Пользуясь послезнанием, я подошел к толстой тетке, распоряжавшейся приемкой
— Наталья Ивановна, обратился яней, — возьмете студента на разгрузку?
Приемщица зорким глазом отметила мою чистую одежду и аккуратную короткую стрижку.
— Паспорт с собой? — спросила она
— Нет, отдан на прописку, вот военный билет есть, — сообщил я, протягивая военник.
Тетка коротко, для проформы, глянула в него и отдала назад.
— Оплата, как всегда, сразу после выгрузки, на руки, — сказала она и кивком отправила меня к собранной бригаде. Четверо крепких парней без особого удовольствия встретили мое появление. Конечно, восемьдесят рублей, деленное на пять человек совсем не то, что деленное на четыре.
— Откуда ты такой проныра взялся, — недовольно сказал невысокий крепыш, остальные промолчали, и правильно сделали. Наталья Ивановна была хорошо известна своим вздорным характером и могла в случае чего быстро найти нам замену, а нас послать в неизвестный в это время в нашей стране перуанский поселок.
Вообще, от такой работы мой организм явно отвык. Через три часа непрерывной носки ящиков меня стало слегка покачивать. Тем более что битых бутылок с вином хватало, и в вагоне стояло густое амбре, какое только может быть от красного вермута.
Мы таскали ящики из вагона по помосту в грузовик, а с обеих сторон помоста плотными рядами стояли алкаши, умолявшие кинуть им разбитую бутылку с остатками вина. Мент, охранявший ящики от покушения алкоголиков, уже сложил несколько бутылок в свою сумку и был настроен благодушно, бичей не колотил, но, тем не менее, оттаскивал за шкирки самых активных. В короткие перерывы, когда грузовик уезжал на склад, мы садились на ящики в вагоне, и болтали о всякой ерунде, изредка парни прикладывались к бутылке, но без фанатизма, Я не пил, а, вытянув ноги и расслабившись, пытался отдохнуть. Но все когда-нибудь заканчивается, так закончились ящики в вагоне.
К вечеру я стал богаче на шестнадцать рублей и с сознанием выполненного долга отправился домой, перед этим посетив, гастроном и договорившись с парнями о работе на завтра. За день они сменили гнев на милость, убедившись, что я не сачкую и работаю с ними наравне, так, что расстались мы, если не друзьями, то хорошими знакомыми.
Дома меня уже заждались, тем более что у нас были гости. Мамина подруга явилась посмотреть на бойца, вернувшегося из армии, но пришла не одна, ее дочка, Наташа, Пашкина однокурсница и бывшая одноклассница также явилась, не запылилась. Паша крутился вокруг нее, как бойцовый петух вокруг кур на птичьем дворе. Но я то сразу понял, в чем дело.
Маман пустила в ход тяжелую артиллерию.
Синельниковы жили в соседнем подъезде, поэтому Наташку я знал с раннего детства. Никогда не понимал, чем уж я так ей понравился, но летом во дворе она всегда таскалась за мной хвостиком и лишь классе в шестом перестала меня преследовать, и играла с девчонками, но и тогда ухитрялась наблюдать за мной печальными светло-голубыми глазами. Очень хорошо запомнился мне Новогодний вечер в десятом классе. Восьмиклассникам разрешили его праздновать с нами. И, как только объявили белый танец, Наташка подлетела ко мне.
Что тогда на меня нашло, не знаю. Забыв об одноклассницах, я танцевал с ней весь вечер, а потом мы еще час торчали в ее подъезде и целовались. Набравшись смелости, я храбро расстегнул ей пальто и рукой залез под блузку, в чем мне совершенно не препятствовали, даже поворачивались, чтобы удобней было расстегивать пуговицы. А когда добрался до цели и обнаружил под плотным объемным бюстгальтером крохотные холмики, Наташка смущенно призналась, что стесняется своей маленькой груди, то начал горячо уверять, что грудки у нее очень даже хорошенькие, особенно на ощупь, и они, однозначно, еще вырастут.
На следующий день приятели меня раскритиковали, заметив, что у мелкой Наташки нет ни сиськи, ни письки, поэтому стыдно ходить с такой плоскодонкой, когда у нас в классе имеется целая плеяда выдающихся сисек. На мои робкие возражения, что кое-какие сисечки у Наташки имеются, друганы скептически посмеялись. На этом мои похождения с Синельниковой завершились. Хотя в школе я иногда замечал тоскливые взгляды белокурой девушки, бросаемые на меня, но делал вид, что ничего не вижу.
Мама, не была бы мамой, если бы не заметила интерес соседской девочки к своему сыну. Поэтому, когда я, уже после школы, расставался с очередной пассией, она заводила старую песенку:
— Саша, обрати внимание на Наташу Синельникову, такая хорошая девочка, отличница, красавица. Мама, у нее очень приятная женщина, а папа работает в Совете Министров.
Когда я зашел в комнату, все уже сидели за столом и пили чай с эклерами. Наташа сидела напротив двери и приветливо улыбнулась мне.
Мда, сейчас бы никто из моих школьных друзей не сказал плохого слова об ее фигуре. Все было в наличии. Особенно грудь третьего размера, казавшаяся еще больше из-за тонкой талии. Недаром Пашка подпрыгивал петухом, а при моем появлении скорчил недовольную гримасу. Он тоже прекрасно понимал, из-за кого появилась Наташка. Но, зная, о моей предполагаемой женитьбе, распушил перья в надежде на лучшее.
Увы, я то понимал, что ему ничего не обломится. В той жизни Наташа вышла замуж совсем за другого однокурсника. Работали мы в одной больнице, поэтому я знал, что у них в семье все отлично.
— Соблаговолил придти, наконец, гулена, — упреками встретила меня мама.
— Добрый вечер, Лидия Дмитриевна, добрый вечер Наташа, — устало поздоровался я с гостями.
Вообще, больше всего на свете мне хотелось помыться и нырнуть в постель. Но меня ожидало еще одно запланированное дело, изгнание клопов и незапланированное, разговор с гостями.
— Добрый вечер, Сашок, — ласково пропела Лидия Дмитриевна. — А ты повзрослел, возмужал, вот, что значит армия. Прямо вылитый отец сейчас, так похож!
При этих словах мама нахмурилась, впрочем, заметил это только я, и спросила:
— Ты чем сегодня занимался? На тебе как будто пахали целый день.
— Да, так, поработать немного пришлось, — туманно объяснил я и, извинившись, ушел в ванную комнату, привести себя в порядок.
Когда снова вышел к гостям, мама и ее подруга сидели вдвоем за столом, немного раскрасневшись и оживленно беседуя, стоявшая на столе полупустая бутылка «Рябины на коньяке» явно была виновницей этого события.
Из нашей комнаты тоже были слышны голоса, Паша и Наташка обсуждали преподавателя микробиологии и перспективы сдачи зачета.
Лидия Дмитриевна сочувственно посмотрела на меня.
— Присаживайся, Саша, посиди с нами, со старухами, может, расскажешь, как ты дошел до такого решения жениться в двадцать лет, — ехидно спросила она.
— Ох, Лида, что с ним говорить, он весь в отца, упрямый, как бык, что втемяшилось в башку, ничем не вышибить, — горестно вздохнула мама.
Я присел за стол и, не спрашивая разрешения, налил до краев пустые рюмки, не забыв и себя.
— Раз уж мы собрались в такой кампании, давайте выпьем за окончание моей армейской службы и скорое начало семейной жизни, — сказал я, поднимая рюмку.
— Ты это видишь? Ну, как с ним разговаривать!? — воскликнула мама. — Талдычишь, талдычишь, а ему, как об стенку горох.
— Клара, не обращай внимания, это у них возраст такой, гормоны бушуют, — снисходительно махнула рукой Лидия Дмитриевна.
— Конечно, тебе то что, не твой сын женится — обиженно буркнула мама.
Ее подруга помрачнела и одним глотком выпила рюмку наливки.
— Ты Кларочка не в курсе, — сказала она и, покосившись на меня, продолжила. — Саша, иди к ребятам, нечего наши разговоры слушать.
Я, взяв бутерброд с колбасой, отправился в нашу комнату. Что собиралась рассказать Лидия Дмитриевна, для меня секретом не было. Именно в это время ее сынок, собрался жениться на женщине старше его на восемь лет, да еще с ребенком. Так, что темы для разговоров у подруг на сегодня имелись в достатке.
Зайдя в нашу комнату, я обнаружил, что сладкая парочка увлеченно листает конспекты.
— Смотритесь почти, как в кино, операция Ы, сюжет номер два, только пока еще не в трусах, — съехидничал я.
При моем появлении Наташка отсела подальше от Паши, несмотря, на то, что и до этого находилась на пионерском расстоянии.
Она отложила тетрадь в сторону и прямо в лоб спросила:
— Саша, ты, действительно, жениться решил?
Сейчас ее взгляд уже был совсем не тот, что два года назад. А в вопросе звучал легкий интерес и не более того.
Я про себя подумал:
— Да, похоже, любовь прошла, завяли помидоры. Мама опоздала со своим приглашением. Для Наташи два года учебы даром не прошли. У нее теперь другие проблемы. Хм, а все равно, как-то даже обидно стало. Надо же как, молодость действует.
И уже вслух ответил:
— Серьезно, Наташ, как получу паспорт сразу уеду.
— Ну, а дальше то, что, ты учиться думаешь, или нет? — не успокаивалась настырная девица.
— Думаю, — усмехнулся я, — пойду учиться в торгово-кулинарное училище.
Мои слушатели несколько мгновений молча смотрели на меня, а потом засмеялись. Не поверили.
— Да, хорошо, что до Хазанова с его студентом кулинарного техникума еще года три, — подумал я. — Так бы смеялись еще дольше
В общем, ребята так и не приняли мои слова всерьез, решили, что просто не хочу говорить, чтобы не сглазить.
Когда гости ушли, время было около девяти часов вечера.
Я сразу скомандовал Пашке отодвигать мебель от стен. На шум прибежала мама, после нескольких рюмок Рябины на коньяке, она была полна энергии. Узнав, что мы собираемся делать, тут же начала командовать вместо меня.
— Ну, куда вы, полоротые, диван тащите? Вы весь пол поцарапаете! Саша, осторожнее, не урони гардероб!
Вскоре мебель была отодвинута от стен, и вроде не очень шумно. По крайней мере, соседи к нам возмущаться не приходили.