— Дарья Максимовна, где вы? — со страхом спросила Варя.
— Сейчас, сейчас.
Голос женщины звучал глухо, словно издалека. «Господи, что происходит? — пронеслось в голове у Варвары. — И зачем только я согласилась на это? А вдруг она, вместо того чтобы с Ольги порчу снимать, со мной что-нибудь сделает?»
— Ничего не бойся, милая. — Теперь голос Дарьи Максимовны звучал чуть громче. — Я желаю тебе и твоей подруге только добра.
Варя от этого заверения испугалась ещё сильнее. «Нет, а она и впрямь мои мысли читает».
Тут Дарья Максимовна, вынырнув из темноты, водрузила на стол серебряный поднос. На нем стояла серебряная же чаша, до краев наполненная водой, белая свеча в подсвечнике из черного мрамора, пять маленьких плошечек с какими-то разноцветными порошками, сверху донизу исписанный мелким почерком небольшой кусочек пергамента, а рядом — пустое серебряное блюдце.
— Ну? — внимательно посмотрела Дарья Максимовна на Варвару.
Девочка сидела ни жива ни мертва. Дарья Максимовна зажгла свечу. Пламя её неожиданно ярко осветило стол и все предметы на нем. Зато тьма вокруг сгустилась. Варя вообще уже ничего не различала вокруг. Будто бы не было ни стен, ни потолка, ни пола, и Варе казалось, что они сидят не в узкой, как пенал, комнате, а посреди огромной темной пещеры.
— Возьми! — Дарья Максимовна протянула пергамент.
— Что это? — едва слышно пролепетала Варя, однако послушалась.
— Молитва, — последовал короткий ответ. — Читай.
Варя взглянула на мелкий убористый рукописный текст. Это оказалась молитва «Отче наш». Она прочла.
— Хорошо, — снова заговорила Дарья Максимовна. — Клади на блюдце.
Варя послушно выполнила новый приказ.
Дарья Максимовна, вынув из пакетика прядь Ольгиных волос, положила её на пергамент. Потом взяла по щепотке порошков из каждой плошки и посыпала сверху. После чего взяла блюдце двумя руками и принялась греть его над пламенем свечи. Варя хотела спросить, зачем она это делает, но язык ей не подчинялся. Она лишь как завороженная смотрела на свечу и не в силах была ни отвести взгляда, ни даже шевельнуть ногой или рукой.
Дарья Максимовна забормотала что-то себе под нос. Варя не понимала ни слова. Однако страх совершенно оставил её. На неё медленно снисходил покой. Веки начали тяжелеть. Казалось, ещё немного, и она погрузится в мирный и сладкий сон.
Теперь Варя вообще не понимала, где она, что с ней происходит, но ей было очень хорошо и уютно. До того хорошо, что хотелось остаться в этом замечательном месте навсегда.
Вдруг над серебряным блюдцем взвился столб пламени. Огонь переливался всеми цветами радуги. Варя вскрикнула. От былого умиротворения не осталось и следа. Девочку била дрожь. Она вся покрылась холодным потом.
— Хочешь узнать? — Прямо на Варю медленно надвигалось лицо Дарьи Максимовны. Оно становилось все больше и больше. — Хочешь узнать, кто навел порчу на Ольгу? — шевелились темные мясистые губы Дарьи Максимовны.
— Х-хочу, — прошептала девочка и одновременно сообразила: «Но я ведь ни разу не называла ей имени Ольги Борисовны!»
— Тогда смотри! — не дала ей опомниться женщина. — Да не на свечу. На воду.
Пламя исчезло так же внезапно, как и появилось. Дарья Максимовна перевернула блюдце над чашей. Содержимое высыпалось туда. Вода забурлила. По ней пошли всполохи. Варя в полном остолбенении ждала, что последует дальше. Вода постепенно успокоилась. Теперь её затянуло маслянистой пленкой. Пленка делалась все плотней и плотней, и наконец поверхность стала зеркальной. Варя отчетливо увидела свое отражение.
Вдруг отражение девочки исчезло. А миг спустя на Варю с зеркальной поверхности уставилось совершенно другое лицо. Оно было ей знакомо.
— Не может быть! — воскликнула девочка и лишилась чувств.
Глава 10.
ЛИЦО ИЗ ЧАШИ
Когда Варя очнулась, в комнате по-прежнему царил полумрак. Девочка огляделась. Она лежала на узеньком диванчике подле самой двери. «Разве он тут раньше стоял? — удивилась она. — Что-то я не помню. И где Дарья Максимовна?»
Женщины в комнате не было.
— Дарья Максимовна! Дарья Максимовна! — на всякий случай позвала Варя.
Никакого ответа. Лишь в коридоре за дверью слышались приглушенные голоса. «Наверное, она испугалась, что мне плохо, и побежала за помощью, — подумалось Варе. — Но я ведь уже в порядке. Могу идти к ребятам».
Она поднялась с диванчика. В висках стучало, а ноги были как ватные. Тем не менее идти Варя могла. Голоса за дверью стали громче.
— Тетя, тетя, но я же просила. А вы обещали, — с напором произнесла одна из собеседниц. — Сколько мне ещё ждать?
— Сколько надо, столько и подождешь, — раздался категоричный ответ второй женщины. — И вообще, кажется, тебе велено здесь не показываться. Убирайся отсюда. Чтобы это было в первый и в последний раз.
— Нет! — Капризные интонации в голосе первой женщины усилились. — Сперва вы мне, тетя, скажите: когда?
— Цыц! — шикнула вторая. — Разоралась тут.
Варя, осторожно приоткрыв дверь, выглянула в коридор. Одна из женщин стояла к девочке спиной, а другая — лицом. Лицо Варе было совершенно незнакомо. Она никогда раньше не встречала эту женщину, однако не могла отвести глаз. Нет, совсем не от лица, а от большого тяжелого креста с темным камнем, висевшего у той на шее.
«Неужели я нашла ее? — перехватило дыхание у Вари. — Хотя, — спохватилась она, — мало ли на свете крестов с камнями?»
Тут женщина, стоявшая спиной, снова заговорила:
— В общем, тетя, если с Ольгой так ничего и не случится и она благополучно выйдет замуж, я этого вам никогда не прощу. И крест зачем-то опять нацепили. Я ведь предупреждала: Ольга его хорошо запомнила.
При слове «Ольга» девочка вздрогнула и перевела взгляд с креста на вторую женщину. Лица её по-прежнему не было видно, однако фигура и голос были слишком знакомыми, чтобы ошибиться. Именно её лицо явилось Варе на поверхности воды в серебряной чаше! «Значит, вот кто во всем виноват, — в ужасе подумала девочка. — Как же так?» В глазах у неё помутилось, и она вновь лишилась чувств.
Во второй раз Варя пришла в себя от ласкового похлопывания по щекам. Затем в нос ударил резкий, неприятный запах. Девочка поморщилась и открыла глаза. Она полулежала в том самом кресле напротив стола, а над ней ласково склонилась Дарья Максимовна.
— А ты у нас, оказывается, впечатлительная, — ласково говорила она. — Ну ничего, ничего, бывает.
Варя подняла голову. Туман в комнате совершенно рассеялся. На столе по-прежнему стояли поднос, чаша с водой, разноцветные плошечки, блюдце и изрядно оплывшая свеча в подсвечнике.
— Я её видела, — тихо проговорила Варя.
— Вот и ладно, и хорошо, — плавно закивала головой Дарья Максимовна. — Выходит, у нас с тобой все получилось. Твоей подруге теперь ничего не грозит. Порча снята. Тебе, милая, надо сделать только одно.
Дарья Максимовна протянула крохотный полотняный мешочек.
— Подойди к двери квартиры своей знакомой и высыпь порошок у порога, — объяснила она. — Тогда больше никто ничего плохого с ней сделать не сможет.
— Хорошо, — взяла мешочек Варвара.
— А это тебе обещанный оберег, — улыбнулась Дарья Максимовна. — Ну-ка, дай я сама его тебе надену.
Руки её легонько скользнули по Вариной голове, и та увидела у себя на шее кожаную тесемку и крохотный переливающийся шарик.
— Носи на здоровье, — улыбнулась женщина. — Ну, с богом.
— Спасибо. — Варя поднялась на ноги.
Теперь она чувствовала себя лучше, хотя голова ещё немного кружилась. Женщина проводила её до конца коридора.
— Иди в кассу. — Панель отодвинулась. Варвара вышла в офис. Свет показался ей каким-то особенно ярким. Она подошла к кассе. Там с неё вполне прозаическим образом получили деньги и выдали чек.
— Отдашь вон туда, — указала на девушку за компьютером кассирша.
Девушка, не отрывая глаз от компьютера, приняла чек и квитанцию, выписанную Дарьей Максимовной.
— До свидания, — попрощалась Варвара.
— Счастливо, — даже не повернув головы в её сторону, бросила девушка.
Варя поспешила к двери. «Интересно, ребята меня дождались? — Она взглянула на часы. Они почему-то стояли. — Странно, — изумилась девочка, — только месяц назад купила. Рановато ещё батарейке садиться». Правда, она почти тут же вспомнила, что на эти часы полагается год гарантии.
— Варька, сюда! — услыхала она голос Луны и поспешила к лавочкам.
— Ну? — Друзья были чем-то взволнованы. — У тебя все в порядке?
Варя, кивнув, хотела начать длинный рассказ, но её перебила Марго:
— Ты даже не представляешь, кого мы здесь сейчас видели.
— Совсем недавно вышла из «Оазиса», — вклинился Муму.
— Ни за что не догадаешься, — с таинственным видом продолжала Марго.
— Мне и догадываться не надо, — тихо откликнулась Варя. — Это была Лина.
— Ты-то откуда знаешь? — остолбенели друзья.
— Видела её там, что ли? — Муму буравил Варвару взглядом.
— Видела, — кивнула девочка, — и даже слышала.
— Мы тут решили, что Лина, наверное, всюду пытается разыскать для Ольги эту тетку с крестом, — сказал Луна.
— Лина? Пытается? — пожала плечами Варя. — Вот уж нет. На самом деле все совершенно наоборот.
— Как это наоборот? — уставился Герасим на Варю.
Девочка молчала. С чего же начать, чтобы они поняли, как это серьезно? И, глубоко вздохнув, она принялась подробно рассказывать.
Ребята слушали её со все возрастающим смятением. Узнай они, что всему виной добросердечный Тарас Бульба, или директриса «Пирамиды» Рогалева-Кривицкая, или даже спонсор их экспериментальной школы — миллиардер из далекой Аргентины — Ярослав Хосе Рауль Гонсалес, Команда отчаянных удивилась бы меньше, но Лина Ивановна… Ольгина подруга чуть ли не с детских лет. И в институте они учились вместе. И в «Пирамиду» пришли работать одновременно. И, кажется, с ней единственной Ольга Борисовна поделилась своими несчастьями последних дней.
— Как она только могла! — Огромные глаза Марго горели гневом.
— Слушайте, это лирика, — перебил Луна. — Вопрос совершенно в другом: что нам теперь делать?
— В милицию бежать! — немедленно воскликнул Муму.
— Тогда сам и беги, — отозвалась Варя. — Только предупреждаю: в милиции ты, Герочка, пробудешь очень недолго. А оттуда тебя прямиком отвезут в психушку.
— Может, и не отвезут, — подхватил Луна. — Просто слушать не станут.
— По-моему, выход у нас один, — вмешался Иван. — Расскажем все Ольге, а уж она пусть сама решает, как поступить дальше.
— Все расскажем? — переспросила Варвара. — Даже про то, как я ходила порчу с неё снимать?
— Нет, — возразила Марго, — об этом лучше не надо. Кто знает, как Ольга к этому отнесется. Просто скажем: ты, Варька, зашла в «Оазис» по каким-то личным делам, там случайно увидела Лину и тетку с сапфировым крестом и слышала их разговор.
— А тут Ольга её спросит: «Откуда ты знаешь про сапфировый крест?» — логично заметил Герасим. — Значит, придется Варьке признаться, что она торчала в школьной раздевалке.
— И получится, — хмыкнула Варя, — что я постоянно всех подслушиваю.
— Подумаешь, — ответил Герасим. — Вон Колобки всю жизнь всех подслушивает, и никаких у неё угрызений совести нет.
— Но я же не Колобки, — на Варю не произвели впечатления доводы Каменного Муму.
— Главное, по-моему, как можно скорей помочь Ольге. — Марго строго свела брови к переносице. — К тому же подслушивала ты, Варька, ненарочно да и не зря.
— Что делать, — развела руками подруга. — Принесу себя в жертву. Ладно. Побежали. Ольга ещё должна быть в школе.
Тут Варя кинула машинально взгляд на часы и тихо вскрикнула. Секундная стрелка спокойно себе описывала очередной круг.
— Ребята, который час? — осведомилась девочка.
— Пятнадцать минут четвертого, — ответил Муму.
Варя не отрывала взгляда от циферблата. Стрелки показывали пятнадцать минут третьего. «Отстали на целый час, — пронеслось в голове у девочки. — Ровно на столько, сколько я провела в «Оазисе».
— Пошли, пошли, — поторопили друзья.
Варя, подведя стрелки, кинулась вслед за ребятами.
Ольгу Борисовну они застали в учительской. Она что-то торопливо писала за столом.
— Вы? — с удивлением посмотрела классная на своих питомцев. Затем, улыбнувшись, добавила: — Неужели так хочется дослушать про «Дубровского»?
— Нет, Ольга Борисовна, — вынужден был разочаровать её Луна. — Все гораздо серьезней.
— Что-то случилось? — уловила тревогу в его интонации учительница.
— Нам надо откровенно поговорить, — выступила вперед Варя.
— А это срочно? — спросила классная.
— Очень, — решительно заявила Варвара.
— Тогда рассказывай, — указала на стул рядом с собой классная. — Здесь сейчас больше никого нет.
— А Майборода? — спросил Иван.
— У директора, — пояснила учительница.
И тогда Варя, стиснув в кулаке шарик оберега, постаралась как можно короче и в то же время убедительней изложить историю происков коварной Лины. Слушая её, учительница все сильнее бледнела.
— Варечка, — наконец слабым голосом произнесла она, — ты убеждена, что ничего не путаешь? Это ведь очень серьезное обвинение.
— Понимаю, — откликнулась девочка. — Но я убеждена.
Ольга Борисовна молчала. Видимо, поступок подруги никак не укладывался в её голове.
— Ребята, — наконец нарушила тишину она, — вы меня извините. Я должна найти Лину Ивановну и поговорить с ней начистоту.
— Лучше бы сразу в милицию, — Герасим снова принялся за свое.
— Ольга Борисовна! — Марго взглядом заставила его замолчать. — Вы будьте поосторожней с Линой Ивановной. Мне кажется, она сейчас способна на все, что угодно.
— Нет, ребята, — покачала головой учительница, — вы ошибаетесь. Наверное, это какое-то недоразумение. Может, я Лину чем-то обидела? В общем, мне нужно срочно с ней поговорить. Идите домой. Спасибо большое. Дальше я разберусь сама.
Выставив всю компанию из учительской, Ольга Борисовна заперла дверь и направилась вверх по лестнице.
Ребята угрюмо спустились к раздевалке.
— Отлично поговорили, — остановился, чтобы застегнуть куртку, Герасим. — Ну просто полный облом.
— Говорил бы сам, если такой умный, — обозлилась Варвара. — Кто мог предполагать, что она так легкомысленно все воспримет.
— Она к тому же считает виноватой себя, — добавил Иван.
— В конце концов это её право, — вступилась за классную руководительницу Марго. — Они с Линой подруги. Может, ещё сами разберутся.
— Марго, кинь камушки, — не оставляла тревога Варвару. — Посмотрим, грозит ли ещё Ольге опасность.
— Твоя правда, — Марго согласилась с подругой. — Пошли к окну.
Выполнив давно знакомый друзьям ритуал, она посмотрела на камушки и мигом перевела исполненный ужаса взгляд на Варю:
— Слушай, подруга, тебя надули. Ольга в смертельной опасности. Причем именно в данный момент.
— А куда она, интересно, пошла? — всполошился Павел. — Может, ещё не поздно?
Ребята опрометью кинулись вверх по лестнице. По дороге они на всякий случай подергали дверь учительской. Она не подалась. Но изнутри раздался истошный вопль.
— Она там! — Варя узнала голос учительницы.
— Откройте! Откройте! — забарабанил ногами и кулаками в дверь Каменное Муму.
Изнутри послышался ещё один громкий вскрик. Затем все стихло.
— Бегу за подмогой! — и, рискуя сломать себе шею, Луна бросился вниз.
Остальные остались возле учительской, однако на все их просьбы и крики никто не отвечал.
Вскоре, правда, вернулся Луна. С ним прибежали Тарас Бульба и Бельмондо.
— Ольга Борисовна! — колотя в дверь, проревел Тарас Бульба. — Лина Ивановна! Сейчас же откройте. Это я, Афанасий Иванович!
Изнутри послышался истерический хохот, затем Лина Ивановна прокричала:
— Убирайтесь! Иначе я тут все взорву! У меня граната!
— Дела-а! — протянул Афанасий Иванович.
— Слушай, Афоня, — обратился к нему Бельмондо, — а может, давай я эту штукенцию вышибу? — указал он на дверь.