— Знаю… и всё равно.
— Мы будем, — жёстко отрезал приятель. — А дурак не потому, что оберегаешь её, а потому что думаешь, что можешь проиграть какому-то там второкурснику!
На этом мы и расстались. А когда я уже подходил к коттеджу Ольги Васильевны, передо мной возник один из чародеев, работающих в службе безопасности Академии. Просто спрыгнул откуда-то сверху, то ли с дерева, то ли с какой-то крыши, а может быть, и вообще прилетел.
— Антон Бажов? — поинтересовался он.
— Да, — подтвердил я.
— Следуйте за мной, — произнёс мужчина, — вас спрашивают посетители нашей Академии.
Я удивился, но послушно пошёл за ним. Откровенно же поразился я, когда на общественной стоянке возле древнего пассажирского дымовика обнаружил группу из двадцати шести человек с многочисленными баулами. Дружно повернувшихся при моём появлении, после чего у двух десятков взрослых мужчин и женщин зелёные глаза засияли изумрудным огнём.
Уже зная правила клана, я тоже активировал зенки. И тогда вышедший чуть вперёд старик опустился на одно колено, а все остальные, в том числе и шестеро детишек мал мала меньше, прервав разговоры, дружно глубоко поклонились.
Глава 5
— Здраве буде, Княже! Бажовы мы: кровь от крови, кость от кости, плоть от плоти, живицей общей с тобой связаны… — мужчина лет шестидесяти, стоявший передо мной на колене, не говорил таким вот извращённым по современным меркам старым языком, а тупо зачитывал слова гоминиума, ритуальной клятвы верности.
Незнакомец, по сути, с ходу поставил меня в положение, при котором я и рта открыть не мог, потому как это было бы даже не просто оскорбление! Перебив его сейчас, задав вопрос или вообще вякнув, я унизил бы его, пошедшего на подобный шаг, получив настоящего кровника, но не в одном лице, судя по всему, а в двадцати шести! Которые к тому же могут свершить месть прямо здесь и сейчас!
И мать-перемать! Как же мне повезло с Ольгой Васильевной, которая подобные правила буквально вбивала в меня с самого начала своего опекунства! С этими кланами и их древними традициями измазаться можно в любой момент. Нет правила договариваться перед церемонией гоминимума, как я делал с Елизаветой!
Скажем так, разговоры с зеленоглазой женщиной на эту тему с моей стороны — жест доброй воли! В первую очередь по той причине, что она вообще считала, что вместе с детьми имеет право вступить прямиком в главную ветвь, и надо было её немного осадить, как из-за определённой паранойи (частично обоснованной, как оказалось), так и просто в качестве профилактики. Не то чтобы я не признавал их семью родственниками по крови, но всё же для пребывания в одной ветви подобной близости недостаточно!
Взять, например, Алёну. Она у меня в главной ветви и когда-нибудь станет матерью-основательницей вторичной семьи. А всё потому, что она моя и только моя женщина! Официальная наложница, все права на которую имею только я и больше никто, причём включая и её саму. Кроме, быть может, моей будущей жены. Но и та не может её просто так наказать, выгнать или убить, не испросив на то моего позволения.
А кто мне была Лиза, седьмая вода на киселе. Не мать, не сестра, не тётка и даже не двоюродная или троюродная кровь! Так что занять какое-либо место в главной ветви она могла бы только одним-единственным способом. При этом пусть баба она красивая, но по возрасту годится мне в матери! Но даже если закрыть на это глаза, всё равно «прелести», что скрываются под платьем у родительницы трёх чужих детей, меня не интересует даже в качестве безумного эксперимента.
Так что в тот раз я почти уговаривал Елизавету дать мне гоминиум, в первую очередь, чтобы не ставить женщину перед прямым ультиматумом, а в случае отказа и вовсе указывать на дверь. А так, если кто-то решил дать гоминиум другому чародею, это его личное дело! Любой человек, теоретически даже простец, может вдруг взять и попроситься — главное, чтобы на нём не висело других препятствующих клятв или каких-нибудь долгов.
В общем, их дело заявить, а моё — молча выслушать. Куда будут попроситься, на каких условиях, что пообещают, ну и так далее. А там — буду уже решать: принимать этих людей или завернуть, сославшись на то, что вступление в клан временно невозможно. По техническим, так сказать, причинам.
Потому как, с одной стороны, вешать кучу народу себе на шею в моём иждивенческом положении под крылышком Ольги Васильевны — глупость несусветная. А своего у меня ничего, собственно, и нет! Ни кола ни двора, как говорят посадские. Ну не считать же за частную собственность тайный схрон Бажовых в катакомбах под Полисом!
А с другой стороны, вот он, шанс! Начать хоть что-то собой представлять, а не оставаться всеобщим посмешищем как Глава Клана, в котором состоит студент-недоучка с висящими на шее беззащитными бабами и детишками.
Нет, случись что, уверен, и Марфа и Ольга Васильевна впишутся. Вот только Кня’жина, пусть и Регент-опекун, но всё же Ланская, а одноглазая Бажова вовсе не спешит терять свою независимость и вешать на себя какие-либо обещания, ну, кроме как обучать меня, естественно.
Всё это мгновенно пронеслось у меня в голове, в то время как старик продолжал:
— …Потому кровью своей связанные на верность тебе, Княже, присягаем! — он сделал паузу. — Возьми же нас под руку свою, как и детей наших в ветвь ипокатастимы твоей побочную. Жизни наши твоими будут, верность наша с тобою пребудет, а затем и с детьми твоими, и внуками! Всё, что имеем, и скарб, и злато-серебро тебе в руки передаём, лишь изволения твоего и покровительства просим! Как есть — так я сказал!
— Ты сказал — я услышал! — по завершении его речи ответил я ритуальной и пока что ни к чему не обязывающей фразой.
Она как бы говорила присутствующим, что решение я ещё не принял, но ни в коем случае не отказываюсь и тем более не оскорбляю просящих. Просто для ответа мне нужно время, и если они разумные люди, то должны не просто понять, но и оценить отсутствие горячности и юношеской поспешности.
— Демьян Игнатьевич, — я чуть было не вздрогнул от раздавшегося за спиной голоса тётки Марфы и тем не менее медленно обернулся, посмотрев на ухмыляющуюся чародейку. — А не поспешил ли ты в этот раз? Что бы делал, если бы мальчишка вообще старым законам обучен бы не был?
— Рад видеть тебя, Марфа Александровна, — ответил ей поднявшийся с колена мужчина. — Вот уж кого-кого, а тебя здесь увидеть не ждал…
— Пердуны из Совета постарались, — отмахнулась слегка нахмурившаяся женщина, поблескивая единственным светящимся глазом. — Учу тут я бестолочь эту малолетнюю. В общем, та ещё история… потом расскажу.
— Ну а по вопросу твоему — нет. Не поспешил, — отрицательно покачал головой старик и тихо хмыкнул, никак не отреагировав на «бестолочь», видимо, характер женщины был ему хорошо знаком. — Знал, что Князь, в Москве объявившийся, молод и не обучен. Но коль он даже этого не знал бы — так зачем он вообще такой нужен?
— Хм… Какая-то извращённая логика в подобном утверждении всё же присутствует… — фыркнула женщина становясь рядом со мной.
— Тётка, ты знаешь их? — спросил я, глядя, как зеленоглазые вытаскивают из дымовика всё новые и новые мешки и баулы.
— В общем-то, да, — пожала плечами одноглазая Охотница. — Случалось.
— Бажовы-Васильевичи мы, — усмехнувшись, произнёс старик. — Бродячая Ипокатастима, отделившаяся от вашей, Княже, ветви около ста пятидесяти лет назад. Искатели, разведчики и хранители.
— А также контрабандисты, — добавила Марфа.
— Не без этого. Но что нам законы чужих городов, если нашими домами всю жизнь были древние подземелья да руины? — легко согласился мужчина, а затем с лёгкой подколкой в голосе добавил: — Ведь честно полученное там нужно ещё уметь сбыть. А когда кто-то желает поиметь у нас это бесплатно — так и мы не дриады из Ирия и живицей не кормимся! Как думаешь, Княже?
— Думаю, мне слегка по барабану. Не наркотой или людьми торговали — и ладно, — пожал я плечами. — И да, решения я пока не принял. А потому давайте пока просто «Антон». Всё же я намного младше вас.
— А ты говоришь, балбес! — захохотал старик и протянул мне ладонь. — Тогда давай знакомиться. Демьян Игнатьевич. Глава ипокатастимы Бажовых-Васильевичей.
— Антон Бажов, — ответил я, отвечая «приветствием равного», то есть прихватив его руку за предплечье и пожав именно его. — Если я правильно понимаю текущую ситуацию, Глава московской ипокатастимы. Хотя привык думать о «нас» как о единственном и неповторимом клане.
— Так что тебя, Антон, останавливает от того, чтобы принять нашу просьбу? — заинтересованно и слегка по-свойски спросил Демьян.
— Так у меня ничего, собственно, нет, практически ничего, — развёл я руками, грустно ухмыльнувшись и размышляя над тем, как быстро Бажовы-Васильевичи сбегут после подобной новости. — Ни денег, ни собственности, ни своего жилья. А вот, кстати! Прошу любить и жаловать, Ольга Васильевна Ланская. Моя опе… приёмная мать и официальный Регент клана Бажовых перед Советом Московских Кланов. А заодно Кня’жина Московского Полиса и известная в нём учёная.
Действительно, в этот момент из высокого прыжка, которым разом перемахнула закрытые ворота, не затрудняя себя пользованием калитки, неподалёку приземлилась Ольга. Выпрямившись, с удивлением осмотрела толпу зеленоглазых возле большого дымовика, где уже высилась приличная гора мешков, сумок и объёмистых баулов. Покачав головой, женщина быстрым шагом направилась прямо к нам.
Всего несколько минут ушло на то, чтобы познакомить Кня’жину с Демьяном, а заодно ввести опекуншу в курс дела. И, признаться, я даже немного удивился тому, как легко она это восприняла.
— Вот видишь, Демьян Ингатьевич, — хмыкнула тётка, возвращаясь к прерванному разговору. — Простых вещей он не знает! Так, повторюсь, не поторопился ли ты?
— Марфа, не говори глупостей, — процедила Ольга Васильевна, потерев переносицу. — Антон не знает о подобных взаимоотношениях в кланах, потому как я его этому ещё не учила. Необходимости такой не было!
— Ну так подобному и научить незазорно, — усмехнулся старик, хлопнув меня по плечу. — Запомни, молодой Князь, не Глава кормит, поит и обеспечивает клан! Наоборот! Клан занимается этим для себя и для Главы! Нет у тебя такой задачи заботиться о пропитании, жилье и лишней копеечки для казны. Для этого есть Старейшины! Твоя же задача — быть для своих подопечных объединяющим звеном, лидером и человеком, за которым остальные будут тянуться. А покуда ты юн — учиться, учиться и ещё раз учиться. А все остальные проблемы оставь тем, кто может их решить!
— То есть…
— То есть твои родственники не пришли на всё готовое, — произнесла Ольга Васильевна. — Они здесь, чтобы стать частью твоего клана, но вовсе не за тем, чтобы ты нянчился с ними, как с маленькими. Зная твоё прошлое, я понимаю, как трудно тебе поверить в подобное, касательно фактически незнакомых людей. Но именно так, а не иначе работают чародейские кланы. И именно этим они отличаются от других человеческих объединений.
— Понятно… — протянул я, глядя на ухмыляющихся взрослых. — Буду иметь в виду…
— Почему бы нам не пройти в наш дом и там спокойно не обсудить все вопросы? — предложила Кня’жина. — Заодно, познакомитесь с другими подопечными Антона.
— Хорошая мысль, — кивнул Демьян Игнатьевич. — Сейчас, только распоряжусь, чтобы начали вещи к бывшему Особняку Фроловых переносить, и можем идти.
— А что там? — тут же поинтересовалась Ольга.
— Так купили мы его у прошлых хозяев, — ответил старик, словно в этом не было ничего этакого.
Женщины только понимающе кивнули, а вот я слегка залип, глядя на быстро раздающего приказы Главу Бажовых-Васильевичей. А в голове со скрипом вертелись шестерёнки, я пытался осознать, как можно просто взять и купить огромное поместье неподалёку от Тимирязьевской академии. Огромный красивый дом с колоннами, окружённый садами, мимо которого я нередко проезжал на своём пароцикле. Да одна земля там стоила целое состояние, не говоря уж о том, как кто-то в здравом уме мог бы согласиться взять, да и продать такую-то красоту.
— Антон, не смотри на меня так! — покачал головой Демьян. — Ты, наверное, не очень сейчас понимаешь, но мы ипокатастима охотников за артефактами былых эпох. Мы не бедствуем от слова «совсем». И вовсе не от плохой жизни решили пойти к тебе под руку. А потому что хотим эту жизнь немного поменять.
— Я настаиваю, чтобы дети пошли с нами, — произнесла Ольга, глядя на мелких, активно помогавших старшим зеленоглазым. — Там их накормят, они смогут привести себя в порядок после дороги и отдохнуть, пока родители готовят им новое жильё.
— Спасибо, — кивнул старик. — Хорошая идея.
— У вас много вещей, — неуверенно произнёс я, разглядывая кучу баулов, а затем посмотрел на Ольгу Васильевну. — Может, заказ в Академии на помощь в переноске разметим? Чтобы туда-сюда людям не бегать? Ну, раз есть, чем заплатить!
— Ну вот, Марфа! А ты говоришь, балбес! — засмеялся Демьян, легонько хлопнув меня по спине. — Решение своё он ещё не принял, а как настоящий Князь о нас уже заботится!
Надо ли говорить, что к вечеру Бажовы-Васильевичи окончательно стали ещё одной побочной ветвью просто Бажовых? Раз пошла такая пьянка, то и я не ломался, уподобляясь наивной посадской девочке-простецу в её первый раз, соблазнённой тремя незнакомыми чародеями. В конце концов, большинство придуманных мною минусов развеялось как дым под напором непривычной реальности.
Не Глава заботится о клане, а клан о нём, к тому же он сам решал свои проблемы, позволяя лидеру не сосредотачиваться на рутине. Признаться, мне трудно было принять подобную концепцию общественных отношений, потому как я привык к тому, что тот, кто командует, и несёт непосредственную ответственность за благополучие доверившихся ему людей.
Однако мне на пальцах объяснили, что Князь Клана не лидер какого-нибудь отряда наёмников или директор предприятия простецов. А члены его не серая безынициативная масса или наёмный персонал, которому, в общем-то, плевать на судьбу конторы, главное — чтобы платили зарплату. Здесь все именно заботятся о так называемой «Большой семье». Главное, не впасть в обратную крайность. Что, как я понял, случилось с моим дедом, в результате чего в его клане созрел заговор недовольных жизнью предателей.