- Почему она не звонит? – вдруг спохватился Рей, когда обнаружил, что за окном темно, а стрелки часов незаметно подобрались к восьми часам вечера, и тут как по заказу ожил мобильник Рейниса.
- Вот ведь! – воскликнул он, когда выслушал все, что сообщила ему сестра и отключилась. – Нет, ну как это называется?! – он вскочил и зашагал по комнате. – Она уже с кем-то познакомилась, на твоей работе, между прочим! – он направил на меня указательный палец. – Они гуляли, пообедали и сходили в кино! Теперь Санта в отеле и звонит отчитаться, что все хорошо! Что хорошо, я тебя спрашиваю?
- Все, - честно ответил я.
- Я параноик, - признался Рей и, достав телефон, набрал номер сестры.
Прислушиваться к разговору смысла не было. Рей ограничился вводными фразами, остальное время говорила Санта, а он молчал. Оставалось надеяться, что по окончании допроса мне все же перескажут его краткое содержание. В принципе я не ошибся. Засунув телефон в карман, Рейнис, потерев переносицу, сказал:
- Она приехала, нашла нужную комнату – охранник проводил, отдала бумагу, и пошла на выход. Там такое крыльцо скользкое, да?
- Да, - пришлось признать правду.
- Санта поскользнулась, и ее поймал молодой человек. Говорит, симпатичный, - Рей вздохнул и снова потер переносицу. - Они познакомились, ну и дальше ты знаешь. Прогулка, кино. Я сказал, что это было рискованно, а она, оказывается, пока тот ходил отпрашиваться, навела справки у охранника, который ее провожал. Сообразительная девочка, ничего не скажешь. Он работает в этом здании, и охрана его знает. Владимир Бусыгин. Знаешь такого?
Я прикрыл глаза и с трудом сглотнул. Какая ирония судьбы, однако!
- Знаю, - вымученно улыбнулся я. – Мой начальник.
Глава 11
- Так, Ми-иша, - Санта ворвалась в квартиру ураганом, вырывая нас с Реем из утренней дремы. – Раз мы собираемся жениться, то надо подавать заявление!
Я резко сел, поправил сползшее одеяло и недоумевающе протянул:
- Но ты же встречаешься…
- Боже! – Санта закатила глаза. – Я что, теперь должна выходить замуж за каждого поклонника? Рейнис! Что ты лежишь? Вставай, хватит бока отлеживать!
- Зачем вставать? – флегматично поинтересовался Рей, поворачиваясь на бок и подпирая голову рукой. – Где-то горит?
- Билеты надо заказывать, - энергия из девушки хлестала через край, и она от нетерпения приплясывала на месте, - собираться и ехать! Можно ведь, пока Миша не ходит на работу, быстро-быстро все сделать. Ну, чтобы потом не отпрашиваться. Ну же! А то вы как две колоды скоро мхом зарастёте, двигаться не сможете, слезайте уже со своего дивана!
- Ты считаешь, что нам не хватает физических упражнений? – скептически спросил Рейнис.
Я почувствовал, как загорелись уши, и уткнулся пылающим лбом между лопатками Рея.
- Меня не волнуют ваши физические или другие упражнения! – рассердилась девушка. – Но если ты не хочешь, чтобы Миша был рядом, скажи, я успокоюсь и не буду нервничать.
- Для того, чтобы заказать билеты, совершенно не обязательно вставать, - наставительно произнес Рейнис.
- Ну почему ты такой?! – топнула ногой Санта.
- Какой «такой»? Я простой латышский парень…
- Поднимайся же! – она подскочила к дивану с намерением по всей видимости сдернуть с нас одеяло. – Миша без тебя не встанет.
- Не могу, - сообщил ей Рейнис, вцепившись в край. – Я стесняюсь, - доверительно продолжил он.
- Ты…
- Санта, ну не думаешь же ты, что мы тут под одеялом во фраках?!
- Зачем ты так с ней, - попробовал вступиться я за девушку, когда она как ошпаренная выскочила из комнаты, хлопнув дверью.
- Не бери в голову, - Рей с хрустом потянулся, встал, отбросив одеяло, и сверкая голыми ягодицами, отправился разыскивать одежду. Как-то за два дня отсутствия Санты мы уже отвыкли от ее ношения.
На кухне девушка внимательно изучала экран ноутбука, и сразу стало ясно, что сначала дело, а потом все остальное. Я с тоской посмотрел на чайник.
- Рейс через четыре часа, - сказала она холодно, не отрывая глаз от светящегося голубым светом монитора.
Я вздохнул: это означало, что надежда позавтракать растаяла, как утренний туман под лучами восходящего солнца. Однако я недооценил Рея. Он, привычный к характеру сестры, спокойно вручил ей наши паспорта, велев заполнить формы и потом распечатать, и занялся приготовлением бутербродов. Мой желудок радостно заурчал, почувствовав скорое свидание с пищей.
Поесть мы успели не торопясь, а вот потом пришлось нестись сломя голову – мы катастрофически, по словам Санты, опаздывали, но это не помешало ей гулять по магазинчикам беспошлинной торговли, выбирая подарки и милые сердцу девичьи безделушки. Рейнис купил бутылку виски, а я, прикинув сколько финансов остается на зарплатной карточке после того, как я отдам деньги за билеты, благоразумно воздержался от лишних трат. С милым рай в шалаше, конечно, но за полмесяца мне не заплатят однозначно, а на оставшиеся копейки дай бог просуществовать до следующей зарплаты.
- А обратные билеты ты взяла? – вдруг поинтересовался Рей, когда шасси самолета уже оторвались от взлетной полосы.
- Нет, - ответила Санта, роясь в сумочке, - Мы же не знаем, как получится со справкой из посольства.
- Мне на работу надо, - тоскливо произнес я, думая, что начальник будет разыскивать скоро с собаками, или уволит нафиг, зачем ему такие работнички?
- Мы все успеем! – похлопал Рей меня по руке. – Не переживай, - сказал он и снова откинулся в кресле, закрывая глаза. – Не люблю летать, - пояснил он, не открывая глаз, - не боюсь, просто не люблю.
- Да, у него уши закладывает, - согласилась Санта и наконец извлекла из сумочки искомое. – На, закапай. Не понимаю, почему я должна помнить о твоих каплях, - проворчала она.
- Ну должна же быть от тебя хоть какая-то польза? А то только вредность, - голос Рея повеселел после процедуры.
Девушка фыркнула и отвернулась.
Два дня мы носились по Риге и окрестностям как наскипидаренные, но и получить справку в посольстве и подать заявление на роспись успели. Не знаю уж, благодаря чему: напористости ли Санты, спокойной уверенности и авторитету ли Рейниса, или же просто все службы работали, как им и надо - в штатном режиме, но повторюсь, мы все сделали. Осталось подождать месяц и явиться на регистрацию.
А еще меня коварно познакомили с родителями. Санта совершенно невинно сказала, что ей нужно кое-что забрать из дома, и ни словом не упомянула, что там могут быть их родители. В принципе, если бы я дал труд себе подумать, то сразу бы понял, что молоденькая девушка вряд ли живет одна! Первый испуг прошел довольно быстро, но моя чертова некоммуникабельность опять дала о себе знать, и я по привычке попытался забиться в угол, откуда был вытащен Гретой. Пока Рейнис и Санта общались с родителями, любвеобильная и охочая до ласки псина взяла измором – пришлось сесть на пол и гладить ей пузо, под собачье счастливое утробное урчание.
Я проводил рукой по палевому животу и настороженно прислушивался к долетавшим словам. Говорили по-русски с уже ставшим таким привычным акцентом.
Правда, долго прятаться за собакой мне не дали, к вящему неудовольствию Греты, такую замечательную чесалку у нее отняли и посадили на диванчик, перекрыв подходы с одной стороны Сантой, а с другой ее матерью. Псина обиженно взгавкнула и была за такое поведение выпровожена Реем за дверь.
За чашкой чая Санта с воодушевлением и совершенно откровенно сообщила родителям, что брак фиктивный и что жить я буду с Рейнисом, и даже поведала, какая у нас большая любовь, и что с ее стороны это никакая не жертва, а разумная мера для поддержания светлого образа талантливого музыканта и сохранения покоя семьи. Мило! Как ни странно, родители восприняли пространную речь дочери с юмором и отнеслись ко мне очень доброжелательно. Звали их Кристина и Эдгар, отчеств я, памятуя о прошлом, спрашивать не стал. Раз не принято, значит, буду привыкать говорить так.
На прощанье будущие родственники наговорили кучу комплиментов и обещали обязательно быть на свадьбе. Почему-то у меня было смутное подозрение, что на предстоящем мероприятии мне отводится роль статиста, а руководство процессом мужественно возьмет на себя хрупкая девушка, не доверив никому организацию столь значимого события.
В целом поездка была удачной и оставила только приятные воспоминания. Я даже порадовался, что мне заранее не сообщили о знакомстве с родителями, только бы извелся весь.
В квартире, когда мы вернулись в Москву, было нестерпимо душно. На улице оттепель и плюс пять, а топят, как будто минус двадцать! Пришлось срочно открывать форточки, проветривать, и не успели мы хоть немного перевести дух с дороги, как Санте позвонили, и она, поворковав по телефону, умчалась, махнув нам рукой и так и не отнимая аппарат от уха.
- Мне кажется, что она все-таки влюбилась, - сказал задумчиво Рей, проводив сестру глазами.
- Почему ты так думаешь?
- Никогда не видел ее такой оживленной, и она так улыбалась, когда слушала собеседника, - Рейнис задумчиво потер переносицу, - прямо как я, когда разговариваю с тобой, - он хитро улыбнулся и подмигнул.
Я пожал плечами. Что ж, Владимир Юрьевич мужчина видный и вполне способен вскружить девушке голову, но вот влюблена ли в него Санта? Не настолько хорошо я ее знал. В любом случае, до нашей предполагаемой росписи еще месяц, а до возвращения девушки в Ригу вместе с братом меньше недели. Черт! А мне на работу в понедельник! И зачем я об этом вспомнил?!
Призрак скорой разлуки замаячил на горизонте, отравляя легкой горечью настоящее. Нет, надо отвлечься и подумать о чем-нибудь другом. Например, о том, что я буду делать в этой самой Латвии, когда женюсь, вернее, если женюсь, поправил я сам себя, на Санте. Сидеть и ждать его в доме на отшибе – такая перспектива не особенно прельщала. Или мы будем жить на две страны? Что-то я запутался, надо, наверное, все заранее обсудить с Реем, он же как-то видит ситуацию. Мне и после свадьбы хотелось бы работать, а не быть бесполезным придатком.
- О чем задумался мой мишонок? – он обнял меня и прижался губами к щеке. – У?
Я растекся лужицей растаявшего мороженого от такой откровенной демонстрации симпатии и едва смог собраться с мыслями, чтобы спросить… чтобы уточнить… Все вопросы можно решить потом, а сейчас есть более важные, и что самое главное - более приятные дела.
Целуясь, мы добрались до дивана. Рейнис медленно стянул с меня толстовку, свежий воздух из форточки приятно холодил разгоряченную кожу. Губы Рея начали неспешное путешествие от шеи вниз, заставляя сильнее запрокидывать голову, подставляясь ласке.
И вот это мгновение выбрал телефон для того, чтобы разразиться мерзкой мелодией. Я вздрогнул, нахмурился, пытаясь сообразить, на кого она была поставлена, а звонок никак не замолкал, усиливаясь от секунды к секунде. Нокиа лежала на столе с воткнутой подзарядкой, я шагнул к телефону с единственным намерением – выключить совсем.
На дисплее ярко высвечивалось короткое имя, черт, я совсем про нее забыл!
- Алло, - пришлось ответить мне.
- Миша, вы пропустили наше прошлое занятие, - сказала мне Лига. – Сегодня мне вас ждать? И будете ли вы заниматься дальше?
Как неудобно получилось! Действительно, пребывая в любовном дурмане, совершенно позабыл обо всем. Мысли лихорадочно заметались в попытке найти оптимальное решение. Все же, наверное, сегодня надо отменить, а потом уже не пропускать, и по идее надо бы заниматься три раза в неделю, чтобы к свадьбе уже знать хотя бы минимум.
- Лига, нет, сегодня не смогу прийти, прошу прощения! Да, в следующий раз обязательно буду. Да. Договорились.
Я попрощался с девушкой, нажал красную кнопку, заканчивая разговор, и повернулся к Рею. Он стоял мрачнее тучи, в воздухе запахло грозой.
- Лига? – недобро прищурившись, спросил он.
Глава 12
Я замер с телефоном в руке, всматриваясь во вдруг ставшее чужим лицо Рейниса. Серые глаза смотрели колюче и льдисто, крылья носа трепетали от едва сдерживаемых эмоций, и весь он как-то подобрался и напружинился. «Виски со льдом, - подумал я, поражаясь контрасту холодных глаз и грозящей вырваться на поверхность огненной ярости, обжигающей точь-в-точь как его любимый напиток, - вот и верь сказкам про вялый темперамент прибалтов».
- Что ты молчишь? – тон не сулил ничего хорошего. - Кто она? Значит, пока меня нет, ты…
- Да, - ядовито произнес я, - я такая дешевка, что не могу пропустить ни одной бабы или мужика, ко всем лезу в постель. - Теперь злость душила и меня – с какого перепугу он на меня наехал?! Я давал повод?
Пришлось оттолкнуть стоящего на дороге Рейниса, чтобы пройти к письменному столу. Действовал молча и решительно. Так, где тут у меня эти дурацкие тетрадки и учебник? Порывисто вытащив из глубины ящика искомое, так же молча сунул ему в руки и вышел из комнаты, хлопнув дверью. И куда дальше? Трусливо бежать из своей квартиры, как в дешевой мелодраме? Спрятаться здесь невозможно, места мало, а единственное место, где есть замок на двери - это ванная комната. Я непроизвольно хмыкнул, вспомнив, что еще в туалете имеется задвижка, но это помещение меня не прельстило, и я заперся в ванной ровно в тот момент, когда Рей вылетел в коридор.
- Ми-иша, - раздался заискивающий голос из-за двери и острожное поскребывание, - Ми-иша, прости меня, открой, пожалуйста!
Я стоял, опершись руками на раковину, и разглядывал свое отражение в зеркале – волосы отросли, надо бы до парикмахерской дойти, укоротить. Уши улавливали произносимые из-за двери слова, но я еще не был готов простить и продолжал злиться, хотя и не так сильно. Рей продолжал уговаривать и просить прощения, путал слова, видимо от волнения, а я медленно успокаивался, но общаться был по-прежнему не готов.
Очень скоро стоять и разглядывать знакомую до последней родинки физиономию стало скучно. Книжек или газет в ванной я не держал – упущение, однако – и от нечего делать решил помыться, подумав, что время, проведенное без меня, станет Рею достаточным наказанием. Ухмыльнувшись себе под нос, я включил теплую воду и, скинув одежду, залез под душ.
В дверь стали ломиться активнее и кричать громче. Я открыл воду посильнее и намылил мочалку, отвечать я по-прежнему не собирался. В коридоре Рей по-видимому понял всю бесплодность попыток уговорить открыть замок и удалился. Вот и хорошо! Вымоюсь в тишине и покое и приду в себя, все же долго злиться не в моем характере. Нет, только не на Рейниса.
Я уже почти закончил мытье головы, смывая мыльную пену с волос, как раздался сильный грохот, от которого я вздрогнул и попытался посмотреть, что случилось. Плохо смытый шампунь попадал в глаза, не давая толком разглядеть Рея в дверном проеме. «Он что, дверь выломал?», - удивился я, а Рейнис, не раздеваясь, влез ко мне в ванну и сильно прижал к себе. Мне показалось, что он ледяной и дрожит.
- Что слу…, - попытался было выяснить я, но он не дал договорить, впившись в губы отчаянным поцелуем.
- Я так испугался, - выдохнул он мне в макушку, прижимая еще крепче и беспорядочно целуя куда придется.
Я прерывисто вздохнул, внезапно поняв, как со стороны выглядело мое нежелание говорить и включенная вода. Я вздрогнул, вцепился руками в его плечи и замер, чувствуя, как колотится сердце за тонкой перегородкой из ребер и мышц, заглушая шум льющейся воды. Боже, что я наделал! Захотелось как-то загладить свою вину, но я просто не знал, как, поэтому продолжал стоять под упругими струями в объятиях любимого человека.
Было так хорошо, чувство вины ослабло в крепких объятиях, растворилось под струями теплой воды. Он прижимал меня к себе так крепко, словно боялся, что сбегу или буду вырываться, и каждая пуговица, каждый шов на рубашке или джинсах впечатывались в мое обнаженное тело, оставляя след. Но ведь это неправильно! Гораздо приятнее прикасаться не к грубой ткани, а к восхитительно нежной коже, скрытой сейчас под совершенно ненужной одеждой. Я слегка отстранился под недоуменным и обиженным взглядом Рейниса и попытался расстегнуть кучу мелких пуговок на его рубашке. Мокрые пальцы скользили, пуговки не желали проталкиваться в предназначенные для них отверстия, заставляя недовольно сопеть. В конце концов я не выдержал и рванул полы рубашки в разные стороны, моментом решая проблему с пуговицами - нет их, нет проблемы! – и стал стягивать с его торса раздражающую тряпку. Рейнис не помогал, а скорее мешал, наши руки путались, а ткань как будто прилипла к его телу. У-у!