Дард продолжал смотреть на корабль. Да, тысячи шансов на неудачу и один или два — на успех. Но какое приключение! И стать свободным, вырваться из мрачной трясины, от которой цепенеет мозг и которая доводит людей до сумасшествия из-за страха. Быть свободным среди звёзд!
Он услышал негромкий смех Кимбера.
— Тебя тоже это захватило, парень? Ну, скрести пальцы. Если состав твоего брата сработает, если Голос выдаст нам нужный курс, если новое горючее, созданное Тангом, поднимет корабль, что ж, мы улетим!
Кимбер казался таким уверенным, что Дард решился задать беспокоивший его вопрос.
— Корабль кажется таким небольшим. Как в нём поместятся все?
Впервые пилот не посмотрел ему в глаза. Он свирепо пнул ни в чём не повинный стол.
— Мы сможем поместить в корабль гораздо больше людей, чем ты поверишь, если процесс замораживания удастся.
— Но не всех, — настаивал Дард; его подгоняло желание узнать всё до конца.
— Не всех, — неохотно согласился Кимбер.
Дард помигал, между его глазами и стройным серебряным кораблём словно появилась какая-то завеса. Больше он не хотел расспрашивать. Не было необходимости, да он и не желал услышать прямой ответ. Вместо этого он резко сменил тему.
— Когда вы собираетесь отправиться к Голосу?
— Как только скажет Тас…
— Что там должен сказать Тас? — послышался голос сзади. — Что ему удалось разобраться в этом наборе слов и «пинающихся ногах», в этой фантастической головоломке, которую задал нам молодой человек? Если ты этого ждёшь, больше не жди, Сим. Загадка разгадана, и теперь, благодаря нашим вестникам, — большая рука Кордова легла на плечо Дарда, — мы можем подниматься в небо. Теперь мы ждём только завершения твоей части операции.
— Отлично! — Кимбер уже повернулся, когда Дард схватил его за руку.
— Послушай! Ты ведь никогда не был в храме Голоса?
— Конечно, нет, — вмешался Тас. — Он ещё не сошёл с ума. Разве кто-нибудь добровольно сунет руку в атомный котёл?
— Зато я там был! Может, я не могу делать расчёты, но провести и вывести смогу. И я достаточно знаю об их правилах, чтобы…
Кимбер раскрыл рот, явно собираясь отказать, но опять первый учёный опередил его.
— Это не лишено смысла, Сим. Если молодой Нордис там действительно побывал, то он знает больше, чем все остальные. А если вы переоденетесь, риск уменьшится.
Пилот нахмурился, и Дард приготовился услышать отказ. Но наконец Кимбер неохотно кивнул. Тас подтолкнул Дарда вслед пилоту.
— Ты пойдёшь с ним. И позаботься, чтобы он вернулся целым. Мы многое можем, но он — наш единственный космический пилот, единственный имеющий опыт астрогатор.
И Дард пошёл вслед за Кимбером по длинному коридору, сквозь паутину Ущелья, к лестнице, грубо вырубленной в камне. Ступеньки кончались в большом ангаре, в котором стоял вертолёт с символами корпуса миротворцев.
— Узнаёшь? Тот, с которым ты играл в пятнашки в долине. Теперь переодевайся и побыстрее!
Пилот достал из вертолёта связку одежды и часть протянул Дарду. Юноша надел чёрно-белый мундир миротворца и застегнул пояс со станнером. Костюм оказался великоват, но в вечерней полутьме сойдёт. Навестить Голос они могут только ночью, если хотят получить хоть один шанс.
Дард плюхнулся в вертолёт рядом с пилотом. Над головой со скрипом отъехала крыша, показались звёзды. Дард ухватился за край сидения, а Кимбер тронул приборы управления. Машина медленно по спирали начала подниматься в небо.
5. Ночь и Голос
Дард рассматривал местность, над которой летел вертолёт. Потребовалось всего несколько минут, чтобы покрыть мили, которые с таким трудом преодолевали Дард с Десси. Юноша был уверен, что видит оставленные ими в снегу следы.
Машина скользнула над вершиной, скрывающей пещеру. И тут впервые за последние напряжённые часы Дард вспомнил о Саче. Именно по этому склону посыльный увёл от них преследователей.
— Ты что-нибудь слышал о Саче? — с тревогой задал он вопрос о маленьком жилистом человеке.
Но Кимбер ответил не сразу. А когда ответил, Дард почувствовал сдержанность в его тоне.
— Пока никаких новостей. Он не связался ни с одним контактом. Что напоминает мне…
Под управлением пилота вертолёт повернул направо и начал удаляться от тропы, по которой Дард поднимался в горы. Юноша был рад, что им не придётся пролетать над обгоревшими останками их фермы.
Через короткое время они оказались над другой фермой, в гораздо лучшем состоянии, чем та, в которой жили Нордисы. В сущности дом выглядел процветающим, словно здесь жил староста, подчинённый Миру, и Дард удивился выбору Кимбера. Только человек, пользующийся поддержкой новой власти, посмеет жить в таком доме. Из трубы поднимался толстый столб дыма, говоря о неограниченном тепле и пище, об уровне жизни, которым может похвастать не каждый верный последователь Мира.
Но Кимбер без колебаний посадил вертолёт на площадке утрамбованного снега недалеко от дома. Хотя из машины выйти даже не попытался.
Раскрылась дверь дома, показался человек в тёплом домотканом костюме, пользующемся «одобрением» Мира, ещё один Фолли, судя по внешности. Он быстро пересёк двор. На какое-то мгновение Дард усомнился в сидящем рядом пилоте. Еще тревожнее ему стало, когда староста наклонил своё круглое полное лицо к окну вертолёта.
Бледно-голубые глаза на обветренном лице оглядели их обоих, и Дард успел заметить, как они чуть расширились, когда перешли с лица Кимбера на его мундир. Староста повернулся и отогнал подбежавшую собаку, которая ворчала и скалила зубы.
— Время? — спросил спросил.
— Время, — ответил Кимбер. — Если можешь, перебирайся сегодня же, Хармон.
— Конечно, мы уже упаковались. Мальчишка расчистил дорогу…
Его голубые глаза остановились на Дарде.
— А кто этот молодой человек?
— Брат Нордиса. Он добрался к нам с дочерью Нордиса. А сам Лapc мёртв — облава.
— Да, я слышал об этом, об этой облаве. Будто бы все они погибли. Рад, что это не так. Ну, пока…
И, взмахнув рукой, он направился назад в дом. А Кимбер тут же поднял машину.
— Вот уж не думал… — начал было Дард. Кимбер засмеялся.
— Ты не думал, что такой человек, как Хармон, может быть одним их нас? У нас есть весьма странные контакты. Наши люди водят грузовики; некоторые из них до чистки были первоклассными учеными. С другой стороны, у нас есть, например, Санти, он служил в старой армии, умеет только читать и писать своё имя, но он великолепный специалист по оружию и для Ущелья так же важен, как Тас Кордов, один из крупнейших биологов мира. Мы спрашиваем у человека только одно: верит ли он в подлинную свободу. А Хармон в будущем станет для нас ещё важнее. Мы умеем пользоваться гидропоникой, ты поел у нас и знаешь, что это такое. Но только настоящий фермер сможет по-настоящему организовать воспроизводство пищи. К тому же Хармон один из самых надёжных наших людей. Со своей женой, сыном и дочерьми-близняшками он уже больше пяти лет играет труднейшую роль, и делает это великолепно. Но я готов поверить, что моя новость ему понравилась. Вести двойную жизнь трудно. А теперь пора за работу.
Вертолёт развернулся и полетел прямо на запад, небо к этому времени чуть окрасилось заревом заката. В кабине было тепло, а такую одежду Дард не носил уже много лет. Он расслабился на мягкой обивке сидения, но внутри испытывал возбуждение, которое больше не сдерживалось страхом: уверенность Кимбера в себе, в успеха их предприятия успокаивала юношу.
Внизу бежала лента дороги; судя по почерневшему снегу, ею часто пользовались. Дард пытался узнать ориентиры. Но он никогда не видел местность сверху и потому только догадывался, что они летят вдоль той самой дороги, что соединяет имение Фолли и их полуразрушенную ферму с разросшейся деревней — ближайшим предместьем города, каким он был до чистки.
Ещё одна просёлочная дорога, изрытая и часто используемая, слилась с главной, и её изгиб показался Дарду знакомым. Это же дорога к ферме Фолли! И на ней уже после бури прошёл большой отряд. Дард вспомнил Лотту. Вернулась ли она к дереву с дуплом с обещанными продуктами для Десси? Десси!
Десси!
Надеясь, что он не откроет Кимберу свою тревогу, беспокойство, грызущее его с того момента, как он увидел звёздный корабль, Дард заметил:
— Я не видел в Ущелье детей.
Кимбер был занят управлением; ответил он чуть рассеянно.
— Их только двое. Дочери Карли Скорт три года, а мальчику Винсона почти четыре. Близняшкам Хармона по десять, но они не живут в Ущелье.
— Десси шесть лет, почти семь.
Кимбер улыбнулся.
— Умная девчонка. Сразу пошла к Карли — когда мы убедили её, что тебе нужно отдохнуть. Я слышал, что она теперь командует в детской. Карли удивляется её уму и благоразумию.
— Десси — большой человек, медленно проговорил Дард. — Для своего возраста она очень взрослая. И у неё есть дар. Она умеет дружить с животными, не только с домашними, но и с дикими. Я видел, как они приходят к ней. Десси уверяет, что они умеют говорить.
Не сказал ли он слишком много? Может, Десси не впишется в общество корабля, для которого фермер считается очень важным? Но ведь будущее ребёнка стоит больше, чем взрослого. Десси должны взять, должны!
— Карли тоже считает её необычной, — последовал довольно уклончивый ответ. Но хоть он и не был знаком с Карли, её одобрение успокоило Дарда. Женщина, у которой есть собственная маленькая дочь, позаботится, чтобы другая девочка тоже получила возможность спастись. А что касается его самого — он решительно отказался думать о себе. И стал смотреть на дорогу и размышлять о предстоящем деле.
— Парк вертолётов расположен за храмом, а над зданием лететь нельзя. Никто не смеет пролетать над священной крышей.
— Значит обогнём. Рисковать нет смысла. Парк хорошо охраняется?
— Не знаю. Внутрь проходят только миротворцы. Но думаю, что в темноте и с этой машиной…
— Сможем приземлиться? Будем надеяться, что у нас не запросят опознавательные сигналы. Я попробую сесть в самой тёмной части и как можно ближе к краю. Если только у них есть прожекторы…
— Огни города! — прервал его Дард, заметив жёлтые искорки. — Храм вон на том холме к югу. Видишь?
Теперь его легко было рассмотреть. Выше и дальше слабых болезненно-жёлтых огней города в небо устремлялись столбы яркого синего и белого цвета, хорошо выделявшиеся на тёмном фоне земли. Кимбер повернул.
Храм занимал примерно треть холма, выравненного и превращённого в широкую платформу. За самим зданием открылась освещённая площадка, на ней стояли ряды вертолётов.
— Их там всего десять, — сосчитал Кимбер; свете приборной панели подчёркивал морщины его лица. — А мы-то думали, что у них больше машин. Это же центр их управления, а по ночам они не летают. По крайней мере не летали в прошлом.
— Теперь летают. На нашу ферму они напали ночью.
— Ну, всё равно, чем меньше, тем лучше. Смотри, вон там хорошая длинная тень; один из прожекторов, должно быть, перегорел. Посмотрим, сумеем ли мы туда сесть.
Они быстро теряли скорость и теперь летели по инерций, словно плыли по воздуху, решил Дард. Огни снизу стремительно приближались, и секунду спустя шасси коснулось поверхности. Машина даже не подпрыгнула. Кимбер, поздравляя их с удачной посадкой, сам себе пожал руку.
— Теперь слушай, парень, — голос пилота звучал еле слышно. — У тебя на поясе станнер. Приходилось когда-нибудь пользоваться?
— Нет.
— Этому не нужно тренироваться, достаточно направить его и нажать кнопку. Но сам ты не должен его использовать, только по моему слову, понял? У тебя только два заряда, у меня тоже, и мы не можем потратить их зря. Ничто, абсолютно ничто не должно помешать нашему разговору с Голосом! — в его словах звучала страстная уверенность в успехе. Это был приказ, адресованный не только Дарду, на самой Судьбе и Удаче. — Потом, возможно, нам придётся прорываться. Хотя, надеюсь, что нет. И тогда нашей единственной надеждой будут станнеры. А вот чтобы пройти внутрь, попробуем использовать хитрость.
Поднимаясь по ступеням вслед за Кимбером, Дард заметил, что хотя миротворцы и ценят технику, оставшуюся со времён до чистки, они не очень-то хорошо заботятся о ней. Несколько прожекторов не работали, а бетон под ботинками растрескался. Немного техников осталось в рабских лагерях храма. И скоро ни один вертолёт не сможет подняться и огонь не загорится. Думают ли об этом предводители Мира? Или им всё равно? Старые города, построенные техниками, превращаются в груды развалин, пригодных только для летучих мышей и птиц. Остаются деревни, всё больше погружающиеся в дикость, а необработанные поля всё ближе подступают к домам.
Пока им никто не встретился, но вот они приблизились к западным воротам храма, где стояли три стражника. Дард расправил плечи и задрал подбородок, пытаясь изобразить высокомерие миротворца, которое обычно облекает его, как тесный мундир. А Кимбер выглядел просто отлично. Он шагал вперёд с непоколебимой уверенностью «Увенчанного Лаврами». Дард изо всех сил старался подражать ему, но всё же не смог сдержать вздоха облегчения, когда стражники не попытались остановить их и они беспрепятственно миновали ворота.
Конечно, они всё ещё были далеко от святилища Голоса. А что за вторым двором, Дард не знал.
Кимбер остановился и коснулся рукава своего спутника. Они вместе скользнули с освещённой дороги и укрылись за столбом в тени.
Перед ними расстилался внутренний двор, где собираются верующие, чтобы услышать слова мудрости, слова священного писания Ренци, произносимые одним из «Увенчанных Лаврами». Сейчас двор был пуст. После темноты сюда не смеет зайти никто из «приверженных внутреннему Миру». А это делало их предприятие ещё более рискованным, потому что вскоре они окажутся одни среди миротворцев и могут выдать себя незнанием обычаев. Рука Дарда дёрнулась, но он удержал её подальше от станнера.
— Где Голос?
Дард указал на арку в дальнем конце внутреннего двора. То, что они искали, скрывалось за ней, но где именно, он не знал. Кимбер двинулся туда, переходя от столба к столбу, а Дард скользящей неслышной походкой лесного жителя следовал за ним. Дважды они застывали, когда показывались миротворцы. Вначале миротворцы, затем два «Увенчанных Лаврами» и, наконец, когда они уже приближались к арке, три раба, несущие ящик под присмотром стражника.
Кимбер укрылся за столбом и поманил Дарда к себе.
— Большое движение, — в его шепоте звучал смех, Дард увидел, что пилот улыбается, в глазах его блестел огонь.
Они подождали, пока рабы со стражником не исчезли, потом смело вышли на открытое место и прошли под арку. И оказались в широком коридоре, не очень хорошо освещённом. В коридор выходило несколько открытых дверей, из которых вырывался свет, освещая проходящих. Кимбер уверенно зашагал по коридору с видом человека, имеющего полное право тут ходить. Он не пытался заглядывать в комнаты, как будто видел их содержимое тысячи раз.
Дард дивился его самообладанию. Где в этом лабиринте находится Голос? Юноша и не подозревал, как много скрывается за внутренним двором. Они подошли к концу коридора, и только тут Кимбер убавил шаг и стал посматривать по сторонам. С бесконечной осторожностью он попытался приоткрыть закрытую дверь в конце прохода. Та подалась, без малейшего скрипа отворилась и за ней они увидели ведущую вниз лестницу. Кимбер широко улыбнулся.
— Вниз! Туда… — прошептали его губы.
Вместе они прокрались к началу лестницы и посмотрели вниз, в огромную пещеру, освещённую гораздо лучше, чем остальные помещения храма. Пещера уходила глубоко, в самое сердце холма, на котором стоит храм. И далеко внизу, на полу — Голос, металлический ящик, безлицый, безъязыкий, но могучий.
У подножия лестницы стояли два стражника, всем своим видом выказывая уверенность, что уж чего-чего, а исполнять свои обязанности им здесь не придётся. На резной скамье перед широкой панелью со шкалами и ручками сидел третий человек в алой с золотом одежде «Увенчанного Лаврами» второго круга.
— Ночная смена, — шепнул Кимбер на ухо Дарду, потом осторожно сел на площадку и принялся снимать ботинки. После недолгого колебания Дард последовал примеру пилота.