ГЛАВА СОРОКОВАЯ, самая печальная
Карандаш и Самоделкин спрятались под высоким пролётом Радужного моста. Но чёрная Клякса понеслась туда, где прятались беглецы.
— Кошку! Нарисуй кошку! — прошептал Самоделкин.
Дрожащими руками Карандаш нарисовал ершистую злую кошку.
«Мяуу!» — противно заныла кошка, выгибая спину при виде Кляксы.
Чёрная Клякса, не стерпев такой наглости, с пронзительным лаем бросилась к ней. Кошка нырнула в переулок. Собака и разбойники тоже свернули в переулок.
Самоделкин и Карандаш побежали по Тихой набережной.
«Тяф-тяф!» — послышалось далеко позади.
— Скорей, Карандашик! Скорей!..
Но бандиты, проклиная глупую собаку, спешили к набережной.
Беглецы громко стучали в двери домов, звали на помощь, но им никто не открыл. Все ушли на Весенний проспект.
В одном переулке мимо проехал автомобиль. Не простой, а поливальный автомобиль. Он поливал чистой холодной водой мостовую, тротуары, кусты и деревья.
Размахивая руками, Карандаш и Самоделкин побежали к нему.
— Дяденька, стойте! Подвезите нас! Разбойники за нами гонятся!
— Измена! — рявкнул пират, — Измена! Бежать хочешь?! Повесить его на мачте, негодяя!
Капитан схватил верёвку, но Дырка зашептал ему на ухо:
— Не вешайте его, капитан. У нас не будет матроса.
Веня заревел от страха:
— Я ма-ме скажу!
— Га-га-га! — засмеялись разбойники. — Го-го-го!
— Мамочка! — вскрикнул Веня.
Он хотел прыгнуть на берег. Но разбойники схватили его, связали, втолкнули туда, где сидел Карандаш, и заперли на замок.
По набережной, гудя моторами, проехали грузовики с надписями на кузовах:
Грузовики ехали на другой конец города. К площади Сталевара.