Тихо застонав, я поднялся и задернул шторы, чтобы встающее солнце не светило в глаза. Полумрак мне был ближе и по духу, и по настроению. Вернувшись в кровать, я снова прокрутил в голове ту ночь, проведенную с Лирисом. Если бы мой план сработал, то убивать его не было бы повода, ведь он просто не смог бы войти в пещеру и достать тот проклятый артефакт. Но он вошел и вынес его. Вошел потому, что отдался не из-за разожженной мной похоти, пачкающей светлую душу, а по любви. Только любовь могла сохранить в нем свет и чистоту помыслов, а я…
Нет, лежать дольше не было смысла, и я поднялся, чтобы одеться и спуститься вниз. Начинался новый день, такой же длинный, нудный и бессмысленный, как и все предыдущие. Зачем я живу? Каждый день задаю себе этот вопрос и сам себе отвечаю - не знаю. Раньше, когда шла война, знал: чтобы сохранять жизни другим людям, а сейчас...
- Господин, вас спрашивают, - тихий голос дворецкого вывел меня из состояния задумчивой отрешенности.
- Кто?
- Магистр Лас-Тиш.
- Нет грешникам покоя в этом мире, - вздохнув, я оглядел кухню, куда зашел, видимо, в надежде спокойно позавтракать, а ведь даже не запомнил, как спустился вниз. Ладно, хоть надеть халат не забыл. – Проводи его в малую голубую гостиную и вели подать туда завтрак. Думаю, магистр еще не ел с утра, а я успею переодеться.
Дома я, конечно, могу ходить как угодно, но перед гостем не следует представать в одном халате. Надо хоть брюки натянуть для приличия.
- Ниго, рад тебя видеть, - поприветствовал я магистра, моего старинного друга, приглашая его присесть за накрытый стол.
- И тебе не кашлять, Альмирт. Не скучаешь?
Очень правильный вопрос.
- Конечно скучаю. А что, есть идеи?
Честно говоря, я готов был и в бездну, и на дно морское отправиться, только бы не думать, не вспоминать…
- Как насчет преподавания? - Ниго Лас-Тиш растянул губы в хитрой улыбке, да и глаза его весело щурились, явно предчувствуя предстоящее развлечение.
- Преподавания? Ты же знаешь, я терпеть не могу детей.
- Знаю. И потому предлагаю преподавать не детям, а студентам, в магической академии. Ее будут открывать в Тааре, на «ничейных», согласно мирному договору, землях. Будем учить и темных, и светлых магов. Вместе.
- Что за бред? – Я даже откинулся на спинку стула, удивленно глядя на приятеля. – Мы же перегрызем друг другу глотки.
- Не перегрызем. Учителей набирают по принципу толерантности и терпимости, да и за студентами первое время будет строжайший надзор, во избежание каких-либо эксцессов. Студентами будут заниматься кураторы от светлых и темных. Управлять Таарской магической академией будет светлый маг, но он уже стар, так что его должность скорее формальная. Я буду его заместителем, а потому мне бы очень хотелось иметь рядом надежного человека. Должность преподавателя по магии иллюзий свободна. Хочешь ее?
Я задумался, прикрыв глаза. С одной стороны, мне хотелось заняться чем-нибудь, я уже страшно устал отдыхать, но взвалить на себя такую обузу, как преподавание…
- Альмирт, подумай, хороший оклад и стопроцентная занятость не дадут тебе хандрить, а то ты, вернувшись с последнего дела, сам на себя стал не похож. А между тем дело нам предстоит очень важное. Светлые почему-то решили, что у нас нет ни чести, ни совести. Они забыли, что мы такие же люди, как и они, что нам может быть так же больно и страшно, как и всем остальным. Но война окончена, и теперь наша задача объяснить это светлым и вырастить следующее поколение людей, умеющих понимать друг друга и принимать чужую силу не как угрозу, а как партнерство, способное изменить мир, но только сообща.
Нечаянное напоминание о Лирисе, светлом рыцаре, свято убежденном в своей правоте, заставило меня вздрогнуть. Благодаря моей работе мирный договор все же был подписан, иначе война затянулась бы еще на несколько лет. Принеся Лириса в жертву, я, может быть, спас тысячи жизней, но… отчего же так тошно на душе?
- Я согласен, - выдохнул, сжимая кулаки. Может, Ниго прав и, когда мне будет чем заняться, дурные мысли сами выветрятся из головы? А может, мне стоит еще раз попросить прощения у того, перед кем я так виноват. Я знаю, что прошлого не изменить и что прощения я не получу, но попросить я могу? – Только у меня условие: мне нужен отпуск и разрешение на посещение территории светлых.
- Отпуск не проблема. Занятия начнутся только через полгода, в день осеннего равноденствия. А зачем тебе на светлые земли? Между нами, конечно, мир, но все же...
- Долг у меня один остался.
- Если долг, тогда ладно. Получишь все необходимые бумаги в течение двух дней. Если не секрет, куда отправишься?
- Надо посетить могилу… друга.
- Понятно. Это по твоему последнему делу? - Дождавшись от меня кивка, Ниго поднялся. – Что ж, тогда я немедленно займусь оформлением документов.
На этом Ниго откланялся, а я остался сидеть за столом, так и не притронувшись к завтраку. Его слова запали мне в душу, бередя и не давая покоя. Да и моя собственная совесть грызла не переставая, так что я не мог начать новое дело, не закончив старое, а значит, я еду туда, где, может быть, найду могилу Лириса Арсин фон Эргора, светлого рыцаря, так до конца и оставшегося светлым, во всех пониманиях этого слова.
* * *
Нужные бумаги я получил через день. Еще день ушел на сборы и настройку амулета, скрывающего суть мага, который я решил взять на всякий случай. Дорога по морю заняла всего пять дней, тогда как в прошлый раз я пересек море за семь. Судьба в этот раз явно смилостивилась, так что обошлось без шторма. Море было спокойно, в отличие от меня, так что я даже на палубу почти не выходил, вспоминая… вспоминая… вспоминая…
Тропа к пещере, в которой раньше хранился артефакт, нашлась сразу. Оставив стреноженного коня пастись внизу, я прошел сквозную пещеру, поднялся наверх и осмотрелся: возле того дерева были привязан Бурелом, а возле того камня я стоял, ожидая, когда светлый выйдет из пещеры, а он все не шел и не шел. Тогда я начал надеяться на то, что он не справился. Ходил, нервничал, а потом вышел он, весь такой светящийся от счастья, что у меня до сих пор сердце в груди замирает, стоит вспомнить о его улыбке.
Он смеялся и что-то говорил, показывая мне шкатулку с артефактом, а я не слышал его, потому что понимал, что выхода у меня нет. Нельзя позволить светлым получить артефакт. Никак нельзя! Иначе реки нашей крови затопят континент. В той маленькой шкатулке были заключены жизни сотен тысяч темных, и что такое одна светлая жизнь по сравнению с ними? Капля в море, но только не для меня. И все же я не мог поступить иначе. Просто не мог. Все, что я смог для него сделать, - это подарить безболезненную смерть. Он просто уснул и не проснулся. Легкая смерть.
Я осмотрелся, находя место, где оставил его тело. Такие же трава и мелкие белые цветочки в ней. Словно и не было ничего. Только я-то знаю, что было, и это не дает мне покоя. А вот где его похоронили?
Я несколько раз обошел маленькую площадку, приютившуюся между отвесных скал, даже заглянул в пещеру и спустился вниз, к первой пещере, но никаких признаков захоронения не нашел. Либо его могилу никак не обозначили и она просто сровнялась с землей за четыре года, либо его увезли и захоронили в той деревне, в которой мы останавливались на ночь. О третьем варианте, о том, что его так и бросили здесь и животные растащили его кости, я даже думать не хотел. Потому что тогда я найду их! Разыщу всех, кто был в том отряде, и они пожалеют, что не умерли тогда же, даже если это станет последним деянием в моей жизни.
- Вы, случаем, не заблудились, господин хороший?
У входа в сквозную пещеру стоял молодой парень и держал в руках корзину, полную трав. На вид ему было лет шестнадцать, одежда простая, кое-где штопаная, но чистая.
- Ты из деревни?
- Да, ученик травника. Дарши меня зовут. Ой, а я вас вспомнил: вы тогда на ночь останавливались у тетушки Борги, дрова ей кололи, а на следующий день, под вечер, к нам в деревню целый отряд пожаловал. Жуть какие злые были.
У меня даже дыхание перехватило. Не может быть такой удачи. Или может?
- А тело? Они с собой тело погибшего товарища не везли? Может, его у вас захоронили?
- Не, не было, - парень отрицательно покачал головой. – Раненый воин – был, а погибшего - не было.
- Раненый? – У меня даже дыхание прервалось. – Какой он был из себя?
- Так ваш же товарищ это был. Я накануне его успел хорошо разглядеть, так что ошибиться не мог. Точно он. Эй, вам плохо?
Да, мне было плохо. Ноги просто не держали, так что я сел прямо там, где стоял, не отводя взгляд от парня.
- Повтори, что ты сказал? Он был жив?
- Ну да, был. Только он глаза не открывал. Словно спал. Они у дядьки Оргаста тогда еще телегу забрали, чтобы его везти. Утром и уехали. А потом конь серый пришел. В крови весь, мы уж думали, только на колбасу и сгодится, а он…
Больше я не слушал. Вскочил на ноги, не глядя отсыпал парню горсть монет из кошеля и помчался к своему коню. Лирис не мог выжить, просто не мог, но… Вдруг он еще жив? Правду говорят, что надежда – глупое чувство, но как же она бывает нам нужна.
Оказавшись в седле, я на миг задумался, куда ехать?
- В ближайший город. Они наверняка через него ехали, так что должны были остаться люди, что запомнили светлый отряд с раненым.
* * *
К городу под названием Зарзадан я добрался к вечеру второго дня. Перед воротами оказалась довольно внушительная очередь из желающих въехать в него до заката, до закрытия ворот, так что я даже становиться в нее не стал, а направил коня к одному из трех трактиров, предназначенных как раз для таких вот опоздавших путников. Перебирать долго не стал и остановился в первом, тем более что именно в нем мы ночевали, когда путешествовали с Лирисом. Меня вело смутное чувство «а вдруг?..», и оно не подвело.
Первым делом я нанял комнату, к счастью, та самая оказалась занята, иначе я бы с ума в ней сошел. Потом заказал ужин, а пока стол накрывали, поднялся наверх, оставил вещи в комнате, позаботившись о том, чтобы их не могли украсть, и вновь вернулся в зал. Место для себя я выбрал в углу, оттуда удобнее было наблюдать за тем, как ищут ночлег так и не попавшие в город путешественники.
Поужинав, я все сидел в зале, медленно потягивая сидр и вспоминая свою прошлую остановку здесь, пока хозяин обслуживал последних гостей, отправляя им в комнаты заказанную еду и горячую воду. Когда со всеми срочными делами было покончено, трактирщик окинул взглядом зал, заметил скучающего за угловым столиком посетителя и шустро направился в мою сторону.
- Могу ли я еще что-нибудь предложить вашей милости?
- Информацию, - я достал золотую монетку и демонстративно покрутил ее в пальцах. Трактирщик тут же подобрел и заулыбался, словно я его самый близкий и любимый родственник.
- Всегда рад услужить, ваша милость.
- Меня интересует рыцарь Лирис Арсин фон Эргор, если, конечно, это имя что-нибудь тебе говорит. Четыре года назад его, раненого, в сопровождении большого отряда должны были провозить мимо вас.
Трактирщик подобрался, как учуявший добычу пес, и присел на лавку, рядом со мной.
- Как не знать, ваша милость. Очень даже хорошо знаю. Они у меня туточки и останавливались. В город ехать не стали, а спросили о лекаре, причем таком, чтобы и магией мог пользоваться, а не только травками. Ну я и посоветовал Эржа, моего, значит, знакомца. Он возле самых ворот жил. Один из солдат мигом привел его, благо дело было еще до заката. Его к раненому и отвели. Я им предлагал его в дом занести, а они ни в какую, так в телеге и оставили бедолагу. Эрж его осмотрел, в себя привел, тут они и уехали. Только стемнело уже, так что Эрж у меня остался ночевать. Мы с ним до полуночи засиделись за сидром. Он мне и рассказал, что не все с тем рыцарем было гладко. Раны у него не было, зато какой-то очень уж странный яд отравил его тело, погрузив в сон. Эржу пришлось изрядно сил потратить, чтобы хоть на время его в себя привести. А тот воин, что возглавлял отряд, сразу же Эржа отослал, велев молчать, и принялся вашего рыцаря допрашивать. Эрж уже далеко был, но успел услышать, что предводителя интересовал какой-то то ли амулет, то ли еще что-то вроде того. Вот и все, что я знаю, ваша милость.
- Понятно, а где мне найти этого Эржа? Я бы поговорил с ним, может, он еще что вспомнит?
- Никак невозможно, - трактирщик вздохнул и сделал знак отвода нечистой силы. – Погиб он. Через пять дней от того случая и погиб. Я как раз в городе был, закупки для трактира делал, а у него пожар вспыхнул. Пока тушили, то-се, я к закрытию ворот и опоздал. Видно, боги пресветлые меня охранили. Ночью нападение на мой трактир было. Помощника моего убили, трактир спалить пытались, да не вышло у разбойничков ничего. Народ у нас дружный, разом взялись, так что и злыдней шуганули, и добро мое потушили. Правда, восстанавливать трактир все же пришлось, ну да ладно, не заново же строить.
Я сочувственно покивал, отдал трактирщику золотой и задумался. Очень уж вовремя и маг погиб, и трактирщика убить пытались. Тогда почему не добили? Решили, что он погиб, хотя это был его помощник? Значит, тот, кто нападал, хозяина в лицо не знал, а заказчик посчитал, что дело сделано.
- Что ж, милейший, спасибо за информацию. Пойду я тогда спать.
Я уже поднялся из-за стола, когда трактирщик вдруг спохватился:
- А ваша милость в родовом замке его не искали? Там, правда, все земли проданы были еще его предками, но сам-то замок остался.
- Откуда знаешь? – тут же встрепенулся я.
- Так жена моя как раз из тех мест будет. Его милость аккурат за несколько дней до того у меня останавливался на ночь. С ним еще мужик какой-то был, слуга, наверное, я его и не разглядел толком. Так моя жена его и узнала. Она же при замке росла, пока слуг не распустили. Платить-то нечем стало. Она у меня дочка кухаря тамошнего. Помню, мы, когда познакомились…
Но у меня не было желания выслушивать рассказы трактирщика о его личной жизни, так что я быстро перебил его:
- Как мне добраться до замка Эргор?
- А-а, так это просто, ваша милость. Можно, конечно, и через столицу, а там выезжаете в южные ворота и прямо до гор путь и держите. А можно и по-другому, так даже дня на три-четыре покороче будет: поначалу держитесь дороги на столицу, а у развилки на Самборию сверните налево. Там едва видная дорога будет, а на указателе надпись: "Гнилушки", но вы в нее не заезжайте, деревенька так себе, и смотреть не на что, а возьмите еще южнее. Дня через три, как море увидите, так и на месте будете. Замок там один, вам путь к нему в любой деревне подскажут. А неподалеку от замка городок стоит, прямо на побережье, Варишена называется. Пледы там знатные делают, на всю страну славятся, да вы знаете небось.
Я согласно покивал, хотя ни о чем таком не слышал, но не говорить же трактирщику, что я с темных земель и у нас об их пледах слыхом не слыхивали. Знаю только, что это такие шерстяные покрывала, вроде наших походных одеял, только тоньше и цветные.
- Ну вот, как доберетесь, так или в замке о господине рыцаре спросите, или в городке. Лет триста назад это все фон Эргорам принадлежало: и деревни, и город. А вот обнищали рыцари на войне, видать, честные были. Честным оно завсегда хуже приходится.
Трактирщик так тяжело вздохнул, что я понял: он сам ужасно честный, а потому бедный и от еще одного золотого не откажется. Конечно, я его не обидел, золотой дал, а заодно попросил сумку с продуктами мне собрать, чтобы до этой самой Варишены хватило.
Глава 2
Дорога к замку фон Эргоров оказалась практически заброшенной. Крупных деревень по пути не было, может потому и не ездил тут никто, зато и от встречи с разбойниками я был застрахован: какой смысл промышлять на дороге, где и крестьяне местные не каждый день ездят, а если и ездят, так у них, кроме репы и капусты, брать нечего.