Сабля описав полукруг, врубилась в шею старухи, перерубила позвоночник и отсекла голову старого зомби, тело с глухим стуком упало одновременно с головой и начало заливать всё вокруг своей чёрной кровью. Отпихнув от себя голову старухи, Филатов вырвался на свежий воздух и глотнув кислород, опёрся об крыльцо дома и начал судорожно блевать.
Все события последних дней крутились у него перед глазами и держался он, только на чувстве долга, если бы не это привитое ему в далёком детстве родителями, а потом и армией чувство, он бы давно сдал, быстро бы опустился и скатился бы на уровень банального бандитизма, прикрывая свои поступки, необходимостью выживания.
Да и сейчас он делал то, что никогда не сделал бы раньше и не позволил бы сделать другим, но он искренне пытался быть примером, хоть в чём-то для других и не позволял своим животным желаниям вырваться наружу.
В каждом человеке живёт зверь, в ком-то он совсем маленький и пушистый, а в ком-то, здоровая и мощная бестия, ждущая своего часа. Час зверя, для него ещё не наступил и он надеялся, что никогда не наступит, но как же тяжело идти самому и вести за собой остальных, когда не веришь, что сможешь прожить ещё один день.
Смерть старого зомби, стало последней каплей в его душевном равновесии и на несколько минут, он потерял себя, судорожно сплёвывая слюну и вытирая текущие градом слёзы. Он плакал и бился в истерике, выдавая это за плохое состояние и отвращение от зомби, а на самом деле его психика сбрасывала все его переживания от содеянного и ужас от будущего.
Наконец, он справился с собой и оглянувшись увидел, что все пятеро его подопечных, стоят и смотрят на него и не решаются подойти.
— "Что-то достало всё парни" — оттирая грязное лицо и сдерживая рвотные позывы, от вида чёрной крови стекающей с его сабли, — сказал он.
— Да, командир, успокойся, всё нормально, сейчас помоемся, поспим поедим и поедем дальше!
Благодарно посмотрев на Хатаба, Филатов смачно высморкался и улыбнулся уголками рта. Посмотрев на небо, он понял, что через пару часов стемнеет и зачистить и обчистить второй посёлок, сегодня они уже не смогут.
Махнув рукой, что едем обратно, он пошёл вперёд, вслед за ним тронулись и остальные, о чем-то шепчась между собой. Дойдя до машины, они загрузились в неё и МАЗ дав газу, развернулся и бренча железной цепью сзади, рванул обратно к особняку, грозно водя стволом КПВТ на башенке.
Глава 9 Дорога на Арзамас
В посёлке, им пришлось задержаться на двое суток. Когда они приехали обратно к особняку. Женщины успели уже помыться и привести себя в порядок, хотя, чем они грели воду было непонятно. Электричество отключили уже давно, но газ ещё был, хотя давление в трубах было минимальным.
Выйдя к ним с распущенными волосами и одетыми, хоть и в джинсы и свитера, они возбудили к себе чисто мужской интерес, особенно та, что была помоложе.
Обе были высокими, обе крашенными блондинками, та что помоложе, представилась Ириной и была стройной и длинноногой, а мадам, как окрестил её про себя Филатов следила за собой, но время всё равно наложило свой отпечаток на неё.
В уголках глаз притаились паутинки морщин разбежавшихся по нежной коже, под глазами наливалась синева пережитого и бессонных ночей в ожидании гибели, но мадам, представившаяся Натальей, по-прежнему пыталась держаться независимо, как полагается успешной женщине, добившегося вместе с мужем известности и достатка.
Филатову, было на это наплевать, только глянув на неё мельком, он оценил и длинные ноги скрытые джинсами и неумело спрятанную грудь, большими шарами пытавшуюся вырваться на волю, из слишком тугого бюстгальтера и задрапированную мешковатым свитером.
Ему было не до них, он смертельно устал и хотел отмыться и постираться, от той несусветной вони, с которой ходил в последнее время и ещё, он хотел напиться, в драбадан, что называется до соплей, чтобы обнулиться от всех впечатлений и приключений на свою задницу, что невольно, вместе со всеми хапнул полной мерой.
Скомандовав: — Пацаны готовим баню, моемся по двое, напиваемся сегодня вчетвером, а завтра втроём., он упал без сил в такое удобное кресло, но перед этим сдвинув автомат себе на пузо.
Через пару минут, он отрубился, очнулся он от оклика.
— Командир, баня готова, идите мыться! Рывком встал и чуть не натолкнулся на мадам, которая "прижухнув" сидела на другом диване, в одной с ним комнате, — видимо боялась.
Не обращая на неё внимание, он вышел из дома и пошёл в направлении бани. Баня была натоплена, вода была из собственной скважины и он тщательно отмылся, впервые за многие недели. Посмотрев в зеркало он увидел в нём высокого, худого, жилистого мужчину заросшего густой щетиной, больше похожей уже на полноценную бородку и усы с редкими вкраплениями седых волос.
Его серые, запавшие в глазницах глаза, смотрели с угрюмой злостью на этот мир. Мышцы на теле превратились в тугие канаты, хотя он не помнил, чтобы за этот месяц занимался спортом, сама кожа стала более плотной и приобрела смуглый оттенок. Отросшие тёмно-русые волосы, лежали на голове неопрятной прической, торча во все стороны, как им заблагорассудится.
— Надо бы нам всем постричься, — решил он и стал стирать свою грязное нательное бельё, накинув грязный бушлат и брюки на чистое тело, он вышел из бани. Войдя в дом, он обнаружил, что мылся последним, все остальные были в свежем найденном в особняке белье и одежде.
— Вот я тупой, — посмотрев на себя подумал он. Но мадам, вынесла подобранную ему одежду, которой здесь оказалось в достаточном количестве.
Назначив дежурство, он отправил всех спать в машину охраны, чтобы не распыляться, но женщины запротестовали и потребовали, чтобы их тоже взяли туда, оставаться в доме они категорически отказывались. Все в голос одобрили этот шаг и судя по некоторым блестевшим глазам, кто-то уже стал выполнять свои обещания, а кто-то уже этим воспользовался.
Плюнув, Филатов согласился. Ночь прошла спокойно. Женщинам выделили свободное купе, куда они и перетащили свои вещи. С утра, они все постриглись, кто как смог. Глядя на них, и женщины, сделали то же самое, укоротив свои прически почти до уровня мужских, но видно их парикмахерские навыки были получше.
В этот раз в соседний посёлок, они поехали на Урале, оставив Джоныча и Фестиваля, как наиболее бесполезных. Урал натужно гудя двигателем прокладывал обратный путь по дороге, которая была забита снежными перемётами. Как смогли здесь пройти зомби, он не понимал, наверно за счёт, своей нечеловеческой силы. Наконец они доехали до посёлка и были неприятно удивлены увидев, что в нём уже кто-то шарит по домам.
Сейчас, они все уже были в гражданке и только оружие выдавало в них военных, кроме Хатаба, который переделав АК, создал, что-то футуристичное.
Видимо поэтому, их приняли за обычных селян или тупых горожан, приехавших на охоту. Пришлось их в этом разубеждать. Сначала в их сторону полетели фаерболы и ледяные сосульки, потом сверху начал падать дождь из разбитых в куски остатков домов и в довершении сухо треснул двойной выхлоп охотничьего ружья.
Макс прикрыл их сверху щитом. Фаерболы и сосульки были слабые и вообще, фантазия у русского народа в этом направлении была небогата, а стандартна, что только облегчало им жизнь. Тит выдал очередь из своих убойных шариков и ближайший к стрелку дом взорвался и загорелся, в небо потянулся тёмный столб дыма. Филатов вскинул свой автомат и заметив ещё одного наглеца, водившего руками и готовившего им неизвестную гадость, нажал на спуск.
Короткая очередь, отбросила незнакомца в сторону, к нему подскочило пара человек и быстро стала утаскивать прочь, преследовать их они не стали, приступив к поиску продуктов, которых оказалось в этом посёлке немного, видимо близость федеральной трассы, играло свою роль, либо высокоуровневые зомби, отсюда все ушли вчера к ним.
Потратив пару часов, на осмотр посёлка, они загрузив продукты, отправились обратно к особняку, также преодолевая снежные барханы. До особняка они доехали сильно после обеда и обнаружили полностью пьяных, до невменяемого состояния, обоих охранщиков.
Особенно весёлым был Фестиваль, пришлось отобрать у него оружие и посадить в карцер, роль которого выполнил кунг Урала, на улице было градусов десять мороза и через час, изрядно протрезвевшего Рому, вытащили обратно. Джоныч, так и лежал на диване нечленораздельно мыча. Филатов подошёл к женщинам и спросил, как так получилось, ничего вразумительного он от них, не услышал.
Разозлившись он схватил за руку мадам и затащив её в кухню, выпустил руку и схватил уже за горло и еле сдерживаясь от гнева спросил:
— Зачем вы мне нужны… тётки, чтобы все расслабились и получали удовольствие? — Ну так, за удовольствие надо платить, а расплата сейчас только одна — смерть.
— Эти идиоты напились, а вы им не помешали, а может даже подливали. Да?! Ведь мы могли бы все погибнуть!
И он крепче сжал ладонь на её горле. Наталья затрепыхалась, её грудь, стала судорожно вздыматься, отчего, шерстяная блузка на пуговичках стала расстёгиваться всё больше и больше.
Сначала Филатов этого не замечал, весь кипя от гнева, потом по-мере того, что блузка, всё больше и больше обнажала крупную грудь, отвлёкся на неё, потом делая вид, что хочет ещё сильнее прижать её, добился, что женщина неосознанно сопротивляясь всем телом расстегнула грудью всю блузку, а там и тугой лифчик, словно пользуясь случаем и спасая свою хозяйку самопроизвольно отстрелился из-за лопнувшей бретельки.
Большие белые груди с тёмными сосками выпали из него освободившись, и радостно закачались из сторону в сторону. Их размер и правильная форма, впечатлили Филатова. Судорожно сглотнув, он взял их обеими руками, убрав их от горла Натальи и сжал.
Мягкая и нежная кожа, словно ласкала его ладони, огромным усилием подавив рвущегося наружу своего персонального зверя, Филатов отпустил их и глухо сказал:
— Застегнись дура, а то я за себя не отвечаю — и вышел из кухни.
Дальше уже получали втык и все остальные. Пока в конце концов, все не напились, одни из огорчения, другие назло, третьи из принципа. Филатов позволил себе, только грамм 200 разных коньяков и почувствовав лёгкое опьянение, остановился на этом, назначив сам себя на дежурство, пока все не протрезвеют.
Увидев, такое, напились и женщины и у них тоже были на то причины, обе остались одни, обе потеряли всех близких во время эпидемии и обе нуждались в защите, в то же время и боясь её.
Ночью, выйдя из своего купе, к нему пришла мадам и вопросительно посмотрев на него и не дождавшись, нужной ей реакции, села рядом на табурет, была она сильно пьяна и через несколько минут, заснув, уже облокотилась на него головой, что-то бормоча во сне и периодически всхлипывая.
Пришлось сходить в купе, принести одеяло и матрас и расстелив на ящиках с патронами, уложить её туда. Хотя она может быть и не так уж была пьяна, как показывала, но то, что ёё мучили ночные кошмары, это точно. Периодически он вставал и клал свою ладонь на её лицо и вытирал крупные слёзы, что текли по нему. Всхлипывая, она бормотала, чьё-то имя м затихала.
Утро наступило вместе с похмельем, которым страдало половины их боевой группы, а именно Джоныч, Юрган и Фестиваль. Фестивалю этого показалось недостаточно и пока все умывались и собирались, он уже успел догнаться виски, где-то им спрятанным, через час он был опять пьян.
Филатов, хотел его придушить, но вызвал, только пьяную браваду и обещание застрелить его при первом удобном случае, пришлось замкнуть его в купе, провозившись с ним и дождавшись пока Юрган и Джоныч, окончательно не придут в себя, они смогли выехать уже далеко после обеда.
Сидеть в особняке дальше было опасно, нормальных людей в округе нет, — одни банды, а их самих было недостаточно, чтобы держать там оборону. Рассевшись по-кабинам, они начали марш в сторону федеральной трассы. Быстро проехав посёлок, они вырулили на следующий, проехав его, они даже различили движение между домов, но стрелять в них никто не решился.
Естественно, когда едут, две таких махины, особо не хочется встревать. Дальше, они двигались без помех, кроме плохой дороги. Но слух о них всё-таки пронёсся. Едва они въехали в последнюю деревню перед выездом на трассу с лукойловской заправкой справа, как по ним начали стрелять. Первая очередь хлестнула по Уралу, стреляли из "Сайги". Били по кунгу грузовика, думая, что там кто-то есть.
Из-за ближайших домов выскочили сразу двое и открыли огонь из многозарядных ружей. Часто забухали выстрелы, а вслед за ними разлетелось и боковое с лобовым стекло, но они уже успели пригнуться, услышав первые выстрелы. Дробь и кусочки свинца, забарабанили по шлемам и бронежилету "Ратника", одетому поверх гражданки.
— Выворачивай вправо и с дороги уходи, — закричал Филатов. Юрган, тут же вывернул руль вправо и Урал слетел с дороги и врезался в хлипкий заборчик придорожного дома и остановился. Сзади прилетел кинетический удар и весь кунг, смялся в гармошку, они вдвоём не сговариваясь вывалились из кабины, каждый в свою сторону и залегли рядом, пытаясь понять, что происходит.
Мимо с мощным рёвом промчался первый МАЗ, за рулём которого сидел Хатаб, за ним ещё более быстро второй, где сидел Джоныч и проехав вперёд остановился, КПВТ в башне развернулся в сторону деревни и открыл огонь.
Одновременно с ним Урал получив второй кинетический удар, ещё сильнее прежнего опрокинулся набок, чуть не придавив Юргана. И тут крупнокалиберные пули стали разрывать всё вокруг, с диким грохотом КПВТ плевался огнём, а вокруг всё разбивалось в труху.
Пули проламывали стены, разбивали крыши. Старый сортир не выдержав такого надругательства, развалился и загорелся получив зажигательным, вслед за ним загорелся ещё один дом. Филатов вытащил из разгрузки гранату. вкрутил в неё запал и широко размахнувшись швырнул её в ту сторону, откуда вёлся по ним огонь, через три секунды раздался взрыв и они с Юрганом, бросились под защиту машины охраны.
Она ещё плевалась огнём, но через три патрона кончилась лента и Тит, дежуривший на пулемёте, стал вставлять новую, а получившие передышку неизвестные, через пару секунд, снова продолжили обстрел. Получив в спину заряд картечи и перекувыркнувшись, Филатов свалился на снег и злясь на себя, что не сделал этого раньше, начал вызывать свою армию.
Бесплотные солдаты Великой Отечественной, вставали один за другим и перезаряжая свои ППШ и на ходу наливаясь плотью, пошли в сторону противника.
Всего Филатов вызвал пятерых, но с каждым разом, у него получалось всё лучше и лучше, а солдаты появлялись с более тяжёлым вооружением и многочисленней. Увидев такое, по ним сразу открыли бешенный огонь, но пока солдаты не до конца трансформировались, им нельзя было нанести урон.
Зато потом, они открыли огонь целенаправленно по выявленным огневым точкам. Они все погибли, один за одним, но и огонь ослаб, а за это время Филатов успел добежать вместе с Юрганом, до машины и прыгнуть в неё. Дальше была гонка по пересечённой местности. Мазы взрезывая моторами и жёстко дымя выхлопными трубами, летели по сугробам не выбирая дороги, пока не выскочили на прямую ведущую, сразу к заправки.
Долетев до неё, они остановились. Машина охраны выехала вперёд и развернулась пулемётом к ней. Дело в том, что заправка была занята и не просто занята, а практически забаррикадирована ощетинившись разного рода стволами огнестрельного оружия, что и неудивительно по нынешнему времени.
Филатов прошёл в боевой отсек и включив мегафон, штатно установленный на крыше начал вести переговоры.