Макс восторга не разделял – ерунда какая-то, но улыбнулся – ей нравится и ладно.
– А это? Кондитерскую ограбил? ? кивнула на пакет с конфетами и коробку с пирожными.
– Уку. Сами отдали, еще улыбнулись и попросили приходить снова, ? с трудом сглотнул ролл.
Варя рассмеялась – прикольный.
– Я думала ты всегда, как помороженный фикус на окне.
– Нет, только в особо морозные дни, ? хмыкнул. ? Как у тебя дела?
– Отлично. Легко преодолеваю местный коридор.
– Прогресс.
– Скоро выпишут.
Смелков замер. Сглотнул и положил палочки на тумбочку.
– Не понял?
– Все отлично – чего держать.
– Варя…
– Только не начинай, ? выставила приборы японской кухни. ? И радуйся – твое дело будет закончено.
– Я радуюсь, ? согласился нехотя, а у самого настроение пропало. ? Ты где учишься?
– В Хот-Неже. На механика ткацких станков, ? выдала без смеха.
– А серьезно?
– А тебе какая разница? ? ощетинилась моментом. ? Я же не спрашиваю, где ты работаешь.
– Я из этого тайны не делаю. Работаю на площади Александра Невского.
Варя хмыкнула:
– Адрес точный. Там фирм и фирмочек, как полыни на полях.
– «Рик-ас».
Девушка моргнула – слышала она об этой «фирмочке». Нифига себе «дядя».
– Бизнес на двоих. Я и мой хороший знакомый.
Варя побледнела – нет, с такими не дружат – от таких подальше держатся. И отодвинула контейнер с роллами, как ящик Пандоры. Аппетит сразу пропал. Экзотическая сладость в горле встала – с трудом проглотила.
Смелков очень успешный мен и просто так рядом с подобранной на улице девчонкой неоднозначной наружности и поведения отираться не будет, время на нее тратить просто так не станет.
– И зачем ты меня дуришь? ? просипела – голос, что-то подсел.
Макс заметил, как она побледнела, напряглась, и в принципе понял, что испугалась, узнав кто он. Глаза у нее удивительные – выразительные.
Глянет и говорить ничего не надо – все в них. И пропадаешь, как тонешь.
И понял, что прошлое ей напомнил, и уже ругал себя, что выложил напрямую. Но слово – не воробей. Да и смысл было скрывать?
– Что тебя так встревожило? Да, у нас приличный бизнес, и что? Это нормально, Варя. И я такой же человек, как ты и другие.
Девушка горло потерла – душно стало. Знала она одного такого «обычного» с приличным бизнесом…
– Ууу… ухо… ди, ? с трудом выговорила. Помутилось в голове на пару секунд. Повело до звона в ушах. И как наяву встала перед лицом физиономия Тома, грозный прищур, презрительная и жесткая гримаса.
И уши ладонями закрыла, чтобы только не слышать, что мужчина скажет.
– Уходи!!
Макс нахмурился. Осторожно положил палочки на тумбочку и встал. Он не хотел уходить, но и оставаться, видя, что нервирует девушку, не мог. Послушался нехотя.
Прошел на крыльцо не одеваясь, закурил, надеясь, что немного и Варя придет в себя, и они снова смогут пообщаться.
Варя упала на постель и не соображая, прикрыла голову подушкой, зашептала, как учили в больнице, как приучил отец, гнать негативные воспоминания, удерживаться наплаву и не тонуть в жути прошлого.
? «Белеет парус одинокий в тумане моря голубом»…
«У Лукоморья дуб зеленый, златая цепь на дубе том
И днем и ночью кот ученый, все ходит по цепи кругом»…
Она лежала, закрыв глаза, и упорно декламировала стихи, вслушиваясь лишь в свою речь, представляя лишь то, что говорила. И не заметила, как вернулся Макс, присел перед ней, хмуро рассматривая ее и слушая стихотворный бубнеж.
Ему было больно смотреть на нее, но как помочь – понятия не имел. Единственное – ругал себя, что разговорился. Что теперь – пойти на попятную? Поможет ли?
Макс и предположить не мог такую реакцию и было до тоски жутко. Зажмурился, потирая глаза: болван! Боже, какой ты болван, Смелков! И что теперь делать?
Макс поднялся и снял подушку, откинул в сторону. Варя сжалась, во все глаза с ужасом таращась на него и он отступил, чувствуя как заболело сердце от ее потерянного, загнанного взгляда.
– Послушай меня… Просто выслушай. Я был бомжем. Меня крупно подставили, мама умерла, из родни тетка в Твери – все. В общем, совпало одно к другому – остался без квартиры, друзья кинули. Не думал даже, что подставят и кинут, не подстраховался и остался ни с чем. Год жил, где и как придется. Мне никто не помогал. Потом до тетки добрался… Нашелся лишь один, такой же как я, но в еще худшем положении – парень из Белоруссии. Мы начали подниматься вдвоем, тяжело, но дело пошло. Но лишь в этом году мы расширились – открыли пару филиалов. У нас честный бизнес, Варя.
Он говорил и чувствовал – не то, не слышит, не воспринимает она его.
– Я мог скрывать от тебя, но мы друзья и это было бы нечестно, согласись. Я не понимаю, что зазорного в том, что я не только неплохой программист, но и экономист, что дело пошло и все наладилось. Разве это влияет на человеческие отношения?… Почему ты так смотришь на меня?
– Уйди, ? просипела, потерев лицо ладонями. ? Пожалуйста.
Да, он прав, он не скрыл, сказал честно. Но ей не легче.
– Дело не в тебе… Уходи, пожалуйста.
Она и говорить-то не могла и словно плавала сознанием.
– Тебе плохо? Позвать врача?
Ей вспомнился Авилин – тоже не бедняк, а взял ведь ее на работу. И Сашка Пелегин мировой мужик, а тоже имеет свой устойчивый бизнес… Но они не знают, кто она, для них она парень, свой, хоть и малолетка!
– Мне… мне нужно побыть одной… Уйди, пожалуйста.
Макс качнулся в сторону выхода и понял, что не сможет уйти и оставить ее в таком состоянии – сел в кресло.
– Нет. У меня нет друзей, Варя. И я не хочу терять тебя, единственного друга, из – за какой-то глупости, непонимания.
– Ты ничего не знаешь… ты не понимаешь.
– Так объясни – я хочу знать и понимать. Что тебя испугало? У меня копыта появились или челюсть «чужого»? Что произошло?
Голос был мягкий и участливый, и в то же время настойчивый и Варя совсем потерялась, запуталась. Макс был не похож на Тома, совсем. И на Диму не похож. Почему же ее так подкосило от совпадения. Даже нет – от намека на некую сопричастность. Один круг и законы одни?
– Я хочу побыть без тебя, ? просипела с трудом.
– Когда объяснимся. Не хочу недоговоренности, неправильно это. Если уйду – буду мучиться и переживать за тебя, пытаясь понять, что же случилось. Давай поможем друг другу – это просто – нужно всего лишь быть откровенными.
– Как же хочется тебя послать, ? прошептала, тяжело глядя на него. ? У меня был… знакомый… из твоего круга.
– Вряд ли из моего. У меня его просто нет.
– Так не бывает.
– Так есть. Меня кинули, как раз мой круг. Это было давно, но послужило уроком на всю жизнь. Поэтому с одной стороны я тебя понимаю, с другой… не все люди подонки, Варя. В любом стаде есть паршивая овца.
С одной стороны он был прав, и Варя это понимала, с другой – ей было все равно на любые аргументы.
– Я не хочу сейчас… не готова разговаривать. Пожалуйста – уйди. Поговорим завтра. Прошу тебя.
Макс потер ухо, с сомнением глядя на девушку и, нехотя кивнул, боясь давить.
Ушел, но домой не поехал. Осел в ресторанчике недалеко от больницы, заказал кофе и чизкейк, и закурил, раздумывая над произошедшим. Он давал время и себе и девушке, и собрался вернуться. Но подумав, позвонил Даричевой, решив проконсультироваться у нее, чтобы не ухудшить и без того осложнившуюся ситуацию.
Психолог выслушала его с некоторым недоумением, и посоветовала единственное:
– Ваша встреча должна закончиться позитивно. Тогда нивелируется негативное восприятие предыдущего события. В данной ситуации это единственный способ. Не думаю, что стоило лгать, тем более вы не сообщили ничего экстраординарного. Возможно, у Вари очень отрицательное восприятие людей связанных с серьезным бизнесом.
– Это аспект для меня не загадка. Спасибо за совет, ? попрощался вежливо, но сухо. Попросил счет и вернулся в больницу.
Девушки не было в палате – это обеспокоило. Максим обошел все отделение и совершенно случайно заметил Варю меж этажами. Она курила, видно «стрельнула» у кого-то сигаретку, и смотрела в окно.
Мужчина прислонился к косяку, разглядывая ее профиль, изгиб шеи. Какой же он был дурак, приняв ее за парня.
Смелков несмело подошел и встал напротив, закурил, поглядывая на Варю. А та мазнула по его лицу пространным взглядом и вновь уставилась на зимний пейзаж за стеклом.
– Деньги не только зло, Варя. Все зависит от того, кому достаются.
Девушка воззрилась на него, словно пыталась угадать, что спрятано за его откровенностью и этим настойчивым желанием втереться к ней в доверие.
Она не могла с ним не согласиться – да, деньги это возможности, а их уже используют согласно натуре. Макс был не похож на Тома, он был обычным, спокойным и каким-то слишком монументальным для всевозможных пакостей или афер. Такие, конечно, могут устроить серьезные неприятности, но тем и серьезные, что серьезно подойдут. И мараться не станут. Сами. Они, скорее, киллера наймут и тем решат радикально, не станут наслаждаться мучениями жертвы – не их почерк.
– Как ты используешь возможности? ? уставилась пытливо и настороженно.
– По-всякому.
– Например?
Она предлагала прорекламировать себя в свете благородства и благотворительности, и мужчина поморщился – не его это кредо. Конечно, он мог рассказать ей по курирование детского дома, про соседку – милую старушку, нищую и больную, как все пенсионеры и потому, в свое время, раз пять залившую его квартиру. Когда он понял, что баба Катя просто не в состоянии привести в порядок изношенную систему в ванной, пригласил ребят и те превратили ее древнее чугунное литье в произведение современного сантехнического искусства. Теперь оба живут спокойно – старушка не таращит на него в ужасе глаза, не ворчит на овчарку, а он не ждет, что придя с работы, застанет навигацию Макса по просторам вздувшегося паркета.
Все это мелочи, их много, из них складывается жизнь, и они показатель лишь его эгоизма – ему так спокойно и удобно. Ничего героического или сверхблагородного.
Он долго молчал, просто смотрел на девушку и, та поняла, что не дождется ответа – отвернулась, тогда и услышала:
– Например – как на счет того, чтобы сходить с тобой на концерт. Я понял, что ты любишь рок. В конце декабря БИ-2 будет в «Юбилейном», следом «Король и Шут», сборный рок – концерт.
Варя с любопытством покосилась на него:
– Вдвоем или вчетвером?
Макс на пару секунд озадачился – каким образом она два на два помножила, и улыбнулся, сообразив: что ж, она не глупа и последовательна. Не стоит разочаровывать.
– Если хочешь – я с подругой и ты, вчетвером. А Новый год можно встретить в Финляндии. Загранпаспорт есть?
– На имя Влада Скифарина? ? криво усмехнулась, и мужчина понимающе склонил голову.
– Хорошо, можно в Абзаково, можно в панорамном зале с видом на Дворцовую площадь, можно в Зеленогорске в спа-отеле. Выбирай, посоветуйся с подругой.
– Ты серьезно? ? свела брови на переносице, пытая его взглядом.
– Совершенно.
– С чего такие шикарные предложения?
– Ты мой друг. Ты обещала мне сделать корвет из «мерса». И потом… я был бы рад твоим сторонним советам на счет моей подруги. Взаимовыгода. На дружеской основе.
Варя повела плечами – вполне логично и незатруднительно, только все равно непонятно.
– Подумаю, ? пообещала. Она больше не сердилась, не сторонилась, не жгла взглядом и, Максим подумал, что это как раз та нота, на которой стоит закруглиться и оставить Варю на сегодня.
– Я пойду. Сигареты оставить? ? положил перед ней на подоконник пачку «Кента», решив повременить с лекцией о вреде курения. Не то место, не то время, сейчас на повестке дня более трудная и серьезная задача – с ней бы справиться, не перегнув и не вспугнув.
Варя еле заметно улыбнулась и кивнула: иди.
И долго смотрела на пачку сигарет, осторожно провела по глянцевой обертке – на ней еще ощущалось тепло его пальцев…
И вздохнув, смяла ее, пересыпав сигареты в карман халатика.
Смелков сдуру забрался в пробку и стоял на проспекте на полпути к дому. Смотрел в лобовое стекло на бампер «ауди» с задорной рожей стикера на заднем стекле, а видел Варю: поворот головы, изгиб шеи, покатые плечи и идеальная фигура – ровная, ладная. Смешной детский халатик, явно купленный ей отцом впопыхах. Со спины она в нем совсем девочка – бантов на голове не хватает. А посмотри в глаза – женщина, и тянет к ней поневоле, и сам не можешь определить, что же цепляет. Странное ощущение притяжения, сродства и трепета. И кажется, что она как бутон розы в ладонях на ветру. Нежная, открытая, но разведи руки и не сберечь – сорвет, разлетятся лепестки и заметет их, придавит грязью и чьими-то подошвами.
В спину факнули, прерывая видения, и Макс проехал вперед за «ауди». Опять встал, и огляделся – встрял конкретно. Взгляд ушел в сторону «Инканто» слева и подумалось, что Вареньке удивительно пойдет кружевное белье… И мотнул головой – очнусь, куда мыслями уехал?
Демонстративно уставился вправо – «Гламур». Если б Варя одела такую короткую юбочку, как на манекене и чулочки, кофточку, что на кукле рядом – на нее бы оборачивались, и крышу б сносило на раз…
Закурил, понимая, что опять в голову не то пришло.
Нажал на клаксон, подгоняя машину впереди и, решительно повернул налево – лучше тропами домой добираться – быстрей и глупости в голову лезть не будут.
Он поможет Варе и отойдет. Выполнит долг свой личный и человеческий. Ничего больше.
А взгляд скользил по гуляющим парочкам и молодым мама с детьми, как-то само собой выхватывая на улице именно их. И подумалось, что пора озадачится своим будущим, личной жизнью. Найти подходящую жену, завести детей, жить полноценно. Одиночество начинает угнетать, да и пора, пора думать о «завтра». Было бы здорово иметь сына и дочь, знать, что дома тебя ждет не только собака, а кто-то с кем уютно и тепло душой, а не только удобно в постели.
Ему вновь пригрезилась Варя – идеальные холмики груди, освобожденные от корсета, гибкая талия, стройные ровные ножки, длинные как у модели, но не худые, как у современных любительниц диет и гламура.
И выплюнул окурок в окно авто – что за херь тебя сегодня накрыла? Что за мысли?
Поставил машину на стоянку, поднялся к себе. Душ, Крис Ри, кофе и сигареты, рассеянный взгляд по корешкам книг и дискам. И осознание неприкаянности, и ай-фон в руке с номером Вари.
Нет – так и не посмел нажать на кнопку вызова. Достал Меркеса и лег на диван. Только не читалось. Книга раскрытыми листами легла на грудь, взгляд ушел в потолок, а там… глаза, в которых мудрость сживается с наивностью, добро со злом, а ненависть с любовью. Изгиб шеи и белая нежная кожа, розовые, бледные губы, идеальной формы…
Смелков с раздражением откинул Меркеса и тот шлепнулся у стены, настораживая Макса. Овчарка села, навострив уши, вперила понимающий взгляд на хозяина.
Мужчина прошел на кухню, нажал кнопку чайника и закурил, поглядывая на улицу в окно: надо бы Сусанне позвонить и встретиться. Наверняка дело в том, что давно не виделся с любовницей.
И набрал ее номер.
Варя смотрела на высветившийся номер – Маша. С ума сошла кукла.
– Ну? ? буркнула неласково.
– Привет, ? проворковала та несмело. ? Как ты себя чувствуешь, Влад?
– Отлично. Чего надо-то?
– Так… узнать хотела, как у тебя дела. Точно все хорошо?
– Мань, ты с ушами раздружилась? Сказал же.
– Может тебе что-нибудь принести? Сок, фрукты или может ноут, вай-фай там есть?
– Все есть. Слушай, мать, ты дурь из головы выбрасывать собираешься или так и будешь за мной бегать?
В трубке настороженно молчали пару минут.
– Скотина ты, Скиф! ? выпалила, наконец, девушка и отключила связь. Варя вздохнула: жизнь такая, детка.
Обняла подушку и уставилась в темнеющий проем окна. Мысли ушли к Максу – странный он. Привлекательный и озадачивающий. «Финн», ? улыбнулась невольно, вспоминая его неспешность, где-то и откровенную медлительность. А глаза живые, и словно живут отдельно от мимики лица, от него самого. Мгновенно реагируют и откровенно рассказывают о нем. Только загадками.