Город на побережье оказался таким же унылым, как и степь. Наш паровоз проезжал мимо неказистых бараков и каких-то промышленных помещений, небо было серым и затянутым тучами, и немногочисленные люди, которых мне удалось увидеть, судя по выражениям их лиц имели склонности к затяжной депрессии.
В порту я пересел на небольшой катер, который за считанные часы доставил меня до острова с засевшей на нем администрацией.
В принципе, как я успел увидеть, в одиночной попытке прорыва не было ничего невозможного. Ну, по крайней мере, до тех пор, пока бы я не доплыл до острова. А дальше пришлось бы что-то придумывать.
Остров был укреплен, как Иводзима перед штурмом американцев. Несколько десятков крупнокалиберных орудий (и когда я говорю «крупнокалиберных», я имею в виду действительно крупнокалиберные. Брюс Виллис мог бы ползать по дулу такой пушки, как по любимому им воздуховоду) прикрывали остров со стороны моря, сам город был обнесен крепостной стеной, которой могли бы позавидовать древние китайцы, и наверняка внутри там тоже все было довольно жестко. Но местные гиды отказали мне в подробной экскурсии и я остался без осмотра достопримечательностей.
Вместо этого меня доставили в какой-то унылый каземат, где и оставили в покое на целых полчаса. А потом явился представитель администрации и стал изводить меня правилами поединка.
Отдохнуть с дороги не дали. Пожрать не принесли. Ни тебе ванны, ни расслабляющего массажа.
Жалкие, ничтожные личности. А ведь они все исходят из того, что это мой последний день не только на этой планете, но и вообще, и даже мизицнем не шевельнули, чтобы хоть как-то его скрасить.
И я еще мог бы их понять, если бы речь шла о каком-нибудь заключенном, попавшем в лапы их пенитенциарной системы. Но я-то невиновен, меня просто на дуэль вызвали.
Или все ништяки здесь за отдельную плату предоставляются, а у меня денег нет? Ну, кроме тех пяти золотых, что вручил мне начальник рудника, и о которых никто не знает.
То-то смотритель местного морга обрадуется в случае моего проигрыша.
Пока распорядитель игр что-то там излагал, я прикидывал, правильно ли я поступил или совершил очередную глупость?
Выигрыш времени был очевиден, без средств передвижения, таких, как паровоз и катер, это путешествие заняло бы у меня недели. Это если бы все нормально прошло.
А если бы все пошло как обычно, то месяцы.
Но торопиться мне было, в общем-то, некуда. Дедлайн по квесту Магистра наверняка уже прошел, да и похвастаться мне было абсолютно нечем. Миссия была не выполнена. В лучшем случае можно было бы сказать, что мы с Элрондом сыграли вничью и разошлись краями, но Магистр явно ожидал от меня не этого.
Интересный, кстати, вопрос, чего он ожидал, натравливая меня на агрессивное безумное существо размером с целую планету. Надо будет непременно спросить, когда я его в следующий раз встречу.
Элронд был жив, и хотя его существование вступали в противоречие с моими жизненными принципами, я не представлял, что еще я по этому поводу могу предпринять. Атаковать его из космоса? Устроить массированный удар, задействовать звездные разрушители и планетоуничтожающие бомбы? Для этого у меня нет ни ресурсов, ни связей.
Мне очень не хотелось этого признавать, но у меня начало складываться впечатление, что лихим кавалерийским наскоком эту войну не выиграть. Возможно, Элронду удасться сожрать еще несколько миров до того, как Система распознает в нем серьезную угрозу и озаботится адекватными мерами противодействия.
Как бы там ни было, проблема Элронда временно отходила на второй план. Элронд был угрозой всему, но у него не было Венца Демиурга.
Венец был у Магистра, и мне еще предстояло придумать, как его из Магистра вытрясти.
Или хотя бы точное местонахождение узнать. А придумать, как пробраться в укрепленную столицу могущественного государства и выбить артефакт из самого могущественного непися локации, я смогу и по ходу дела.
По сравнению с этими задачами предстоящий мне поединок с мелким эльфийским князьком не представлялся мне чем-то особенным.
— … инвентари на аренах блокированы… — представитель администрации говорил что-то еще, но я слушал вполуха и вычленил из его речи только этот момент.
— Так инвентари на вашей планете в принципе блокированы, — заметил я. На острове ситуация с инвентарями не отличалась от материковой. Я знаю, я проверял.
Собственно, по мере моего приближения к острову я только и делал, что проверял.
— Да, — согласился он. — Но я рассказываю о правилах вообще. В подобного рода поединке ты не мог бы пользоваться инвентарем ни на одной арене в любом из других миров. Кроме того, поскольку это поединок до смерти, перед боем ты должен был бы снять Амулет Возрождения, если бы он у тебя был.
— Но у меня его нет, — сказал я.
— Даже если бы он у тебя был, его пришлось бы снять, — повторил он.
— Я уже догадался, но давай закрепим информацию, — сказал я. — Что я должен был бы снять, если бы оно у меня было?
— Амулет Возрождения, — сказал он.
— Кажется, я запомнил, — сказал я. — Что насчет оружия?
— Только то, что ты можешь принести в руках.
— Но у меня нет оружия, — заметил я. — Оно в инвентаре, а инвентарь блокирован.
— Только то, что ты можешь принести в руках, — сказал он. Интересно, это не он тексты для современных песен пишет? Ну те, в которых одни повторы?
Зато стало понятно, что это будет за поединок. Амулетов Возрождения нет, оружия у меня нет, похоже, Черный Змей решил выползти на легкую прогулку.
Был бы у меня доступ к инвентарю, мы с Клавдией показали бы ему, что такое Люберцы поздним вечером…
— Поединок начнется через двадцать минут, — сказал распорядитель. — Ты выйдешь на арену, дождешься сигнала и умрешь. Все будет достаточно быстро, и мы похороним твое тело на местном кладбище, если у тебя нет каких-то других пожеланий, которые смогут оплатить твои родственники или друзья, или кто там еще.
— Не буду обременять вас своими пожеланиями, — сказал я. — Если я помру, можете делать с моим телом, что хотите. Хоть в анатомический музей забирайте.
— Отлично, — сказал он. — Есть еще какие-то вопросы?
— Да, — сказал я. — Далеко отсюда до портала?
— До портала? — может быть, это тут просто эхо такое?
— Это такая дырка между мирами, — объяснил я. — Наверняка многие пользуются ей, чтобы покинуть вашу гостеприимную планету навсегда.
— До портала недалеко, — сказал он. — Но тебе-то это зачем?
— Коллекционирую любопытные бесполезные факты, — сказал я.
— Я рад, что бодрость духа тебя не покинула, — сказал он. — Надеюсь, что и во время поединка ты проявишь себя достойно.
— Это я гарантирую, — сказал я.
— Удачи, — сказал он и вышел через массивную бронированную дверь.
Минут через пятнадцать открылась другая массированная бронированная дверь, и я счел это приглашением. За дверью никого не было, только длинный мрачный коридор, освещенный редкими, горящими через один, факелами. Сюда бы для атмосферности еще звон цепей и пятна крови на полу добавить, но, в целом, и так нормально.
Обычному человеку, наверное, сильно на нервы действует.
Собранный и настороженный, я пошел по коридору навстречу своей судьбе.
Моя судьба была ростом больше двух метров и щеголяла в сложной пластинчатой броне золотистого цвета. Украшал это великолепие шлем с рогами, которые мне тут же захотелось обломать.
В руках князь держал длинный узкий клинок, похожий на катану, только не изогнутый. Может, у него и есть какое-то специальное название, но я в этом не волоку.
В целом, внешне он был вполне себе эльф и вполне себе князь, глава дома и его же первый меч и вот это вот все. На кого он не был похож, так это на Черного Змея, и мне оставалось только гадать, как он получил свое прозвище.
Местная арена по размерам была далеко не Колизей, и даже до звания футбольного стадиона не дотягивала, едва ли превосходя обычный теннисный корт. Ну, может быть, она по площади она была, как два теннисных корта.
Ну, скорее, полтора.
Сетку натянуть забыли, так что, наверное, ничего страшного, что я ракетку не захватил.
Вверх уходили ряды трибун, и судя по творящемуся на них аншлагу, народ на острове откровенно скучал. Я имею в виду, зрелище вряд ли обещало быть интересным, учитывая известные всем обстоятельства, а они все равно пришли.
Не хватает им зрелищ. Может, хоть с хлебом тут все нормально.
Мормаэт пришел на свидание первым и пришел не один. Роль кузнеца на этот раз выполняли два десятка эльфийских воинов, расставленные вдоль стен. Броня у них была попроще, чем у начальника, но тоже довольно навороченная, свои мечи они держали в ножнах, и происходящее до боли напомнило мне сцену финального боя из «Гладиатора», разве что мне нож в печень предварительно никто воткнуть не пытался.
А я бы ничуть не удивился, если бы они попробовали. Дом Красных Ветвей не славился своей честной игрой.
Но тут Черный Змей решил отступить от своих принципов. Он подал знак, и кто-то из его личных гвардейцев, стоявший ко мне ближе всех, швырнул мне под ноги свой меч.