— Успокойся, малыш, — потрепала меня по непослушным золотистым волосам. — Но всё же мне интересно каким даром обладаешь ты.
— Что значит, даром? — а вот с этого момента становилось интереснее.
— Разве тебе не рассказывали? — удивилась та. — Каждый человек обладает каким-то даром, иначе как, по-твоему, убили Императора?
— Никогда об этом не задумывался. Бабуш… Ясу-сан говорила, что я необыкновенный, но ничего другого, кроме отсутствия кошачьих ушей, я за собой не наблюдал.
Женщина хмыкнула и постучала длинными ноготками по столешнице.
— Ну, теперь знаешь, — резко поднялась и направилась к своему столу. — Можешь идти, Тсукико. Встретимся в школе.
Я немножко обалдел. Хотя, чего ожидал? Что она начнёт ко мне клеится? Глупости. Этти взрослая женщина, а я всего лишь подросток. Её привлекло только то, что я человек. Но, опять же, на этом можно сыграть. Не сейчас, позже.
— Спасибо, сансей, я вышел из-за стола и ещё раз поклонился кицуне. — Сегодня была интересная история.
— К сожалению, она ещё не окончена, — печально вздохнула та. — Пока мору существуют, наши дома под угрозой.
— Уверен, что вскоре всё решится, — улыбнулся я.
— Да? И как им же образом? — заинтересованно посмотрела на меня. — Не хочешь ли ты сказать, что сможешь самолично остановить орду монстров? Ведь они появятся совсем скоро.
— Знаю. И вряд ли могу чем-то помочь. Но, думаю, что Ито-сама найдёт выход.
— Вот как, — хмыкнула она. — Тогда будем надеяться.
***
За окнами смеркалось. Все занимались своими делами, разойдясь по комнатам. Я не стал исключением и развалился на татами. Мог, конечно, подстелить матрас, который здесь называли футон, но отказался от этого сразу, как только исполнилось четырнадцать. В тот день Джиро рассказал один из секретов своего долголетия — он спал на полу. Никаких мягких подстилок, только жёсткий татами, и всё. Вот и я решил проделать то же самое, правда, Шинджу долго на меня ругалась, постоянно проверяли правильно ли сплю, порой заявлялась посреди ночи, и ловила с поличным. Но потом сдалась и махнула рукой.
Несмотря на то, что стены в доме были тонкими, лишних звуков не доносилось. Я никогда не был в Японии и не знаю, как с этим там обстоят дела, может, такая же тишина. Потому не боялся, что кто-то подслушивает.
Мысли снова вернулись к родному дому — к Земле. Казалось, что история повторяется, ведь и там я был всего лишь приёмышем. Порой задавался вопросом, что со мной не так? Чем заслужил такую судьбу?
Достав из-под подушки бутыль в форму богини справедливости — Каннон. Плотная женщина, сидящая в позе лотоса со сложенными ладонями. Молилась ли она или просто разглядывала кончики пальцев?
Но размышления прервал тихий и неуверенный стук в дверь.
— Снова? — усмехнулся я, поднимаясь с татами.
Каждый раз, когда достаю бутылочку, ко мне в гости прибегает бакэ-дзори. У сандаля нет носа, соответственно, отсутствует обоняние, однако каким-то образом он чувствует, что его любимый напиток уже у меня в руках. И когда отодвинул ширму, в комнату запрыгнул сандаль.
— Тсукико-кун, ты ведь не откажешь старому другу в помощи? — вопросил он, повернувшись носком в мою сторону.
Закрывшись, с улыбкой посмотрел на живую обувку.
— Мне вот интересно, как ты пьёшь? Рта нет, да и других отверстий тоже
— Не стоит задаваться лишними вопросами, — философски изрёк тот. — Просто награди небольшой порцией наивкуснейшего саке.
— И за что же тебя наградить?
— У меня новое хокку, придумал специально для тебя.
Отлично, его стишки всегда поднимали настроение.
Сандаль запрыгнул на небольшой чайный столик, гордо продекламировал:
Гейша осталась нагая,
Ронин не верит глазам.
Её меч больше его!
От такой концовки я откровенно обалдел.
— Ну, здесь бесспорно пологается чарка.
Открыв бутыль, налил в неглубокую чашку, возле которой разместился бакэ-дзори, а после выплеснул прямо на него. Саке моментально впиталось в древесину, а весёлый поэт довольно пробормотал:
— Эх, хороша штука. Налей-ка ещё.
— Одна чарка, как и договаривались, — напомнил я. — И даже твои новые произведения не заставят меня изменить решение.
— Ох, как же так, Тсукико-кун. Ударил прямо в сердце.
— У тебя его нет.
— Откуда знаешь? Разве кто-то смотрел, что у меня внутри?
— Не буду спорить, но очень сомневаюсь, что если ты порежешься, то пойдёт кровь.
— Кто знает, друг мой, кто знает.
С этими словами сандаль спрыгнул на пол и подскочил к ширме.
— Кстати, а тебя не смущает, что ты стучишься головой? — спросил я, когда выпустил того в коридор.
— У меня нет головы, Тсукико. Так что мне всё равно. И спасибо тебе за помощь, надеюсь, вскоре повторим.
Ну да, как же. Закрывшись, я вернулся на татами. Камэоса у меня уже больше года. Это не простая бутыль в виде богини с вкусной начинкой внутри. Не знаю, какое именно на ней заклинание, но саке появляется само собой. Бутылка всегда полна, сколько бы ни выпили. Но если признаться честно, то я и пробовал-то всего несколько раз, и уж точно не старался выпить до дна. Да, напиток отличается даже от того, который пьют Джиро и Акайо, хотя их алкоголь довольно качественный, но внутри моего подарка намного вкуснее.
Спрятав его под подушку, уставился в потолок и углубился в воспоминания.
В тот день Саторэ посчастливилось, что я оказался рядом. Этот пьяница вздумал поймать золотую рыбку. Ну, так её я назвал, ведь по легенде она могла исполнить желание.
Я ехал домой после стрельбы, когда услышал крик. Прискакав туда, увидел небольшое озеро, поросшее камышом. Справа маленький водопад, срывавшийся с холма. Довольно красивое место, если не брать в расчёт кричащего пьянчугу, барахтающегося на середине водоёма. Конечно же, я не мог пройти мимо и ринулся на помощь. Сбросив на ходу рубаху и оружие, нырнул и быстро доплыл до мужика. Оказалось, что этот идиот ещё и в собственную сеть угодил, а стоило его подхватить, как в нос ударил сильный запах перегара. Он что-то неразборчиво бормотал, даже пытался сопротивляться, но всё же его удалось вытащить на берег. А когда мужик отдышался и немного пришёл в себя, то разговорился.
Оказалось, что…
Глаза медленно слипались. Сон, словно хищник, подкрался и поразил цель одним прыжком. Я даже не заметил, как уснул и перенёсся на песчаный берег.
***
— Ито-сан?! — удивлённо воскликнул пьяница. — Но как вы здесь оказались?
— Тебе ли не всё равно? — огрызнулся я, упав на спину и стараясь восстановить дыхание. — Сам-то кто такой?
— Меня зовут Саторэ, живу здесь в деревеньке, занимаюсь скотоводством, выращиваю…
— Да понял я, понял. Обычный крестьянин.
— Именно так, Ито-сан, — он чуть поднялся и, встав на четвереньки, поклонился до земли. — Спасибо вам, что спасли. Один бы я не справился.
— Конечно, — довольно хмыкнул, глядя на него. — И давай так, пока никого нет, называй меня Тсукико, не люблю я эту напыщенность. Ты ведь знаешь, что я неродной ребёнок в клане.
— И что с того, Ит… Тсукико-сан…
— Без всяких санов, я же просил.