Хрономастер - Желязны Роджер 12 стр.


– А он не мог отправить тебе послание в дом твоего отца? – спросил Корда.

– У отца нет постоянного адреса, – ответила Мириам. – Он купец и много путешествует. И считает, что лучше всего новости узнавать на базаре.

Корда выпрямился:

– Ну, не можем же мы перебудить всех на базаре, чтобы выяснить, написал ли Тико тебе письмо. Начнем с его дома, а если ничего там не обнаружим, ты нам расскажешь, как добраться до дворца Двистора.

Корда спрятал «Коломбину» в песках неподалеку от Дворцовых Ворот, а потом с Мириам в качестве проводницы и ПЦП, повисшей у его плеча, вошел в город. По дороге он вытащил определитель направления.

– Что это такое? – спросила Мириам.

– Прибор, настроенный на показания, которые я снял на магнитном севере, когда мы покинули бутылку, – объяснил Рене. – Я решил, что, раз уж мы сюда попали, стоит проверить – вдруг он покажет мне, где нужно искать ключ от Аравии.

Корда посмотрел в ту сторону, куда показывали мерцающие стрелки, и нахмурился.

– В чем дело? – спросила Мириам. Корда тщательно спрятал прибор за пояс и только потом ответил:

– Складывается впечатление, что он указывает на дворец, но это маловероятно, поскольку ты утверждаешь, что дворца здесь нет.

Мириам легко коснулась его руки.

– На самом деле я ведь сказала только, что дворец прячется за миражем. По правде говоря, я не знаю точно, где он находится.

– Все равно как муха и слон, – заметил Корда. Мириам с отвращением наморщила свой хорошенький носик.

– Ужасное сравнение, Рене, но я понимаю, что ты имел в виду. Я прошу тебя помнить, что на Аравии волшебство так же реально, как песок и солнце.

– Зато не так вездесуще, – проворчал Корда. – У меня уже полные ботинки песка.

– Вытряхнешь песок, когда доберемся до дома Тико, – ответила Мириам, – или, может быть, по дороге купишь себе пару сандалий. Самый короткий путь к дому Тико – через базар.

– Все купцы находятся в состоянии стасиса, – напомнил ей Корда.

– Да, я знаю, – ответила Мириам. – Как я могу об этом забыть, когда город вдруг стал таким безмолвным и неподвижным? У меня уши болят от попыток услышать крики уличных торговцев, вопли верблюдов и протяжные молитвы, похожие на песни.

– Да, босс, – вмешалась Коломбина. – Как она может об этом забыть?

– Прошу меня простить, – извинился Корда. – Если на базаре действительно столько народу, сколько видно на моем экране, наше продвижение вперед будет напоминать рябь, пробежавшую по полноводной реке стасиса.

Мириам передернуло.

– Мы, словно призраки, пройдем мимо этих людей.

– Может быть, – согласился Корда, – но скорее всего они тут же забудут, что видели нас здесь. Помнишь, как сказал Арабу: стасис – это сон без сновидений.

Несмотря на напоминание, они чувствовали себя немного жутковато, оказавшись на базаре. Корда приказал Мириам и ПЦП держаться поближе к нему, чтобы уменьшить радиус действия консервированного времени. И все равно, по мере их продвижения вперед, купцы, встречавшиеся им по пути, на несколько мгновений оживали и тут же принимались отчаянно вопить:

– Чиню горшки! Чиню горшки! Глиняные, стеклянные и оловянные!

– Сладкие, медовые финики! Чистое наслаждение! Спелые дыни, каждая – бесценный бриллиант!

– Холодная вода! Охлажденное вино! Шербет!

– Господин, купите браслет для прекрасной девушки!

– Предсказываю судьбу! Гадаю! Зачем рисковать, когда можно узнать все заранее?

Кое-кто из купцов – те, что дольше остальных находились под воздействием консервированного времени или отличались наблюдательностью, – обращали внимание на необычную тишину, окутавшую весь базар, кроме небольшого пятачка, на котором они оказались. Иные, догадавшись по одежде, что Корда чужестранец, что-то кричали ему вслед. Кто-то узнал Мириам и тоже попытался ей что-то сказать.

Корда ничего не отвечал и ни разу не позволил Мириам остановиться, чтобы перекинуться парой слов с тем или иным купцом. Даже несколько человек, попавшие в радиус действия его темпорального поля, могли их задержать, а ему не хотелось быть причиной уличных волнений.

Они поспешно проходили мимо будочек, где продавались вазы и тарелки из отполированной бронзы и меди, мимо стоящих в тени палаток, на прилавках которых сверкали украшения из драгоценных камней, а тяжелый аромат благовоний так и манил задержаться хотя бы на одно короткое мгновение.

У лотка какого-то купца в самом конце базара Мириам наклонилась и взяла пару черных сандалий с широкими ремнями, а вместо них бросила монетку с выгравированным на ней лицом мужчины.

– Али хороший мастер, – объяснила девушка, – похоже, они твоего размера. В ботинках ты быстро сотрешь ноги.

– Надену, когда доберемся до Тико, – улыбкой поблагодарив Мириам, ответил Корда.

– А мы уже почти пришли, – сообщила Мириам и показала на массивный, большой дом.

Несколько внешних окон представляли собой маленькие арки с резными деревянными ставнями, украшенными странными животными и еще более диковинными людьми. Вдоль дорожки, ведущей к двери и огибающей стены дома, росли яркие кусты, усыпанные цветами.

Мириам бросилась вперед, схватила дверной молоток, выкованный в форме дракона, и принялась стучать. Никто не появился на ее призыв.

– Почему не выходят слуги? – забеспокоилась она и снова взялась за молоток.

В тот момент, когда девушка собиралась постучать еще раз, возле ее руки появилась улыбающаяся рожица ПЦП.

– Не паникуй, Мириам, – принялась утешать ее Коломбина. – Слуги находятся в состоянии стасиса, как и все прочие аравийцы. Даже если Тико вернулся, у него не хватило бы на них консервированного времени. Мы погрузили на «Вихрь» ровно столько, сколько ему было необходимо, чтобы покинуть Урб. Вряд ли осталось много.

Рука Мириам выпустила хвост дракона. Потом девушка покраснела; надо заметить, что розовый цвет творил чудеса с ее щеками.

– Я вела себя как ребенок, – печально проговорила она. – Я была уверена, что Тико дома..., и перестала думать.

ПЦП тихонько погладила ее по щеке.

– Не огорчайся, люди не могут всегда думать. Если хочешь, я расскажу тебе несколько очень занятных историй про босса...

Корда решил, что пришла пора вмешаться.

– Мириам, ты не знаешь, может быть, Тико прячет ключ в каком-нибудь потайном месте или имеется особое слово, открывающее дверь? Тогда мы вошли бы внутрь и посмотрели, не оставил ли он нам каких-нибудь сообщений. Мириам кивнула:

– Да, обычно он прятал ключ. – Вдруг девушка снова неожиданно покраснела. – Он сказал мне где, на случай..., я имела в виду...

– Чтобы ты могла попасть в дом, если возникнет какая-нибудь необходимость, – договорил за нее Корда, изо всех сил стараясь сделать непроницаемое лицо. В отличие от большинства девушек, с которыми ему довелось встречаться на Земле, Мириам была и в самом деле такой юной и невинной, какой казалась.

– Совершенно верно, – с облегчением проговорила она. – Ключ под одной из плиток у края дорожки.

Мириам опустилась на колени и просунула руку в благоухающие кусты.

– Он должен быть вот...

Вдруг она пронзительно закричала. Корда заметил, как нечто лохматое и золотистое выскочило из кустов и бросилось к Мириам. Тут уж Корда сумел рассмотреть многофасетчатые глаза, восемь сильных суставчатых лап и широкое, плоское тело тарантула размером с большую собаку.

Было слышно, как золотистый тарантул укусил Мириам, которая вскрикнула и потеряла сознание прямо на дорожке, ведущей к дому ее возлюбленного.

В следующее мгновение – а Корда все никак не мог прийти в себя от изумления – тарантул потащил девушку в сторону базара. Ореол темпорального поля Мириам окружал обоих, так что по иронии судьбы она, сама того не желая, помогала своему врагу.

Корда побежал за ними. ПЦП бросилась вперед и начала метаться перед глазами паука, стараясь его задержать.

– Поторопись, босс! Пошевеливайся! – кричала Коломбина. – Этот восьминогий урод слишком для меня большой, мне его не остановить, а если он доберется до лабиринта палаток, мы не сможем его задержать, не разбудив чуть не весь базар!

Корда не стал тратить время на ответ. Тарантул мог быть сверхъестественно сильным и быстрым, но тело Мириам, которое он держал в лапах, явно не облегчало ему жизнь.

Оттолкнувшись от песчаной дорожки, Корда прыгнул прямо на паука, промахнулся, но успел схватить девушку. После короткого сражения ему удалось отобрать ее у чудовища, которое с возмущенным и немного жалобным шипением нырнуло под палатку и скрылось из виду.

– Не ходи за ним, Би, – приказал он ПЦП. – Что бы они ни делали, он только получит дополнительное время, чтобы сбежать, а если эта тварь попытается скрыться на базаре, начнется страшная неразбериха.

– Ты умница, солнце мое, – похвалила Коломбина. Сидя посреди улицы, Корда держал Мириам на руках. Быстрый осмотр убедил его в том, что она все еще дышит, хотя каждый вдох давался ей с трудом. Девушка спала таким глубоким сном, какого Корде еще никогда видеть не приходилось.

Под веками беспокойно бегали глаза: Мириам снились сны. Корда нахмурился.

– Никак не можешь ее не лапать, правда, солнце мое? – заявила Коломбина, вмешавшись в его раздумья.

Корда поднял голову и увидел возле своего носа ПЦП.

– Би... – начал он, но Коломбина его перебила:

– Да пошутила я, солнце мое! Ого, какой ты мрачный! Как наша дама? Если этот паук ее убил, я... Корда покачал головой, успокаивая Коломбину:

– Мириам жива, но от ядовитого укуса потеряла сознание. Ты можешь что-нибудь сделать?

– Здесь нет, – ответила Коломбина. – На корабле – возможно. Хочешь вернуться?

– Я не думаю, что в данный момент Мириам угрожает какая-то серьезная опасность, – ответил Корда, поднимаясь на ноги и поудобнее взяв Мириам. – Мы совсем рядом с дворцом Тико Хиггинса. Неужели мы уйдем, не взглянув, дома ли он? Ну-ка, подружка, слетай и посмотри, сумеешь ли ты открыть дверь.

– Есть, босс!

ПЦП сделала резкий разворот у него над головой, повисела секунду над лицом Мириам, а потом направилась к входу в дом. Корда последовал за ней более медленно, боясь потревожить Мириам. Когда он подошел, ПЦП как раз распахнула широко улыбающийся рот и вытащила оттуда тонкий зонд.

– Я с ним справлюсь, – сообщила Коломбина. – Это хороший замок – может быть, тебе будет интересно узнать, что сделан он на Урбе, – но я умнее.

– Скромность всегда была твоей сильной стороной, – похвалил ее Корда.

– Я очень скромная, босс, – заявила Коломбина, убрала зонд на место и, радостно улыбаясь, принялась подпрыгивать перед самым его носом. – Просто дело в том, что я еще и честная. Толкни дверь пальчиком, она и откроется.

Дверь послушно и безмолвно распахнулась внутрь, и они увидели выложенный плитками пол в прихожей, где было градусов на десять холоднее, чем на улице. Роскошные восточные ковры, в которых утопали ноги, были разбросаны повсюду, создавая на полу причудливый, изысканный рисунок.

В комнаты направо и налево вели двери со сводчатыми арками. Просторный коридор и лестница, уходящая наверх, давали представление о том, какого размера дом у Тико Хиггинса. Вне всяких сомнений, министр торговли Аравии не знал, что такое материальные проблемы.

Заглянув в комнату по правую руку и сообразив, что это скорее всего гостиная, Корда положил девушку, которая все еще была без сознания, на самый удобный диван. Судя по векам, она по-прежнему видела необыкновенно яркие сны.

ПЦП внимательно наблюдала за тем, как Корда отключил время Мириам.

– Зачем ты это сделал, босс?

– Если яд паука может причинить ей вред, стасис приостановит его распространение. Если он выходит из организма естественным путем, значит, я замедлил ее выздоровление, но не помешал ему – она все равно не почувствует разницы. – Корда огляделся по сторонам. – Кроме того, она здесь в безопасности и без темпорального поля. Тарантул смог утащить Мириам только благодаря тому, что у нее было свое время. Если бы она по чистой случайности не разбудила его, когда искала ключ, паук бы вообще ничего ей не сделал.

– Молодец, босс, ты отлично мыслишь. – ПЦП помчалась к двери. – Пошли поговорим с Тико.

Раздумывая о возможных вариантах, Корда повернулся к поджидающей его Коломбине:

– Би, осмотри дом. Выясни, здесь ли Тико Хиггинс, побывал ли он тут после возвращения на Урб. Помни, что Мириам сказала про слуг, постарайся никого из них не разбудить.

ПЦП чуть качнулась в воздухе, словно кивнула.

– Ясно, солнце мое! А ты постарайся вести себя скромно, пока меня не будет.

– Постараюсь, – вздохнув, пообещал Корда. – Мне и в голову ничего Такого не приходило. Я собирался сесть и высыпать песок из ботинок, надеть сандалии, а потом проверить, может быть, в том графине, что стоит на столике, есть какое-нибудь холодненькое питье.

– Я тебя предупредила! – заявила Коломбина. – Скоро вернусь!

Она появилась, когда Корда заканчивал наливать себе бокал импортного вина, фалернского, тут у него сомнений не было никаких, доставленного из вселенной Рим, которую он сам построил, когда ему было около ста пятидесяти лет и он думал, что разбирается во всем на свете.

Рене потягивал вино и слушал доклад своего компьютера.

– На кухне за столом сидят пожилые мужчина и женщина, – сообщила Коломбина. – Думаю, они решили перекусить – мягкий козий сыр, плоский хлеб, отличные оливки, а бледно-зеленая дыня, разрезанная на кусочки, стоит сбоку на столе. Наверное, приготовили ее на десерт.

Корда услышал, как в желудке у него кто-то громко заурчал, но, героически не обращая на звуки внимания, кивнул Коломбине, чтобы та продолжала.

– На первом этаже я больше никого не видела, поэтому отправилась наверх. И угадай, что я там нашла?

– Ты нашла Тико Хиггинса, – ответил Корда, сделав еще один глоток вина. – У него кончилось время, когда он что-то там делал?

ПЦП весело закувыркалась в воздухе.

– Точно! Сидит за столом, а перед ним – незаконченное письмо. Я воспользовалась своим длиннофокусным объективом, чтобы прочитать, что он там написал, и не разбудить его при этом. Бедняжка сообщает Мириам, что вернулся из своей поездки и обнаружил Аравию в состоянии стасиса. Поскольку он не смог ее найти, как ты думаешь, что он собирался сделать?

Корда постарался скрыть довольную усмешку.

– Он собирался покинуть Аравию и отыскать нас, а потом доставить сюда, чтобы мы включили время в его вселенной.

Если бы на мордочке ПЦП могло появиться какое-нибудь выражение, Корда не сомневался, что она бы вытаращила от изумления глаза.

– Откуда ты знаешь? – вскричала Коломбина. – Ты что, потихоньку сходил наверх, пока я была на кухне?

– Нет, я все время сидел здесь, – покачав головой, ответил Корда. – Просто догадался, что Тико сделал бы то же самое, что и я сам в подобных обстоятельствах. Я рад, что мы с ним думаем одинаково. Покажи мне, где он. Выведем парня из стасиса и расскажем, что тут без него произошло.

– Хочешь, я схожу наверх и приведу его сюда? – спросила Коломбина, которая для разнообразия решила продемонстрировать боссу уважение.

– Нет, – решительно отказался тот. – Если Тико так же сильно любит Мириам, как она его, он сразу перестанет соображать, увидев, что девушка потеряла сознание. Давай расскажем ему о том, что с ней случилось, в самую последнюю очередь. У нас осталось всего несколько часов консервированного времени, нельзя растрачивать его на истерики влюбленных.

– Согласна, солнце мое.

Когда они разбудили Тико, молодой человек удивился, увидев их в своем доме, но не слишком. Судя по его незаконченному письму, он предполагал, что Корду могут заинтересовать неприятности, постигшие Аравию.

Отвесив поклон Корде и его помощнице, Тико потянулся к стоявшему на столе подносу, на котором лежали хлеб и сыр.

– Вы дважды меня спасли, – торжественно произнес он, – и я желаю предложить вам хлеб и соль. В соответствии с традициями Аравии после этого я становлюсь вашим союзником – и, если хотите, другом.

Корда поклонился в ответ:

– Это честь для меня, мистер Хиггинс.

Назад Дальше