Счетовод, тем временем занимался бумагами, пытаясь выудить из них, что-нибудь полезное. В общем, каждый занимался делом. Людей по-прежнему было мало, нот с каждым днем, к нему прибивалось, все больше анархистов из уничтоженных отрядов, сочувствующих и просто перебежчиков.
Попадались, даже бывшие военные, из разных госструктур республики. На все нужно было время, да и мобилизация стала приносить свои плоды, высвобождая действительно ценных бойцов, для проведения боевых операций.
Но, думал Олег даже не об этом, думал он, как им сражаться с американцами, когда те к ним полезут. Одного бронепоезда не хватит, танков нет, артиллерии тоже. Местность степная, судя по-карте области, слабо пересеченная.
Из этого следовал вывод, что нужна мобильность, как у Махно, но у того были кони и гениальная придумка про тачанки с пулеметом. МТ-ЛБ на это дело не годились, БМП тоже — скорость низкая, топлива много жрут, склонны к ремонту, гусеницу сделать, это не колесо поменять.
Нужны машины, но не БТРы естественно. — Джипы…нет — большие неповоротливые, — пикапы, — как в Сирии, хорошо, но не то.
Во-первых, их здесь мало, во-вторых, ехать по степи, это не по пустыне — разница есть и существенная, да и цель слишком крупная, нужно, что-нибудь поменьше.
А потом, в голове внезапно возник образ багги. Точно! Багги или квадроцикл. Быстрый, легкий, с возможностью установки турели с пулеметом, на два, максимум три человека и главное, чтоб был высокоскоростной и с легким управлением.
Вот и будет у нас аналог тачанки Махно, он тут же придумал и название новых малых мобильных подразделений — багги-стая. Может и странное, но зато правдивое.
Обрисовав себе концепцию защиты, он лег спать, а с утра, приступил к ее реализации, собрав расширенное совещание и обрисовав задачи.
В итоге, Набат, убыл решать вопрос с руководством завода, по созданию бронепоезда.
А, Счетовод, отправился решать вопросы, с отцами города — с теми, кто еще был живой, и предъявлять свои права на прилегающий район Сарькова, к поселку Фруктовому.
Еще через неделю, когда благодаря найденным деньгам партийной кассы добробатовцев, они приступили к созданию бронепоезда и партии пробных багги. К нему, не выдержав, заявился Герцен.
Он прибыл на двух броневиках, и в сопровождении 50 человек охраны. Графит, узнал о его прибытии еще загодя, предупрежденный своими людьми и встретил его на своей базе «черных ворон» — как он теперь ее все время называл.
Заехав во двор, БТРы развернулись, и из них высыпала охрана, чтобы молча уставиться, на выведенных, на прямую наводку, пятерку БМПэх.
— Здравствуйте, здравствуйте, строя из себя радушного хозяина, — сказал Олег, выходя навстречу Герцену в полном боевом и защитном облачении.
— И я, рад тебя видеть Графит, — не остался в долгу, скептически хмыкнувший Герцен, задумчиво оглядывая его фигуру.
— А ты, заматерел, можно сказать вырос. — Не знаю, я со стороны себя не вижу. Каким был, таким и остался.
— Я, вижу, ты расширяешься. — Да. И Олег, подойдя вплотную к Герцену, подал ему руку, которую после небольшой паузы, все-таки тот пожал.
— Давай, все обсудим у меня, раз ты приехал. — Хорошо. И Герцен зашагал вслед за Олегом, в его кабинет на элеваторе.
Зайдя к нему в кабинет, Герцен, отбросив деланные приличия, сразу стал кричать на него, но стараясь не употреблять мата.
— Ты, что творишь, Олег. Ты разрушаешь наши ряды! Мы, сейчас, как никогда должны быть вместе, а ты предаешь нашу партию, наше движение, нашу республику!
— Стоп, стоп, стоп! Это, каким же образом, я кого-то предаю. Тем, что уничтожил в одиночку, центральную базу красно-черных, или тем, что спас нашу базу, здесь в поселке Фруктовом от полного уничтожения.
— Или тем, что собираю людей, с целью уничтожить до конца, как красно-черных, так и реваншистов, и дать отпор иноземным захватчикам, которые вовсю трубят через радио и телевидение, о том какие они добрые и пушистые, при этом, не сколько не скрываясь — раздают наши земли, нашим же врагам.
— А всех граждан Оранжевой республики воспринимают, как аборигенов и папуасов, с соответствующими выводами. Неееет… товарищ Герцен, это вы не правы, не правы.
К чести Герцена, он не стал захлебываться словами как Удав, или хвататься за оружие, он просто сел на стул и устало наклонил голову.
— Я понял тебя. Что ты хочешь?
— Анархисты исчерпали себя, нужно переформатировать организацию и сменить цвета. Мы, должны дать людям идею, дать надежду и спасти страну, без этого мы все равно погибнем.
— Нам надо объединить ресурсы и я, согласен, отвечать за боевое крыло нашей организации, если ты будешь ее гражданской администрацией. Вместе у нас есть шанс победить, или хотя бы попытаться объединиться с другими, кто нам сможет помочь.
— Нет! — Подумай, Герцен! — Я, сказал НЕТ!
— Хорошо, тогда наши пути расходятся. Я, объявлю, что желающие могут уйти к тебе, на центральную базу и не буду препятствовать никому, — но дам только грузовик, если их будет много и легковушку, если их будет мало.
Герцен, нехотя кивнул головой и вышел от него, — чуть позже, затарахтели оба мотора броневиков и выпустив клубы дыма, они стартовали к себе домой, оставив после себя неприятную горечь, отработанных газов и чувств.
Объявляй общий сбор, Бухало, — сказал Олег выйдя из кабинета и увидев его, околачивавшегося в коридоре. — Сей момент, и Бухало убежал.
Через два часа, возле полуразрушенного штаба, Олег говорил о принятом им решении, о разрыве отношений с Герценым и вообще с анархизмом.
На обдумывание дал время до утра. И заодно, подумать тем, кто останется, как назвать их новую организацию. После чего выставил удвоенные патрули и приказал слить топливо с бронетехники и снять боекомплект.
Время до утра тянулось временно, Графит не стал ложиться спать, а сидел на кровати, в полной экипировки, готовый выскочить в любой момент, на подавление или преследование, но ночь прошла спокойно.
С утра, прибывшие к нему для доклада командиры, доложили, что ночь прошла бурно, но без неприятных последствий. Было немало недовольных, но, подумав, они почти все согласились, что Графит никогда никого не бросал, а Герцен неизвестно, что за фрукт, да и организации действительно уже хана, и нужно, что-то новое и с другими целями.
В общем, ушло действительно несколько человек и не факт, что они ушли к Герцену, а не куда-нибудь ещё. На второй вопрос, — о переименовании, пока никто ничего сказать не мог, поэтому его пока отложили.
Хотя, Олег все-таки предложил свое название: — «СПЧС», Справедливость-Порядок-Честь-Свобода и цвет красно-оранжевый, — к сожалению без красного никуда, все-таки цвет крови, а ее пролилось уже не мало. Но решение пока принято не было.
Убедившись, что люди остались с ним, а с анархистами им больше не по-пути, Олег решил форсировать события и приказал готовиться к решающему сражению, но не стал пояснять к какому.
Весь день прошел в приготовлениях, но к вечеру все приготовления были завершены. Был разработан детальный план сражения, с указанием ориентиров и плана захватываемой базы, а также оставлен внушительный отряд для обороны самого Фруктового, на случай внезапного нападения.
Ранним утром, все назначенные Графитом силы выдвинулись, для проведения операции в сторону базы реваншистов. Впереди шли БМП-1, шустро работая двигателем и звонко перебирая гусеницами, за ними пара грузовиков и последними пара "мотолыг".
Почти весь отряд разместился на броне, зорко оглядываясь по сторонам. Олег решил, сильно не мудрить и особо не скрываться, а нанес лобовой удар, в направлении главного входа.
Справедливо посчитав, что там бой был одним из самых тяжелых и все мало-мальские огневые точки были разрушены, а новые создать, они ещё не успели.
Так и получилось, выйдя на дистанцию прямого выстрела БМПэхи стали тупо расстреливать, ограждение и прилегающую к нему территорию базы, а минометы, закидывали мины в центр.
После 10 минутной артподготовки, 5 БМП и один МТЛБ двинулись на штурм поддерживаемые пехотой, с редкими вкраплениями бойцов с ранцевыми огнеметами.
Оставшаяся бронетехника, поддержала их навесным огнём. Реваншисты, откровенно не ожидали, такой подачи, да и вообще были не готовы к такому развитию событий.
Бросившись сначала к огневым точкам и попытавшись отбить нападение, они были уничтожены, ещё артподготовкой, оставшиеся — добиты пошедшими на штурм.
Дальше, было уже избиение. Откатившись, реваншисты подтянули все силы и попытались контратаковать, но были уничтожены огнём бронетехники.
Убедившись, что открытое сопротивление невозможно, они забились по-щелям и забаррикадировались в зданиях. Но здесь, пришел на помощь его величество — напалм, которому им противопоставить было нечего.
Дикие крики и яростная пальба впополам с мольбой, не принесли реваншистам успеха, сейчас война шла на уничтожение и Олегу, ничего не оставалось — как сжечь заразу, словно чуму, пока она не перекинулась дальше.
Пленных, ещё перед началом сражения, он приказал не брать, боясь раз пожалев, ошибиться в человеке, а потом жестоко раскаяться, поэтому тех, кто имел желание сдаться в плен, он приказал давать возможность сбежать, но при этом, чтобы они были сильно напуганы.
Ну, а тех, кто слишком хорошо сражался, и мог нанести им большие потери, они старались уничтожить издали или также давали возможность уйти.
Через 1,5 часа — база была захвачена. И бойцы приступили к зачистке. В обед, они уже шли обратно колонной, загрузившись под завязку захваченными боеприпасами, имуществом и продовольствием, да тащили на жесткой сцепке, три неисправных БТРа. До базы они добрались благополучно, вместе со своими трофеями.
Уже находясь во Фруктовом, Олег снарядил ещё одну команду и придав ей бронетехнику для охраны, отправил в повторный рейс, чтобы забрать, оставшееся. Команда, также сумела проделать весь путь без потерь, разогнав попутно мародёров и пристрелив парочку не вовремя вернувшихся реваншистов.
В течении последующих нескольких дней, весь отряд занимался разбором трофеев и укреплением базы. Олег гонял всех, включая и себя, время жалеть себя и других ещё не пришло.
Они были ещё очень малочисленны и слабо организованы. Поэтому на всех дорогах ведущих во Фруктовый были созданы блокпосты, незаметные огневые точки и даже дзоты из подручных материалов, а также завод стал выдавать по-немногу заказанные багги.
Из которых Олег создал подвижные патрули, которые носились со страшным рёвом по округе, — узнав об этом, к нему со всего города стали стекаться и подростки, которые хотели только одного.
Быть взрослыми, быть нужными, быть сильными, и чтобы о них заботились, и им не надо было думать, что есть и где спать, все же остальные проблемы их не волновали.
Отряд подвижных патрулей, Олег поручил возглавить Бу́хало, — предварительно основательно прочистив ему мозги и наложив огромную ответственность за воспитание подрастающего поколения.
Среди подростков была немалая часть и девчонок, в том числе и из спасенного интерната, многие были сиротами или сбежали от безысходности, — иих, Олег поручил Набату — у которого погибла дочь.