Я танцевала с Олегом, положив голову ему на плечо, молодой человек принимал этот жест за проявление нежности и не отвлекал меня разговорами, а я получала возможность подумать. Безуспешно пыталась отыскать в пестрой вальсирующей толпе Влада, но Вероника была одна и, судя по всему, злилась. Если сначала я надеялась, что получится перекинуться с молодым человеком парой слов на балу и попытаться все объяснить, то со временем я осознала: ничего не выйдет. Парень так и не появился.
Мы с Ксюхой не выдержали всеобщего веселья одними из первых и выразили желание уйти сразу, как только это стало возможным. Олег был расстроен и рвался меня провожать, но все мои мысли занимала лишь добытая с таким трудом информация. Примчавшись в комнату, мы не стали даже переодеваться, сразу кинулись к компьютеру.
— Ничего не понимаю, — прошептала Ксюша после того, как мы методично удалили с флэшки все не относящиеся к делу файлы. Личные фотографии, которые мы честно не стали смотреть, разработки занятий, книги. — Тут есть папка с файлами, в ней содержатся личные дела лицеистов. Они однозначно из компьютера Владленовны.
— Посмотри, Машино есть?
— Машино есть, но дело в том, что не только оно. Тут много фамилий, но никого, кто бы учился сейчас. Есть дела трех-пятилетней давности. И все…
— Зачем они ему?
— Не знаю, — пожала плечами подруга и заметила: — Смотри, тут есть еще одна папка. Только нужно разобрать, что к чему… Здесь сохранена куча мелких документов, похоже на тексты из газет, скопированные куски новостных лент… Это займет какое-то время…
— Хорошо, — отозвалась я. — Пойду пока умоюсь и сниму этот неудобный торжественный наряд.
К тому времени, как я повесила платье в шкаф и переоделась в короткий домашний халатик, Ксюха успела немного разобраться с файлами.
— Смотри, — сказала она. — Знаешь, чем заинтересовали нашего препода эти лицеисты? Точнее, бывшие лицеисты?
— Чем? — Я присела на кровать и наклонилась ближе, заглядывая в экран ноутбука через Ксюхино плечо.
— Они все мертвы…
— Что???
— Сама сначала не поверила. Но погляди: вторая папка — это сведения о погибших молодых людях. На первый взгляд между ними ничего общего, кроме того, что все они умерли в возрасте семнадцати-восемнадцати лет. Причины смерти самые разные. Наркотики, автокатастрофа, взрыв бытового газа, болезнь, суицид, кораблекрушение и еще много чего, — перечислила подруга. — Я просматривала и не могла понять, пока не наткнулась на имя — Илья Осинин.
— Кто это?
— Представления не имею, но это имя помогло мне разобраться. Я вспомнила, что встречала его в папке с личными делами. И тогда я стала сравнивать имена в двух папках. И вот что получила. Анжелика Сироткина зимой 2004 года была отчислена из лицея имени академика Катурина, а летом того же года утонула в реке. Трагическая случайность. Это подтвердили и милиция, и «Скорая». Илья Осинин — ее сокурсник, его отчислили тогда же, когда и Анжелику. Он прожил и того меньше. Погиб в автокатастрофе буквально через две недели после отчисления. Есть еще Ирина Мазина с их же курса, она прожила дольше всех — полтора года, но, правда, последние семь месяцев в состоянии овоща. У нее была совершенно «нечитаемая» болезнь. Так как сведения внесены в обычный вордовский файл, предполагаю, что Георгий Романович вычислил все это сам. Потом пошел 2005 год — четверо отчислены, и тоже ни одного прожившего больше года. Понимаешь, какая фишка? Все смерти случайны. Не придерешься. В основном роковое стечение обстоятельств. Но странно… похоже, оно настигает всех отчисленных отсюда и, как правило, в течение года. Есть несколько человек, которые, как и Маша, покинули лицей по состоянию здоровья. Они тоже мертвы.
— Все, кроме Маши…
— Да, все, кроме Маши…
— Ты думаешь, эти смерти как-то связаны? — У меня перехватило дыхание. Я сама была почти на сто процентов уверена, что это так. По крайней мере, если бабушка сообщила мне правду. Наги вполне способны год за годом уничтожать неугодных.
— Не знаю, Алин, — с сомнением отозвалась Ксюха, отодвигая от себя компьютер. — Статистика и данные утверждают обратное. Я просто не представляю, кто и зачем мог это делать. Объясни мне, с какой целью методично убивать отчисленных лицеистов? Я не говорю про то, что организовать такую масштабную акцию просто невозможно! Ты знаешь, я уже жалею, что мы полезли в эти файлы. У меня все это просто не укладывается в голове.
— У меня тоже, — вздохнула я, некстати вспоминая, что мне еще придется объясняться с Владом. Зря надеялась, что информация с флэшки упростит процесс. — Но… тут имеется Машин адрес, значит, есть шанс выяснить, все ли в порядке с нашей бывшей соседкой, и, возможно, предупредить ее…
— О чем? — воскликнула Ксюша, нервно подскочив с дивана. Подруге изменило ее самообладание. — Алин, ты вообще как себе это представляешь? Приехать к ней и сказать: «Маш, мы, конечно, в курсе, что ты не хотела нас видеть и не написала ни одной эсэмэски или сообщения „ВКонтакте“, но тут такое дело — мы наткнулись на интересные сведения. Оказывается, все, кого отчисляют из лицея, в течение года таинственным образом погибают. Решили, что тебе будет интересно об этом узнать». Хороший прием, ничего не скажешь!
— Ну а ты что предлагаешь? — возмутилась я. — Оставить все как есть?
— Не знаю. — Ксюха задумалась и снова села, взъерошив пятерней уложенные торчащими прядками волосы. Запуталась пальцами в лаке и раздраженно выругалась.
— Ты как хочешь, а я пойду к Георгию Романовичу и поговорю с ним! — спустя минуту гнетущего молчания заявила я.
— Ага, — скептически хмыкнула Ксюха. — Вот прямо сейчас. Ничего, что уже почти час ночи?
— Ну, тогда с утра! — уперлась я, не желая сдаваться.
— И что ты ему скажешь? Извините, мы сперли у вас ключ и залезли в вашу комнату…
— Ну, этого я ему не скажу. Просто поинтересуюсь, нашел ли он Машин адрес, и попрошусь съездить с ним.
— И ты правда думаешь, что он тебя возьмет? — покачала головой подруга, видимо поражаясь моей наивности.
— Как попросить… — стояла на своем я. — В любом случае попытаться стоит. Ты со мной?
— А куда же я денусь? Только давай все оставим до утра?
— Конечно. Я не предлагаю идти сейчас.
Влад
Кали с воодушевлением показывала молодому человеку ночной Питер. Следом за клубом Камы последовало еще несколько обычных человеческих мест для развлечения, везде в них плескалась живительная энергия, которая сейчас бурлила по венам Влада, заставляя чувствовать себя живым и сильным. Ближе к утру они направились в спа-салон «Золотой лотос», принадлежащий томной красавице Лакшми. Расслабляющая музыка, массаж и полный релакс — ощущение свободы и удовольствия. В тот момент Влад поверил, что жизнь в человеческом мире может быть вполне счастливой.
— Какой же ты уставший и потерянный, — услышал молодой человек бархатный печальный голос и поднял глаза. Лакшми, одна из немногих, не пряталась за человеческую аватару. Ей это не нужно. Богиня была воплощением грациозности и красоты: золотистая атласная кожа, смоляные волосы, спускающиеся ниже талии, и пронзительные черные глаза, которые смотрели на Влада с нежностью и легким укором. На пухлых ярких губах застыла всепрощающая улыбка — от этой женщины веяло силой, нежностью и материнской любовью.
Влад завидовал тому, что у нее нет необходимости притворяться. Она в современном российском мегаполисе создала свой Амаравати: салон «Золотой лотос» совместил в себе все, что любила богиня, — здесь было ее собственное царство. Она щедро дарила людям покой, наслаждение и красоту.
Сюда приходили не только за процедурами, но и за духовной поддержкой. Приветливая, но держащаяся с королевским достоинством хозяйка дарила свою улыбку каждому клиенту, и Влад ждал ее прихода.
Лакшми была высокой и чуть полноватой по современным канонам красоты: узкая талия, но округлые бедра и красивая грудь, подчеркнутая мягкими складками традиционного индийского сари.
— Ты не перестаешь поражать своей красотой, — искренне выдохнул Влад, когда женщина подошла вплотную и, жестом прогнав девушек-массажисток, нанесла себе на ладони несколько капель ароматического масла.
— Я даже не знаю, что ответить на твой комплимент.
Молодой человек закрыл глаза и почувствовал, как с каждым прикосновением сильных рук богини уходят тревоги и печали. Мало кто мог похвастаться, что массаж ему делала сама Лакшми. Влад терялся в догадках, за что ему оказана такая честь.
— Я сама — красота, гармония, любовь, — продолжила отвечать на вопрос богиня. — Мое призвание — нести все это людям.
— Восхищаюсь тобой, — отозвался Влад, закрывая глаза и чувствуя, как по спине, от плеч к пояснице, разливается тепло. — Ты нашла в этом мире возможность оставаться тем, кто ты есть на самом деле.
— У всех есть такая возможность, но не все хотят ей пользоваться. — Влад знал — за его спиной богиня грустно улыбается. Так умела только она. Парень подозревал, что именно Лакшми позировала в свое время Леонардо да Винчи. Возможно, в другом облике, в другом времени, но ее улыбка проходила сквозь века и континенты, оставаясь прежней.
— Спасибо, ты вернула мне радость жизни, — тепло улыбнулся Влад.
— Тебе сейчас это необходимо, — ответила на улыбку богиня и, кивнув на прощание, вышла. — Надеюсь, я тебя видела здесь не в последний раз. Мы всегда рады гостям.
Домой ехали в тишине, Кали, довольно улыбаясь, смотрела в окно и думала о чем-то своем, а Влад вглядывался в темную дорогу впереди и упорно пытался не провалиться в сон. Он никогда не засыпал за рулем, обычно дорога и скорость держали в тонусе, но не сегодня. Расслабляющий массаж Лакшми, видимо, оказался слишком хорош. От него неудержимо хотелось спать, и парень то и дело зевал.
— Не против? — поинтересовался он у своей спутницы, прежде чем добавить громкость на магнитоле.
— Что, клонит в сон? — понимающе усмехнулась она и кивнула, разрешая. — Лакшми знает свое дело. Она умеет подарить гармонию и забрать печали и тревоги. После ее сеансов всегда и всем хочется спать.
— Даже тебе?
— Думаешь, у меня нет горестей и печалей? — Кали засмеялась. — Мне понравилась сегодняшняя ночь, — после непродолжительной паузы произнесла она.
Влад молчал, считая неразумным перебивать. Он понимал, что сейчас выносят вердикт, и ему в том числе, а не только местным развлечениям.
— И ты сыграл в этом не последнюю роль. Я благодарна тебе за компанию. Все прошло даже лучше, чем я рассчитывала, — покровительственно похлопала его по колену грозная богиня. — А я умею быть благодарной.
— Мне было совершенно нетрудно, — практически не соврал Влад. — Сегодняшний вечер и впрямь был хорош.
— Пусть ночь будет не хуже, — хитро усмехнулась Кали, когда машина затормозила у входа в лицей. — Приятных тебе снов, Влад-Вритра.
Глава 14
Подарок Кали
Влад
Влад настолько хотел спать, что даже не придал значения последней фразе хитрой богини. Он не воспринял слова о благодарности всерьез, сочтя их всего лишь обычной, ничего не значащей формулой вежливости.
В комнате было тихо, Ян куда-то исчез — у него часто возникали дела за пределами лицея. Свет луны прорывался сквозь щель между шторами и делил комнату на две части яркой, похожей на молнию чертой. Влад упал на кровать не раздеваясь, только скинул у порога ботинки — и сразу же отключился.
Он даже не заметил, как в комнату вошла Алина и уселась на кровать рядом. Светлые, слегка волнистые волосы девушки еще не до конца развились и хранили форму торжественной укладки, с которой Алина была на балу. Просто расчесанные, с выдернутыми шпильками, они смотрелись намного естественнее, падая на плечи бледно-золотистыми волнами, отливающими благородным жемчугом в холодном лунном свете.
— Ты что здесь делаешь? — хрипло спросил Влад, приподнимаясь на локтях и с недоумением разглядывая неожиданно нагрянувшую гостью. — Я тебя не ждал.
Девушка загадочно улыбнулась и, наклонившись, приложила к губам молодого человека прохладный палец. Словно просила ни о чем не говорить. Глаза Алины светились совершенно неестественной, холодной синевой. Девушка сейчас была похожа на нереально красивую, грациозную апсару, а не на обычного человека. Серебристый атлас ночной сорочки плотно льнул к гибкому стройному девичьему телу, мягкие складки подола обнимали длинные ноги, скользили по лодыжкам, оставляя открытыми лишь ступни.
Алина сидела на его кровати непринужденно, словно бывала здесь уже не раз, но в ее мягкой улыбке, расслабленной позе и плавных движениях не было нарочитой сексуальности или агрессии — естественная красота, желание и нежность.
Тонкие руки с хрупкими запястьями обвили Влада за шею, пальцы запутались в густых волосах, а пахнущий мятой поцелуй заставил забыть обо всем на свете. Стало все равно, что она тут делает и зачем пришла, остались лишь синева ее огромных глаз, нежные губы, прохладный атлас ночной сорочки, скользящий по обнаженному телу, и страсть, от которой воздух в комнате казался наэлектризованным.
«Я ведь не снимал рубашку!» — с сожалением вспомнил Влад, не желая возвращаться в реальность, но где-то на периферии сознания молодой человек слышал низкий грудной смех Кали и ее обещание отблагодарить.
Влад, сделав над собой усилие, вынырнул из сна для того, чтобы увидеть перед собой другую реальность. Яркое, ослепляющее солнце, снежно-белые вершины высоких гор и иссиня-черная обнаженная красавица верхом на тигре. На ее шее ожерелье из черепов, а на талии — пояс из человеческих кистей.
— Кали… — разочарованно простонал Влад, а богиня хитро ему подмигнула и, внезапно приблизившись, толкнула в грудь сразу четырьмя сильными ладонями со словами:
— От моих подарков не отказываются!
Из снежных гор, залитых ослепляющим светом, молодой человек вновь нырнул в освещенную луной комнату, в шелковые объятия той, о ком мечтал уже давно. Нежные губы шептали на ухо слова любви, сбивающееся дыхание заставляло целовать жарче и обнимать сильнее, и скоро стало все равно, сон это, явь или вообще какая-то другая, созданная Кали реальность. Не важно, дары богов следует принимать безоговорочно.
* * *
Я даже не ожидала, что усну так быстро. Думала, сведения, которые мы с Ксюхой скачали из компьютера Георгия Романовича, и предстоящий неприятный разговор с Владом не дадут мне забыться, но усталость взяла свое, и я отключилась. Причем уснула так глубоко, что с утра даже не услышала будильник. В результате меня будила Ксюха.
Я не сразу смогла вынырнуть из такого реального и вгоняющего в краску сна. Я до сих пор чувствовала солоноватый привкус кожи Влада, помнила бисеринки пота у него на груди и обжигающие руки на своей спине. Все это было настолько по-настоящему, что я подскочила на кровати и, сдернув с себя одеяло, проверила, не надета ли на мне атласная серебристая ночная сорочка до пят. Увидев знакомую пижаму с мишками Тедди, я немного успокоилась, провела дрожащей рукой по волосам и, запретив себе вспоминать совершенно сумасшедший сон, отправилась в душ.
Но думать спокойно о Владе я не могла, щеки горели, а колени дрожали. Если это в реальности хотя бы наполовину так здорово, я готова отбросить все свои сомнения и быть с ним. Только вот ему-то подобные сны вряд ли снятся…
Прохладный душ, размышления об информации, которую мы с Ксюшей обнаружили на флэшке, отодвинули на задний план волнующие события сна, и я более или менее пришла в себя и смогла рассуждать здраво.
Что бы мне ни приснилось ночью, вчера мы с Владом расстались не лучшим образом. Сегодня мне хотелось поговорить с Георгием Романовичем, прежде чем натолкнусь на Влада и он потребует объяснений. Поэтому я не пошла вместе с Ксюхой на завтрак — боялась встретиться с парнем в столовой. Вместо этого не торопясь собралась и накрасилась тщательнее, чем обычно. Я бы поговорила с преподавателем сама, но моя соседка настояла на том, чтобы идти вместе. Мы договорились встретиться в холле ближе к концу первой пары. У нас самих занятия сегодня начинались со второй, и мы как раз успевали перехватить Георгия Романовича до звонка.