На столе, рядом со стопкой рваных журналов и блокнотов, Дэн заметил старый телефон с вращающимся диском. Сначала ему показалось, что там стоит ящик с входящей корреспонденцией, но потом он понял, что на самом деле это груда выцветших фотографий, а пыли на них было меньше, чем на всем остальном вокруг.
— Кажется, я нашел фотографии, о которых говорил Феликс, — сказал Дэн.
Он посветил телефоном на самую верхнюю из них — высокий мужчина в длинном белом халате и очках, знакомых Дэну. Он прищурился, пытаясь рассмотреть другие детали. Это был тот же мужчина, что и на фотографии в ящике его стола. Дэн быстро перевернул следующее фото и вскрикнул.
— Что такое? Что случилось? — спросила Эбби.
— Ничего, — ответил Дэн. Если он подтвердит обнаруженную им только что связь, то уже не сможет делать вид, будто ему это показалось.
На следующей фотографии из этой стопки врачи собрались вокруг кровати. На ней со странным спокойствием лежал молодой человек в больничном халате. Один из докторов аккуратно держал его голову, в то время как другой надевал на его лоб тяжелый кожаный ремень. Рядом стояла медсестра со шприцем в руке.
— Должно быть, это какая-то процедура, — наконец произнес Дэн. — Наверное, он был здесь пациентом.
— Он такой молодой, — сказала Эбби. — Примерно нашего возраста.
«Примерно как я». Дэн выбросил эту мысль из головы, отложил фотографию и направил свой мобильный телефон на следующую.
На этом снимке была изображена связанная женщина, лежащая на столе. Над ее головой был прикреплен шлем с торчащими проводами. Зубами она сжимала деревянную палочку. Из-за этих предметов, шлема и палки создавалось ощущение, что ее истязали каким-то странным образом.
Фотографии были ужасны, но Дэн не мог остановиться и рассматривал их одну за другой. На каждом снимке был показан пациент, подвергавшийся каким-либо болезненным процедурам или находящийся в одиночном заключении. Дэна чуть не вывернуло наизнанку при виде фотографии, иллюстрирующей сеанс гидротерапии. Санитары направляли шланги с хлещущей из них водой на забившегося в угол дрожащего и абсолютного голого пациента. В стороне, скрестив руки на груди, с равнодушным видом стоял доктор.
Дэн уже когда-то читал о подобных процедурах, популярных в прошлом, — у него был нездоровый интерес к этой теме. Получив воспитание в приемной семье, он интересовался социальной политикой, разными системами, которые принимали решения за людей, а не вместе с ними. Не то чтобы он сравнивал свою жизнь с положением этих бедных людей — если уж на то пошло, за него система приняла хорошее решение. Он ни на что не променял бы свою семью.
— Эй! Ребята, посмотрите-ка на это… — позвал их Джордан, и они обратили внимание на то, как дрогнул его голос.
Он стоял у края стола, направив луч фонарика на стену, где висело много фотографий в рамках.
— Какой кошмар! — выдавил Дэн.
— Точно! — еле слышно прошептала Эбби.
Она приблизилась к одной из фотографий и рукавом осторожно вытерла пыль со стеклянной рамки. Это было фото маленькой девочки не старше девяти-десяти лет, ее светлые волосы падали ей на плечи. Она стояла и одной рукой держалась за нечто похожее на кресло без подлокотников, словно позировала для портрета. На ней были узорчатое платьице и красивая бижутерия. Но вдоль ее лба шел большой неровный шрам, и что-то было не так с ее глазами.
— Она выглядит такой грустной, — сказала Эбби.
«Грустной» — это мягко сказано. Скорее опустошенной.
Эбби стояла неподвижно и так задумчиво смотрела на снимок, словно находилась в трансе. Дэн не осмелился сказать ей, что, судя по шраму на лбу и пустоте в глазах, девочка наверняка подверглась лоботомии. Какие чудовища могли сделать подобную операцию маленькому ребенку?
Висевшая рядом фотография отвлекла его от этих мыслей. На ней был пациент, сопротивлявшийся двум санитарам в белых фартуках, которые связывали его и натягивали на него намордник. Один из санитаров выглядел как сущий дьявол. Это фото заворожило Дэна. Кто сделал этот и все прочие снимки и кто повесил их на стену?
— Трудно представить, что всем этим людям тут помогали, — заговорил Джордан.
— Они были больны, — машинально ответил Дэн.
— И? По-твоему, это гуманно? Тем врачам нужно было дать по яйцам, чтоб они не забывали клятву Гиппократа!
— Ты понятия не имеешь, что здесь происходило, — огрызнулся Дэн. Затем одернул себя.
В комнате Пятна крови
Дэн быстро закрыл дверь и обхватил себя руками — его бил озноб. Он попытался рационально объяснить, что же сейчас произошло. Неужели он по ошибке открыл не ту дверь? Это бы все объяснило. Он ужасно устал, свернул не в тот поворот и оказался у чужой двери. Комната страхов, которой не пользовались десятки лет.
«Да, точно».
Он проверил номер комнаты. 3808.
Но это его номер.
«Что происходит?»
Протерев глаза трясущимися руками, Дэн снова открыл дверь. Теперь это была его комната: два стола, два стула и две кровати, на одной из которых спал Феликс.
Дэн вошел и закрыл дверь. Прислонившись к ней, он попытался успокоить дыхание, но закашлялся от пыли, застрявшей у него в носу и горле. У него произошло помутнение рассудка, вот и все. Сильное помутнение, но сейчас все снова нормально.
* * *
Естественно, Дэн не мог уснуть. Ворочаясь, он пытался выбросить из головы фотографии, но им на смену приходили странные галлюцинации, которые он видел ранее. Прерывистый храп Феликса беспокоил еще сильнее. В половине третьего он уже и не пытался уснуть, взял со стола ноутбук и лег с ним в кровать. Может, он сумеет больше узнать о Бруклине, найти объяснение тем жутким фотографиям.
Он напечатал в поисковике слова «история Бруклина», и появился целый список разных городков под названием Бруклин. Дэн добавил к запросу «Нью-Гемпшир», и на экране высветилась краткая и непоследовательная история медучреждения, которую Дэн уже знал: тут содержались психически больные люди, как мужчины, так и женщины, а после закрытия здание было выкуплено колледжем. Он решил воспользоваться поиском картинок. Тотчас же показалась страница с результатами поиска, на которой было множество старых фотографий Бруклина. В черно-белых тонах здание выглядело еще более зловещим.
Продолжая сужать параметры поиска, Дэн напечатал: «Бруклин и история и психбольница». Наконец появилась многообещающая на вид ссылка. Учитывая ярко-фиолетовый фон и обилие анимации на странице, это был, мягко говоря, любительский сайт. Несмотря на это, его внимание привлек заголовок: «Бруклин — лечение сумасшедших или создание их?»
«Тянет на сенсацию», — подумал Дэн. Дальше оказалось еще интереснее. Страница была длинной, и текст на ней напоминал некую параноидальную теорию заговора. Сэл Уэзерс, исследователь, человек, имеющий много интересов, и — о боже! — охотник за привидениями, скрупулезно и по крупицам собрал в один длинный текстовый блок новости о Бруклине из местных и национальных газет. Статистика, показывающая, сколько пациентов содержалось в психбольнице во времена ее расцвета, рассказы о переводе пациентов в другие больницы после ее закрытия в 1972 году… Дэну неоднократно попадались упоминания о том, как сложно Бруклину было удержать на своем посту главврачей. Текучка была больше, чем в «Макдоналдсе».
Наконец, пробравшись примерно сквозь три четверти витиеватых описаний Сэла, Дэн кое-что нашел. Скорее всего, это была строка из рекламной листовки, но он прочитал ее несколько раз: «Только в 1960 году Бруклин нашел человека, который заново определил и в корне изменил его курс».
И как же его звали? И каким был новый курс? Но в статье об этом не говорилось.
— Это называется «центральный персонаж», Сэл, надо учиться, — вслух произнес Дэн. Затем вспомнил о соседе по комнате. К счастью, Феликс все еще крепко спал.
Дэн просмотрел страницу до конца. Было очевидно, что Сэл страдал синдромом дефицита внимания. Зачем заострять внимание на мелочах наподобие текучки персонала, если можно обсудить серийных убийц?
Дэн замер. Пациентом здесь был серийный убийца, в этом здании. Где они его держали? Какое лечение он получал? И куда он исчез?
Дэн закрыл свой ноутбук и снова лег в постель. Уже засыпая, он вспомнил фотографию сопротивляющегося пациента и подумал: «А не был ли это Дэннис Хеймлин?» Возможно, родители были правы, переживая из-за того, что он едет сюда. Одно дело — запятнанное прошлое, но серийный убийца? Фотографии, иллюстрирующие процедуры? Ну что ж, он не будет рассказывать об этих находках Полу и Сэнди, это точно.
Глава № 6
— Без обид, Дэн, но ты ужасно выглядишь. Ты плохо спал?
Голос Эбби звучал так, словно шел со дна бассейна. Понимая, что начал задремывать, Дэн поднял голову ровно настолько, чтобы запихнуть в рот немного хлопьев. Интересно, ореол туманного света вокруг ее головы, который выглядел так натурально, возник из-за лучей утреннего солнца, пробивающихся сквозь застекленную крышу, или из-за того, что он почти не спал?
Дэн решил не рассказывать Эбби о том, что нашел в Сети, ведь это могло показаться слишком странным — он мог показаться слишком странным. Они только недавно познакомились, и он не хотел все испортить в первые же двадцать четыре часа.
— Феликс храпит. Словно проглотил лягушку. Или льва.
— Все так плохо?
— Ага, а потом он встал ни свет ни заря, чтобы пойти на тренировку. Представь! Короче, не думаю, что мне удастся высыпаться этим летом.
— Может, ты просто сильно устал после небольшого потрясения прошлой ночью? — Она не стала ходить вокруг да около. Ему это нравилось.
— Думаю, наша прогулка оказалась довольно напряженной, — согласился он.
Девушка явно была очарована той фотографией. Они чуть не поссорились из-за нее. Дэн нахмурился; сейчас он даже не мог вспомнить, почему был так категоричен, настаивая на том, чтобы она оставила фото там.
Из-за внезапного приступа острой боли в голове у него начало дергаться веко.
— Черт побери! Не так я хотел себя чувствовать в первый день занятий.
Эбби подвинула к нему через стол чашку кофе.
— Попробуй. Он такой крепкий, что зарядит реактивный самолет.
Он повернул чашку другой стороной (она оставила маленькое розовое пятнышко помады на ободке), отпил, почувствовал на языке нечто среднее между керосином и кленовым сиропом и поспешил проглотить прежде, чем этот сладкий ил не вышел наружу.