— ОРС у нас дефицит, — бодро отрапортовал мой торговый представитель, неверно поняв вопрос.
Так-с. Опять я по краешку хожу. У них похоже все знают, что такое ОРС.
— Холодильники там бывают?
— И холодильники, и машины, и куртки японские, — бодро перечислил Петрович, откладывая на верстаке в отдельную кучку запчасти, которые он собирался взять на продажу.
— Холодильник мне хороший нужен.
— "ЗИЛ" через Хозмебельторг надо брать, он под триста стоит, и рублей семьдесят — восемьдесят сверху дать придётся, а "Розенлев" тот дорогой. Говорили, рублей семьсот стоит, и сверху двести пятьдесят просят. Тебя какой интересует?
— Желательно с функцией автозаполнения, — ответил я, слегка офигев от цен, и от простоты торговых накруток. Откровенно нелегальных, но про которые все знают.
Получается, что достать много чего можно, если идти не в торговый зал, а через заднее крыльцо.
— Э-э, — слегка завис Петрович, — Про разморозку слышал, а про автозаполнение нет. Это что такое?
— Ну, когда вечером ты всё съедаешь, а утром открываешь дверцу, а холодильник опять полный.
Петрович ржал, как конь. Долго. Тяжко у них с шутками.
— Тогда тебе в гостиницу ЦК надо переезжать, такие холодильники только там бывают, — пошутил он в свою очередь, вытирая слёзы.
Млин, мне тоже наверное надо бы ржать… А не смешно.
Ух, какой-то у меня день суетливый сегодня. Словно не в неспешные социалистические времена попал, а в свой мир, где все куда-то постоянно бегут и опаздывают.
А у меня строители, Петрович со своими заказами дополнительными, директорская Волга на установку магнитофона, проколотое колесо, и визит в собственную квартиру, где мне срочно пришлось мыться, а потом накатило вдохновение и я сел писать музыку.
Не пойму, как Настя умудрилась выбрать "Роботов" Крафтверка для танцевального номера. Понятно, что для этого поколения такая музыка нечто прогрессивное, но я чуть не уснул два раза, пока один-единственный трек слушал.
Скачал я этот шедевр и в музыкальный редактор поместил. Нет ничего сложного в установке временных меток для дальнейшей синхронизации ритма и размера с моими треками. В цифре всё это делается элементарно, первый трек я минут за сорок сделал. Для танцоров ничего не изменилось, а музыка совсем другая. Собрал микс и послушал на каждом устройстве, что дома имелись — везде звучит одинаково. Значит, всё правильно смикшировал.
Стрельнуло в башку на заданный размер и ритм похулиганить. Прописал свой рисунок барабанов, наложил партию бас-гитары и навешал семплов, которые сделал из народных чувашских мелодий. Слушал и сам себя мысленно по голове гладил, до такой степени мне свой собственный микс "зашёл". Не знаю ещё, каким образом буду объяснять, где и как я умудрился треки записать, но что-нибудь придумаю. В крайнем случае, скажу, что в Саратове у знакомых своя студия есть, там и сделал, когда к тётке ездил.
Перекатал с компа треки на двухсотметровую катушку и решил, раз уж дорвался до музыки, то неплохо бы обещанную Алисе песенку записать. Целый час на это дело убил — полчаса двадцать строк зачитывал, и ещё полчаса микс собирал. Это я ещё легко отделался, поскольку всего лишь демо-версию делал.
Видел я у Алисы кассетный магнитофон, вот и решил для неё песенку на кассету записать. Туда же вставил треки, что для Насти сделал. Музыкальные вкусы Алисы мне не знакомы, поэтому в качестве дописки использовал новый альбом Челентано Soli. Посмотрел в интернете, что пластинка была выпущена в семьдесят девятом, и переписал на кассету. Даже, если альбом ещё не вышел ничего страшного. При здешнем уровне освещения культурных событий никто не знает где и что нового из музыки появилось.
Быстро время прошло. Полтора часа усидел, сам не заметив как. Трек — просто бомба! Для моего времени. А тут, даже не знаю. Не привыкли местные хроноаборигены к такой музыке, почти так же, как к колбасе из сетевых маркетов моего времени, где химии, наполнителей и усилителей вкуса зачастую больше, чем мяса.
Попутно я ещё и кассету всё с той же "Аббой" записал. Через параметрический студийный эквалайзер. Яков Сергеевич недаром охал, услышав ту кассету, которую я ему подарил, а точнее, вышло так, что на тушёнку поменял. С подвохом был подарочек.
Со звуком у предков полный бардак. Какое-то идолопоклонство перед линейными характеристиками. В паспорте любого проигрывателя и магнитофона обязательно нарисован график, показывающий, как это устройство звук воспроизводит. Для чего и для кого это рисуют, я так и не понял. Не понял оттого, что здесь эти графики люди сейчас понимают не так, как их понимаю я. Для меня они руководство к действию, а не иллюстрация возможностей устройства, на которую можно посмотреть и забыть.
Объясню попросту. Скажем, вижу я на графике автомагнитолы, что она после двенадцати килогерц в разы хуже начинает воспроизводить верхние частоты. И что мне тогда мешает поднять их при записи? Пусть не настолько, насколько нужно в идеале, но всё равно, появляется то ощущение воздушности в звуке, когда обертона у самых верхних хрусталинок заметны становятся. Скажу ещё проще. Под конкретный аппарат грамотная запись способна творить чудеса. Мои кассеты на автомагнитоле будут звучать с таким качеством, какое не всякой домашней технике доступно. И закрытый объём автомобильного салона мне в помощь.
К чему я это всё рассказал. Так качество той записи, которое я для Насти сделал, тоже не совсем обычное. Как она вздрогнула при первых звуках. И почти сразу ножкой притоптывать стала, в такт музыке. Так что зацелован я был после прослушивания вполне по делу и от души.
Прошел час, если не больше, я уже думать забыл о переданном Насте треке, когда в нашу дверь кто-то исступленно замолотил кулаками и возможно даже ногой.
— Чего тебе, дятел? — открыв дверь, строго спросил Сашка у молодого парня в каком-то нелепом костюме.
— У вас тут Валера должен быть. Его парторг завода вызывает. Они вместе с космонавтом в зале ждут, — одним махом вывалил тот скороговорку.
— Парторг Химпрома? Юрий Александрович? — спросил Саня у парня, начавшего часто — часто кивать.
— А ты танцор, да? — поинтересовался я у парнишки, который так же начал кивать уже мне, — Тогда всё понятно. Ладно, беги, скажи что иду.
— Валера, что-то случилось? — встревожился Александр.
— Да я музыку для танцевального написал. Этот твой Юрий Александрович им танец зарубил из-за Крафтверка. Теперь не исключено, что и до моей музыки докопается, — с досадой пояснил я другу, снимая гитару и подходя к зеркалу, чтобы причесаться. Не важно, как у нас разговор сложится, а выглядеть надо опрятно.
— Ты, если что, главное не спорь с ним. Дядька он тяжёлый и злопамятный. На комбинате с ним стараются не цапаться, — напутствовал меня Саня.
Разговор я услышал издалека. Дородный дядька что-то громко втолковывал невысокому крепышу в военной форме, а поодаль наблюдалось ещё четверо мужчин, среди которых я заметил и директора ДК.
— Я и говорю. Отличная музыка. Наша. Такая, как надо. А то пришёл в прошлый раз, а у них буржуазия сплошная. Мы свои таланты продвигать должны и я за этим следил и буду следить, — вещал здоровяк своему менее рослому собеседнику.
— Абсолютно верная позиция, Юрий Александрович. Не даром в народе говорят: — "Партия — наш рулевой", — улыбаясь, ответил крепыш. И было непонятно отчего, но его улыбка показалось мне с изрядной лукавинкой.
Не доходя до искомого парторга шагов семь — восемь, я остановился, ожидая, когда на меня обратят внимание.
— Тебе чего? — негромко спросил у меня торопливо подошедший директор.
— Парень прибегал из танцевального. Говорил, парторг меня ищет.
— Как зовут?
— Валерий Гринёв, — представился я.
— Гринёв, Гринёв. Откуда я о тебе слышал? — пальцем поправил директор очки, поднимая их повыше.
— Не могу знать, — пожал я плечами.
Не стану же я ему напоминать о Сашкином отце. Кто его знает, что там за разговор у них был и был ли он.
— Ну, ладно. Музыку правда ты сам написал?
— Правда.
— Постой тут пока. Потом я тебя парторгу представлю и космонавту нашему, — скомандовал директор и направился к парторгу.
Ого, неужели я живую легенду Чувашии увидел. Космонавт — три, Андриян Николаев. В моём времени ему памятник поставили в Чебоксарах, на который он в жизни не очень-то оказывается похож. Что я о нём помню? Два полёта в космос, жена Терешкова, первая в мире женщина — космонавт, и вроде бы он какой-то там депутат от Чувашии, не помню только где. Но видимо важная фигура, раз парторг завода перед ним распинается и в рот ему смотрит.
По знаку директора я подошёл к ним и представился.
— Сам музыку написал? — поинтересовался космонавт.
— Да, — спокойно ответил я, поняв из подслушанного разговора, что ругать меня никто не собирается.
— А что-то не танцевальное, а такое, с космосом связанное можешь написать? — прищурился Николаев, чуть наклоняя голову.
— Есть у меня несколько инструменталок. Вполне могут подойти. Вы бы объяснили, что именно вам нужно, я точнее бы сказал, — пожал я плечами, не понимая, чего он хочет услышать.
— Что такое Центральная студия документальных фильмов знаешь? Впрочем, неважно. Они снимают целую серию фильмов о космосе и космонавтах. Я у них в консультантах. Недавно показывали мне наброски первого фильма. Всё вроде ничего, но музыка не та. Настроя не создаёт нужного.
— Понятно. Через полтора — два часа могу вам кассету с записями дать. Минут сорок электронной музыки примерно будет, — прикинул я время на работу и на дорогу.
Треки у меня подходящие есть. Надо лишь их скомпоновать и на кассету переписать.
— Ого, уважительно качнул головой космонавт, и повернувшись к парторгу, спросил, — Юрий Александрович, а где мы через два часа будем?
— Через час у нас встреча с рабочими завода, а потом небольшой обед в ресторане "Восход".
— Ага, значит в ресторан и привози. Здорово только не опаздывай, а то у меня самолёт вечером.
— Через два часа, как штык, — бодро отрапортовал я, и поняв, что надо поторапливаться, быстренько откланялся.