Месяц они не вылезали из постели, но для себя Тина так и не поняла, почему вокруг этого столько шума. Когда ей окончательно стало скучно, она рассталась с партнером, с недоумением пережив сцены ревности и попытки ее вернуть, честно считая, что он что-то там перепутал в своих мужских мозгах, – она совсем не та женщина, из-за которой можно страдать или которую хочется вернуть.
Поняв все про постель, как ей тогда казалось, она полностью ушла в учебу, закончив институт с красным дипломом и окончательным диагнозом «Тина – льдина».
Вся ее совместная жизнь с мужем строилась на ее бесконечном извращенном чувстве благодарности и долга ему. Да потому что это был первый мужчина в жизни Тины, который сумел убедить ее в том, что она нужна кому-то не просто как личность, но и как интересная женщина.
Он долго и упорно за ней ухаживал, восхищался ее умом, ее очарованием, оглушив своим напором. Он признался ей в любви и делал это так часто, что она поверила. Поверила и прониклась такой благодарностью, которая затопила ее разум на долгие годы, породив бесконечное чувство долга перед Алексеем за то, что он разглядел ее настоящую и полюбил.
Как гипноз, вернее самогипноз.
Ну хорошо, а ему-то что от нее надо было? Или он действительно так любил Тину? Нет, не любил, это сейчас совершенно понятно, он просто не умеет этого. Леше нужна была сильная женщина рядом, и неосознанно он искал именно такую, которая будет толкать вперед, брать на себя ответственность, вытирать сопли, принимать все его капризы и тащить, тащить, посвящая всю себя этому мужчине. Алексей, как тот слабый кукушонок, чувствовал, что самому ему не выжить и не справиться, ему нужен кто-то сильный и желательно вечно благодарный.
Вот он и нашел Тину!
Да! Плохую шутку сыграло с ней детство!
Артем смотрел на нее, не мешая ей думать.
Он не понимал, почему не послал Гришкиных ребят просто арестовать ее – для этого имелись все основания, почему поехал к ней сам, без звонка и предупреждения. Он был готов к тому, что ему придется лично задержать подозреваемую, как говорится, «до выяснения», но что-то помешало такому прямолинейному решению с самого начала. Артему не понравился ее муж, ах да, извините, бывший муж. Это его лепетание, бегающие перепуганные глазки, слегка повизгивающий от страха голос. Ему сразу все не понравилось в этом мужике и в этом деле. Что-то подсказывало, что, просто поговорив с подозреваемой, он узнает гораздо больше, чем арестовав, и не ошибся, впрочем, как всегда, прислушавшись к своей интуиции.
– Я задал сложный вопрос? – все-таки поторопив ее, спросил следователь.
– Да непростой, – ответила Тина.
Она встала, достала с полки сигареты и закурила.
– Нелегко говорить на такие темы. Одно время я увлекалась психологией и изучала массу специальной литературы. Так вот, психологи утверждают, что большая часть наших проблем тянется из детства. Не знаю, как там большая, но у моего замужества точно ноги растут оттуда.
– У вас было трудное детство?
– Трудное! Но не в смысле голодное или проблемы с родителями – здесь как раз все в полном порядке. Родители у меня просто замечательные! Но. Я была толстой все свое детство, до самого института. Сильно толстая! Представляете?
Он представил! Он представил себе ее подростком – толстенькой, пухленькой девочкой, и улыбнулся.
– Вот-вот! Никаких мальчиков, ухаживаний, влюбленностей. Никаких красивых платьев – только прямой силуэт, каблуки нельзя, короткие юбочки тоже. Девочка-изгой! У меня была одна-единственная настоящая подруга – Ритка, и осталась на всю жизнь.
– И какая связь между вашим детством и замужеством?
– Я всегда точно знала, что не могу заинтересовать противоположный пол. В институте у меня неожиданно оказалось много ухажеров, но все их ухаживания носили весьма однозначный характер, и поэтому было скучно и не интересовало меня. А Лешка стал первым мужчиной, который всерьез и настойчиво доказывал мне, что я ему интересна и нужна не только как личность, но и как женщина, и он миллион раз признавался мне в любви, пока я не поверила. Я была ему бесконечно благодарна за это.
«Ну да! Понятно! – подумал Артем. – И содержала три года, пока он изволил бизнес с товарищами поднимать, и работала на их фирму бесплатно!»
Он уже понял многое про хозяйку дома и был уверен, что она вкалывала на этого мужика, на его капризы, жизнь, бизнес, все пять лет их совместной жизни.
– Скажите, Тина, эту квартиру купил Алексей?
– Нет. Когда нас прижало с деньгами, то выбор был небогатый – либо идти к его родителям, они живут в ближайшем Подмосковье, либо что-то придумывать. На оплату съемной квартиры уходила половина моей зарплаты. Лешка ныл, уговаривал меня поговорить с моими родителями. Ну я и сдалась. Дело в том, что у моих родителей была шикарная четырехкомнатная огромная квартира, доставшаяся папе от дедушки. Мой дедушка был в нашем городе, да и вообще в стране, личность известная. Легендарный боевой генерал, вот государство ему и дало генеральские апартаменты в сталинском доме. Ну я и попросила родителей поменяться на Москву или продать квартиру, а купить что-нибудь здесь. Они согласились, но при одном условии, на котором настояла Ритка: эту квартиру оформят на них. Что мы и сделали. Я здесь прописана, а квартира принадлежит родителям.
– А где живут они?
– Они живут с бабушкой, маминой мамой, в двухкомнатной квартире. Переезжать в Москву отказались. На оставшиеся от покупки деньги мы сделали ремонт. А элементы евродизайна и мебель – это Леша оплачивал.
– Понятно.
– Артем Константинович, я ответила на все ваши вопросы?
– Почти.
Он достал из кармана целлофановый пакет, в котором находилась какая-то ткань, и протянул Тине.
– Это ваша вещь?
Тина вытащила из пакета и развернула красивый шелковый шарфик.
– Да, моя. Его Лешка привез из Германии, ему немцы презентовали для супруги. Это авторская работа, роспись по шелку, и он существует в единственном экземпляре. Мне надо спросить, откуда он у вас, или вы сами расскажете?
– Расскажу. Сегодня в тринадцать тридцать на вашего бывшего мужа – Алексея Ивановича Потапова – было совершено покушение. В него стреляли из пистолета. Преступника пытались задержать, но он сумел скрыться с места преступления, оставив в руке у охранника этот шарф.
– Так, – сказала ошарашенная Тина. – Лешка жив?
– Да. И сильно не пострадал: две пули навылет в мягкие ткани, одна по касательной. Он в порядке, в сознании и очень скоро поправится. Я с ним беседовал. Тина, можно попросить еще кофе?
– Да, конечно! – Она быстро поднялась, но остановилась, не дойдя до плиты, и спросила: – Может, чего-то покрепче? Не хотите водки под добавку щей на закуску? А?
Артем задумался. В принципе, это не лезло уже ни в какие ворота – он вел допрос, правда, без протокола, но, с другой стороны, он понимал, что Тина, наверное, в шоке от известия. Да, что-то сегодня он весь день поступает вопреки логике и правилам ведения следственных мероприятий, а заодно и всем инструкциям, вместе взятым.
– Тина, вы хотите выпить, но вам неудобно одной? – прямо спросил он.
– Вы угадали. – И пояснила: – Вообще-то я редко употребляю, но знаете, не каждый день сообщают, что твоего бывшего пытались застрелить.
– Да, не каждый, – согласился Беркутов и махнул рукой, посылая про себя все подальше. – А давайте! С удовольствием съем добавку ваших щей. Очень уж вкусно, просто великолепно.
– Спасибо, – поблагодарила она и попросила: – Вы рассказывайте, а я накрою на стол.
– Это очень странное покушение, – начал подробнее объяснять следователь. – Если в бизнесмена стреляют, то его, как правило, убивают. А тут или очень нерадивый стрелок какой-то попался, или, наоборот, снайпер. Сразу все непонятно и нелогично. Но вы наверняка знаете, что офис, который занимает фирма Алексея, находится в одном подъезде с очень серьезной государственной конторой. Один из высокопоставленных чиновников внешне весьма похож на Алексея Ивановича: такое же телосложение, рост, цвет волос. Нам стало известно, что их часто путали в коридоре здания.
– Да, мы всегда шутили над Лешкой, мол, уйдешь с работы – пойдешь к нему в двойники.
– Вот именно! И машины у них часто стоят рядом, правда, у чиновника есть шофер, но это не важно. Сразу возникла версия, что ждали этого господина, вот там как раз есть за что стрелять: он отвечает за большие финансовые потоки, вы, наверное, знаете. А где бюджетные деньги, там всегда что-то кому-то надо. Есть предположение, что в последний момент стрелок понял, что обознался, но все равно стрелял – не убить, так лишний раз напугать. Поэтому дело передали нам, в Генеральную прокуратуру.
Пока Артем рассказывал, Тина, внимательно слушая, разогрела еду и, разлив по тарелкам, поставила на стол. Выложила в вазочку маленькие соленые огурчики, поставила сметану, хлеб, две рюмки, достала из морозилки бутылку дорогой, редкой марки водки и передала Артему.
– Ого! – удивился он, рассматривая этикетку.
– Мой папа всегда учил, – пояснила она, – в доме, в котором уважают и любят своих гостей, обязательно должны быть три вещи: бутылка очень хорошего коньяка, бутылка самой лучшей водки и пачка самых лучших, настоящих сигарет.
– У вас очень мудрый папа!
– Да, мне повезло!
Артем разлил водочку по рюмкам и предупредил:
– Не больше двух рюмок, – и поднял одну из них, как бы поясняя размер посуды: грамм по двадцать, не больше.
Тина кивнула, соглашаясь, и посоветовала:
– Вы закусывайте водку щами, они разогреты именно до нужной температуры, чтобы быть закуской.
Они выпили, закусили, и Артем восхитился:
– Это что-то невероятное! Я теперь понимаю профессора Преображенского. За такую водку и закуску можно душу продать!
– Спасибо! Это не обязательно, лучше рассказывайте.
– Ну что ж, не хотите душу, расплачусь рассказом. С самого начала для меня в этом деле было много непонятного. Во?первых, стрелок долго стоял возле подъезда и ждал. На него обратили внимание несколько человек, но это центр, Китай-город, там полно офисов, рядом нотариальная контора. Поэтому никто и не придал значения появлению незнакомца – ну стоит человек в тенечке, кого-то ждет. Во?вторых, он был очень странно одет – не то женщина, не то мужчина, не поймешь. В?третьих, он оставляет шарфик в руках охраны и окурки на том месте, где стоял. Сигареты женские, которые мало кто курит, без следов губной помады.
Артем глянул на ее ненакрашенные губы, и на него внезапно нахлынули совсем нерабочие мысли. Сидеть стало неудобно.
«Ты что?! Опупел?!» – мысленно прикрикнул на себя ошеломленный Беркутов, поражаясь такой реакции. Артем взял бутылку и налил еще по одной, поднял свою рюмку, предлагая Тине присоединиться. Они чокнулись, выпили. Он доел щи и поблагодарил:
– Большое спасибо! Очень вкусно!
Тина убрала его пустую тарелку. Артем достал из кармана сигареты, жестом спросил у хозяйки разрешения, получив которое с удовольствием закурил, расслабляясь и чувствуя приятную, добрую сытость.
– Шарф ваш сразу опознали сотрудники потаповской фирмы, и я уверен на сто процентов, что анализ окурков будет идентичен с теми, что лежат сейчас в вашей пепельнице. Вы ведь курите именно эту марку сигарет?
– Да.
– Тогда ответьте мне, Тина, кто может иметь причины вас подставить? – задал он вопрос почти задушевным тоном.
– Никто! – сразу ответила она.
Артем внимательно посмотрел на девушку и вкрадчиво спросил:
– Вы хотя бы понимаете, осознаете, как вам невероятно, сказочно повезло, что именно сегодня и именно в час дня у вас находился в гостях участковый?
– Артем Константинович, я, конечно, сильно обескуражена, но у меня нет врагов в прямом понимании этого слова, – уверила следователя Тина. – У каждого человека, разумеется, есть кто-то среди знакомых, кто его недолюбливает или кому он не нравится, имеются такие и в моем окружении, это понятно. Но чтобы так! Нет, таких нет, да и зачем?
– Тина, этот человек вас хорошо знает. Ему известны ваши привычки и то, что вы разошлись с мужем и теперь целыми днями сидите дома одна, размышляя о жизни, и то, что никто не сможет подтвердить вашего алиби. Или он специально долго следил за вами и наводил справки, что, если честно, маловероятно. Он точно вхож в ваш дом: ведь где-то он взял этот шарф и окурки. И, кстати, когда последний раз вы надевали этот шарфик?
– Давно, весной, может, в мае, лето ведь, жара. Вы меня пугаете, Артем Константинович, – призналась Тина и принялась рассуждать: – Я не могу понять, кому это надо и зачем? Бред какой-то! Деньги? Да какие у меня деньги: зарплата, ну приличная, но не тысячи же долларов?! Квартира родителей, джип Лешкин. К Лешкиной фирме и его делам я не имею никакого отношения, к его деньгам тоже. Любовников у меня отродясь не бывало: я это не практикую, мужиков ни у кого не отбивала в жизни. Может, какая дама имеет виды на Лешку? Так логичнее было бы подставлять меня, пока мы жили вместе, а сейчас-то зачем, ведь все знают, что мы расстались и он теперь совершенно свободен для новых отношений. Нет, что-то здесь не то, Артем Константинович!
– Вы не волнуйтесь, Тина, мы разберемся. Но вы должны четко отдавать себе отчет, что сегодня были главной и единственной подозреваемой в покушении. К тому же стрелок оказался похож на вас ростом и телосложением. Вот так! У вас есть пистолет?
– Нет! Зачем?
– Ладно, Валентина Игоревна, на сегодня все. Мы с вами еще встретимся и запротоколируем некоторые вопросы. Если вам не трудно, подъедете к нам?
– Хорошо, мне не трудно, тем более что, как выяснилось, мне очень полезно бывать в обществе представителей власти, – усмехнулась Тина.
– Я рад, что вы сохраняете чувство юмора. Как мне найти вашу подругу Риту? Мне надо с ней побеседовать.
– Ее полное имя – Маргарита Юрьевна Корзун.
Тина продиктовала Риткины телефоны. Дала координаты Людмилы, своих и Лешкиных родителей, попутно ответив еще на несколько вопросов.
Артем, записав все данные, протянул ей визитку.
– Если хоть что-то покажется вам подозрительным, звоните в любое время, тут указаны все мои телефоны.
– Хорошо, спасибо.
Артем встал из-за стола и пошел к выходу. Он поймал себя на мысли, что ему совсем не хочется уходить. Ему было уютно, приятно сыто и не хотелось думать о том, что дома его ждет друг и соратник, майор уголовки с Петровки – Бывалый Григорий Павлович, до кончиков волос соответствующий своей фамилии.
Гришка был следаком от бога и имел в послужном списке уйму ранений, раскрытых дел, задержаний и совершенно уникальное сыщицкое чутье. Он чувствовал интригу преступления печенкой, и часто, вопреки сложившейся уже, казалось бы, железной версии, именно это его чутье и помогало раскрыть дело.
Гришке чуть за сорок, и он всю свою жизнь был холостяком, потому что весь, с потрохами, принадлежал одной-единственной «женщине» – своей работе. Он со своей «бригадой» и занимался этим делом вместе с прокуратурой в лице Артема. Сейчас они сядут за стол, выложат друг другу, что накопали за день, и попробуют выработать хоть какое-то направление поисков.
– До свидания, Тина, – попрощался Артем, в который раз за время, проведенное с ней, пытаясь унять непонятную досаду.
– До свидания, Артем Константинович, – отозвалась Тина.
Тина позвонила Рите.
– Ритуля, здравствуй!
– Здравствуй, солнышко! Как ты там?
– Ритка, бери Дениску и приезжайте ко мне с ночевкой.
– Что опять случилось?! – заорала Ритка.
– Рит, ты приезжай, я все расскажу, только не гони, бога ради!
– Мы сейчас приедем, жди! – проорала Ритка и бросила трубку.
После ухода следователя Тине вдруг стало тоскливо в этой большой, притихшей, как перед бедой, квартире. Такого приступа одиночества она не испытывала, пожалуй, никогда в своей жизни.
И еще. Ей стало страшно! По-настоящему страшно! По-честному!
Кому могло понадобиться представлять ее преступницей? И зачем? Так! Она не будет паниковать! Сейчас приедет Ритка, они все обсудят и обязательно что-нибудь придумают! Они найдут выход, как случалось уже не раз.