Винтовка.
Я совершенно не удивляюсь, увидев около окна «ВСС». Чего-то подобного я и ожидал. На плечо ее, машинка хорошая, применение для такой штуки уж точно отыщем.
А это что?
Рация... понятно, а вот это что за прибамбас?
Антенна, кнопочки... ага, пульт управления минным полем. Мигает зеленый огонек – система взведена. Так, аккумулятор долой!
Тук...
Оборачиваюсь назад и вижу, как по полу катится черный шарик...
Граната.
Вот так распронихрена ж себе!
Откуда?!
А не один ли сейчас хрен?
Слава богу, что остатки стекол вынесло моим же «Факелом». А то я бы все руки себе изрезал, проламываясь сквозь остатки переплета. За спиною сердито бабахает, и надо мною с противным визгом что-то пролетает.
Хренак!
И я опять на земле. Сызнова в предыдущей позиции. Только на этот раз с винтовкой и трофейным пистолетом.
Прижимаюсь к стене и прислушиваюсь. В доме слышно какое-то потрескивание и более ничего. Никто не ломится на улицу, и движения никакого не слыхать. И кто ж это там такой шустрый оказался?
Грохнувший в доме взрыв эхом отозвался у усадьбы. Там заполошенно замолотили было несколько автоматов. Но гулко бабахнул разрыв (молодцы парни, про гранатомет не забыли), и стрельба разом стихла. Сухо щелкнуло еще несколько выстрелов. Снова бабахнуло, и наступила тишина.
Прикладываю к уху гарнитуру.
– Зеленый – Шестьдесят четвертому.
– В канале.
– Обстановка?
– Нормалек! Трое холодных, один трехсотый – все с той стороны. У нас два трехсотых.
– Серьезно?
– Не особо. Но бегать будут не скоро. У тебя как?
– Один тут был. Похоже, что тоже двухсотый, сейчас проверю.
Поудобнее перехватываю пистолет и сызнова лезу на чердак. Тут мерзко воняет взрывчаткой. Половину шифера снесло к такой-то матери, оттого и обзор здесь стал получше.
Итак, что тут жахнуло?
Помещение здесь не очень-то и большое, так что, напрягая зрение, рассмотреть все можно.
Первым делом – клиент.
Что там у него?
А уже ничего. Холодный он, так что не соврал я в своем докладе. Ладно, с этим все ясно. А кто гранату бросил?
По полу она катилась... неторопливо так.... То есть бросок был несильным. Собственно говоря, даже и не бросок, ее просто катнули по полу. И это слава богу, ибо жахнула здесь граната «РГН». Так что если бы это был бросок, то лежал бы я рядом с клиентом. Так как гранатка эта рванула бы прямо в момент падения. И амбец...
Что ж выходит, ее клиент сам и организовал?
Да, вроде бы так... Никаких других вариантов пока не просматривается. Интересно, каким таким макаром он это сделать сумел?
И память моя услужливо распахнула нужную страницу...
– Сколько их там? – прижавшись к стене, я осторожно разглядываю соседний дом.
– Человек пять. – Олег, стоящий рядом со мною, покатал во рту сигарету. Об этой его привычке – держать во рту незажженную сигарету, – знали многие. В свое время он огреб нехилый нагоняй за курение во время операции (и с какого хрена, спрашивается? Кому он этим мешал?) и с тех пор зарекся это делать. Но курить все равно хотелось, вот он и мусолил иногда губами очередную сигарету. Все знали: если он закурил, операция завершена. Но сейчас, судя по его виду, этого ждать было долго.
А в доме сидят какие-то очередные отморозки. По большому счету их давно бы уже отсюда выковыряли, но они прикрываются заложниками и, если верить их словам, заминировали дом.
Шла стандартная зачистка подозрительного места. Мы заходили в дома, выслушивали очередную порцию жалоб и возмущений, уверения в непричастности хозяев к чему бы то ни было вокруг, искали хоть какие-то следы, доказывающие обратное... Словом, все как всегда. Для нас это были последние дни в командировке, смена уже была в пути, и ребята мысленно не раз послали этот поселок со всеми его обитателями в глубокую задницу. Но работа есть работа, и мы добросовестно топчем пыль, проверяя эти, всем уже опостылевшие, домишки.
И к этому дому мы подошли, особенно не шифруясь. Нет, посреди улицы никто, конечно же, не перся. Грамотно двигаясь около стен и заборов, взяли домик в кольцо, и только после этого Олег подошел к двери.
Хозяин встретил нас на пороге. Седой и благообразный дед пылал законным и оправданным возмущением. В принципе, его тоже можно было понять. Мы зачищали этот поселочек в третий раз. За четыре месяца. А ведь кто-то делал это и до нас. И после тоже будут приходить с этими же целями. Ну, а что ж вы хотите? Если в окрестностях с завидной регулярностью обстреливают проезжающие машины? И иногда – очень успешно. Вот и ходим мы сюда после каждого такого случая. Что самое интересное, мы регулярно находили тут всякие интересные штуки. То пулемет в сарае появлялся, то еще какие-нибудь подобные вещи отыскивались... Население удивленно разводило руками, клялось в своей непричастности, а сарайчики каждый раз оказывались бесхозными. Правда, вещи, в них лежащие (помимо наших находок, разумеется), отчего-то всегда имели своих владельцев... Мы писали бумаги, местные правоохранители все это добросовестно отрабатывали... и все оставалось по-прежнему. Местный менталитет... мужику без серьезного ствола неуютно.
Выслушав дежурную тираду хозяина, Олег высказал в ответ дежурную же фразу о... словом, стандартный текст отбарабанил, особо даже и не вникая в его смысл. Он прекрасно знал, что хозяин врет. И дедок тоже это понимал. Чай, не в первый раз его трясли.
Произнеся положенные слова, он отступил в сторону и присел у стены на корточки. Ребята вошли в дом и прошлись по комнатам. Обычная обстановка, ничего принципиально нового тут не появилось.
Выйдя во двор, народ слегка расслабился. Это уже была самая окраина поселка, осталось проверить еще пяток домов, и на этом работа заканчивалась. И вот тут к Олегу подошел один из парней.
– Командир, хозяин курит?
– Не помню, чтобы я его с сигаретой видел... Женщины тут некурящие, это точно. А что?
– Откуда-то сигаретным дымком несет.
– Из дома?
– Нет, во дворе запах. Из наших никто не дымит, я посмотрел.
Вдвоем они прошлись по двору. Парень вдруг остановился, повернулся и покрутил головой.
– Отсюда, – указал он рукой на сарай, в котором держали скотину.
– Надо же... – удивился Олег, – не знал, что здесь коровы курящие!
Выгнав скотину во двор, ребята проверили сарай. Пусто. Ничего интересного не нашлось, но сигаретный запашок почувствовали уже многие. После тщательного осмотра обнаружился и источник запаха. Над самым полом в стене имелось отверстие, откуда и тянуло запашком. Ощупав края, убедились – металл, в землю уходила труба. Вытяжка из схрона!
Вот как тут не вспомнить добрым словом запрет на курение во время проведения операций? Нюх-то обостряется!
– Вот что, парни, – капитан оглядел своих бойцов, – займите-ка вы потихонечку позиции вокруг дома. Черт их знает, сидельцев этих подземных, может, у них и амбразуры для стрельбы тут есть? А мы все, как на сковородке, в этом-то дворике... И хозяина сюда тащите, побеседуем.
Прибывший вскоре дедок держался с княжеским достоинством.
– Вот что, любезный, – сухо поведал ему Олег. – У тебя под домом – схрон. Если его обитатели не выйдут через пять минут, то через десять я его взорву. Если при этом рухнет еще и дом... Иншалла, как тут у вас говорят? Понял, родной? Время пошло! И баб своих на улицу выводи!
Однако ж баб вывести не удалось. Слышали ли подземные обитатели разговор Олега с дедом или просто сами смекнули кой-чего, но из окон грохнули автоматы, и ребята моментально заныкались по укрытиям. Дружно огрызнулось очередями их оружие, и на подоконнике повис худющий парень с зеленой повязкой на лбу. Из ослабевшей руки выпал на землю пистолет.
Выкрикнув что-то нечленораздельное, дед бросился к дому. И почти на пороге рухнул на землю – очередь из автомата прошила его ноги на уровне колен...
– Вот черти неумытые! – сплюнул на землю остаток изжеванной сигареты капитан. – Своего-то за что?
Теперь у сидящих в доме боевиков были еще и заложники. Совсем атас! Только такого подарка нам и не хватало!
А меня угораздило в тот день быть дежурным офицером. Так что, получив по радио сообщение о ЧП в районе проведения операции, я понесся с другого конца села со скоростью реактивного снаряда. Капитан Снежков был уже довольно известным человеком, и для меня, еще не очень-то опытного специалиста, было весьма лестно поучаствовать с ним в одном деле. Чего уж тут греха таить, я как-то не находил предлога, чтобы пообщаться с ним накоротке. А тут такой случай!
– И что же они хотят? – Оглядев дом еще раз, поворачиваюсь к капитану.
– Да черт их знает! Ничего пока не говорили и на переговоры никого не звали.
– Ну сидеть-то они здесь вряд ли дальше захотят... Машину могут потребовать...
– Ага... и вертолет.
– Да ну...
– Бывали, знаешь, случаи... требовали.
– И получали?!
– Угу...
Некоторое время молчу, собираясь с мыслями. Глянув еще раз на дом, хватаю Олега за рукав.
– Смотри! Из окна тряпкой машут!
– Вижу. Это они на переговоры кого-нибудь зовут. Пойдешь?
– Пойду. А...
– Если они меня разглядят, разговора не будет. Сам знаешь...
Я знал. Как и многие другие. За голову Снежкова были давно обещаны деньги. По местным меркам, сумма почти фантастическая. Впрочем, по московским – тоже до фига. Как непосредственно киллеру, так и его родне, в случае чего. Устоять перед таким соблазном? Ну-ну...
Отдаю капитану свое оружие. В руку мне суют белую тряпицу, которой я из-за угла и машу. Дождавшись ответного взмаха, выхожу.
В дом меня не пустили, остановили на пороге. Навстречу вышел худощавый боевик. Он был при оружии, через плечо висел автомат.
– Вы хотели переговоров? – спрашиваю у него.
– Да. Пусть сюда пригласят журналистов. Тогда мы отпустим одного человека.
– Я передам ваши требования. Что еще?
– Машину. Грузовик с кунгом. Мы вместе с журналистами туда сядем и уедем. По дороге отпустим заложников. Потом журналистов.
– Это все?
– Пока да. Если будет еще что-то, дадим знать. У вас есть на все два часа. Я понимаю, что журналистов сразу не найти, но вот грузовик вы должны будете подогнать к нам уже через час, не позже. Наш водитель его осмотрит. Так что не вздумайте насовать туда чего-нибудь...
– Понятно. Я могу увидеть заложников?
– Зачем это?
– Может быть, им что-нибудь нужно?
– От вас?!
– У меня приказ. Я должен их увидеть своими глазами.
– Сомневаешься в моих словах?!
– Я тебя не знаю.
– Я тоже. Твое лицо мне незнакомо. Кто вами командует?
– Слон... – автоматически сорвалось с моих губ.
Ох ты, блин! И черт меня дернул Олега вспомнить?
Однако же это слово оказало почти магическое воздействие. Боевик отступил в сторону, открывая проход.
– Иди, смотри... Только без глупостей! Сам понимаешь...
Первая комната. У простенка замер боевик с автоматом.
Вторая.
На полу, посередине помещения, сидят четверо женщин. Лица напряженные, губы у одной закушены. Внимательные глаза ощупывают меня с головы до ног.
– Вам нужно что-нибудь? Вода, медикаменты? Может быть, еда?
После некоторого молчания одна из них разжимает губы.
– Нет...
Словно ворон каркнул!
– А вам? – обращаюсь к остальным.
Те ничего не говорят, только отрицательно мотают головами.
Так... с этими все ясно...
– У вас есть раненый, хозяин дома. Может быть, что-то нужно ему? Мы готовы отвезти его в больницу, ему наверняка нужна операция.
– Нет, – отвечает мне та же женщина, – он останется с нами. Мы уже перевязали его, и все будет хорошо.
– Как хотите, – пожимаю плечами. – Но вы в любой момент можете меня позвать, если вам что-то будет нужно.
Неслышно ступая босыми ногами по полу, мимо нас проходит еще один боевик. И я замечаю, как буквально загорелись глаза на лице одной из женщин. Она провожает прошедшего взглядом. Или я совсем баран... или...
– Ну что? – спрашивает меня Олег, продолжая гонять во рту незажженную сигарету.
– Сначала не хотели меня пускать в дом...
– Да и хрен бы с ними! Оно тебе надо было?
– ... но когда я сказал, кто руководит операцией, боевик молча отошел в сторону.
– Хм! Надо же... уважают!
– Похоже. Так вот, нечисто тут что-то. Деда мне не показали, сказали, что все с ним в порядке. Женщин видел, их четверо. Сидят во второй комнате.
– Точно четверо?
– Да.
– А при досмотре было трое. Это я совершенно уверенно тебе сказать могу. Сам их всех видел. Ну-ка, опиши их мне.
По возможности максимально точно стараюсь описать приметы каждой. Зрительная память у меня всегда была хорошая, так что смею надеяться, что сумел это сделать достаточно подробно.
Слон, присев на корточки, что-то чертит на земле. Потом поднимает голову.
– Все?
– Да.
– А вот та, что с тобой говорила... ты волосы ее видел?
– Они все в платках были... стоп! Прядку видел! Из-под платка выбилась. Седая совсем. Странно, а на вид ей лет тридцать, может быть, больше, но ненамного.
– Голос хриплый?
– Да. Как будто ворона каркнула.
– Это «Белая Айша». Жуткая баба, она смертниц подготавливает. А хрипит оттого, что в свое время химией надышалась. Была у них тогда мысль химическое оружие сварганить. Вот и соорудили... на свою голову. Только двое их и уцелело, а она себе голосовые связки пожгла. Оттого и хрипит.
– Слушай, там еще вот чего... – рассказываю ему о замеченном мною взгляде одной из заложниц.
Олег сплевывает на землю сигарету.
– Это такие же заложницы, как я папа римский! Наверняка в доме будущие смертницы сидят. И какие-то близкие отношения у этой девчонки с прошедшим боевиком есть. Оттого она так на него и смотрит.
– И что теперь?
– Да ничего! С точки зрения командования – это заложники. Пока они не стали по нас стрелять, разумеется. Так что, друг мой ситный, ничего-то для нас с тобою не меняется.
– И что делать будем?
– Журналистов требуют, говоришь?
– Ну да. Только где их тут взять?
– Значит, планируют на глазах у них какую-то пакость учинить...
– А может быть, просто прикрыться ими хотят?
– Ну... – чешет в затылке капитан, – и так тоже быть может. В любом раскладе их сюда никто не пошлет. Мало ли что? А руководству потом отвечать. Бывали уже случаи... Но, так или иначе, час у нас есть. Грузовик я им организую, на эту тему не парься.
– Боевики его проверят!
– На здоровье! Тут, знаешь ли, тоже не вчерашние школьники собрались. Самое хреновое, что они действительно могли дом заминировать, ума хватит... Черт его знает, сколько там, в подземелье этом, они могли взрывчатки затихарить? А рядом другие дома стоят. Людей-то мы выведем, да все равно... Ладно... Ты как, еще раз к ним пойдешь?
– Будет надо – пойду.
– Будет. Командования тут нет, дежурный ныне ты, так что мешать мне никто не станет. Вот, ежели больше проваландаемся, так тут набегут... мама не горюй! Все эти гаврики там, в доме, Айшу прикрывают. Она для них сейчас ценность представляет, ее и будут уводить в первую очередь. Значит, задача номер раз – стерву эту завалить!
– И каким образом? Заметь, я ничего против этого не имею, но вдруг выйдет, что там, в натуре, кто-то чисто гражданский окажется? Как тогда разруливать все будем?
Слон замолкает и какое-то время не произносит ни слова. Потом, похлопав себя по карманам, вытаскивает телефон. Набирает номер.
– Алло? Киса, это ты? Ага... большой и ушастый, кто ж еще? Вы как там, сильно загружены? Да, есть и аккурат по вашему профилю.
Он поднимается и отходит в сторону. Разговора я не слышу, но по мимике капитана ясно, что он кого-то горячо убеждает. Проговорив там минут пять, кивает и убирает телефон. Вернувшись назад, снова присаживается рядом на корточки.
– В общем так... есть у нас с тобой один вариант... Грузовик скоро подгонят, я уже распорядился. Кто-то должен будет доставить его к дому. Скорее всего – ты!