— Всё готово? — спросил я, ковыляя мимо.
— Да, кэп. Ждём только вас.
Нас действительно уже ждали. Из парка пригнали три побитых жизнью бронетранспортёра, угловатых из-за кубиков динамический защиты. Под небольшим навесом собирались остальные скауты — надевали защиту и шлемы, заполняли магазины, проверяли оружие. Ударное отделение, которое мне предстояло возглавить, залезло в экзоскелеты и проверяло их работоспособность: парни ходили туда-сюда, подпрыгивали, поднимали-опускали руки. Вопреки обыкновению, не было слышно ни шуток, ни музыки — бойцы были мрачны и сосредоточены. Все понимали, куда мы собираемся и чем всё это закончится.
— Поддержка с воздуха?.. — поинтересовался я у Вессена.
— Да, мы договорились с Мигелем.
Я остановился и посмотрел на него, нахмурившись.
— С Мигелем?..
— Да, получилось только с ним.
Не так хорошо, как я предполагал.
— И что же это будет за поддержка?
— Стандартно для учений. Один лёгкий вертолёт.
«Вот чёрт».
— Этого хватит, — сказал я вслух настолько уверенно, насколько мог. Разумеется, я предпочёл бы договориться с кем-нибудь другим. Командир эскадрильи — круглый из-за живота и волосатый, как обезьяна, — Мигель Санчез был хитрожопым мудаком, а хитрожопых мудаков я терпеть не мог. Он явно понял, что к чему, и действовал строго по инструкции, чтобы обезопасить себя от обвинений в соучастии. Скорее всего, как только запахнет жареным, «птичка» исчезнет, оставив нас на растерзание бандитам.
— Кэп! — поприветствовали меня бородатые грязные рожи, похожие на моджахедов. В меня упёрлись три десятка взглядов. В них много чего читалось: затаённый страх, надежда, подозрение, но отчётливее всего в них виделось ожидание. Кажется, придётся толкать речь — и эта перспектива отчего-то испугала меня больше, чем буря, которая вот-вот должна была грянуть. Левое колено заныло сильнее обычного. Я открыл рот и понял, что в горле пересохло.
— Дайте кто-нибудь воды, — попросил я, отпил из материализовавшейся у лица тёмно-зелёной пластиковой фляги, откашлялся и оглядел бойцов, которые окружили меня полукругом и ждали. — Скаут помогает скауту. Это первое, что вы узнали, когда пришли сюда. Дружба, взаимовыручка, братство — именно эти вещи, а не пушки и тренировки, сделали нас самыми опасными сукиными детьми во всей Африке. И сейчас, когда четыре наших брата попали в беду, мы не можем остаться в стороне. Потому что это наши. Потому что, если мы бросим их, это будет значить, что скаут больше не помогает скауту. Что наш основной принцип больше не работает. Но мы не бросим своих, хрен они угадали! — бойцы кивали, я видел, как к ним возвращается уверенность, а сам я крепко сжал кулаки и стиснул зубы из-за внезапно нахлынувшей ярости. — И клал я на журналистов, гуманитарную миссию и прочее! Поэтому сейчас мы просто пойдём и освободим наших братьев! А если кто помешает — раздавим к чёртовой матери!
Бойцы одобрительно загудели, а я прикрикнул на них и пару раз хлопнул в ладоши:
— Ну?! Что стоим? Готовность две минуты и по машинам!
Скауты энергично взревели что-то бодрое и разбежались, а я похромал дальше — к штурмовикам.
— Сюда, кэп, — Вессен провёл меня под навес, где стоял последний экзоскелет. Все его бронепластины были раскрыты, как цветочный бутон.
— Подержи! — я протянул трость бородачу, и тот принял её бережно, как рыцарь принимает меч из рук короля, разве что на колено не встал.
Повернувшись к машине спиной, я сделал шаг назад и уткнулся в кевларовые подушки. Скелет пришёл в движение — сразу весь. Зажужжали сервомоторы, на голову опустился шлем с прозрачным забралом, на суставах затянулись плотные и широкие ленты, «лепестки» бронепластин сомкнулись с негромким щелчком. К ушам прилипли широкие чаши наушников, а к левому глазу — окуляр системы управления. На забрало спроецировалась целая куча информации: параметры скелета, карта, местоположение остальных бойцов и их состояние — температура, сердцебиение и ещё множество всего. Текст, графики, пиктограммы. Я раздражённо покосился влево и смахнул всё это.
— Оружие!
Вессен дёрнулся и сорвал брезент с ближайшего стола. Под ним лежал громадный штурмовой пулемёт. Скаут на мгновение замешкался, не зная, куда деть трость, и вопросительно уставился на меня.
— А, выкинь, — отмахнулся я.
Повисла очень неловкая пауза.
— Э-э… Кэп?
— Ты будешь заряжать или нет? — рявкнул я, и Вессен тут же, словно очнувшись, принялся бегать вокруг.
— Да-да… Сюда немного… Теперь спиной! — двигаться было очень легко, как будто я всю жизнь провёл в воде, а теперь вышел на сушу. Даже колено не болело: ленты очень хорошо зафиксировали ногу и поддерживали, не давая перенапрягаться.
Вессен нажал кнопку на коробе, который висел у меня на спине. Ноль реакции. Боец выругался, стукнул по корпусу кулаком и шторка, наконец, открылась, выпуская наружу патронную ленту в гибком резиновом рукаве.
Щёлк, бац, хрусть.
— Готово, кэп.
Я подхватил пулемёт стальной ладонью — продолжением моей настоящей руки — и поводил стволом туда-сюда. Восхитительное ощущение. Никогда ещё я не чувствовал себя таким всемогущим. В душе зажглось мальчишеское желание жахнуть куда-нибудь — просто так, без особой нужды.
Часы показали, что выделенное время почти на исходе.
— Всё, заканчиваем сборы. Пора!
Скауты послушно отошли от столов и побежали к бронетранспортёрам, на ходу распихивая магазины по подсумкам и затягивая ремешки на снаряжении. Все три отделения шустро залезли на броню и расселись, схватившись за выступающие части. Со стороны они очень напоминали мартышек, разве что блох друг у друга не искали. Я залез последним — мне уступили самое удобное место сразу за башней — и постучал по стальному листу, едва не согнув его:
— Поехали!
Вчерашнюю колонну разгромили совсем рядом с лагерем — всего двадцать минут езды. В том месте разбитая просёлочная дорога изгибалась широкой дугой: с одной стороны высокий и крутой каменистый холм, с другой — непролазный буш, корявые деревца и высокая жёлтая трава. На горизонте возвышались красные пологие горы, на которых зеленели кляксы какой-то растительности. Красивый пейзаж — натуральный «Король лев».
Стрелки расположились с двух сторон: на вершине холма и в буше, — и, когда колонна поворачивала, открыли огонь.
Уставшие бойцы возвращались с операции и были расслаблены из-за близости лагеря, — это их и сгубило. Многие отсыпались внутри бронетранспортёров — и мгновенно превратились в пепел, когда кумулятивные гранаты РПГ прошили лёгкую броню.
Оба вертолёта сопровождения сбили сразу же: на месте атаки потом нашлись четыре стреляных тубуса от китайских ЗРК.
Разгром довершили автоматчики и старый танк — тоже китайский, — который позднее мы обнаружили и подорвали. Эта ржавая развалюха не могла стрелять из-за неисправного орудия, но прекрасно таранила джипы и лёгкую технику, сминая и смешивая с землёй всё, что попадалось на пути.
БТР с отделением скаутов двигался в середине колонны и получил некоторое преимущество во времени, так как первыми атаковали головные машины и арьергард. Водитель был опытен и быстро сориентировался, резко вырулив на обочину. Он успел развернуть башню и врезать по стреляющим зарослям из автопушки, но на этом везение кончилось. Взрыв, огненный шар, осколки, жирный чёрный дым. Мехвод и ребята, спавшие внутри, моментально погибли, а успевшие спрыгнуть с брони — оказались контужены и изранены.
Я просматривал запись, стиснув зубы.
Вот бандиты — у меня не поворачивался язык назвать их повстанцами или партизанами — выходят из зарослей. Выглядят карикатурно-крутыми: камуфляж, огромные тёмные очки, на головах зелёные береты, банданы и шемаги. Все обвешаны пулемётными лентами и гранатами, у каждого устрашающих размеров мачете.
Спокойно ходят, смеются, собирают то, что не успело сгореть. Короткими очередями добивают раненых. Крупным планом показывают молодое лицо, на которое наступают ботинком: эти животные фотографируются на смартфоны с трупами, как колониальные охотники с убитыми львами.
Уроды совершенно не торопятся — понимают, что времени ещё достаточно.
Вот они натыкаются на скаутов.
Собираются пристрелить и их, но замечают шевроны и дело приобретает совсем иной оборот…
Я выключил запись. Ярость и так выплескивалась через край. Бандиты знали, что гуманитарная миссия прибудет сегодня, потому и ударили так нагло, не боясь ответа. Предполагали, что мы не захотим обделаться перед всем миром и подтвердить репутацию кровожадных наёмников, нацистов и отбросов человечества.
Однако они не учли, что нам было плевать на репутацию. Никто всерьёз не рассчитывал отмыться от ярлыков, которые на нас навесили. Да и, положа руку на сердце, не так уж они и неверны. Мы действительно были наёмниками с разных концов света и действительно не гнушались жестокости, но у этой войны была слишком долгая и сложная история для того, чтобы считать кого-то пострадавшим, а кого-то — преступником.
Так всегда бывает. Первый выстрел — и лавина пошла. Чем дальше, тем больше у противоборствующих сторон появляется причин убивать друг друга. У всех нас способ быстро поднять деньжат со временем превратился в глубоко личное дело, потому что ЭТИ козлы убили вот этого хорошего парня. А значит, мы просто обязаны убить некоторое количество их парней для того, чтобы восстановить справедливость.
В качестве оправдания могу сказать лишь то, что первый выстрел сделали не мы.
Над головой раздался свист винтов: к нам присоединился маленький лёгкий вертолёт, похожий на пузатого жучка.
— Кэп? — Вессен сидит на расстоянии вытянутой руки от меня, но вызывает по радиосвязи, причём по шифрованному каналу.
— Да?
— Вы ведь не собираетесь там… Ну…
— Что «ну»?
— Делать глупости. Я имею в виду, мы все здесь хотим…
— Лейтенант Вессен, не засоряйте эфир! — жёстко ответил я.
— Да, капитан. Так точно, — голос звучал разочарованно, и это меня рассердило пуще прежнего. Впрочем, я сам виноват. «Выкинь», тоже мне…