0.1b Александр Солодов, Москва, 13 июня 2024 года, вечер
Вместо титров
Моему другу М.Х., убедившему меня зафиксировать эти события на бумаге.
***
Нельзя сказать, что мне решительно нечего было делать дома. Но возвращался я туда с явной неохотой. Жизнь в одиночку имеет свои недостатки.
Сегодня мне хотелось какого-то человеческого общения. Не очень тёплого. Может быть, даже, равнодушного.
Посидеть за кружкой пива с полузнакомым человеком, без всяких общих дел, обязательств и особого обоюдного интереса, потрепаться о мировых проблемах… или же, попросту, легонько пофлиртовать с милой и беспроблемной представительницей противоположного пола.
В кармане лежали полученные в качестве гонорара за последнюю халтуру деньги, тратить их было особо некуда.
Так и вышло, что я пропустил три часа своего времени, постепенно накачиваясь пивом в давно знакомом мне заведении на Большой Дмитровке, совмещённом по какому-то странному капризу хозяев с книжным магазином.
Откровенно говоря, зашёл я туда именно с намерением завязать с кем-нибудь высокоинтеллектуальную беседу. Но пребывавший там контингент не вызвал у меня особого энтузиазма. Так и не решившись вступить в контакт с людьми неизвестными и не обнаружив там ни одной знакомой физиономии, я провёл эти три часа в компании со стеклянными кружками и пачкой журналов, купленных в этом же кабаке. Настроение было на 1–2 градуса ниже нуля.
Добравшись до дому, я, неглядя, кинул скопившуюся в почтовом ящике корреспонденцию в пакет, к купленному сегодня чтиву. Не имею привычки разбирать почту на лестнице. Мало ли какая важная бумажка заскочит между пачками рекламы? В лифте я едва дышал — какая-то сволочь пролила в нём непонятный химикат. То ли керосин, то ли растворитель — глаза слезились и буквально горели, а перед мысленным взором почему-то возникали фиалки. Вдобавок, света в лифте не было — то ли лампа перегорела, то ли выбили. Так что эти 14 этажей в темноте и вони я думал только об одном — не застрять бы меж этажами, иначе точно придётся искать люк на потолке лифта, как это постоянно делают герои американских фильмов-боевиков и уползать отсюда, цепляясь за лифтовой трос.
Не включая света в комнате, я разделся и бросился на кровать…
Без номера. Отдел разработки и анализа УДПП ЦФО РФ. Черновик служебной записки
Секретно
Не копировать
Аннотации не составлять
Настоящим, в рамках текущих работ по мониторингу социальной активности в г. Москва, предлагается в третьем квартале 2024 г. произвести полевые исследования по следующим тематикам:
1) Анализ взаимодействия немонетарных и частично монетарных товарообменных цепочек между частными лицами и субъектами малого бизнеса г. Москвы;
2) Ежеквартальное руморологическое измерение по стандартной методике;
3) Ежеквартальный анализ возмущений, вносимых Силами в социум.
4) …
1 Александр Солодов, Москва, 14 июня 2024 года, утро
Утро было как всегда. То есть, просыпаться решительно не хотелось. Но пришлось.
— Ну и ладно, сказал я своему отражению в зеркале. И нефиг. Можно ещё один день ходить небритым и не меньше недели уклоняться от парикмахерской повинности.
Отражение мрачно кивнуло. Оно, как всегда, было согласно со мной.
Ещё с минуту мы смотрели друг другу в глаза. Щекастая, даже толстоватая физиономия. Крупные черты лица.
Карие глаза. Если повернуть головой — можно заметить, что тёмно-русые волосы сзади забраны в короткий хвостик. Растущего пуза в зеркало уже не видно, но я точно знаю, что оно есть. Короче, ничего особенного…
Я повернулся к выходу из ванной и оглядел комнату. Моё жилище практически не изменилось за ночь — лишь загромоздились выпавшие из установленного на подоконнике визуалайзера спаммерские поделия. Одно из них — отвратительно выглядящий оранжевый заяц даже ухитрилось нырнуть в чашку со вчерашним кофе, стоявшую прямо на полу. Еще пара собратьев этого уродца — лиловый и зелёный остались лежать в приемном лотке устройства. Зайцы были покрыты мелкими пупырьями, складывавшимися в беспорядочный узор.
Расположившийся на соседнем подоконнике факс так же радовал глаз свежим рулончиком рекламы, навалившимся на кактус. Я не выключаю на ночь приём информации — вот и приходится расплачиваться, каждый вечер впихивая груды мусора в утилизатор.
Всё остальное было — как и вчера. Комп в спящем режиме, стойка полок с книгами и ещё двумя компами, старинный ноутбук на рабочем столе. Не будучи педантом или завзятым аккуратистом, некий порядок в своей холостяцкой квартире стараюсь всё же поддерживать. Чтобы не росла шерсть за ушами.
Но постель убирать ленюсь.
Кое-как впихнув в себя так называемый завтрак, состоявший из очень крепкого чёрного чая и пары жареных яиц, я двинулся к первому на сегодня клиенту.
Я ещё не старик, мне всего тридцать пять. Вниз на лифте я не езжу — тёмно-зелёные стены лестничных клеток покрутились, повертелись вокруг меня… дюжина оборотов, и вот я выплюнут на улицу подъездом.
Транспортной проблемы в Москве теперь почти нет. Надеюсь, скоро её не станет совсем — но и к идущему 2024ому году наши дорогие градоначальники постарались немало — остановки персональной монорельсовой системы рассыпаны в нашем районе с интервалом 150 метров. До моей было всего 20 — каждое утро я шёл по одному и тому же маршруту, промеривая его с точностью до вздоха и сантиметра. До прихода ближайшей свободной кабинки, судя по остановочному индикатору, минуты три. Я подтвердил вызов и задумался на секунду. Если доехать на метро, то можно сэкономить пол часа. Если ехать через всю Москву монором… да ещё и в низкоприоритетном режиме… деньги в принципе те же самые, но зато можно всю дорогу спать, а не толкаться, аки идиот в толпе угрюмых сограждан. Выбор был сделан, и, набрав код улицы назначения, я задремал.
Впрочем, проспать непрерывно до самого конца поездки мне не удалось — добравшись до Белорусского вокзала, мой экипаж заложил крутой вираж на поворотной эстакаде и в ускоренном режиме начал выворачивать на третье кольцо. Перемаршрутизации в случаях каких-нибудь технических проблем подвергаются в первую очередь те кабинки, чьи пассажиры на это заранее согласились.
Как правило, этого не происходит, и низкоприоритетный режим означает просто 'доехать медленнее'. На этот раз мне, можно сказать, повезло — стремясь максимально быстро расчистить затор из кабинок, возникший где-то на Тверской, система разогнала множество низкоприоритетных моноров до максимально возможной скорости и вывела их за пределы центра города. Обычно так не делается — большая скорость означает повышенный расход электроэнергии, видно, что-то очень уж серьёзное произошло. Для меня же это означало, прежде всего, что из-за вибрации сиденья я толком не проспал оставшуюся мне дорогу. Зато приехал вовремя.
В принципе я стараюсь быть пунктуальным.
Но если заказчик говорит "к 10", я не вижу ничего зазорного в том, чтобы прийти в четверть одиннадцатого. Однако, сегодня часы на входе в трехэтажное здание Леспромснаба показывали ровно то время, на которое я и договорился.
Сонный и дурной, я протащился вверх по лестнице. Вломился в офис и громко поздоровался в пространство. Сидевшие по обе стороны от входа и напротив него спины ответили мне невнятным бурчанием. Люди в "Иване и Фёдоре" были напиханы в комнату как маринованные огурцы в банку — вроде бы и есть небольшое пространство, в котором можно поболтаться, но чувствуется, что тесно. Столы с одной тумбой, половинной глубины, плоские мониторы на стенах, короче нечто среднее между интимным уютом и давкой. Сомнительное такое впечатление. Все работают. Никто не хочет улыбнуться или поздороваться за руку. Светодиодная панель на потолке эмулирует `солнечный свет сквозь быстрые облака', бросая их тени на оклеенные белесым имитатором кожи стены.
Не менее секунды полюбовавшись помещением, я направился в серверную.
Там меня уже ждал орёл-сисадмин местного разлива со списком своих горестей и несчастий. Сисадмином он, конечно, был только в глазах своего начальника, решившего навесить дополнительных обязанностей на перспективного сотрудника отдела рекламы. Решительно не понимаю, откуда берутся такие уроды — сейчас на дворе не двадцатый век, нынешние руководители просто по определению не могут не уметь работать на компьютере — в детском возрасте все резались не в Дум, так в Квейк или Альянс. Однако раз за разом я обнаруживаю, что у высокого руководства эти знания полностью атрофируются и в их глазах любой пацан, способный запихнуть картридж в визуализатор — непременно 'программист' или, на худой конец — `сисадмин'.
Хорошо хоть Слава не питал подобных иллюзий относительно себя. Честно выбив мне ставку 'помощника системного администратора', он работал строго по моим инструкциям…. Ну а я уж стремился вывести систему в полный автоном, чтобы даже удалённо поменьше с ней возиться. Ибо, зачем управлять тем, что не нуждается в управлении?
Список горестей и несчастий был на этот раз невелик. Подрегулировав климат-контроль так, чтобы не сбивал ночами с толку инфракрасные датчики сигнализации, я счёл свои сегодняшние обязанности практически выполненными. Подошедший Славин начальник передал мне мой гонорар, пожаловавшись, что нет у него наличных денег, и потому мол только вот e-money. Говорил он об этом со странным выражением лица — можно было подумать, что купюрами забиты доверху все ящики его стола. Что ж, разница для меня невелика. Я взял из его толстых пальцев протянутую мне платёжную чип-карту — сотня мегабайт перезаписываемой памяти и простенький процессор, закатанные в пластиковый прямоугольник. Обналичить e-money или перевести содержимое на банковский счёт — проблема пустяковая. Да, вообщем, многие торговцы и просто принимают этот тип электронной валюты.
Оставалось лишь произвести обязательное еженедельное копирование данных из локальной сети. Чем я и занялся, несколькими касаниями кнопок запустив процесс.
Резервные копии информации заказчиков я храню у себя на сервере. Это безопасно, потому что об этом никто не знает. А мне намного удобнее в случае пожара или разгрома офиса финансовой полицией восстанавливаться с собственной флэшки, чем выискивать следы прошлого в бренных останках чужих компьютерных систем. Да, кстати, и узнали б — я не настолько глуп, чтобы сервер резервного копирования держать в пределах родной страны.
Пара нажатий на Enter и огонёк беспроводного интерфейса на флэш-брелке замигал, показывая, что начался приём информации. Мигал он правда едва ли не в два раза дольше, чем я рассчитывал — знать нагенерили документов за неделю, это хорошо, это значит — клиентов у конторы много. Могут и премию дать. Ещё через 3 минуты я закрыл консольное окно сервера и, меланхолично попрощавшись в пространство, двинулся на выход.
И получил прикладом в живот, больно и обидно, обидно тем более, что у меня хватило ума не отвечать. Демонстрировать свои способности и навыки в области боевых искусств на людях в форме, с автоматами и в масках — занятие для идиотов, особенно если эти люди орут, что они из Комитета Экономической Безопасности. И потому я тихонечко пролежал, уткнувшись носом в грязный коврик, все десять минут, пока не особенно испуганный директор фирмы разъяснял незваным гостям, что пришли они сюда зря, и что Трастовое Паевое Общество "Митгор" находится совсем даже в соседнем офисе и только там, а здесь размещается вовсе даже и не имеющее отношения к окаянному Митгору Коммерческое Партнёрство "Иван и Фёдор", которое совершенно само по себе и даже в коридоре не здороваемся. Настроения мне это всё, конечно, не прибавило, и к следующему заказчику я не пошёл — это можно было сделать и завтра. Чтобы хоть как-то утешить себя, любимого, я направился пить пиво.
1b Выдержка из стенограммы Малого Торгового соглашения
12.06.2024КонфиденциальноКоммерческая тайнаНе подлежит описи
… Щит — ю:… таким образом, следует полагать, что нами накоплен достаточный объём необходимых ресурсов, включая силовые, чтобы полностью вывести нашу территорию и з — под внешнего контроля. Вся подготовительная работа проделана. Мы не ви дим никаких оснований оттягивать начало активных действий. Время работает не на нас, с каждым часом возрастает риск утечки информации
Поиск — ю: Исследования, производимые нашим холдингом, так и не дали окончательного ответа на вопрос о стабильности технической инфраструктуры…
Щит — ю: Последние 10 лет В аше финансирование было увеличено на порядок. А сейчас Мы и без всяких исследований мо жем сказать, что В ы упёрлись в стену. В нынешней ситуации невозможно провести масштабный эксперимент, не подстав ив перед Инстанциями сам о Торговое Со глашен ие . А В аши теоретические модели — г о вно и будут г о вном, потому что для них нет исходных данных. Или М ы признаём Н аше поражение, не начав действовать , или М ы действуем. Других вариантов мы лично не видим .
Арбитр — ю: Про сим Л иц окончить дискуссию. Став им вопрос на голосование …
2 Александр Солодов, Москва, 14 июня 2024 года, день
Мне не хотелось перемещаться куда-то далеко, а потому, повернув направо от подъезда столь негостеприимного сегодня офисного комплекса, я прошёл несколько минут по тротуару вдоль шоссе и свернул за часто посаженные туи. Асфальт под моими ногами был почти того же оттенка, что и сами деревья. Хорошо, что туи — вечнозелёные растения. Иначе, каждую осень пришлось бы переделывать дорожку. С этой маньячной мыслью в голове я подошёл к месту отдохновения.
Бар "Поллитра" — неплохой вариант, чтобы расслабиться на час-другой, лениво почитывая газету. Павильон, построенный из какого-то почти чёрного по цвету дерева, был расположен на входе в Реутовский лесопарк.
Люблю пробовать новые сорта светлого пива. К сожалению, в том ценовом диапазоне, который я себе обычно позволяю, вероятность нарваться на откровенную пакость отнюдь не нулевая. Но "Богатырь лёгкий" был более чем терпим. Деревья за окном террасы радовали глаз. Столы и стулья, сделанные из того же материала, что и здание бара были приятны на ощупь. В глубине — стойка, от которой медленно распространялись тихие джазовые волны. И почти никого из посетителей — они набегают сюда ближе к вечеру. Только у самого входа — вошедший за минуту до меня невзрачный бритоголовый парень лет девятнадцати. Потому я смог расположиться на самом приятном месте — через несколько столиков от входа прямо у края террасы.
Взяв ещё кружку, я присел за столик и вернулся к передовице "К21".
Под водою будут яблони цвести?
Космическая экспансия человечества уже давно считалась единственным " внешним " выходом в борьбе с ростом населения Земли. По крайней мере — отечественными мыслителями-космистами, разрабатывавшими эту тему ещё с позапрошлого века. " Внутренние " способы не просто не срабатывают — в последнее время демографы серьёзно дискутируют вопрос, не явился ли фактический слом давно обещанного, но так и не наступившего " второго демографического перехода " в развитых странах следствием неумеренных социальных экспериментов, направленных на ограничение рождаемости за счёт увеличения личной свободы индивида. Стоило ли заменять массы бедняков постоянно растущим классом сверхуспешных суперменов? Впрочем, для стран развивающихся этот вопрос просто не стоит. Так же как не стоит на месте численность их населения. Но, предполагая массовое бегство населения за пределы планеты, космисты, на уровне адекватного их времени развития техники, откровенно лукавили. Ещё двадцать лет назад себестоимость запуска человека всего лишь на орбиту Земли составляла многие миллионы долларов. А ведь с этой орбиты ещё надо улететь куда-то дальше. Пропускная способность всей тогдашней пилотируемой космонавтики не превышала нескольких десятков человеко-полётов в год.