— Они налетели внезапно. Мы даже не успели запереть ворота. Старшие пытались обороняться. Я тоже хотел, но отец велел мне спасать малышей. Через заднюю калитку мы выбрались и убежали в лес.
— Кто это был? — поинтересовался Дмитрий.
— Половцы, — кратко ответил Натан, — они перебили всех мужчин и некоторых женщин. Из леса мы видели, как остальных они увели с собой.
— Сегодня уже поздно, сказал Гордеев, посмотрев на сереющее небо, — завтра я попытаюсь их догнать. А сегодня надо похоронить ваших убитых.
Все оставшееся время они с Натаном стаскивали трупы к внешней стороне частокола, где младшие мальчики уже копали могилы. Уложив трупы рядом друг с другом, Дмитрий тоже взялся за деревянную лопату, напоминающую скорее весло с широкой лопастью. Копать таким инструментом было неудобно. К счастью земля около селения оказалась мягкая и почти без камней. Скоро не далеко от частокола выросли четырнадцать холмиков могил. К погибшем мужчинам прибавилось еще четыре женщины. Одна была убита на пороге дома. Трех других пожилых женщин половцы убили за сараем, видимо решив не тащить их с собой.
Убитых половцев решили не хоронить. Старшие мальчики полностью их раздели. Затем оттащив ближе к лесу, сбросили тела в канаву, на радость различному зверью.
Закончив траурные мероприятия, к Дмитрию подошел Натан.
— Ты больно странно одет, Дмитрий, — сказал он, — тебе надо переодеться. Пойдем.
Он указал в сторону более или менее уцелевшего после пожара дома. Дмитрий последовал за мальчиком. Пройдя через сени, они вошли в большую комнату. Посредине комнаты стоял огромный стол, занимавший почти всю длину. Рядом были установлены лавки. За этим столом видимо собиралась для принятия пищи вся семья. Вокруг стола крутились девочки, ставя на стол приготовленную пищу. За Натаном Гордеев проследовал в дальний конец комнаты, где оказался небольшой закуток, отгороженный от общего зала. Там на полу была навалена различная одежда, в том числе и снятая с убитых половцев.
Натан тут же вышел. Оставшись один, Дмитрий стал перебирать предметы одежды. Скинув свои потрепанные шмотки, он стал одеваться в выбранную одежу. Приоритет он отдал предметам одежды половцев. Все же она была практичнее и прочнее. Сперва Гордеев одел, штаны и длинную рубаху. Они плотно прилегали к телу, но Дмитрия это не очень беспокоило. Рубаху он заправил в штаны и подпоясал широким кожаным ремнем, на котором имелся гребень для крепления ножен. Штаны он заправил в сапоги с подтянутыми к переднему края голенищами. Также в сторону он отложил кожаный панцирь с металлическими бляхами. Панцирь состоял из двух частей и закреплялся кожаными ремешками. Из оружия Дмитрий отобрал для себя саблю и лук и колчан со стрелами, в который сложил все имеющиеся стрелы. Всего их оказалось около двадцати. С карманами в одежде у половцев были серьезные проблемы, поэтому поверх рубахи Дмитрий одел свою кожаную куртку.
Закончив одеваться, Дмитрий вышел в общий зал. Там уже было все готово к приему пищи. На столе стояла огромная бадья с пшеничной кашей и пареной репой, черный хлеб, блюдо с пирогами. Видимо не все смогли забрать с собой налетчики. Дети расселись вдоль стола по старшинству. Все ждали, когда к ним присоединила гость.
Дмитрий сел за стол. Тут же все начали стали есть, поочередно зачерпывая деревянными ложками кашу и направляя ее в рот. Дмитрий присоединился к трапезе. Каши он не любил, но видимо на древней Руси умели хорошо готовить, или просто он давно не ел нормальной пищи, но данная еда показалась ему пищей богов. Разговоров за столом не вели, поэтому Дмитрий решил пока обождать с расспросами. Хотя ему и не терпелось узнать, в какой год он все же попал.
Трапеза закончилась, когда за окном уже стемнело. Младшие дети тут же занялись своими делами по хозяйству. Увидав, что Натан вышел, Дмитрий последовал за ним. Мальчик сидел на крыльце, печально глядя вдаль.
— Мало продуктов осталось…,- печально проговорил он, — а живности и вовсе нет. Трудно нам придется зимой.
— Так вы в город идите, — предложил Дмитрий, присаживаясь рядом, — или другие селения. Не у что родственников нет.
— Все наши родственники здесь были, — проговорил Натан, — кому мы нужны. А в холопы я не пойду.
— А князь?
— Да разве князю до нас. У него своих государственных забот хватает.
- А какой сейчас год? — наконец решился задать интересующий его вопрос Дмитрий.
Натан непонимающе посмотрел на Гордеева.
— Понимаешь, — осторожно начал Дмитрий, — я иду издалека. Меня ранили, — соврал он, — и я долго провалялся без памяти.
— Бывает, — серьезно сказал мальчик, — как то моего старшего брата медведь порвал, так он почти три месяца пробыл без памяти. А потом еще долгое время ничего не помнил.
— Так какой сейчас год? — напомнил Дмитрий
— Да почитай десятое ревуна шесть тысяч семьсот тридцатого года будет…
Из горницы послышалась, какая-то возня.
— Опять малыши расшалились, — авторитетно проговорил Натан, — пойду, угомоню их.
Он поднялся и вошел в дом.
Вот как, думал Дмитрий, проводя нового знакомого взглядом. По всей видимости, исчисление идет от сотворения мира. Согласно византийской системе летосчисления, от сотворения мира до рождества христова прошло пять тысяч пятьсот восемь лет. Год в ней, так же как и в христианской системе, был построен на базе юлианского календаря. Не трудно посчитать. Если сейчас, со слов Натана шесть тысяч семьсот тридцатый год, тогда минус пять тысяч пятьсот восемь, получается, что на дворе стоит десятое сентября тысяча двести двадцать второго года. А значит сейчас монголы, основательно прижали хвост половцам. Одни значит побежали за помощью к русским князьям, а другие в разбой ударились. А ведь скоро наступит весна тысяча двести двадцать третьего года, когда русичи проиграют битву на реке… Как же ее… Калке кажется. А затем монголы потопят Русь в крови.
Дмитрий еще долго сидел на крыльце, печально глядя на кромку далекого леса.
— Ну ладно, — сказал он самому себе поднимаясь, — время еще есть. Постараюсь не допустить этого.
Приняв решение действовать, Дмитрий повернулся и вошел в избу. Дети уже спали, устроившись на полу и тесно прижимаясь, друг к другу. Осторожно пробравшись к столу, Дмитрий лег на лавку и почти сразу же заснул.
Глава 4 Половецкая банда.
Не смотря на то, что на следующее утро Гордеев встал рано, все дети уже были на ногах и занимались своими делами. Облачившись в кожаную броню, он прикрепил к поясу саблю, взял лук и вышел во двор. Стараясь быть незаметным, Дмитрий прошел в сарай, отвязал одного из коней, добытых у половцев и выйдя вместе с ним из ворот усадьбы вскочил в седло. В этот момент к нему подбежал Натан.
— Уже уезжаешь? — спросил он.
— Попробую нагнать грабителей, — просто ответил Гордеев.
— Их много. И все они опытные воины- предупредил мальчик.
— Ничего, с божьей помощью освобожу ваших женщин.
Пришпорив коня, не оглядываясь, Гордеев поскакал в южном направлении, туда от, куда он пришел.
Искать дорогу ему особенно не пришлось. Перемещение большого количества всадников, нагруженных поклажей и обремененных пленными скрывать практически невозможно. Проехав через поле и луг, Дмитрий углубился в лес, по хорошо утоптанной дороге. Грабители не могли двигаться быстро, поэтому Гордеев не сомневался, что скоро нагонит их. Ближе к вечеру конь вынес Дмитрия к развилке. Хорошо видимая дорога шла дальше. Вправо же уходила едва заметная тропинка. Гордеев спрыгнул с коня и стал изучать следы. Одна их часть вела вглубь леса.
Похоже здесь они разделились, — подумал Дмитрий, продолжая изучать местность. — небольшой отряд с поклажей и пленники отправился устраивать лагерь. Основная «кодла» куда-то рванула. Это мне только на руку.
Гордеев отвел коня вглубь леса. Там он его привязал к дереву, но таким образом, чтобы в случаи опасности конь смог отвязаться и ускакать. Стараясь не шуметь, Дмитрий осторожно двинулся в строну видневшейся из-за деревьев поляны. Он бесшумно подошел к кустам, окаймлявшим поляну и раздвинув ветви осмотрел лагерь. Дмитрий не питал ни каких иллюзий. Успеха можно было достичь, только если очень и очень повезет. Ночная темнота была для Гордеева большим подспорьем. Все половцы, оставшиеся в лагере были на свету, в то время как его скрывали, мечущиеся по кромке леса тени. Дмитрий внимательно наблюдал за происходящим в лагере. Посреди лагеря был разведен большой костер, около которого сидела четыре воина. Чуть дальше были составлены две телеги, к которым были привязаны кони. Около телег сидели связанные пленницы. Их было двенадцать женщин от 14 до 30 лет. Еще три воина стояли около женщин. Они громко переговаривались между собой и смеялись, периодически указывая на пленниц. Не далеко от телег у кромки леса Дмитрий увидел еще одного пленника. Это был зрелый мужчина примерно возраста Гордеева. Одежда на нем была порвана. На лице и теле виднелись следы побоев. Мужчина стоя был привязан к дереву. Тот факт, что половцев долго занимались разбоем и не оставляли живых свидетелей, вследствие, чего не подвергались ни каким нападениям по всей видимости и сделал их беспечными.
Союзник мне не помешал бы, — подумал Дмитрий и, прячась за кустами, двинулся вправо к тому месту, где находился пленный мужчина. Но не успел он достичь своей цели, как ситуация изменилась. Гордеев увидел, как один из половцев схватил за волосы одну из пленниц, девчушку лет четырнадцати, и оттащил ее от общей группы. Девочка закричала, пытаясь сопротивляться. Одна из женщин, что-то закричала и вскочила на ноги, пытаясь помочь, но другой воин ударил ее кулаком в живот. Захрипев, женщина упала. Подхватив девочку под руки, двое половцев потащили девочку к лесу, как раз к тому месту, где прятался Гордеев. Дмитрий осторожно отступил вглубь леса и встал за ствол дерева. Затащив молодую девушку за кусты насильники бросили ее на землю и хохоча стали разрывать одежду. Увлекшись своим занятием, они не слышали, как у них за спинами выросла фигура Гордеева.
— Мне кажется, что девушка не желает общаться с вам…
Услышав чужой голос, один из половцев мгновенно обернулся, и тут же упал, корчась в предсмертных судорогах и хватаясь за горло из которого фонтаном хлестала кровь. Второй половец попятился назад, и открыл, было, рот, что бы закричать, но Дмитрий не дал ему такой возможности. В лунном свете мелькнуло лезвие ножа и его клинок вошел в глаз насильника, пригвоздив того к дереву. Все это время девушка смотрела на происходящее расширенными от страха глазами, а потом собралась было закричать, но Дмитрий зажал ей одной рукой рот, а другой приставил палец к губам, делая знак не шуметь.
— Тише, милая, — прошептал он, — я ничего тебе не сделаю. Я пришел помочь. Ты меня понимаешь?
Девочка часто заморгала глазами.
— Не будишь кричать?
Девочка отрицательно мотнула головой.
— Вот и хорошо, — улыбнулся Дмитрий, — тебя как зовут?
— Варварою…,- прошептала девочка. Ее глаза наполнились слезами.
— Вот, что Варвара, — Дмитрий погладил ее по голове, — ты пока тут посиди. Хорошо?
Девочка закивала, размазывая по лицу слезы. Дмитрий еще раз ей улыбнулся и вышел из-за деревьев.
Таиться уже не было, никакого смысла. В руках он держал лук. Половцы еще не поняли, что случилось. Они медленно поднимались, всматриваясь в вышедшего человека. Гордеев поднял лук и не торопясь, прицелившись, спустил тетиву. Стрела ударила одного из половцев в грудь. Он взмахнул руками и опрокинулся навзничь. Поняв, что перед ними стоит враг, другие воины, выхватывая сабли, кинулись в бой. Дмитрий спокойно пускал стрелу за стрелой. Четырех половцев Гордеев убил на бегу. Пятому все же удалось добежать до Дмитрия. Он даже успел нанести несколько рубящих ударов, которые не достигли цели. Сделав еще один выпад, половец попытался достать Гордеева колющим ударом. Дмитрий отошел в сторону, пропустив его мимо себя, а затем воткнул стрелу в глаз воину. Половец схватился за древко, пытаясь выдернуть из себя стрелу и в этот момент Гордеев обрушил на его не защищенную шеи клинок сабли. Голова врага покатилась на влажную траву.
Дмитрий медленно пошел по поляне, осторожно оглядываясь по сторонам и не выпуская из рук лук. Но вокруг, кроме потрескивания костра и звуков ночного леса, ничего не было слышно. Закинув свое оружие на плечо, Дмитрий подошел к пленным женщинам. Они по-прежнему сидели на земле тесно прижимаясь, друг к другу, не зная как себя вести. В этот момент из леса выбежала Варвара.
Плача она бросилась к своим родственникам и принялась руками пытаться разорвать стягивающие их путы. Дмитрий подошел к одной из женщин, разрезал веревку на ее руках и передал ей нож.
— Освободи остальных, приказал он и пошел в сторону пленного мужчины.
Пленник понуро стоял у ствола дерева. Его ноги и руки прочно были привязаны к стволу. Дмитрий моментально достал нож и разрезал веревки. Мужчина сделал неуверенный шаг и покачнулся. Дмитрий подставил ему плечо и обхватив за пояс отвел его к телегам. Пленник шел, покачиваясь, то и дело останавливаясь.
— Прокляты нехристи, — простонал он, разминая затекшие конечности, — второй день держали связанным.
— Как тебя звать, — спросил Гордеев, присаживаясь рядом.
— Никифором Станило, кличут, — представился мужчина.