Станислав глянул на программиста, не торопившегося сдавать свои позиции и все еще не опустившего «грозное оружие». Мира же, наблюдая, вновь не могла не отметить его явную привычку всегда доминировать и брать контроль над любой ситуацией.
— Смело, парень. Но очень глупо. Убери карандаш, сломаешь, — с покровительственным оттенком в голосе, посоветовал Станислав. — Я вам точно не враг. Наоборот. Впрочем, до этого мы еще дойдем. Что касается вашего вопроса, Мирослава, — мужчина вновь повернулся и, казалось, целиком сосредоточился на ней. — Николай, с которым вы сегодня, можно сказать, познакомились, действительно мой ближайший помощник. И брат.
— Брат? — она была немного сбита с толку. На это ли он и рассчитывал с такими сведениями? — Вы ни капли не похожи, — отметила, воскресив в памяти образ раздражающего ее блондина.
Тот был высоким и сухощавым, даже долговязым, хоть и было впечатление, что занимается каким-то спортом. Ну и сам типаж светлый. Станислав же, будто в противовес, выглядел очень мощно. Тоже высокий, в этом они совпадали, но какой-то… основательный, что ли. Не толстый, нет. Но каким-то очень крепко сбитым казался, плотным, из-за чего даже немного массивным ощущался, словно занимая большую часть пространства в любом помещении, где ей пока бы не доводилось с ним встречаться. Костюмы этого не скрывали, усиливали, напрортив. Да и темные волосы, глаза… Ничего похожего!
Чувствуя себя, судя по всему, совершенно вольготно, будто это Мира вновь влезла к нему без приглашения, а не он ворвался нежданно-негаданно в ее редакцию, Станислав подошел к ближайшему столу, не мешая ей себя разглядывать. Сдвинул какие-то бумаги и присел на поверхность.
— Наверное, потому, что мы двоюродные. Родных судьба и родители не подарили ни мне, ни Коле, — усмехнулся Станислав как-то совсем по-человечески, что ли. Она на его лице еще такого выражения не видела за все недолгое время знакомства.
— Понимаю, — кивнула, уже мыслями настроившись на рабочую волну. А что? Мира тоже единственным ребенком в семье росла. — В бизнесе все равно лучше на родственников опираться? — выдвинула предположение.
— Лучше на того, кому целиком доверяешь, — хмыкнул ее ночной гость. — А с Колей я и огонь, и воду прошел, еще со времен боев с сельскими пацанами, когда у бабушки лето отбывали, да и в армии повезло попасть в один отряд. Проверен жизнью, — он так как-то весело блеснул глазами…
Видимо, вновь засек ее увлеченность рабочим процессом и то, что в такие моменты Мира об элементарной безопасности забывала.
Потому как единственный, кто тут все еще нервничал по поводу незванных гостей, был Петя. А Мирослава… Она здраво рассудила, что если бы Станислав хотел причинить ей вред, то не отпускал бы ранее. На своей территории у него были развязаны руки, тем более ей «хватило ума» никому не сообщить, куда отправилась.
— Как ваша фамилия? — уточнила, с зародившимися подозрениями. Все эти намеки все больше будоражили и стимулировали память, явно имевшую, что Мире сказать…
— Не выяснили еще? — недоверчиво покачал головой ее гость, с явным сарказмом.
— Да как-то не с руки было, у нас за чтение за рулем со смартфона штрафуют, знаете ли, — отозвалась Мира ему в тон. — Но почему-то у меня есть стойкое убеждение, что вы связаны с агробизнесом…
Станислав как-то иначе, с интересом, глянул, в темных глазах что-то мелькнуло. Он чуть вперед подался, уперев в стол руку для опоры.
— Ну да, вы же только и делали, что туда-сюда ездили, — понимающе покивал мужчина, продолжая покровительственно улыбаться. — Гончаренко наша с Колей фамилия…
— «ГермесАгрохолдинг»! — моментально вспомнила Мира, наконец-то ухватив ту мысль, что еще у него в кабинете мелькнула в голове тенью.
— Поражен, — медленно кивнул Станислав с такой… одобряющей (?) улыбкой. Мира замерла почему-то, испытав странное настораживающее ощущение некой внутренней тревоги. — Знал, что вы — профи. Но так молниеносно сопоставить все, учитывая, что агробизнес точно не ваше основное поле исследований… Это действительно впечатляет.
Черт! С какой стати ей стало неожиданно приятно от одобрения, проскользнувшего во все том же покровительственном мужском тоне? Она и сама знала, что в своем деле чертовски хороша!
Но этот человек точно знал, как управлять другими в собственных интересах легким полунамеком, невыразительной улыбкой и изменением тембра голоса. Черти его раздери, но в нынешнем Президенте страны и Премьере вместе взятых, было меньше харизмы, чем в Станиславе Гончаренко, сидящем сейчас перед ней с весьма уверенным видом. И это внезапно вызвало в Мире сильное и ничем не обоснованное раздражение!
— Тогда вернемся к первому вопросу. Вы что, слежку за мной поставили?! — не очень тепло огрызнулась она, стараясь скрыть собственную неуместную реакцию на его одобрение.
— Охрану, — поправил ее Гончаренко…
Елки-палки! Она уже по имени привыкла его называть, даже в мыслях. Ладно, перепривыкнет. Мужчина же, в противовес ей, излучал саму теплоту и понимание… Что не мешало ей чувствовать холодный и расчетливый стержень за этим видимым налетом.
— Как я уже говорил, напоминания Коли не так уж беспочвенны, чтобы отнестись к вашей безопасности, спустив рукава. Раз уж я сам обратился к вам с предложением провести для меня расследования, то вот, — Станислав поднял ладонь, и тут же чуть вперед выступил второй охранник, которого Мира еще не встречала. — Это — Клим. Он вас пока охраняет. Именно он сопровождал вас после отъезда из нашего офиса до дома, а после сюда, почему я и оказался в курсе вашего местонахождения, Мирослава… Позволите называть вас короче? Мы же в одной лодке, как-никак? — вдруг поинтересовался он без всякой улыбки или какого-то намека на флирт. Серьезно и по-деловому.
Наверное, потому она и кивнула, не увидев в этом ничего, что нарушило бы этику делового сотрудничества. Однако, по всему выходило, что к фамилиям им не вернуться никак.
— За взаимную уступку, Стас, — добавила таким же деловым тоном. — Только я сомневаюсь, что мне прям личный охранник нужен, — заметила с некоторым недоумением.
И, развернувшись, пошла к себе в кабинет за ноутбуком. По пути заметила, что Петя, про которого она, к своему стыду, немного забыла, явно поуспокоившись, присел на свое кресло и сейчас с интересом наблюдал за происходящим, предпочитая не мелькать.
Впрочем, что-то подсказывало Мире, что никто из охранников подобной оплошности не повторил, и они отслеживали вся и всех.
— Ммм, тут позвольте мне решать. Создается ощущение, что в плане безопасности вы не настолько подкованы, как в основной своей деятельности. Если вспомнить все ваши факапы за сегодня… Как вы предпочитаете, чтобы сокращали ваше имя, Мирослава? Слава?
— Мира, — отозвалась она, уже возвращаясь и на ходу открыв крышку ноутбука, почему-то вдруг подумав, что их имена можно до общего корня сократить… И тут же прогнала странную мысль. Ничего у них общего, абсолютно!
Что ж, сложно поспорить, о безопасности она частенько забывала, увлекшись рабочим азартом. Но это и не ее профиль, так что…
Опустилась за свободный стол напротив того, на котором так и продолжал сидеть Гончаренко.
— Если вы не против, Стас, я хотела бы уточнить несколько моментов…
И тут на ее ноуте загрузилась операционная система, а заодно и все программы, незавершенные перед закрытием. И на всю пустую полуночную редакцию заиграла вдруг песня, под которую Мире работалось лучше всего в последнее время… Из-за тишины звук показался громоподобным, несмотря на то, что вступление было очень плавным… Все вскинулись против воли.
«O partigiano, portami via
O bella ciao, bella ciao, bella ciao, ciao, ciao.
O partigiano, portami via
Ché mi sento di morir!»
Мира ощутила, как щеки покраснели почему-то. И хоть обработка была французской, песня звучало весьма узнаваемо.
А вот Стас внезапно расплылся в широкой и искренней улыбке. В его взгляде нежданно появился искренний и какой-то совсем новый интерес.
— О-р-р-игинально… — протянул Гончаренко, как-то вольготно переместившись на столе. — Вы, часом, не революционерка или коммунистка, Мира? Скучаете по романтике партизанских отрядов и организованному сопротивлению? Мечтаете разрушить существующий режим? Потому как я — прожженный капиталист. Могут возникнуть проблемы в работе… — вот прям кожей ощущалось, что он посмеивается над ней.
Быстро стукнув по тачпаду, она отключила проигрыватель.
— Я просто люблю работать под музыку, — огрызнулась, еще больше смутившись от такого веселого намека. И даже боясь представить, что он мог бы сказать, если бы следующий трек в очереди услышал… — И песня-то красивая, я специально без перевода…
— А вы его хоть знаете? Перевод? — уточнил Стас, неприкрыто забавляясь.
— Обижаете, Стас, разумеется, — фыркнула она, сделав вид, что совершенно спокойна и на поддевки не ведется. — Возвращаясь к нашей проблеме и теме…
— Да. Так какие вопросы вы собирались задать, моя бэлла? — явно не собираясь этого теперь ей спускать, смеющимся взглядом наблюдал за ней Станислав, кажется, заметив все притворство.
И Мира так поняла, что про эту песню ей теперь будут напоминать довольно долго.
___________
песня — «Веlla, ciao!» Gims
Глава 2
Никакого импровизированного интервью в полуночной редакции в его планах не значилось еще час назад. По правде сказать, Стас и сам точно не сформулировал бы, на кой черт заехал сюда… Но дорога к его дому проходила мимо этого бизнес-центра, и когда Клим доложил Владу, бессменному начальнику охраны Гончаренко, что порученный ему объект приехал за каким-то лядом на работу… Стасу, несмотря на усталость, стало интересно посмотреть на эту девчонку в естественной среде, так сказать.
Нет, он не пытался принизить ее таким обозначением и воспринимал достаточно серьезно, о чем и говорил Николаю. Просто реально смотрел на вещи. Судя по досье, которое уже успел получить от своей команды, Мирославе было тридцать три. Младше его на двенадцать лет… А учитывая то, какой бывала жизнь самого Стаса, — это целая пропасть и в восприятии мира, и в возрасте. Другое поколение.
Да и чувствовалось, что девушка от реальности… Нет, не сказать, что оторвана. Со всей очевидностью можно было утверждать, что Мирослава прекрасно ориентируется во всех подковерных и довольно грязных политических реалиях их страны, хорошо понимает и улавливает подводные течения элиты… Но сама при этом…
Как бы так, чтоб точнее? Мля, если бы был такой термин, как «политический ботан», он бы подходил ей идеально!
Мира жила ситуацией, этими расследованиями и политическими склоками, но не как прямой участник, и не как человек, который выгоду в подобном ищет… Ради бога! Судя по техническому плану и фото ее квартиры, которые тоже прилагались к досье, принадлежавшей ранее ее родителям и даже бабке до того, Мира точно не брала мзду с тех, кто хотел бы отмазаться от ее внимания к их незаконным делишкам. Хоть и возмутилась про себя, когда он на «революционерку» намекнул (по глазам же видно), а ясно, что принципы и идеалы имеет, и, вопреки здравому смыслу даже, те отстаивает.
Еще не зная этого, когда она на их территорию проникла, Стас все же на чистой чуйке не разговор о деньгах завел с ней сразу, моментально ощутив, что не на то с этой конкретной девушкой давить нужно.
Азарт. Причем, исключительно рабочий. Вот ее слабое место.
Она была очень азартна, это в огоньках ее глаз отражалось… И относилась к своей работе, как сумасшедший ученый к каким-то занимательным, с его точки зрения, экспериментам. А еще так забавно и легко увлекалась, стоило направить ее интерес к новой информации… Очень опасная беспечность, Стас мог бы ей немало примеров этому по жизни привести. Драматичных, и с печальным исходом для таких вот увлеченных исследователей.
Однако… в его интересах было привлечь Миру на свою сторону, а не научить защищаться от подобных ему, так что… Нет, он совсем другие вещи говорил Мирославе, все больше распаляя интерес к происходившему… Неясно пока, каким боком она ко всему причастна, но что-то вокруг творилось, что сам Стас улавливал. Правда, не особо еще понимал, не до того с суматохой последних месяцев было. Вот и собирался использовать данный подарок судьбы в своих интересах.
Хоть и не планировал журналистку обижать. Да и безопасность ее готов был на себя взять. Ему самому не на руку, если с ней что-то случится, пока Мира станет изучать данные, очевидно, как-то Стаса все же касающиеся.
Политика… чтоб ее «пранци згрызлы»*! Любила так их бабка ругнуться, вот как нельзя правильно.