— И где вы учились?
— Дома. В смысле, дома у дядюшки. Он учил кузенов, а я напрашивалась с ними. Он считал, что это блажь, но решил, что мало ли как жизнь повернется и что вредным не будет. Так и научилась.
— Ну да, я должен был догадаться.
— Нет, не должны были. У него не в обычае мешать службу и семью. Тетушка отродясь оружия в руках не держала, кузина Марго тоже. Это я оказалась неправильная.
— И как — были случаи применения по назначению этого пистолета?
— Ну… если честно, только людей пугала. Обычно просто показать было достаточно. А, еще один раз в воздух выстрелила, очень уж был человек непонятливый. Впрочем, он был сильно пьян.
— Но в цель вы попадаете?
— Обычно попадаю.
— Это хорошо, — он распрямил раненую ногу, зашипел, сел поудобнее. — А что вы там говорили про то, что этот жук Пронтио лгал? Расскажите-ка поподробнее. Откуда вы знаете?
— Да я не смогу вам этого объяснить, я слов-то таких не знаю, — пожала она плечами.
— А вы попробуйте, подберите нужные слова. Потому что из-за этого вашего заявления все и заварилось.
— Видите ли… я чувствую, говорит человек правду, или нет. По крайней мере, как он сам думает, правда то, что он говорит, или неправда. И вижу, когда человек хочет что-то скрыть.
— Всегда и про всех?
— Ну да.
— Ничего себе! То есть что, вас бесполезно обманывать? — он изумленно воззрился на нее.
— Получается так.
— Какая у вас… странная жизнь, — хмыкнул он.
— Это не всегда хорошо. Никаких иллюзий, понимаете.
— А ведь понимаю, — он заинтересованно на нее посмотрел. — О, мы все равно тут сидим, и делать нам нечего. Давайте так: я вам говорю факт, а вы говорите, правду я сказал или нет?
— Ну, давайте, — она пожала плечами.
— Начинаем. Например…, - он задумался, а потом произнес: — В пять лет я выпрыгнул из окна дома и сломал ногу.
— Правда.
— Да, правда. Дальше… Мы с Лодовико учились в одной школе.
— Нет.
— Верно, нет. Мы познакомились позже. Наш Карло влюблен в Анну и тайно встречается с ней.
— Нет. Это я и так знаю. Она совсем с другим человеком встречается.
— Ладно… На прошлой неделе я разбил машину.
— Правда. Ой, а как это получилось? — она распахнула глаза и уставилась на него.
— По дурости, как еще такое может быть?
— И никто не пострадал?
— Нет, никто.
— Да, кстати, правда. И хорошо.
— Конечно! Но мы продолжаем? Мне доводилось бывать в Африке.
— Правда.
— И в Антарктиде.
— Нет.
— Я совершил кругосветное плавание.
— Нет.
— И облетел Землю на самолете.
— Как? Это же правда, да?
— Да. Просто: время от времени самолет приземлялся, заправлялся и прочее и летел дальше. Вам генерал не рассказывал? Это была его идея, я так, рядом затесался.
— Нет, не рассказывал, но впрочем, я после университета не слишком часто бываю дома.
— Скажите, как вам это удается? Ну, знать, правду человек говорит или врет?
— Я такая родилась. Кто-то рождается с четырьмя почками, кто-то с шестью пальцами, а кто-то — вот как я.
— И зачем вы так про себя говорите?
— Чтобы без иллюзий.
— Да ладно вам! Слушайте, я всегда считал, что разбираюсь в людях. Давайте, я тоже попробую угадать, говорите вы правду или нет?
— Ну… попробуйте, — она задумалась на некоторое время. — Когда мне было шесть лет, я осталась без родителей.
— Ваш отец — брат генерала, так? Он говорил, что его брат с супругой погибли в автокатастрофе. Да, по времени получается. Выходит, правда.
— До десяти лет я воспитывалась дома и не знала никаких учебных заведений.
— Да вряд ли. Хотя… кто его знает? Но вы же воспитывались в доме генерала, он человек упорядоченный… Ответ «нет».
— Правильный ответ, и ход ваших рассуждений тоже правильный. Ладно, продолжим. В юности я два месяца прожила в Нью-Йорке.
— Теоретически возможно. Пусть будет «да».
— Возможно, но неправильно. Не сложилось.
— Вот-вот, не в Сибирь же вам ездить!
— Кстати, в Сибири я как раз бывала. Трижды. Было интересно.
— Ну ничего ж себе! Ладно, еще расспрошу как-нибудь об этой истории. Давайте дальше.
— Я училась в закрытой монастырской школе.
— Вряд ли генерал одобрил бы такое образование. Нет.
— А вот и да. Но генерал этого на самом деле не одобрял.