— Как, уже? Я обычно по несколько дней вещь разучиваю, — растерялась девушка.
— Привыкай. Жизнь с каждым днём всё быстрей и быстрей идёт, и если хочешь поймать удачу за хвост, то надо торопиться.
Благодаря сложившимся отношениям с директором ДК у меня теперь имеется свой комплект ключей от звукооператорской комнаты, с достаточно простенькой аппаратурой. Но что для меня важно, так это то, что там имеется соответствующий антураж.
Записав несколько дублей, я отправил Лину в буфет за кофе и пирожными, а сам уселся сводить запись.
Естественно, я крутил для скрипачки "минусовку" и записывал ее далеко не на ту допотопную технику, которая установлена у нас во Дворце Культуры.
Цифровая портостудия от фирмы Roland имеет вес 900 грамм и отлично работает от обычных батареек. Кроме того, у неё на борту есть все необходимые эффекты, достаточные для высококачественной записи хоть вокала, хоть скрипичной партии.
Усадив вернувшуюся Лину в соседнюю комнату, я работал со звуком, а когда обе сыгранные её партии показались мне достаточно хороши, включил воспроизведение, одновременно сгоняя запись на ленту.
— Это… Это действительно я сыграла? — отмерла скрипачка, когда запись закончилась.
— Ты, а кто же ещё. Я на скрипке только в карты могу сыграть, и то не удобно, колода с неё скатывается, — проворчал я, перематывая плёнку.
— Ой, правда, правда-правда! — подпрыгнула Лина, закружившись, словно заправская балерина.
— Во, отлично. Сейчас пойдём танец тебе ставить, — хмуро заметил я, поглядывая на часы.
Минут через пять у Насти занятие с малышнёй заканчивается и мне надо успеть поймать её, пока она куда-нибудь не улизнула.
Оставив Лину допивать кофе, я помчался на второй этаж. Настя уже занятие закончила и ходила по комнате, собирая вещи, разбросанные маленькими танцорами.
— Настя, ты мне очень-очень нужна. Тут вот какое дело, — проникновенно начал я, прижимая ладони к груди.
По мере моего объяснения, девушка всё больше и больше хмурилась, а когда я закончил, спросила, глядя мне в глаза:
— Ты с ней спал?
— М-м, видишь ли…
Бамс-с, влепила она мне звонкую пощёчину.
Пока я хватал ртом воздух, не зная, что сказать, она отошла к окну, и глядя на улицу негромко сказала:
— Вообще-то я должна была тебя поблагодарить. Твоя музыка нас здорово выручила и мы успешно прошли просмотр. Теперь поедем на республиканский смотр. Если бы не это, то у меня половина ребят могло разбежаться. Ладно, рассказывай подробней, что там у тебя?
Девушек я оставил заниматься танцами, а сам домой. Мне ещё к вечеру нужно подготовиться.
Вернулся часа через три — четыре, и они мне показали… Мда-а, обе талантливы. Настя, которая из моего сумбура сумела вычленить необходимое, и Лина, которая оказалась удивительно пластична.
Привёз молчаливую скрипачку домой, списав её настроение на усталость, отправил в душ, а сам пошёл наводить последние штрихи.
— Пошли ужинать, — предложил я Лине, насилу дождавшись, когда она намоется и первым пошёл к дверям, рассчитывая открыть их размашисто, словно швейцар в ресторане.
— Ты спал с Настей? — настиг меня вопрос, когда я уже ухватился за ручку двери.
— М-м, видишь ли, — начал было я, не успев сообразить, что повторяюсь. Мог бы и догадаться, что этот вариант ответа я уже сегодня неудачно пробовал, так нет же, второй раз на грабли…
Бамс-с, влепила она мне звонкую пощёчину.
— Кобель! Мерза…
Тут Лина прервалась, и вытаращила глаза в проём двери, которую я успел таки открыть, правда не так эффектно, как хотел.
Стол мы с Гошей накрывали в четыре руки, не жалея вина, свечей и цветов. Две вазочки с икрой, аппетитнейшая сёмга, красиво выложенная маслянистыми ломтями, две остромордые стерлядки, присыпанные зеленью, огромные креветки, очищенные до хвостиков и целая горка фруктов и ягод, разложенных в многоярусную вазу. И розы… Много роз.
— Это… Это мне? — сглотнула слюну Лина, не в силах оторвать взгляд от стола.
М-м… Я уже говорил, что кровать у меня в доме одна? По-моему, говорил…
Глядя на Луну и сам себе не веря, прочитал я громко и с выражением стихотворение, которое мне мелкий подсунул. Хорошо ещё, что кроме Луны, соседского кота и Гоши никто больше не видит моего позора. Домовёнок сидит на скамейке в огороде, болтает ногами и строит умную рожу ценителя поэзии. Кот, лёжа на заборе, изображает из себя египетского сфинкса. Луна ничего не изображает, и сверху вниз смотрит на декламатора — идиота.
Надо же до чего я докатился! А как хорошо всё начиналось…
Вспомнил я в Новчике про компас Джека Воробья из "Пиратов Карибского моря", и пока Лина с Настей выясняли отношения с Терпсихорой, съездил домой. Нашёл в сети книгу, написанную по фильму, и достал известный артефакт. Как по мне, так компас всем требованиям вполне отвечает.
Я же не собирался просить принести мне клубок с буквами, а только указать, где он находится, и провести на карте линию, куда стрелка компаса покажет. Потом смотаться в Москву и там повторить трюк. На пересечении двух линий и был бы искомый предмет.
После того, как Лина уснула, я показал компас Гоше и с гордостью объяснил ему, что к чему. Вместо радостных криков и аплодисментов, лохматый эксперт скривил рожу и мрачно заявил:
— Не сработает.
— Почему? — не понял я такого категоричного ответа, — Книга свежая, прочитали её многие, а фильм посмотрели так и вовсе миллионы.
— А вот увидишь. Не сработает, — позёвывая, ответил домовой.
— Давай спорить, что сработает? — завёлся я, — Если проиграешь, то всю неделю моешь машину.
— Хм. А, давай! — почесал за ухом Гоша и подозрительно быстро согласился на пари, — Только если выиграю с тебя каждый день банка варённой сгущенки и палка "Краковской" колбасы. Так, стоп. Продукты для тебя, как два пальца об асфальт. Так никакого воспитательного эффекта не получится. Вот, — вытащил малой из кармана комбеза сложенный вдвое листок бумаги, — Я тут стихи намедни написал. Если я выиграю, то ты их прочтёшь вслух, с чувством, с толком, с расстановкой.
Я развернул бумагу, прочёл то, что мелкий написал печатными буквами и сложился пополам от хохота:
— Слышь, лохматый, а ты уверен, что это стихотворение? — спросил я, как только закончил смеяться.
— Ну, может размер и хромает, зато смысл какой! Какая мыслища закопана, — пригладил Гоша шевелюру.
— Где закопана? В слове Гоша? — ржал я уже во весь голос, глядя на сияющего поэта.
— А то… Пушкин отдыхает. А будешь возмущаться, на следующий спор поставлю условие, чтобы ты про меня песню сочинил. И будешь ты вместо гимна СССР целую неделю по утрам её петь. Ну, так как? Карту принести?
— Неси, сейчас проверим…
— Ничего-то ты не понял, Хозяин, когда я тебе про хотелки говорил, — втолковывал мне Гоша в огороде, где я должен был зачитать вирши новоявленного поэта, — Я же тебе объяснял, что желание — понятие абстрактное. Ты пожелал, чтобы компас тебе указал путь к артефакту, а сам ну ничего не сделал для этого, кроме как достал этот прибор из книги, да на карту Союза его положил. Ты и цветку желание загадывал. Что изменилось-то? Ровным счётом ничего. Пойми ты — никто за тебя твои желания не исполнит. Ладно, хватит лирики. Читай мои стихи. Стоп, погодь, я кота соседского позову, чтобы аудитории была представительней.
Глава 11
— Хозяин, тебе случалось вещи терять? — поинтересовался Гоша с подоконника, когда я зашёл на кухню.
— Если ты забыл, то я целый мир потерял, — ответил я, заливая кипятком кружку с растворимым кофе, — Теперь вот думаю, а стоит ли его искать.
— Да нет, я не такую глобальную пропажу имел в виду, — глядя в окно продолжил домовёнок, — Например, ты ключи от дома терял? Ну, или кошелёк?
— Слышь, лохматый, не тяни резину, — уселся я в кресло и отхлебнул обжигающий напиток, — Если ты накосячил где-то, то так и скажи. А то подъезжает он на кривой кобыле. Что потерял-то хоть? И потом, как домовой может что-то потерять? Наоборот, в дом он тащить должен, всё, что плохо лежит и не прибито гвоздями.
— А чего сразу я-то? — возмутился мелкий, — Неужели ты никогда ничего не терял? Что делал, чтобы пропажу вернуть?
— Если дома терял, то приговаривал: "Домовой поиграй и обратно отдай!" — с улыбкой вспомнил я детскую поговорку и тут же осёкся, потому что понял, к чему Гоша начал этот допрос.
В детстве мы с пацанами играли как-то раз в школьном саду в футбол, и у меня при ударе по мячу слетела сандалета. Казалось бы, мелочь, подбери да дальше играй. Вот только улетела обувка в заросли крапивы, росшей вдоль всего школьного забора, а как и в каком примерно месте её искать было непонятно. Помощи от пацанов ждать было бесполезно, поскольку никто в пылу игры так и не заметил, что я остался наполовину босиком.
Выручил Лёшка с соседнего двора, против которого мы играли. Он попросил меня вспомнить, где я пнул по мячу, пометил это место, и заставил надеть, оставшуюся сандалету на голую ногу:
— Скажи громко: "Брат найди Брата". Разбегись и сделай якобы удар по мячу. А мы с пацанами посмотрим куда вторая сандалетина полетит, — на полном серьезе заявил Лёха.
Что самое интересное — сработал фокус. Пошерудив в кустах крапивы палками, приятели через несколько минут отдали мне обе сандалии.