Анатолий был один, его кобель бороздил просторы вселенной – рыжий хвост мелькал среди сосен и трав с быстротой молнии.
– Софья! – обрадовался Анатолий, увидев парочку. И его взгляд уперся… Ничего подобного. Не на Сонины ноги, руки и другие части тела. Анатолий с умилением глядел на ротвейлершу.
– И как нас зовут? – засюсюкал он.
– Гита! – от волнения расстроенная Соня перепутала имя.
– А вчера нас звали Зитой, – укоризненно вспомнил заядлый собаковод, приседая перед Эльвирой.
– Ну, да. Зита. – Махнула рукой Соня, поймав на себе долгожданный взгляд брюнета, который выражал беспокойство.
Хоть Образита, подумала Соня. Этой Эльвире – покорительнице тьмы все равно, как ее зовут, лишь бы пожрать давали. Анатолий был с этим явно не согласен, и он стал объяснять Соне, насколько важна для собаки кличка. Эльвира, грустно посмотрела на оратора, поставила передние лапы на скамейку, приподняла одну заднюю и застыла в ожидании. Это означало: «Чего стоишь? У меня по расписанию – сон. Помоги пристроить мою толстую задницу». Соня двумя руками подпихнула ротвейлершу, та растянулась на скамейке, зевнула и закрыла глаза.
– Устала, – пояснила Соня.
– Ты ее балуешь, – укорил Анатолий. – Кстати, давай перейдем на «ты».
Отлично, подумала Соня, хоть один положительный момент за этот вечер.
Так как сесть уже было некуда, а стоять, как два истукана, они не захотели, то пришлось, привязав ротвейлершу к скамейке, отправиться гулять туда, где мелькал хвост рыжего Цера.
Толик рассказывал и рассказывал: о том, как следует воспитывать собаку, чем ее кормить, чему ее учить. Соня поддакивала, глядела на его мужественный профиль и представляла, как Анатолий сделает ей предложение. Это произойдет в сквере, или в «Ладушках», или еще где-нибудь. Главное, чем скорей, тем лучше. А там она признается ему, что у нее нет собаки. Он прослезится и простит ее маленькую хитрость. Они поженятся и заведут пушистого котенка…
Тут Соня поняла, что падает. Но Толик успел подхватить ее и нежно спросил:
– Милый, ты лапку не ушиб?
Держа в руках безвольное молодое, привлекательное тело, Анатолий разговаривал со своей собакой, которая врезалась в Соню на всей скорости, и та едва удержалась на ногах. Ладно, горестно подумала Соня, с котенком придется подождать. Она улыбнулась рыжему Церу по возможности искренне. Пес махнул хвостом и скрылся за деревьями.
– Славная собачка, – выдавила она из себя.
После чего принялась слушать полное жизнеописание этой рыжей скотины.
Вечер начинал плавно переходить в ночь. Динамик замолчал, и запах черемухи стал казаться чрезмерно резким. Лунный серп, разрезая звездное полотно, призывно освещал копошащиеся кусты. Анатолий наконец-то умолк, взял Соню за руку и посмотрел ей в глаза. «Сейчас что-то произойдет», – подумала Соня.
– Ты такая… – зашептал Толик, подтягиваясь к ее уху и тыкаясь носом в ее бейсболку, – такая…
Какая она, Соня не успела дослушать, потому что проснулась Эльвира и, как обычно, решила поиграть. Вместе с частью скамейки, к которой была заботливо привязана, громыхая деревяшками по тротуару, Эльвира побежала к своей новой хозяйке, громким лаем распугивая оставшиеся немногочисленные парочки. Соне пришлось кинуться к собаке. Прилагая неимоверные усилия, прыгая похлеще австралийского кенгуру, она сумела-таки перехватить скамейку с поводком.
Кое-как вместе с Анатолием им удалось оттащить Зиту-Гиту-Эльвиру подальше от пруда, освободить поводок от деревяшки и попытаться переключить внимание собаки на что-нибудь другое. Другим должен был быть Цер, который выскочил из дебрей, заинтересовавшись криками у воды. Увидев ротвейлершу, он обрадовался и стал накручивать вокруг нее круги, приглашая очертя голову вместе носиться по кустам. Девятилетней даме это предложение молодого кобеля показалось ветреным, и она его полностью проигнорировала, демонстративно сев у Сониных ног. Цер, обнюхав пару раз недовольно рычащую Зиту, снова унесся в дальние дали.
– Нас прервали, – обманутая спокойным поведением собаки, Соня предложила Анатолию продолжить прерванный монолог.
– Да, – отдышавшись, согласился тот. – Я говорил о том, что ты такая… такая…
Этим вечером Софье было не суждено дослушать многообещающий комплимент. Эльвира, которая на самом деле ни на минуту не оставляла надежды поиграть, рванула что было сил в чащу. У Сони остался в руках один поводок.
Артемий Федорович Чесноков любил по традиции, заведенной еще с дедовских времен, после получения заработной платы завернуть вместе с товарищами-работягами в местный кабачок и опрокинуть пару кружек холодного пенистого пива. Вот и сегодня вторая смена на стекольном заводе закончилась торжественной выплатой три месяца назад обещанной зарплаты, а у него еще не было ни в одном глазу. Большинство товарищей уже давно прихлебывали пиво с водочкой, а он по личной просьбе начальника цеха лишний час сортировал стекло. «Весь вечер вдребезги», – причитал Артемий Федорович, тягая ящики с «боем». Поэтому, как только работа была сделана, Чесноков прямиком зашагал к ближайшему кабачку, притулившемуся между живописных березок в сквере.
По мере приближения к объекту настроение Артемия Федоровича улучшалось, этому способствовала и жирная вобла, припрятанная в кармане рабочих штанов. У Чеснокова текли слюнки, когда он представлял всю прелесть пенного напитка, сдобренного горячительным и рыбой.
Но в самый неподходящий момент на горизонте появилась Эльвира. В поисках партнера по игре «догони меня, потом я тебя» она обегала все окрестности, разогнала обнимающуюся молодежь и любителей «дури». В результате, никого не поймав, она оказалась перед Чесноковым в полном боевом настрое. Если бы Артемий Федорович уже успел бы пропустить пару стаканчиков, ему было бы все равно, кто перед ним – ротвейлер или его стервозная жена – один черт. Но он был совершенно трезв и понимал, что лучше бы ему встретилась Туся со своей любимой табуреткой.
Память стеклодува со скоростью быстродействующего компьютера перебрала в своих архивах все сведения, касающиеся злобных тварей, и подсказала Чеснокову, что нужно встать и стоять, не двигаясь, до тех пор, пока собака не успокоится и не потеряет к нему интерес. Он так и сделал. Кстати, поступил совершенно правильно. Только совершенно забыл о вобле. Она источала такой призывный аромат, что Эльвира не могла его не унюхать. Приблизившись к истукану, ротвейлерша ткнула мордой в то место, откуда, по ее мнению, шел запах. «Вот сука!» – подумал Артемий Федорович и инстинктивно прикрыл руками место, куда Эльвира собиралась ткнуться еще раз. «Кругом маньячки!» Собака принюхалась получше и ткнулась левее. «Отлично, – хмыкнул Чесноков, – клюет на рыбу».
– Уси-пуси, – заворковал Артем Федорович, вытягивая воблу из кармана.
Довольная ротвейлерша встала в стойку. С ловкостью фокусника Чесноков вынул из кармана рыбину, зашвырнул ее подальше и понесся в сторону дома. Эльвира не стала его преследовать – она первый раз в жизни видела такую вкусно пахнущую воблу и потому принялась мучительно соображать, как же ее проглотить. А Артемий Федорович Чесноков первый раз в жизни после получки пришел – прибежал! – домой совершенно трезвым, чем сильно озадачил жену.
Озадаченных в этот вечер было немало. Анатолий оказался среди них. Когда ротвейлерша вырвалась и убежала, Соня, испугавшись, что больше никогда ее не увидит, стала звать собаку настоящим именем.
– Эльвира – покорительница тьмы! – орала она, бегая по дорожкам сквера.
– Мы… мы… мы… – доносило ей эхо.
– Не понял, – протянул Толик, поджимая губы и понимая, что на самом деле его жутко обманули.
– Эльвира! Зараза, что я скажу Нин Санне?! – продолжала орать Соня.
– Кому? – удивлялся кавалер.
– Деду моему! – съязвила Соня. – Эльвира! Покорительница тьмы!
Из-за какой-то глупой собаки в очередной раз рушилась Сонина жизнь и карьера. За собачницу выдать себя ей не удалось. Анатолий смотрел на Соню презрительно, рядом фыркал его рыжий кобель, прибежавший по первому зову. А Соня, надрываясь, звала чужую Эльвиру. Когда она наконец-то обнаружила ее вместе с рыбой недалеко от кабачка и взяла на поводок, Анатолия и след простыл.
С собачниками Соня решила больше не связываться. Они точно ненормальные люди. Ну, скажите на милость, какая разница, со своей ты собакой гуляешь или с чужой? Есть у тебя собака или нет. Это не должно влиять на человеческие взаимоотношения. Иначе какие будут отношения? Целыми днями выслушивать лекции о собаководстве и преданно, по-собачьи, заглядывать в глаза мужу-собачнику? Собачья жизнь, передернуло Соню. Нет, ей, безусловно, нужен муж, но не такой ценой.
Кстати, о деньгах. Нина Александровна взяла с нее двойную плату за прокат собаки. Эльвиру пришлось отвезти к ветеринару. Во время наркоза хозяйка на пару с врачом еле вырвали из клыкастой пасти костлявую рыбину, которую ротвейлерша так и не решилась проглотить.
День восьмой
Холостяки трутся у полуфабрикатов, клептоманы – у шуб
Три девицы под окном не пряли поздно вечерком. Они обсуждали дальнейшие стратегические планы по поискам мужа. Но разговор, как и всякое важное совещание, начался с подведения итогов. Итоги не радовали. Семь дней – целая неделя – вылетели коту под хвост. Соня на это решительно возразила, что неделя вылетела под собачий хвост. Тем не менее девушки решили, что без разницы, под чью конечность вылетели эти семь дней, оглядываться назад нет смысла. Саша предложила еще раз проанализировать недостатки, Лариса возразила, что безобразное поведение Сони по привлечению особей мужского пола ей уже порядком надоело. Саша сказала, что повторение – мать учения. Лариса не согласилась. Соня всхлипнула.
Совет растянулся до полуночи, в споре должна была родиться истина. Но народилось лишь ужасное желание плюнуть на всю суету, закутаться в одеяло, свернуться калачиком и уснуть. Тем более что заглядывающий каждые пять минут на Сонину кухню Рудик давно предлагал отправиться всем на боковую.
– Ой, девчонки, – смеялась Лариса, – он уже не может заснуть без Саши!
– Да, – та виновато пожала плечами, – как-то сладилось у нас сразу.
– Слушай, а друг у него есть? – поинтересовалась Лариса.
– Есть, – вздохнула Саша, – только женатый. С пятью детями.
– Отпадает, – резюмировала Соня.
– Ну и что, – не сдавалась Лариса, – помимо друзей-приятелей, есть еще масса мужчин.
– Где? – удивилась Саша.
– Где? Ну, где обычно тусуются все тугуевские мужики? К примеру, на стадионе, когда играет местная футбольная команда. Когда вот у них следующий матч? – Лариса обратилась к вновь появившейся в дверях мордатой физиономии.
– Тридцатого! – четко ответил тугуевец.
– Вот. Они все там тусуются. Поедешь, затеряешься среди них. Посидишь, поболеешь, крикнешь что-нибудь ободряющее… Что там вы кричите?
– «ЧМО на мыло, бля!»
– Вот это самое и крикнешь, – Лариса засомневалась, что ее подруга это крикнет. – Почему именно ЧМО нужно кричать?!
– Чумичевский мыловаренный играет с нашими стеклодувами, обмылок, бля, – пояснил из-за двери сосед.
– Ладно, – согласилась Лариса, – никуда не денешься, крикнешь ЧМО, но можно и без бля.
– До тридцатого еще три недели! – посчитала Соня.
– Ладно, пусть это будет запасной вариант.
– Ну и как ты себе представляешь? Я сижу, болею, кричу всякую гадость, потом ухожу с одним из фанатов прямиком в загс?
– Действительно, – согласилась с ней Саша, – красиво, но неправдоподобно.
– Не, – снова раздался голос Рудика, – если наши выиграют, правдоподобно.
– Почему? – удивились девушки.
– За каждый гол полагается бутылку водки выпить. Три гола и ему без разницы, куда идти: в загс или в вытрезвитель.
– Точно, точно. Подставляешь ему брачное свидетельство и говоришь, распишитесь, мол, за изъятие ценностей. Ладно, – смирилась Лариса, глядя на поникшую Соню. – Времени не тратя даром, пройдись по продуктовым магазинам в обеденный перерыв. Холостяки обычно возле полуфабрикатов трутся, не знают, чего взять. Тут ты с советами. Ты же тоже холостячка, питаешься полуфабрикатами, знаешь, какие из них в принципе не съедобны. Возьмите, молодой человек, эти котлетки. Положите их на сковородочку, полейте томатным соусом – пальчики оближете. И гляди кокетливо в глаза. И он у тебя в кармане. Можно, кстати, и по промтоварным пройтись. Вон одна знакомая из архитектурного бюро уволилась, пошла продавать галстуки. Красиво их так завязывала морским узлом, этим и заарканила одного покупателя. Через неделю свадьбу сыграли. В отдел косметики не ходи, там одни голубые. Можно еще в шляпный заглянуть и сумчатый…
– А правда ведь, – согласилась с Ларисой Саша, – сходи в магазины, Соня.
– Уговорили, – та согласилась больше оттого, что хотела спать, – завтра отправлюсь шопинговать.
Но утром она была уже гораздо решительнее, чем вчера. Действительно, подумала Соня, почему бы не пройтись по магазинам? И пошла.
Саша, как рачительная хозяйка, вручила ей целый список продуктов, какие нужно было купить, поэтому Соня выбрала единственный в Тугуеве супермаркет, располагавшийся в самом центре. Магазин был двухэтажный, на первом торговали всяческими продуктами, на втором – всевозможными промтоварами. Так что, решила Соня, можно убить двух зайцев сразу. Если не получится познакомиться у полуфабрикатов, поднимусь наверх к галстукам.
Самое интересное, что именно в этот раз, прогуливаясь между рядами со сметаной и винно-водочными изделиями, Соня отметила, что в торговом зале нет ни одной старушки. Пенсионеры обходили новомодный супермаркет стороной – цены в нем казались слишком высокими. Пенсионеры предпочитали отовариваться в «Ветеране» и «Кутузовском». Ясно, что название магазинов соответствовало покупателям – в «Ветеране» должны были отовариваться ветераны, а в «Кутузовском» – инвалиды. Интересно, думала Соня, разглядывая герметично упакованную селедку, а почему супермаркет так и называется супермаркетом, а не каким-нибудь «Толстосумом»? Она поднесла селедку к носу и попыталась ее понюхать – Саша сказала, что рыба должна быть свежей и вкусно пахнуть. Через пластик унюхать что-либо было практически невозможно. Соня пожалела, что рядом с ней нет Эльвиры, и положила упаковку на место. Указанному на селедке сроку годности она почему-то не поверила.
Следующим в Сашином списке шла говядина. Выбирать мясо Соня совершенно не умела. Она не знала, чем говядина отличается от тушенки, и решила не рисковать. Девушка направилась к полуфабрикатам. Родные упаковки котлет и пирожков сразу вернули улетучившуюся при взгляде на мясо покупательскую способность. Соня почувствовала себя как рыба в воде. Она огляделась, ища холостяка, которому и впрямь могла посоветовать прикупить котлеты, но между полками сновали лишь одинокие дамы, внимательно изучающие надписи на упаковках. Соня решила, что и ей, поджидая холостяка, следует ознакомиться с информацией о продукте, но, начав читать, она тут же бросила это неблагодарное дело. Как рекламщик, она знала, что если производитель захочет обмануть покупателя, то обязательно это сделает при помощи таких же вот Сонь.
Соня поймала себя на мысли, что начинает думать о своей работе. Это значит, она просто устала от отдыха. Положив в корзину упаковку любимых котлет, Соня направилась к кассе и нос к носу столкнулась с мужчиной…
Все было бы отлично, если бы им оказался какой-нибудь незнакомый мужчина, но это был Степан Колбаскин. Довольный и веселый, как обычно.
– Софья! – обрадовался Колбаскин. – Какими судьбами?
– Теми же, какими и ты.
– Это надо отметить, – не унимался Степан, – что ты предпочитаешь: коньяк или виски? – И он потянул ее в сторону винно-водочных изделий.
– Я предпочла бы не встречаться с тобой.
– Обиделась? – удивился Колбаскин. – Ну и зря. Давай мирись-мирись и больше не дерись. Станем друзьями. Пойдем, отметим это дело.
– Не хочу, – отрезала Соня и попыталась освободить свою руку из цепких лап бывшего одноклассника.
– Ладно, – согласился тот, – не хочешь, не надо. А я отмечу. Посоветуй, что мне взять для закуски?