой рукописью, я сделал.
Лукас пожал плечами и надел на голый торс сухую рубаху.
- Расскажешь?
Криво улыбнувшись, Неделег пересказал кое-что из обычных практик ученого мужа.
Лукас долго и мучительно расставался с содержимым желудка, и даже спешно принесённый из подвалов сидр не слишком помог ему прийти в себя. Неделег, с одной стороны, ругал себя за то, что имел глупость пойти на поводу у супруга - захотелось не к месту быть правдивым, а с другой, он понимал, что при таком раскладе вопросов больше не будет. Некоторые научные выкладки были полезны и могли пригодиться в будущем. Лукасу, как не-магу, подобные знания ничего бы не дали, лишь смутили разум и вызвали множество ненужных вопросов.
За окном распогодилось. Сквозь изрядно поредевшие тучи засияло солнце, но посмотрев на бледно-зеленую физиономию Лукаса, Неделег отказался от мысли все-таки дойти до деревни. Мужа нужно отвлечь, а не оставлять в одиночестве.
- Ты не думаешь, что в библиотеке сохранились еще какие-нибудь книги подобного толка? – Лукас прервал мысли супруга по собственному соблазнению.
- Не знаю, - Неделег ответил честно, он и в самом деле не задумывался на эту тему, - из тех, что я видел, все безобидные.
- Пойдем, взглянем?
- Какая необходимость…
Лукас встал и жестом пригласил следовать за собой. Следовало все же перестраховаться. Обысков в замке еще никогда не было, но, судя по подозрительному затишью, нужно готовиться к худшему. Король не удовлетворится браком ненавистного графа с мужчиной и невозможностью в этом союзе иметь наследников. Угасание рода в отдаленном будущем - слишком расплывчатая и ненадежная месть. Сгноить в тюрьме - более приятная и легко выполнимая задача, повод найти так просто. Что в этих опасениях близко к истине, а что игра воображения, Лукас не знал. Был уверен только в одном, в том, что постарается всеми силами защитить близкого человека, который попал в передрягу и пока еще понятия не имел, насколько сильную. Проведенный обряд не предусматривал возможности развода, но оставлял надежду на то, что брак по приказу короля аннулируют, если будет доказана его фиктивность. Допустим, приведут к присяге его самого, потом святого отца, свершившего таинство, он подтвердит, что стало единственной причиной поспешной свадьбы. И тут есть шанс, что Ноэля отпустят. Куда он пойдет, Лукас не задумывался – молодой, неглупый, здоровый маг не пропадёт, главное - не потянуть мужа за собой.
- Ничего тут нет. Остальные книги совершенно безобидны, - Неделег разогнул ноющую спину, последние фолианты были на самой нижней полке.
- Хорошо, - Лукас рассеянно потер переносицу.
- Ничего не хочешь рассказать?
- Да особо нечего, кроме того, что я в немилости у короля, но ты и так это знаешь. По своей воле в такой дыре никто бы жить не стал.
Неделег пожал плечами.
- Мне все равно где жить, главное с тобой.
- Ноэль, не принимай обычную доброту и участие за нечто большее, - предостерег Лукас.
- Мы связаны, хочешь ты или нет. Она нерушима, магия не позволит нам жить порознь, будет постоянно сталкивать. Вновь и вновь, до тех пор, пока мы не сдадимся.
- Ты не понимаешь…
- Это ты не понимаешь, - оборвал его Неделег, - мы вместе навсегда. Вместе, понимаешь? В радости, в горести, в войне, в мире, пока смерть не заберет обоих.
- Ты слишком молод, чтобы тратить свою жизнь на кого-то, подобного мне.
- Лукас! Прекрати! Не заставляй меня распинаться, превознося твой ум, благородство и красоту!
- Ноэль…
- Перестань терзать себя и меня. Ответь честно: я тебе противен?
- Не смей говорить такое!
- Тогда давай просто наслаждаться сегодняшним днем. Жить здесь и сейчас. То, что случится, то и случится, но потом. Понимаешь? Незачем терзаться неизвестностью, у судьбы много дорог. Я не знаю, как еще тебя убедить, что не желаю другого супруга, что хочу, чтобы у нас был настоящий брак! – Неделег обнял мужа за шею и спустя бесконечно долгое мгновение почувствовал ответное объятие.
- Давай попробуем, - прошептал Лукас ему в макушку, - давай попробуем просто жить.
Глава 7
Утро началось непозволительно рано. Ворвалось в окно громким птичьим щебетом, звонким цокотом конских копыт по остаткам подъездной дороги и визгливым голосом кухарки, распекавшей за что-то замковую кошку.