Лощина наконец зашевелился. Начал подниматься. По его виду не получалось определить, что он собирался делать, и Артист приготовился дать хоть какой-нибудь отпор, но Макс только произнес:
– А он так не окочурится?
Артист быстро посмотрел на подозрительно затихшего Сувенира. Взял товарища за плечо и хотел приподнять, но тот безвольно завалился назад.
– Сувенир! – Он похлопал товарища по щекам, но тот не среагировал. – Твою мать! Макс, помоги! Его в больницу надо!
Схватил бинт и наскоро замотал распоротую руку. Потом вдвоем они вытащили Сувенира из номера.
– Вон моя машина, – сказал Макс.
Артист тоже не пешком пришел, но не стал спорить. Погрузив квадовца на заднее сиденье, забрались в машину сами.
– Где больница? – спросил Лощина.
– Да чтоб тебя! Меняемся!
Артист сел за руль и сразу вдавил педаль газа в пол. Больница располагалась на другом конце города, и дорога заняла почти пятнадцать минут. Пока ехали, он несколько раз просил Макса проверить, жив ли Сувенир. Неожиданный помощник перегибался через спинку кресла, нащупывал у раненого пульс и докладывал: «Живой».
Остановив машину у приемного отделения, подхватили Сувенира и потащили в больницу.
– Эй! Сюда! Помогите!
– Чего разорались? – К ним вышла дородная медсестра.
– Он сознание потерял от потери крови, – проговорил Артист. – Позовите доктора!
– Доктор занят.
– Что значит занят?!
– То и значит! – сердито ответила женщина. – Садитесь, ждите.
– Да чего ждать-то?
– Доктора.
Это походило на театр абсурда.
– А когда он придет?
– Как освободится.
– Да твою мать… А когда он освободится? Тут же человек умирает!
– Там тоже человек умирает, и что, бросать его теперь, раз вы прибежали? – Медсестра уже даже не смотрела на них, начала перекладывать какие-то бумажки у себя за стойкой.
– Он что, один доктор на всю больницу?
– Один – не один, но в приемной только он сегодня. Поздно приехали, по домам все врачи разошлись.
– Ну, извините его, что не подгадал, когда кровью удобнее истекать. Знал бы, конечно, пораньше начал.
– Ты мне тут не умничай. – Она зыркнула на него из-под нарисованных бровей. – Сейчас мигом отсюда вылетишь, еще и за хулиганство загремишь. А может, и похуже, кто вас, сталкерюг, знает, вдруг вы же его и порезали из-за вшивого артефакта. Так что сиди и не дергайся, пока полицию не вызвала.
Артист оторопел от подобной наглости, грубости и наплевательского отношения. Хотел еще что-то сказать, но Макс остановил его, схватив за рукав и покачав головой.
– Сука, – пробормотал Артист в адрес медсестры.
Та услышала, презрительно посмотрела на него, отложила бумажки и демонстративно сняла с телефона трубку с явным намерением вызвать полицию.
Артист заскрипел зубами от злости. Он не понимал, как, работая в больнице, можно относиться к людям с таким пренебрежением и безразличием? Откуда вдруг появляются такие холодность и отчужденность, можно даже сказать – ненависть? Ведь если ты идешь в медицину, то должен руководствоваться в первую и самую главную очередь желанием спасать человеческие жизни, избавлять от боли и страданий. Что происходит с такими, как эта медсестра? Почему она перестала быть человеком и превратилась в какого-то зомби? Хотя нет, становясь зомби, человек уже умер, но еще живой, а эта же… «сестрой» язык не поворачивался ее назвать, еще не умерла, но уже и не живая.
Позвонить в полицию женщина так и не успела – вышел доктор.
– Нина Степановна, есть еще кто?
– Да вот, недавно прибыли, – засуетилась медсестра и добавила зачем-то: – Своим ходом.
– Что у вас? – спросил доктор, поворачиваясь к Артисту. Оглянулся к женщине: – Уже оформили?
– Нет еще, Виталий Сергеевич, – виновато произнесла медсестра.
– У него большая потеря крови, – ответил на вопрос доктора Артист. – Сейчас в обмороке.
– Что?! – Врач изменился в лице. – Нина Степановна, мать вашу, вы почему меня не вызвали?
– Но я думала… – Она от волнения встала со стула.
– В следующий раз не думайте, а выполняйте свои обязанности! Где санитары, чтоб вас?!
– Сейчас, сейчас… – Медсестра судорожными движениями принялась набирать номер.
– Несите его сюда, – велел доктор Артисту и Максу. – Кладите на каталку, везите за мной!
Но они успели прокатить Сувенира всего несколько метров – прибежали санитары и перехватили у них каталку.
Пришлось вернуться в приемную. Но теперь медсестра сидела молча и даже не смотрела в их сторону, хотя Артист буквально прожигал ее взглядом.
– Остынь. – Макс достаточно ощутимо ткнул его кулаком в бок.
– Сука злобная, – негромко проговорил Артист в адрес медсестры и стал понемногу успокаиваться.
Спустя какое-то время он с интересом посмотрел на Макса, сидевшего с невозмутимым видом, сложив руки на груди.
– Слушай, я вот все думаю… если ты считал, что Сувенир в ответе за смерть твоего брата и позорно сбежал, оставив умирать его и других бойцов, то почему помог нам в «Шляпе»? Не, я тебе, конечно, признателен, без тебя нас бы уработали – мама не горюй. Наверняка сейчас и я бы на одной из коек этой богадельни лежал. Но… как-то не вяжется. Согласись?
– Да я и не хотел, – честно признался Макс. – Просто перед самой дракой слова прозвучали – я же рядом сидел, все слышал. Сувенир сказал: «Убери руки от моего квада». И вот что-то зацепило. Представил на твоем месте Добрыню. Так что, по сути, я за тебя вступился, Сувенир – лишь за компанию. Была мысль подождать, пока тот громила его ушатает, но тогда бы расклад сил получился бы, мягко говоря, невыгодным.
– Это да, я еще тот боец, – согласился Артист, вполне удовлетворенный ответом парня. – А ты где так научился кулакам работать?
– Думаешь, легко было с таким братом, как Добрыня, расти?
– Это да, он реально богатырь, как из былины, – улыбнулся Артист, с грустью вспоминая погибшего квадовца.
– Вот я и научился отпор давать, – продолжил Макс. – А потом в армии натаскали, удар поставили, я за часть на соревнованиях по боксу выступал. Ни разу не проиграл.
– В десанте служил?
– Нет, в артиллерии, командир расчета.
Артист негромко засмеялся.
– Ты чего? – спросил Лощина.
– Да вспомнил, как Гарик в «Шляпе» Костика ощупывал, думал, что зарезали или пристрелили. Не мог даже предположить, что с Костиком можно голыми руками справиться.
– Ага, – подхватил Макс, – как и второй на выходе.
– Кнопа, – подсказал Артист.
– Да, Кнопа. Такое впечатление было, что я порушил напрочь какие-то их незыблемые жизненные устои.
– Кто знает, может, и правда порушил.
Их разговор прервало появление врача. Оба поднялись со своих мест.
– Я так понимаю, медицинского образования у вас нет, как в принципе и самых простейших познаний в этой области?
– Нет, – отрицательно покачал головой Артист, посмотрел на Лощину.
Тот тоже развел руками.
– Ну, это и так было ясно, я просто уточнил, – кивнул доктор. – В общем, руку я вашему товарищу зашил. Раны не очень серьезные.
– Он пришел в себя? Очнулся?
– Это вряд ли. Он настолько пьян, что даже анестезия не понадобилась. Если он не проснулся, когда я его иглой протыкал, то скорее всего не проснется раньше завтрашнего полудня.
– Так он что, все это время просто спал?! – Артист посмотрел на Макса, потом снова на врача.
– Именно так, – подтвердил тот. – Потеря крови, конечно, имеется, но небольшая. Доноры обычно больше сдают.
Теперь стали понятны вопросы доктора об их познаниях в медицине. Не смогли отличить обморок от сна. Стало ужасно стыдно, ну, Артисту – точно. За Макса он ручаться не мог, хотя не сомневался, что и новый знакомый не в восторге от случившегося конфуза.
– Не переживайте, – хмыкнул доктор. – Я и сам не сразу сообразил. Настолько пьяных, можно сказать – мертвецки, мне давно не доводилось встречать. Так что можете спокойно отправляться домой, а завтра после обеда приехать за ним. Кстати, вас тоже надо бы осмотреть.
Он протянул руки и без церемоний потрогал рассеченную бровь, ссадину на скуле, разбитые губы и костяшки пальцев Артиста.
– Дрались?
– Да, в баре…
Отчего-то снова стало не по себе. Судя по виду, доктор был младше как минимум года на три, но перед ним Артист ощущал себя провинившимся школьником.
– Я будто в вестерн попал, – вздохнул врач. – И досталась мне роль фельдшера в каком-то пыльном городке на Диком Западе с тремя улицами и разгуливающими по ним ковбоями в шляпах и с револьверами. Шить ничего не надо, аптечка у вас, сталкеров, всегда под рукой имеется, насколько я знаю, поэтому, как придете домой, промойте раны перекисью и заклейте пластырем. Ну, сообразите, в общем.
– Да, док, спасибо.
– Еще, я так подозреваю, вашего друга завтра придется прокапать, спасая от дичайшего похмелья, так что захватите деньги, процедуры придется оплатить.
– Ясно. Обязательно.
Они вышли на воздух. Остановились. Артист запрокинул голову и посмотрел на звездное небо.
– Ахренеть… мы его тащили на себе, а он, сука, спал все это время.
Оба засмеялись. Громко, искренне, снимая накопившееся за день напряжение.
– Ну, что, Макс, подбросишь до дома?
– Ключи только отдай.
Они снова не сдержали смеха. Хохотали, пока шли к машине и даже часть пути. Потом в какой-то момент веселье закончилось. Оба замолчали, и каждый задумался о своем.
Когда остановились, Артист поблагодарил Макса, вышел из машины и уже почти закрыл дверь, когда новый знакомый окликнул его:
– Артист!
Он вопросительно взглянул на Лощину.
– Поклянись, что было так, как ты сказал?
– Клянусь, Макс. Знаешь, Добрыня и мне братом стал. Давай завтра пересечемся, я тебе эту историю целиком расскажу. Считаю, что ты заслуживаешь ее услышать.
– Хорошо.
– Кстати, ты в Зоне бывал?
– Пару раз всего. А что?
– Просто поинтересовался. Давай, до завтра.
Проводив удаляющуюся машину нового товарища взглядом, Артист сел в свою, завел и задумался над тем, куда ему ехать.
Домой – означало будить Свету, снова тревожить ее, расстраивать своим видом, следами от побоев. Нет уж, к Светлане он поедет завтра. Можно было переночевать в номере Сувенира, но как представил, что там сейчас все в крови, желание отпало.
Посмотрел на шкалу топливного бака – почти полный. Включил печку, достал из багажника одеяло и вещмешок, забрался на заднее сиденье, закрыл двери изнутри и устроился на ночлег в машине.
Глава 5
Стычка с шипастыми собаками и следы, оставшиеся от предыдущего побоища, случившегося на злополучной поляне, заставили соблюдать повышенную осторожность. Передвигались неспешно, но и не медлили. Почти не разговаривали, только предупреждая друг друга о возможных опасностях. Снова объявился Бим. Заметил хромого «голыша» Люм.
– Вот приставучая зараза, – проговорил спецназовец. – Гныш, может, снимешь? А то напрягать стало.
– Командир? – спросил разрешения снайпер.
Капитан ответил после паузы, словно сомневался, нужно ли убивать именно этого мутанта:
– Давай.
Но едва Гныш приник к прицелу, как Бим юркнул в кусты и больше не появлялся.
– Мне одному кажется или живность тут и правда слишком умная? – нахмурился Томас.
– Кажется, – ответил капитан. – Это инстинкты. Шагаем дальше.
– Командир, – вдруг сказал Гныш. – Я не могу.
– Что?
– Я во что-то вляпался.
Стоявший ближе всех Люм сразу поднял руку с АА-счетчиком.
– Чисто!
– Я уже посмотрел, умник! – огрызнулся Гныш. – Эта хреновина ничего не показывает, а ноги, однако же, засосало.
– Люм, не подходи! – приказал капитан.
Сам присел и осторожно раздвинул траву вокруг ног снайпера. Никаких видимых признаков аномалии, но тем не менее Гныш уже погрузился в землю до середины голени и продолжал опускаться.
Он пытался вырваться, но безуспешно. Его затягивало под землю буквально на глазах. Капитан тем временем прощупал землю вокруг него ножом:
– Радиус аномалии около полуметра. Ближе не подходить, – сказал Мартыненко. – Даня, Люм – вы на охране, Томас, Лис, помогите мне.
Земля достигла уже колен Гныша.
– Тащим его, все разом, – распорядился капитан. – Готовы? Взяли!
Три здоровых мужика принялись тянуть изо всех сил.
– А-а, твою мать! – ругался снайпер.
Но аномалия не уступала свою добычу.
– Ни хрена себе! – проговорил Томас. – Что же это такое?
– Не знаю, – отозвался командир. – Гныш, ты можешь снять берцы?
Снайпер покачал головой. Во взгляде у него читались беспокойство и чувство вины за то, что не заметил опасность.
– Ясно. – Капитан закусил губу, напряженно размышляя. Но и так было понятно, что решения у него сейчас нет.
– Может, тросом? – предложил Лис. – Через вон тот сук перекинем и все вместе наляжем.
Счет шел на минуты – аномалия засасывала Гныша все глубже. Даже думать не хотелось, что произойдет, если не удастся вытащить.
Снайпера обмотали тросом, который потом перекинули через толстый сук у него над головой. Пока проделывали все это, Даня с Люмом выставили охранный периметр, а после сразу присоединились к остальным.
– Давай! – прозвучала команда, и спецназовцы разом принялись тянуть за трос. – Р-раз! Р-раз! Р-раз! Еще! Давай, давай! Р-раз! Еще!
Голос командира разносился по лесу и заставлял делать рывки, выкладываться, прилагать максимум усилий. Гныш стиснул зубы и рычал от боли: его фактически разрывало пополам.
– Ох, нелегкая это работа – из болота тянуть бегемота, – продекламировал Лис, покраснев от натуги.
Трос врезался в руки, мышцы гудели от напряжения. Требовалось сделать всего лишь шаг, но стоил он невероятных усилий. Когда стало казаться, что ничего не получится, аномалия вдруг издала прощальный «пых», обдав людей клубами пыли, и отпустила свою жертву. Пятеро спецназовцев повалились на землю, кашляя и задыхаясь, но не выпуская из рук трос, на котором висел их товарищ.
– Люм, хватай его! – приказал капитан.
Тот приблизился к Гнышу, стараясь не ступать в опасную зону, обозначенную командиром, ухватил снайпера за ремень, притянул к себе и крикнул:
– Держу, отпускайте!
Как только трос ослаб, Люм подогнул колени и опрокинулся на спину, перекидывая через себя Гныша.
Остальные подошли к ним, помогли подняться, похлопали спасенного по спине.
– Ну-ка, Томас, держи меня. – Лис неожиданно подался вперед.
Почувствовав на ремне хватку товарища, наклонился над аномалией, вытянул руку и стал шарить в траве.
– Тащи.
Снова твердо стоя на ногах, он показал всем предмет своих поисков: камень размером с кулак, похожий на мутный янтарь с золотистыми прожилками.
– Что это? – спросил капитан.
– Сувенир, – пожал плечами Лис и бросил его Гнышу. – Оставь на память.
– Артефакт?
– Вряд ли. Счетчик зафиксировал бы излучение.
– Да счетчик и аномалию должен был определить…
Столь весомому аргументу оказалось сложно что-либо возразить.
– Ну как хочешь, можешь не брать.
– Положи в карман для артефактов, потом отнесешь в исследовательский сектор, проверишь, – рассудительно произнес Томас.
На том и порешили. Затем отдышались, отчистились от пыли, насколько возможно, свернули охранный периметр и отправились дальше.
* * *
– Если судить по карте, то вход в лабораторию должен находиться метрах в ста впереди, – сообщил капитан. – Сам комплекс дальше на полкилометра.
– Это же надо было такую «кишку» под землей тянуть? – качнул головой Лис.
– Для прогулок под луной долгими осенними вечерами самое то, – саркастически произнес Мартыненко.
– Не-е, командир, лучше не пытайтесь шутить, у вас не получается.
– Зато у меня получается наказывать всяких дерзких наглецов, не соблюдающих субординацию.
Лис согласно кивнул и произнес с самым серьезным видом:
– Вот! Я тоже считаю, что Томасу давно пора научиться уважению к старшим по званию!