— Все, хватит! — Командор хлопнул по плечу впавшего в раж Акоша, помог медбрату освободить мальчика от трубок. В это время механики выбили стопорные клинья, и задние стены «крепостей» рухнули на землю. Командиры и обессиленные антимаги грузились на лошадей и уходили к лесу, а за ними бегом устремились гвардейцы и простые бойцы. Командор отказался от лошади и бежал в общем строю.
Дальше был долгий марш, засады и заслоны из отчаянных самоубийц. А еще через несколько дней человеческая армия растаяла в лесах и «мирных» поселках.
Командор вздрогнул, вырываясь из воспоминаний, навеянных пляшущими языками пламени. Перед глазами еще мелькали яркие картинки прошлого: бьющиеся в проволочных узах вурдалаки, падающие под ливнем свинца орки и яростно оскалившийся Акош. Этот доблестный сын своего народа был настоящим героем, отличавшимся безумной храбростью и самопожертвованием даже среди венгров, потомков напрочь отмороженных гуннов. Акош был рядом с ним всю войну. Именно он согласился уйти в зимний рейд на новом изобретении доктора Штольца — неуязвимом для магии БТР-80. Акош сумел разорить пять поселений эльфов и выжить в устроенной за ним погоне, а вот встречи с Убивцем он не пережил. В тот злополучный день Командор потерял сразу двух друзей.
В камине громко треснуло полено, и словно эхом ему прозвучал стук в дверь. Тяжелая створка приоткрылась, и в щель просунулась голова.
— Входи, — разрешил хозяин кабинета и указал на стул у рабочего стола. — Садись.
Встав из мягкого кресла, он обошел стол и на секунду задержался возле окна — с улицы донеслись крики и едва слышные хлопки арбалетной тетивы.
«Когда же это закончится?» — раздраженно подумал Командор, наблюдая за тем, как четверо уцелевших членов патруля тащат одного раненого товарища и тело пятнистого вурдалака. Многие говорили Командору, что возвращение в Мишкольц было ошибкой, но он не мог заставить себя уйти из единственного города, который люди сумели отвоевать у врага. А тем временем ситуация ухудшалась. Потомки вурдалаков и собак, попав под каток человеческой армии, сменили тактику — они забивались в канализации и брошенные дома и нападали только тогда, когда поблизости было мало людей. Эти твари плодились как крысы и росли с неменьшей скоростью, чем эти грызуны. Но в отличие от полувурдалаков крыса не могла в одиночку загрызть вооруженного человека. Красноречивый пример с патрулем отнюдь не был самым печальным — чаще всего нападению подвергались женщины и гражданские.
«Нужно вывести из города всех гражданских», — подумал Командор, даже не допуская мысли о том, чтобы оставить с таким трудом захваченный Мишкольц. Но сейчас не эта проблема интересовала Командора больше всего.
— Собирай группу. Мы вынуждены пойти на крайние меры, — обратился он к собеседнику. Говорил открыто, не снижая голоса. Вся обслуга и охрана в особняке специально подбиралась из венгров, не знающих русский язык.
— Это так необходимо?
— У меня нет выбора. Со дня на день «генералы» сдадут Убивца эльфам, и мы останемся ни с чем. «Шишку» Андрей просто так не отдаст, а я не могу позволить, чтобы она досталась ушастым. В общем, отстреливаешь Убивца и делаешь попытку штурмануть его дом. Если не получится забрать «шишку», выставляешь условия Гаврилову. Без Убивца он точно сломается.
— Краснов?
— Работаешь без него. Похоже, Андрюша сжевал-таки старосту, но чего-то подобного я и ожидал.
— Ты уверен, что другого выхода нет?
— Уверен. Если бы он был, я бы никогда не поднял руку на друга.
Солнце еще где-то ворочалось за увешанными разноцветными гирляндами соснами и лишь собиралось показываться над верхушками деревьев, а «борт 01» уже пыхтел по грунтовой дороге, возглавляя «мародерскую колонну» — так Мазай обозвал транспортную партию добытчиков разного полезного добра в брошенных людьми городах. Колонна выглядела очень солидно: впереди шел головной бэтэр, за ним двигался КамАЗ с четырехосным прицепом, дальше шли пять тракторов с прицепами поменьше, и завершал этот караван еще один бэтэр.
Андрей сидел на командирском месте и рассеянно поглядывал на дорогу впереди машины. Его голова была занята не гордостью за резко увеличившийся автопарк городка, а тяжелыми воспоминаниями. Он не любил манипулировать людьми и тем более ломать их, но в данном случае по-другому было нельзя.
Это дело со Студентом и Леной не давало покоя, и он в очередной раз пытался понять, правильно ли поступил и не допустил ли ошибки.
Ситуация стала накаляться еще в Демидове. Пока Андрей дожидался сбора местных авторитетов, в кабинет привели беглецов. С первого взгляда становилось понятно, что все очень непросто — Лена с гордым и каким-то остервенелым видом вцепилась в руку Студента, а обычно нерешительный и даже робкий парень смотрел на Убивца налившимися кровью глазами, в которых сверкали злобные искры.
«А по-человечески любить друг друга нельзя? Обязательно с шекспировскими страстями?» — раздраженно подумал Андрей, но говорить старался максимально спокойно:
— Ну и зачем было бежать? Нельзя нормально все объяснить? Вся эта война, — князь указал пальцем за окно, — по вашей милости.
— Ты бы никогда не позволил нам быть вместе, — взвизгнула Лена.
— Леша, это я тебе задал вопрос. Ты мужчина и должен отвечать за свои поступки сам, — с большим трудом сдерживая себя, сказал Андрей, уже понимая, что разговор ни к чему не приведет.
— Я так решил! — гордо вскинул голову парень. — Или все аданаилы стали рабами Убивца?
— Нет, никого силой держать я не намерен. Просто хочу удостовериться, что ты понимаешь, куда собрался идти.
— На войну за людей, — гордо ответствовал Студент, и Андрей заметил, как Лена одобряюще сжала ему руку.
«Ой как все запущено…»
— Что-то я не видел, чтобы ты рвался со мной в поход.
— Это была не война, а ваши личные дела.
— А Командор, приковывающий к пулеметам детей, значит, печется о всеобщем благе?! — не сдержался Андрей и тут же остановил рвущееся из влюбленной парочки недовольство. — Все, прекращаем разговоры. Сейчас возвращаемся домой, а потом еще раз попробуем нормально поговорить.
— Ты не имеешь права! — снова вставила свое «веское», как минимум для Студента, слово Лена.
«Ах ты, сучка!» — подумал Убивец и сдерживаться уже не стал:
— Леночка, ты забыла, кто я?! Я — Убивец. Если вами руководили гормоны и дурость, то завтра же отправитесь на все четыре стороны. Но если выяснится, что все это продуманная операция и все, кто погиб при штурме Демидова, на вашей совести, то я лично прострелю вам ваши тупые бошки. Это понятно?!
«Понятно», — прочитал ответ в испуганных глазах молодежи Андрей.
Второй подход к обузданию гормонального взрыва он сделал примерно через сутки, уже в казематах. Два здания — бывший магазин промтоваров и комбинат бытовых услуг — совсем недавно были объединены кирпичными стенками и отданы в ведение следственного отдела. Именно эти два дома привлекли внимание Быстрицкого обширными подвальными помещениями. То, что получилось в итоге, было названо «казематами». До этого в казематах обитали только «вампиры», а теперь туда добавились «жертвы» самодержавного режима — Краснов, его приближенные, а также «сладкая парочка».
Вторая встреча с Леной произошла, так сказать, «тет-а-тет». Что-то в глазах девушки подсказало Андрею, что с этой любовью не все так просто.
— Ну здравствуй, Джульетта, — ехидно поздоровался Андрей, входя в подвальную камеру.
Это было не узилище, а допросная комната для самых строптивых — металлический стол и две табуретки прикручены к полу, а серые стены навевали «нужные» мысли. Влюбленных до этого момента держали хотя и порознь, но в нормальных условиях.
— Да пошел ты!
— Фу, Лена, как грубо. Мы же все-таки не чужие люди, и зла я тебе не делал. Или все же делал?
— Ты предал меня, — сразу нахохлилась девушка. Сейчас она мало напоминала тихую, но все же решительно настроенную лучницу, которую помнил Андрей. Короткая мальчишеская стрижка сменилась косой, а в глазах поселился неутихающий огонек недовольства жизнью.
Год назад они вместе бегали по лесам от эльфов и отбивались от того же Краснова. Однажды Лена даже спасла Андрея, пойдя на убийство человека. А сейчас они стали врагами.
«Я уже потерял Батю, а теперь еще и она…» — подумал Андрей и вздохнул.
— Ты изменилась, Лена, и мне очень жаль, если я в этом хоть как-то виноват.
— Думаешь, не виноват? Ты морочил мне голову, строил глазки, а стоило появиться Надьке — как тут же отвернулся. Ты плюнул мне в душу, Убивец!
— Значит, так ты видишь то, что произошло? — спросил Андрей, понимая, что уверения тут не помогут.
— Я все вижу так, как оно было.
— И других вариантов нет?
— Нет!
Некоторое время они яростно смотрели друг другу в глаза.
«Как жаль, что все так получилось, — хотел было сказать Андрей, но промолчал. — Ну что ж, значит, судьба у меня такая — терять друзей. Ход номер два».
— Я не буду оправдываться и убеждать тебя в чем-либо. Все равно не поверишь.
— Не поверю! — Лена завелась окончательно. Она теряла над собой контроль, и Андрею было немного стыдно пользоваться ее состоянием.
— Можешь не верить, но Студента я тебе не отдам. Точнее, не тебе, а Бате. Аданаилы стали мне братьями, и я не позволю проводить над ними опыты. Даже во благо всего человечества.
— Ты не сможешь ничего сделать. На цепь ведь не посадишь? А если убьешь меня, он тебя проклянет! — злорадно улыбнулась Лена, если ее оскал можно было назвать улыбкой.
— Лешка не дурак и все поймет.
— Твой Леша сущий телок и думает не головой, а одним местом, как и все мужики. Даже если Батя выцедит из него всю кровь по капле, он будет смотреть на меня влюбленными глазами, а ты… — Внезапно Лена замолкла и настороженными глазами уставилась на печально улыбнувшегося Андрея. Ее взгляд заметался по камере, а затем опять вернулся к собеседнику. — Какая же ты тварь, Убивец. Ненавижу!
Лена резко отвернулась к стене, понимая, что эту партию она уже проиграла. Андрей с грустью посмотрел на вздрагивающие плечи девушки.
— Может, ты когда-нибудь успокоишься и вспомнишь мои слова. Мы были друзьями, и я всегда буду благодарен тебе и за дружбу, и за спасение жизни. Возможно, я что-то и сделал неправильно. Если так, прости меня. — Тихо вздохнув, Андрей вышел из камеры.
Поднявшись этажом выше, он вошел в кабинет, где за столом перед маленьким монитором сидели Быстрицкий и Студент.
— Леша, то, что я сделал, было не совсем порядочно, но другого выхода не было. Если хочешь, можешь уехать с ней к ее начальнику или куда-нибудь еще. Но перед этим расспроси Зверя о том, что мы видели в Венгрии.
Дожидаться ответа от совершенно растерянного парня он не стал.
…Перескочив через заросшую еще в довоенное время узкоколейку, бэтэр выехал на территорию узловой станции. Здесь, в отличие от города, уже началась бурная жизнь. Точнее, она и не заканчивалась. Трудовые бригады практически круглосуточно занимались разгрузкой скопившихся на станции вагонов. К счастью, единственный состав с бензином находился практически на выезде, и взорвавшиеся две цистерны не сожгли всего добра, волею судьбы доставшегося выжившим людям. С теми силами, которыми на данный момент располагал князь, можно было даже наведаться в Брянск, но пока хватало и станции. Именно «пока» — ввиду новой информации, человеческому анклаву понадобятся не только продукты и стройматериалы, но и кое-что еще. Вот за этим «кое-чем» колонна и направлялась, но не на станцию, а немного дальше.
Подняв облако пыли, бэтэр остановился перед главной железнодорожной линией, по которой в этот момент двигался дизель-локомотив с тремя пропановыми цистернами. Андрей с легкой улыбкой посмотрел на то, что в принципе не должно было иметь права на существование: в «новом мире» цистерна не должна была остаться целой, а локомотив подвижным. К тому же находиться рядом со всем этим, по мнению любого здравомыслящего человека, должно было быть очень опасно. Похоже, именно об этом сейчас думал машинист, высунувшийся в окно дизельного локомотива. Его бледное и вспотевшее лицо говорило о том, что машинист ни на секунду не поверил заверениям Стармеха. Страх слишком сильно въелся в человеческий мозг, и, несмотря на всю основательность логики рассуждений профессионала, люди панически боялись всего взрывоопасного.
К счастью, страх не всех вогнал в ступор, и нашлись энтузиасты, не смирившиеся с таким положением вещей. Как оказалось, «ларчик открывался просто». Если воздействие «Песни Хаоса» на взрывчатые вещества было двояким — искра и детонация, — то транспорт загореться от простой искры не мог, взрывалась смесь паров топлива и воздуха. Еще после войны многие заметили, что автомобили с полными баками так и не взорвались, осталась целой и большая часть дизелей. Но это происходило осенью и зимой.
Следующим летом в городах и на дорогах прозвучала еще одна серия взрывов — разогретые пары дизельного топлива вспыхивали не хуже бензина. Перегоревшая от магического аналога ЭМИ электроника на фоне этого была меньшим злом.
Стармех сложил два и два, получив простой ответ: необходимо избавиться от пустот в топливных баках, лишив топливо контакта с воздухом, тем самым избегая образования паров. С аналогом ЭМИ было еще проще — устройство дизеля в принципе не требовало наличия электрических приборов. Небольшая переделка, несколько накопительных баков от гидрофоров с мембранами — и в распоряжении князя оказалась целая колонна грузового автотранспорта. Увы, сам выбор был небольшим — поблизости нашлись только десяток тракторов из леспромхоза и один дизельный грузовик.
Единственным транспортом, полностью защищенным от магии, был КамАЗ со Студентом в кабине и антимагической проводкой по всему корпусу. Эту машина Андрей намеревался использовать для перевозки электроники и боеприпаса.
Состав с перепуганным машинистом прогромыхал дальше, наконец-то освобождая дорогу. Он направлялся к ветке, которая отходила от основной линии и вела к газовой станции под Шишкином. Вопреки всем ожиданиям обывателей огромные герметичные вместилища сжиженного газа подвергались угрозе меньше всего и, соответственно, сохранились в целости — газу для горения нужен кислород. Мазай на пару со Стармехом решили не бросать столько добра и надумали вновь газифицировать город.
Буквально перепрыгивая через железнодорожные рельсы, колонна пересекла станцию и нырнула в лес. Впереди их ждал еще один короткий пробег, в конце которого находилось то, что позволит значительно повысить обороноспособность города.
На вчерашнем заседании «кабинета министров» Гена разочаровал Гаврилова и опустил его с небес на землю:
— Василий Федотович, я не знаю, что вы там думаете о наших возможностях, но сделать пневматические автоматы я не смогу. И вообще я считаю, что те винтовки, которые добыл князь, можно разве что немного доработать. К примеру, улучшить рычаг, уменьшив количество движений для взвода пружины и повысив мощность.
— А там разве не баллон с воздухом? — От удивления Гаврилов даже забыл о своих претензиях.
— Нет, там пружина, которая, распрямляясь, сжимает воздух в компрессионной камере, а уже затем сжатый воздух выталкивает пулю. А насчет многозарядных пневматических винтовок — «Дракон Кериер Слэер» когда-то стоил восемьсот долларов, и, поверьте мне, это не просто так. Мы можем сделать что-то подобное, но в штучном варианте. Аналоги с меньшей себестоимостью дадут от силы пятьдесят джоулей. В общем, мелочи. Даже «дракон» давал до четырехсот джоулей, а «калаш», как вы наверняка знаете, имеет больше двух тысяч джоулей. И еще скажите мне: что предпочтительнее для крупного отряда — винтовка, для зарядки которой нужно делать короткие паузы между выстрелами, или такая, которую нужно минут двадцать накачивать после серии выстрелов?
— Пожалуй, первое, — нехотя согласился пограничник и тут же, явно оседлав новую идею, повернулся к Андрею: — Тогда нам нужны пушки!
Поначалу Убивец подумал, что Гаврилов от расстройства повредился в рассудке, но теперь, рассматривая задранные вверх ряды орудийных стволов, понял, что не все так плохо.