— Буржуй ночью приезжал на своём танке. Двести литров чистого ему закачал. Давай, кушай, брат. Куда пойдёшь теперь?
— Икона, даю золотые часы, — Гоча показал запястье с ворованным «роллексом». Зайдёшь в Ларискину хату, просто проверишь, чисто ли. Если чужие — спросишь меня, типа ты лох.
— Не завалят меня за часики-то?
— Не ссы, я на подхвате. Просто провериться хочу.
Они быстро пересекли трассу и, зайдя в подъезд, поднялись на площадку второго этажа.
Когда на звонок Иконы никто не ответил, Гоча открыл своим ключом и кинулся к нычке. Всё вроде на месте. Деньги, брюлики, счастливая заряженная колода. Отмычки. Ксивы на разные случаи…
— Махач, это что? — голос Иконы был напряжён. Гоча глянул на журнальный столик. Поверх раскрытого июльского номера «Пентхауза» с постером Вики Солнцевой была небрежно кинута карта — дама пик. А из левой груди глянцевой Вики торчал воткнутый в столешницу наискось короткий крестообразный стилет.
ГЛАВА 9
Можно было, конечно, долететь самолётом за пару часов — но агент Несси хорошо изучила повадки своей жертвы. Торопиться некуда. Эта тварь Вика Солнцева проснётся, по обыкновению, к обеду. Тупая, избалованная с детства овца. Пока похмеляется, разговляется и строит глазки мужикам — глядишь, стемнеет. А там ещё на сутки дежур-лямур с каким-нибудь молодцем из местных… Короче, Агнесса решила путешествовать к месту назначения своим излюбленным способом. На ней было длинное чёрное пальто и сапоги-чулки на невысокой платформе с протектором. Компактная дорожная сумка через плечо — много ли надо в наше время путешествующей по своим надобностям леди. Когда подходящий КамАЗ вырулил с развязки, она небрежно выдвинула стройную ножку в сетчатом чулке — и шеф, как по команде, причалил к обочине. Сговорились до Владимира — с комплексным обслуживанием. По дороге небрежно болтали о пустяках — Несси тёрлась о ногу водителя сетчатым бедром и, закатывая глаза, хохотала, пока он, наконец, не вывернул на широкую обочину.
— Ну, всё, завела ты меня! — шеф начал, кряхтя, расстёгивать ширинку. Её пальчики скользнули внутрь, якобы на помощь, — и, нащупав то, что искала, Несси сжала водительское самоудостоверение в кулак и рванула на себя с вывертом. Рёв огласил пустынную трассу. Капроновая удавка была тут же накинута на шею, и водила принялся, как это у них водится, синеть и биться в её умелых руках. Лёгкий тычок сложенных лодочкой пальцев под кадык — и кавалер обмяк. Нет, брат, шалишь. Договаривались на обслуживание по-полной! Захлестнув скользящей петлёй руки любовничка за спиной, она притянула их к связанным ногам и зафиксировала тело в удобной позиции. После чего уселась верхом и истязала хрипящего с выпученными глазами дальнобойщика минут сорок, напоследок несколько раз обильно оросив своим соком его вздувшееся лицо и бороду. Отдыхая, выкурила взатяг сигаретку «Житан-капораль» и зачинарила о его бледный живот.
— Ну, прощай, пузырёк. Было приятно, — прихватив за ворот, Агнесса выпнула связанного мужика из кабины в глубокий сугроб. — Прости, мне уже пора ехать.
После КамАЗа на въезде во Владимир подвернулся неожиданно роскошный мотоцикл «Хонда», с владельцем которого Агнесса тоже слегка похулиганила. А на трёхсотом километре от цели маршрута повалил снег и стало быстро темнеть. Пришлось пересаживаться на серебристый внедорожник «Судзуки», бывший владелец которого, кажется, имел какое-то отношение к недвижимости. Тут ей уже наскучили романтические бредни, и Несси, ласково прихватив левой рукой из-за спины за жирный подбородок любителя клубнички, правой просто и тупо скрутила ему башку. После чего недвижимость восторжествововала для него во веки веков. Весной найдут. А время поджимало… Агнессу удивлял поток машин, по преимуществу престижных марок, мчавшихся навстречу ей — на запад. Что за паломничество в рождественские каникулы? А за сто километров до города К. трасса и её окрестности вдруг погрузились в полную тьму. Вот и пригородный посёлок Коминтерн. Агнесса глянула на дисплей навигатора. Дом 117/3. Йес!
Въехав во двор Махачева дома, она зашла в подъезд через разблокированный домофон и укрепила на лоб фонарик. Замок сдался через полторы минуты. Учитывая темноту, нормально. Спальня. Тумбочка. А вот и мобила в брюликах — судя по всему, та самая. Чёрт, нет связи — Агнесса со злостью захлопнула дорогую раскладушку — и тут в комнате зажёгся свет. Этого только не хватало! Говна пирог! Она метнулась к выключателю. И тут телефон запел… Есть контакт. Так — смотрим последние СМСочки:
Ознакомившись с последним текстом, Агнесса хмыкнула. Она всегда подозревала в Изяславе дурной вкус. Но чтобы настолько? И когда успела, срамная гадина! Несси задержала дыхание на вдохе — и ощутила мысленно, всеми чакрами, как она несётся назад, врывается в спальню и начинает ломать эти бледные тонкие пальчики мелкой поганки с неумело накрашенными лепесточками ногтей — сустав за суставом. Да! И напоследок не забыть бы насадить её на швабру — счастливого полёта, мандавошь! Или мы уже и не ведьмы?!
Вика вертелась под несколькими пледами, но угреться по-хорошему не получалось — холодок заползал то снизу, то сбоку. И солнце било сквозь занавеску почти что по-весеннему. «Антон!» — облик мужественного милиционера всплыл из подсознания, и Вика тихонько ощупала себя под одеялом. Нет, ничего вчера не было. Она уснула как была, в одежде. Ну и хорошо, что не по пьянке. День впереди. Вика потянулась с хрустом и почувствовала, как тело наливается дневной бодростью. Поспать она любила — что есть, то есть. Уже дело, наверное, к полудню… Где бы тут ещё умыться?
Вода из рукомойника не текла. Вика заглянула под крышку — поверхность воды была подёрнута ломким ледком. Что за папандоз? И где вообще все?
— Вика? — она заставила себя оглянуться медленно на такой желанный голос. Красков в бушлате стоял сзади с ковшиком и её шубой, перекинутой через руку.
— Давайте, я вам полью. И быстро в шубу.
— Антон… — она наскоро умылась и занырнула в норковые рукава. — Спасибо, Антон. А что вообще происходит? И где все?
— Не знаю. Кажется, сбежали, — по его серьёзному тону Вика поняла, что парень, вроде, не шутит. Или хорошо держит роль.
— Это что, у вас тут такие игры?
— Да какие игры! Вика, я не знаю всех ваших раскладов, но у меня возникло впечатление, что происходит какая-то… хм… фигня. Во всех окрестностях, кроме нас с вами, никого нет. Куча следов отъехавших ночью машин. Отопление сдохло. Электричества нет. Мобильный не ловит. У вас есть какие-нибудь соображения?
— Одно, — ответила Вика, — предлагаю позавтракать.
— Камин в зале я уже растопил. Еды в кухне там на роту спецназа с лишком. Да, пожалуй. Война войной, а обед по расписанию. Проходите в зал, а я сейчас всё приготовлю.
— Вот уж фигушки! — Вика устремилась в кухню, демонстративно оттерев его с дороги упругим бедром. Сама удивилась на себя — откуда прыть? Вроде, и кухарничать по жизни ненавидела, и парень-то далеко не из тех, перед которыми есть смысл выделываться… Все эти мысли не мешали ей, однако, скинув шубу и, засучив рукава блузки от Кардена, начать бойко раскладывать по тарелкам остатки вчерашнего пиршества. Когда стол был накрыт перед пылающим камином, Вика достала из холодильника початую бутылку рома «Баккарди» и два бокала.
— Вам не показалось, Антон, что наше знакомство несёт… ммм… несколько романтическую ноту, — спросила она, подавая ему бокал и лукаво заглядывая в глаза.
— Знал бы того композитора, что сочиняет… Ноты эти… Ноги б вырвал! — пробурчал Красков, выпивая.
— Что, моё общество вам настолько омерзительно? — светским тоном осведомилась Вика.
— Да нет, не знаю. Сидим вот с вами тут вдвоём — вроде, приятная девушка, толковая… Вы мне, если честно, — Антон покраснел, — даже понравились…
— А что, имидж светской львицы вызывает в вас отторжение? Или вам не нравится моя программа «Двор-2»?
— Слушай, я, конечно, мент, но можно я сегодня хамить не буду? Давай лучше выпьем, — Антон плеснул ароматной жидкости в круглые бокалы.
Вика, смешавшись, сделала большой глоток и закашлялась — попало не в то горло.
— Ну, ну! — Красков, обняв королеву гламура за плечи, принялся деликатно, но увесисто хлопать её ладонью между лопаток, — Ну, не обижайся! Вик! Ну, я ж понимаю, что ты не сама это всё… Это кто-то у них там сочиняет… Ну их, насрать!
Кашель у Вики в его сильных руках постепенно перешёл в истерические всхлипывания, вскоре разразившиеся бурным рыданием. Она сама не понимала, что с ней происходит и надо ли это делать сейчас, просто уткнулась лицом в его плечо и крепко-крепко обвила его шею руками. Чтобы больше не отпускать, хрена вам, суки, не дождётесь! Она принялась шептать ему в ухо какие-то глупости, одновременно покусывая мочку. Господи, какой дурак! Что он делает? Потом времени не стало…
Когда время вернулось, они лежали с Антоном абсолютно голые на её шубе, обнявшись, на полу возле камина. Кажется, опять пили ром… И чай…
Кажется, мужчина ходил куда-то с топором за дровами. А женщина, кажется, поддерживала в очаге огонь. И это было мудро и правильно. Первый раз в её жизни что-то было мудро и правильно…
И был вечер.
И было утро.
ГЛАВА 10
Утро выдалось ярким и морозным, солнце било сквозь изукрашенное узорами стекло, но не согревало. Вика выбралась из груды одеял и подсела к Антону, который, сидя на корточках, подбрасывал свеженаколотые поленья в камин.
— Ну, что? Никто не появлялся?
Он отрицательно мотнул круглой стриженой головой.
— Нет. Какие будут предложения?
— Кто здесь мужчина? Решай. Мне домой надо — вот всё, что я знаю. Хватило уже вашей экзотики. Машке, сучке, глазёнки выцарапаю.
— Ну, что ж. Собирайся. Бензина у нас, правда, только до заправки. Да, прихвати там на кухне чего-нибудь. — О том, что произошло ночью, между ними не было сказано ни слова.
Вика, морща носик, влезла в оставленные кем-то джинсы, модные два сезона назад, покидала в пакет всё, что подвернулось под руку в холодильнике, и сбежала с крыльца к пыхавшему белым дымком милицейскому «Форду». Ну что ж, хорошенького понемножку, — она вздохнула про себя тихонько, вспомнив жаркие объятия у камина в ледяном доме. Пора возвращаться в цивилизацию. Есть, в конце концов, светские обязанности… Машке надо зенки выцарапать по любому.
По дороге до трассы им не встретилось ни одной живой души — словно все вымерзли. Ближайшая бензозаправка была в трёх километрах на запад — но хвост из машин преградил им дорогу намного раньше. Пробка занимала два ряда и не продвигалась ни на шаг. Навстречу, в сторону города, изредка прошмыгивали легковушки. Побеседовав с водителями ближайших машин, Красков выяснил, что ни бензина, ни соляры на АЗС нет, и неизвестно, подвезут ли. В городе, по словам водителей, творился беспредел — центральное отопление работало на минимуме, электроэнергию подавали с перебоями, связь, включая сотовую, отсутствовала. Так что даже узнать толком, что происходит, было неоткуда. Народ в панике запирал квартиры и бежал кто куда. Кому было где отсидеться — на даче или у родственников в деревне — в основном разъехались ещё вчера. В пробке скопились в основном те, кто решился прорываться на запад — где, по идее, должна же сохраняться какая-то власть и цивилизация… Машины были под завязку набиты трусливо копошащимися семьями и барахлом. Там и сям слышались визгливые вспышки ругани и детский плач. Пробка стояла мёртво, и за сорок минут не продвинулась ни на метр.
— Послушайте, вы же милиционер, — обратился к Краскову нервный мужчина доцентской наружности в шляпе пирожком из зелёной «ауди». Остановите встречную машину, пусть хотя бы расскажут, что там творится? У меня, например, астма, я не могу здесь целый день, понимаете…
Антон, вняв его совету, загородил дорогу первому же встречному джипу. Едва успел отскочить — джип промчался на таран, не сбавляя скорости. Следующая попытка была удачнее — удалось тормознуть «жигуль-копейку» с щуплым колхозником. Известия оказались невесёлыми. У бензозаправки произошла кровавая драка, персонал в суматохе скрылся. А в тридцати километрах дальше по трассе военные подогнали тяжёлую технику и, кажется, сооружают блокпост.
— Здесь ловить нечего, — сообщил Красков Вике, усаживаясь за руль.
— Ну, поехали в город.
— До города не хватит, — он указал на индикатор бензобака, предательски дрожавший у нуля. — Предлагаю вернуться на дачу. Пошарим там по округе — здесь всё равно лучше не будет.
Возвращение было безрадостным. Вика молча дулась в воротник шубы. Свернув с трассы, проехали метров двести — и тут мотор заглох.
— Дальше — пешком, — вздохнул Красков, выбираясь на снег. До дачи оставалось около двух километров сквозь слепящее белое безмолвие. Шли молча. Когда подходили к пустому КПП, Вика уже порядком выбилась из сил и, запуская руку в пакет с едой, принялась машинально отправлять себе в рот какие-то сладости.
— Погоди! — неожиданно сжал её руку Антон. — Что это там? — он указал на какое-то тёмное пятно прямо по курсу. Издали было непонятно — то ли это группа людей, то ли некая странная техника, но это явно двигалось им навстречу.
— В укрытие! — скомандовал Красков, увлекая Вику в будку охранника. Она попыталась возражать, но он прикрыл ей рот ладонью и расстегнул кобуру.
Вскоре объект приблизился настолько, что Вика смогла его разглядеть в деталях. Это были двое мужчин довольно дикого вида, у переднего в руках — охотничья двустволка. В поводу они вели трёх лошадей. Вика, с одиннадцати лет занимавшаяся выездкой на элитном ипподроме, с первого взгляда оценила их стати. Белая кобыла явно английских кровей и гнедой крупный жеребец донской породы. На них были дорогие сёдла. Третий представитель семейства копытных явно уступал своим родовитым товарищам — это был сивый мерин с обвислым животом, тяжело нагруженный какими-то тюками. Вскоре процессия поравнялась с КПП.
— Здорово, мужики! — Антон вышел из-за укрытия, показав пустые ладони. Два ствола 12-го калибра тут же упёрлись ему в грудь.
— И тебе не хворать, мент, — красная от мороза щетинистая харя из-под спортивного колпачка с помпоном чем-то неуловимо напоминала свиную голову в мясной витрине. Второй лошадник, цыганского вида, демонстративно перехватил в руку заткнутый за ремень топор.
— Какие у вас кони классные, — доброжелательно заметил Красков.