Мечник из отряда новичков потрепал меня по плечу. Здоровяк явно не стеснялся и, судя по покрасневшей морде с тремя подбородками, успел остаканиться халявным алкоголем.
— Тут короче, мы пару банок нашли, — произнес хрустя солёным огурцом мамкин пирожок, с абракадаброй из символов вместо ника. — Это что, компот из грибов? — заржал он и поставил на стол трехлитровую банку с пятнистыми шляпками мухоморов залитыми спиртом.
— Это лекарство, — шепотом произнес я. — Убери на место.
Поздно.
— О, вы еще и алхимик? Позволите? — поинтересовался эльф. Ему явно было скучно при разговоре с Юрой Семецким.
Остроухий, без рук, наверное силой мысли, пододвинул к себе банку. Я хотел было остановить его, но увы — Галадон уже справился с крышкой и налил бурой жидкости в гранёный стакан. Алхимик опустил в неё два пальца, растёр жидкость на них, а затем принюхался. Одна из его бровей поднялась, и он рискнул попробовать зелье на язык.
— Грибы сновидений, паслен, шишки хмеля, черный перец и… Не могу понять. Что ещё?
— Не чёрный, белый перец, он мне больше нравится, — поправил я алхимика. — Ещё белладонна и черемуха.
— Да-да! Точно, — улыбнулся Галадон. — Грибы сновидений истончают грань между слоями реальности, белладонна — успокаивает сердечный ритм, но является ядом, его действие снимает паслён, перец не даёт низшим сущностям захватить ослабевшее сознание, а хмель является триггером, чтобы не запутаться во сне и яви. А черемуха маскирует вкус и вяжет, чтобы не вызвать рвотные позывы. Кто автор этого зелья?
У меня не нашлось что соврать, поэтому я сказал правду.
— Моя бабушка.
— Хорошо, очень хорошо!
Эльфийский Алхимик улыбнулся, а затем не задумываюсь залил в себя целый стакан! Я сначала опешил, а потом выматерился. Видимо свою оплошность понял и Галодон. Он сначала сморщился. Да, вкус грибной настойки был далеко не для гурмана. Потом эльф игнорируя стул сел на землю, не боясь запачкать одежду. Его зрачки расширились, ну ещё бы, сейчас этого экспериментатора накрывает лютый приход.
Когда я борюсь со своими злыми демонами, позволяю себе выпить не больше тридцати грамм, а он хапнул сразу граненый! В этот момент у меня возникли серьезные сомнения по поводу баек о великой мудрости эльфов.
Расфокусированный взгляд, пересохший рот, руки, которые будто налились свинцом и необычайное просветление в голове. Осознание того, какую глупость он только что совершил. Галадон больше походил не на умудренного жизнью эльфа, а на школоту, которая из неопытности и жадности перебрала чуйского пластилина.
— Твою мать! — схватился за голову Юра, который ждал прибытия высоких гостей и был назначен менеджером по развлечениям. Он посмотрел на меня. — Вызывать скорую?
— Не уверен, — произнес я и налил себе на донышко стакана. Пора было принимать лекарство. Горло обжег терпкий, травянистый вяжущий вкус зелья. Обратился к друидке. — Сова, ты же у нас лекарь? Посмотри состояние господина Галоперидола.
— Галадона, — неодобрительно поправил меня Симавур.
Так, не знаю почему, наверное на контрасте с мифическими расами я не обращал внимание на визитеров человеческой расы. Сейчас я уже внимательно мог глядеть на старика. Уровень: 77, класс: Управляющий, статус: Градоначальник города Тайверин, провинция Симкойе.
— Отец, не до этого, — покачал головой я, приближаясь к эльфу в нирване. Не вышло, его окружало какое-то поле, не давая приблизить руку дальше, чем на полметра. Что это, защитный барьер?
— ЗИЛ, — меня неуверенно потрепал за плечо Язь. — Там это…
— Да что ещё? — нервы начинали сдавать, и великое благо, что я уже принял лекарство.
— Там Орк убежал. Сказал на охоту, — огнепоклонник неверно указал на поля.
Я повернулся. Бурого орка было видно издалека. Он бежал, иногда помогая себе руками, и было видно куда он стремится — пёстрое стадо коров слышалось километрах в двух. Буренки мирно щипали траву, не подозревая о масштабах писеца который к ним приближается.
— А ещё, он забрал банку, — на парня с черепахой в руках было жалко смотреть.
Я улыбнулся.
— Что смеёшься? — Юра тоже провожал взглядом бурый силуэт орка и моей радости не разделял.
— Расслабь булки, Семецкий, — похлопал его по плечу. — Наконец дипломатическая встреча начинает идти так, как нужно. — Я повернулся к остальным гостям, на лицах которых тоже читалось некое недоумение. — И что мы такие грустные? Эй, господа дровосеки, айда за мной, нужна ваша помощь!
Горные жители подгорного племени сначала не поняли кому я обращаюсь, но спустя пять минут и три бутылки выпитого самогона, уже активно рубили дрова, в то время как я разжигал баню. Дров кстати не было, поэтому коротышки, активно орудуя топорами, переводили соседский сарай на полешки.
Уединиться пришлось специально, меня всё больше накрывал приступ. Я буквально чувствовал его холодные руки на своём сознании. И почему-то лекарство больше не помогало. Это было одновременно и хорошо и плохо. С одной стороны, можно было не сомневаться, что вечер пройдёт как надо, с другой, я могу потерять связь с реальностью, и к чему это приведёт оставалось только догадываться.
Тифлинги всё ещё сидели в сторонке, с улыбками наблюдая за происходящим. Они, как потомки высших демонов, предвкушали первые звоночки приближающегося пиздеца. Нет-нет-нет, ребята, если мы отдыхаем, то значит вместе!
— Чего скучаем, рогатые, — обратился я, понимая, что не могу контролировать язык из-за будущего приступа. — Нехорошо отрываться от коллектива.
Ответом мы мне стал звук вытаскиваемого из ножен кинжала. Я и ухом не повел, открывая трехлитровую банку с грибочками.
— Вы же, мать вашу суккубу, сыновья демонов! Вы как никто другой должны знать толк в развлечениях! Ну что, слабо со мной по стакану?
Тифлинг в сверкающих латах, которого я определил как охранника, неуловимо взмахнул рукой и кончик моих волос медленно упал на стол. Не дурак, намёк понял.
— А если нет? — Сатрап Акменос улыбался, буравя меня с жёлтыми глазами.
— Тогда обещаю, что заставлю вас плакать!
— Ты очень самонадеян, раз не боишься обещать такое Сыну Демонов! Уговор принят! — рогатый герцог без сомнения взял стакан и залил его в себя.
Молокососы! Тифлинги и в самом деле не понимали, что его тупо развели. Естественно признал, что проиграл, а через пять минут они уже смотрели начало "Зелёной мили". Но главное, что это Биликова братия пила не просто грибную настойку. Вернули мне её, но разбавленную дизелем. Уж если после этой экранизации Стивена Кинга, они не умоются соплями, то мои полномочия — всё! Осталась последняя компания: люди.
Сильный, крепкий мужчина, с серебром седины в бороде разговаривал с Семецким. Юра красочно рассказывал о достижениях человечества, которые обошли Нидавеллир стороной. Колесницы без гужевой тяги, летающие птицы из железа, горячо любимая на Западе демократия и её верный спутник — мировые войны. Градоначальник чужого города вежливо слушал, но было видно, он откровенно не верит россказнями куратора. Поэтому я решил прийти на помощь.
— Что, господа бюрократы, не верите в то, что железные птицы могут летать? — улыбнулся я, присаживаясь к их компании. — Юра, позвони-ка святому старцу, пусть пригонит вертолёт, прокатит дорогих друзей. А ещё, напомни, чтобы Копилка прибыл не позже вертолёта, иначе случится беда.
Последние слова проговорил уже заплетающимся языком, А затем, встал и пошёл к гномам. То ли у них между собой было какое-то соревнование, то ли на коротышек напал азарт, но после того как они разобрали соседский сарай на щепки, пьяные бородачи принялись рубить секирами стоявшие в нём жигули.
— Эй, Паспарту, — обратился я к старшему, который высунув язык увлечённо рубил крышу соседской "копейки". — Кончай работу, пойдём париться!
— Я Годрек Скудозуб! — возмутился он, но топор из жести всё-таки вынул.
— А я его отец, Годрек! — старик тоже не оценил шутки юмора.
— А я ЗИЛ, сын Сварога, повелитель Муромских лесов из рода Серых Псов, — Всё-таки пошутил я, даже не надеясь, что подгорные жители в курсе про олигофрена Дацика. — Все, господа членовредители, пошли париться!
— Ну, сын Сварога, если ты приглашаешь… — уважительно произнёс старший. Неужели он и в самом деле воспринял мои слова за чистую монету? А, плевать! — А что значит, “париться”?
Нас немного задержали. К этому моменту успел вернуться сын степных племен. Орк пыхтел, тужился, но тащил держа за копыта мёртвого быка. Удивительно, но на теле животного красовались гематомы и синяки, рога были обломаны, а шкура даже не повреждена. Он что замочил его голыми руками?
Сам Кортр выглядел не лучше поверженного противника. Весь в грязи и пыли, лоб рассечен. Однако, он довольно улыбался. Зеленокожий маньяк!
— Ни хрена себе! Зачем ты его притащил? — спросил я охотника. Кажется, этот вопрос поверг его в ступор.
— Как зачем? Есть! — орк смотрел на меня покрасневшими от принятого алкоголя и зелья глазами.
— Хорошо, но готовить его будешь ты! — я безапелляционно ткнул его в широкую грудь.
— Это моя добыча, я никого к ней не подпущу! — стукнул он себя в грудь кулаком-молотом.
— Добро, — кивнул я. — А теперь раздевайся и тащи за бороды вот тех седых старцев.
— Зачем?
— Руки перед едой мыть, — пошутил я. — А я пока определюсь с концертной программой.
Пока зеленокожий насильно тащил уважаемых господ в баню, я обыскал обескураженного Семецкого и извлек из его внутреннего кармана мобильный. Трубка пищала, пока пальцы набирали заученный на память номер.
— Хазар, ты?
— ЗИЛ! Дружище давно тебя не было слышно! — хриплый голос старого друга отбросил последние сомнения.
— Короче, помнишь твое предложение? — поинтересовался я.