— Перестань сватать мне Марни. Я сама разберусь со своей жизнью, хорошо?
— Как скажешь, — буркнула Анна. — Обедать придешь?
— Приду, — коротко ответила Элоиза и пошла переодеваться на работу.
Дальше был просто рабочий день, обед… а после обеда в ее кабинет явился Лодовико. Явился церемонно донельзя — зашел в приёмную, через брата Франциска спросил, принимает ли госпожа де Шатийон.
— Здравствуйте, донна Элоиза.
— Здравствуйте, дон Лодовико.
— Как поживаете?
— Отлично.
— Не утомила ли вас наша совместная экспедиция?
— Ни в коей мере. Она, не поверите, развлекла меня. В моей жизни нечасто случаются подобные приключения.
— В таком случае, мы приглашаем вас сегодня на ужин.
— Кто такие «мы»?
— Себастьяно и я. Ужин абсолютно неформальный, но очень серьезный.
— А так бывает?
— Конечно. Мы любим обсуждать серьезные вопросы в располагающей к тому обстановке. И решили пригласить вас на такого рода обсуждение, — он был необыкновенно серьезен, но вдруг улыбнулся: — Придете?
Ее взгляд немного смягчился.
— Хорошо, я приду. Мне любопытно. Куда?
— Вы знаете, где в нашем крыле конференц-зал «сигма»?
— Признаться, нет.
— Тогда, с вашего позволения, я зайду за вами в ваши апартаменты. В семь. Это нормально?
— Полагаю, да.
— Тогда до встречи, — он слегка наклонил голову в знак прощания и вышел.
Элоиза же осталась в недоумении — что это было? Но, впрочем, работы было много, и она отложила недоумение до вечера.
* 12 *
Без пяти семь Элоиза вышла в свою гостиную в ожидании Лодовико. Она впечатлилась словами «неформально, но очень серьезно», и одета была в джинсы и строгую светлую блузку навыпуск, сверху тонкий металлический пояс, все пуговицы застегнуты. Идеальная прическа идеально держалась с самого утра, переделывать — только портить. Небольшие серьги. Пара тонких ажурных колец. И достаточно.
Лодовико был точен и постучался ровно в семь. Видимо, неформальность выражалась в отсутствии костюма, его сменили джинсы и водолазка. Снова раскланялся.
— Прошу вас, донна Элоиза, следуйте за мной.
Они отправились в крыло службы безопасности, поднялись в лифте на самый верх здания и вышли в элегантной приёмной. Там не было даже стола с компьютером, только несколько мягких кресел. И двери.
Помещение за дверью было полукруглой формы и небольшого размера. Окно от потолка до пола, прекрасный вид на вечерний город. В центре комнаты накрытый стол. Слева от дверей еще один стол, на котором столовые приборы, тарелки, блюда под крышками, корзина, прикрытая салфеткой, судя по запаху — с выпечкой, в общем — разные разности, которыми могла похвастаться кухня палаццо д’Эпиналь. С другой стороны стоял стол с техникой — пара компьютеров, принтер, сканер, провода. И рядом с ним обитый кожей диван.
Навстречу Элоизе из кресла поднялся Марни. Он, как и Лодовико, был одет в джинсы и водолазку, глаза его сияли. Он уже не хромал, если бы она не знала о ране, то не догадалась бы, двигался он с прежней уверенной грацией хищного зверя.
— Дорогая госпожа де Шатийон! Приветствую вас в нашем логове! Я очень рад, что вы приняли наше с Лодовико предложение и пришли, — он взял ее руку, поцеловал и проводил к столу. — Устраивайтесь.
— Лодовико сумел пробудить во мне любопытство, — сказала она, усаживаясь
— Мы очень на это надеялись.
— Как поживает ваша нога?
— Вы не поверите, отлично. Я думаю, это благодаря вашим умелым рукам.
— Что сказал господин Бернардини? — ей было приятно, но про себя-то она знала, что на самом деле руки не такие уж умелые, да и давно не практиковались.
— Бруно сказал, что не представляет, откуда взялась боль ночью — ведь никакого воспаления он не обнаружил.
— Хорошо обработали, — пробормотала Элоиза.
— Донна Элоиза, что вы обычно пьете за дружеским и серьезным разговором? — Лодовико отошел к сервировочному столу, где стояли разные бутылки.
— За серьезным разговором я пью разве что кофе, — усмехнулась она.
— Кофе — это обязательно, а что вы будете пить? — Лодовико был настойчив.
— Ладно, уговорили, я буду пить красное вино, — сдалась Элоиза.
— У нас неплохой выбор. Насколько сладкое?
— Несладкое. Сладкое тоже люблю, но это уже почти десерт, так?
— Отлично, начинаем с несладкого. Мясо?
— Да, пожалуй. А вы расскажете, что происходит, и что я здесь делаю.
Мужчины переглянулись с улыбками. Марни даже плечами пожал.
— А что происходит? — преувеличенно удивленно переспросил он. — Мы с вами ужинаем, так?
— Ну, если это был всего лишь предлог, чтобы поужинать в моей компании…
— Нет, Элоиза, — Марни стал серьезным. — Мы на самом деле хотели поговорить. И сделать вам некое предложение.
— Свататься мы пришли, — ухмыльнулся Лодовико, подцепляя вилкой из салатницы маринованный шампиньон.
— Что? — Элоиза нахмурилась.
— Не в том смысле, на который вы уже обиделись, — он очаровательно улыбнулся и подлил ей вина в бокал.
— Вы согласитесь говорить с нами откровенно? — спросил Марни. — Хотя бы в тех же пределах, как со мной в том подвале.
— А это имеет значение?
— Да, конечно, — Лодовико стал серьезным. — Скажите, донна Элоиза, вам раньше не приходилось участвовать в такого рода операциях?
— Честно говоря, нет. Я один раз в жизни, гм, попала в историю, если это можно так назвать. Как бы сказал монсеньор Марни — в качестве статиста. От меня ничего не зависело. И рассказать вам подробности я не смогу, увы.
— Понимаю. Но мы, знаете ли, не попадаем в истории, мы создаем их сами. И хотим позвать вас поучаствовать.
— То есть? — Элоиза переводила внимательный взгляд с одного на другого.
— Лодовико сказал именно то, что собирался, госпожа де Шатийон. Мы проанализировали нашу последнюю операцию и поняли, что нам очень нужен человек, который метко стреляет, способен скрыть оружие от обыска и пробраться куда-нибудь незамеченным, на слух отличает правду от лжи и умеет дезинфицировать раны.