— В этом и дело. — оскалился Акаи. — Ты считаешь себя ровней Куро, в то время как он является ровней мне.
— Ты хоть представление имеешь что несёшь? — спросил Деймон, прекращая попытки восстановить руки. Бесполезно. — Есть тысячи тех, кто неизмеримо сильнее тебя, и они имеют куда большее Эго чем я. Перезадам вопрос: Какого хрена ты решил напасть именно на меня?
— Ты прав, но никто из них не равен мне, и при личной встрече я это показывал всем. Все, в том числе так-называемые «Сотые Ступени», из тех кто смел смотреть на меня свысока, очень быстро понимали своё место. — объяснил брюнет.
Он смотрел с неким снисхождением на своего оппонента, а в голосе у него не чувствовалось ни величия, ни забавы. Он будто объяснял ребёнку, отсюда и такое спокойное отношение к, вроде бы, грубому поведению. Для него эта ситуация была похожа на то, что пятилетний ребёнок считает себя умнее взрослого. Никто же не станет злиться на это, а скорее даже посмеется.
Деймон же напрягся. Напротив него определённо было существо 65 ступени, впрочем, как и он сам с недавних пор. Так как тот может так уверенно заявлять, что убил «Сотого»? Разница просто непреодолима. Но сомнений не было — тот не лжёт.
И тут некогда Тора понял одну вещь… кого же так сильно напоминает тот, кто перед ним. Нет, не внешне — внешность у этого Акаи чуть ли не самая стандартная, с его то чёрными волосами и красными глазами. Его улыбка, уверенность, и даче то, как он чувствовался — все это было практически копией того, из-за кого тот и посчитал его «зазнавшимся».
Это был будто Куро, только наоборот. Если тот искренне верил что все люди равны априори, пусть зачастую сам этому противореча, то вот Акаи верил в свою исключительность. Да и глаза, явно являющиеся некой прокачанной версией Шарингана, с их красным цветом и сложными узорами, как бы намекали о связи и противопоставлении Акаи и Куро. А ещё, это чувство, словно что-то неправильно. Словно Акаи должен был быть куда сильнее, но будто эта сила не у него… странный это был человек.
— Что ж, полагаю пора заканчивать этот разговор. — вздохнул Рую, закрывая на все эти странности глаза. Сейчас не время для раздумий, сейчас время сражаться, и уж в чем в чем, а в своих силах Король Душ уверен… — Я покажу тебе, что ты не столь уж и велик, как сам считаешь! — впервые за долгое время в предвкушении оскалился Тёмный Зверь.
………………
Глава 194. Позвольте представить
— Хадо 4: Бьякурай! — произношу я название, и из моего указательного пальца на правой руке вылетает белая молния, которая пробивает маску Пустого насквозь, отправляя оного на перерождение. Незаметно бросаю взгляд на Рукию что стоит недалёко от меня. Морда кирпичом… мда. — Рукия-тян, я тут вообще-то Кидо использую, причём, без произношения заклинания… — намекнул я, на что та просто пожала плечами.
— И что? — притворилась она будто это нормально. — Шинигами могут пользоваться Кидо, это естественно.
— А тот факт, что меня этому никто не учил, и вообще, Шинигами я стал меньше суток назад, тебя не колышет?
— Это уже незначительные детали. — ответила она, явно старающаяся относиться философски к моим выходкам. Интересно, если я сейчас перед ней Серо использую, её лицо сильно скосится?
— Ладно, неважно, возвращаемся. — вздохнул я.
……………….
Школа встретила нас обычным шумом, и скучными лекциями. Поскольку с Пустым я разобрался за пару минут, то и вернулся ещё до того, как урок успел начаться.
Когда я вернулся в свой класс, где мое тело, с обычный для меня полуулыбкой, сидело за партой, я заметил что один парень, то есть, Урью Исида, косится на меня, пока я в форме Шинигами. И не просто косится, а буквально источает раздражением и неприязнь. Поскольку Рукия не могла как я ввалиться в класс через окно, ведь сейчас она в Гигае*(временная физическая оболочка для души), я решил показать кое-что интересное.
С улыбкой подхожу к Урью, и пока он удивлённо пялится на меня, создаю в своих руках «Духовный Лук» — специальное оружие Квинси. Удовлетворившись его непонимающим лицом, развеиваю своё орудие, и возвращаюсь в тело. Теперь пусть гадает, откуда я могу использовать способности Квинси. Он ведь уверен что кроме него если и остались Квинси, то их не больше десятка.
К этому моменту в класс вбежала Рукия, успевшая практически со звонком, и только сейчас я заметил, как на меня и Рукию смотрит Тацуки. Такой, недовольный, обиженный взгляд, словно ребёнка не взяли с собой в парк аттракционов… Если Тацуки узнает что я сравниваю её с ребёнком — мне несдобровать. Интересно, какой будет её реакция на меня завтра?
Уроки в школе пролетели незаметно, особенно для меня, и когда уже настала пора возвращаться домой, я обнаружил задумчивую Рукию.
— О чем задумалась, Рукия-тян? — заинтересованно спрашиваю, хотя итак знаю ответ.
— Ни о чем. — буркнута она в ответ.
— Быть может о том, что ты должна жить неподалёку от меня, чтобы в нужный момент быть рядом со мной? В идеале и вовсе, быть со мной в одном доме, ведь Пустые могут появиться когда и где угодно, да? — на мое лицо наползла усмешка, видя как она скривилась. Эх, бедный я, всем я не нравлюсь…
— Нет, ты и без меня достаточно хорошо справишься. Сам можешь покидать своё тело, сам можешь чувствовать Пустых, и все в этом роде. Так что, полагаю, будет достаточно если я просто буду неподалёку в нужное время.
— Это из-за того, что я по своей комнате голым разгуливал? Не парься об этом — это был единичный случай, да и, я уже придумал как легализовать тебя в моем доме так, чтобы даже мои родители встретили тебя с распростертыми объятиями. — она смотрела на меня секунд двадцать с сомнением, но, «быть где-то неподалёку», когда неизвестно что я умею и что могу учудить — не самый разумный выбор.
Ей очень и очень необходимо быть рядом со мной, и в нужный момент суметь меня остановить. Вряд ли я предстал перед ней как самый обычный обыватель, а скорее как тот, кто за косой взгляд может устроить апокалипсис… Ну, конечно она не знает что это и вправду в моих силах, да и утрирую я, но суть понятна.
…………………….
— Что… что ты… сказал? — не в силах хоть сколь-либо усилить голос, потому и шёпотом, спросила меня Масаки. Рядом с ней сидел как-никогда серьёзный Иссин, смотря прямо в мои глаза. Вся красная как рак Юзу прятала свой взгляд, стараясь не смотреть на меня, но не в силах удержаться, а Карин изучающе рассматривала фигуру Рукии.
Рукия же сидела рядом со мной, не способная хоть как-либо выдавить звук. Она то открывала свой тот, то закрывала. Наверное, её мозг не справлялся, в попытке найти все те эпитеты, которыми она хотела бы меня обозвать, а также цензурное воплощение данных слов, параллельно с этим размышляя, как именно отрицать, и что для этого говорить. Собственно, из-за слишком большого объема информации, что она должна была переварить, Рукия и замкнулась.
— Что слышала. — ответил я, без капли смущения обнимая за плечо не двигающуюся красную Шинигами. — Это — Кучики Рукия, и она носит моего ребёнка. Я, как правильно воспитанный человек, не могу оставить её одну, вот и решил взять на себя ответственность. Также, чтобы вы не подумали что я просто ищу предлог для того, чтобы она осталась у нас, я рассказал вам о том, что она Шинигами, и что она передала мне свою силу, о чем вы, разумеется, итак знали. — повторил я все то, что сказал совсем недавно.
Конечно, не в моем стиле так открыто лгать, но, я же обещал стопроцентно работающий способ поселить её в моем доме, причём, «с распростертыми объятиями», и я это устроил, пусть это и был один из наихудших вариантов этого добиться. Да и, они скоро узнают правду, так что в таком случае это допустимо.
— Ты обрюхатил сестру Главы Клана Кучики… — тихо произнесла Масаки, показывая что она неплохо разбирается в иерархии Сообщества Душ.
— Когда успел? — полностью серьёзно спросил Иссин. Кому если не ему знать, что именно могло последовать за подобным проступком.
— Три месяца назад. — продолжил я гнать. — Именно тогда я и встретил Кучики Рукию, когда она впервые спасла меня от Пустого, передав мне свои силы Шинигами. Мы познакомились, подружились, а после и завертелось. Вы же знаете нынешнюю молодёжь, они вечно спешат с этим. Вот и получилось так, что Рукия беременна. Вчера решил познакомить вас с ней, но этому помешал Пустой, которого я и прибил. Ну а Урахара Киске вам солгал, поскольку ведёт свою игру. Как-то так. — объяснил я. Быть может и не стоило показывать свою информированность, но Иссин уже заметил, что я являюсь переродившимся Сасаки Куро, так что, показать что я вернул свои воспоминания, мне не помешает — это прекрасно объяснит часть моих сил. — И да, сделайте лица по-проще, иначе моя любимая может посчитать что вы вовсе не рады её кандидатуре в мои жёны. — улыбнувшись добавил я, после чего встал, и пошёл в другую комнату. Пусть слегка поговорят… а мне нужно поставить звуконепроницаемый барьер, и отсмеяться.
Мои родители меня послушались, и быстро подавив все свои отрицательные эмоции, начали пытаться вести себя куда дружелюбнее, и извиняться за то, что повели себя слегка грубо когда только узнали. Карин смотрела на неё изучающе и недовольно, ведь, пусть она была единственная кто поняла что я шучу, ибо знала мою привычку стебать все и вся куда лучше остальных, но также она знала и то, что если я с ней подружился, и привел домой, значит, некие планы у меня на неё таки есть, особенно учитывая её духовное происхождение… но вот, почему она недовольна? Не знаю. Юзу же не думала об этом, поскольку сама была слишком доброй, чтобы заподозрить меня во лжи, да и, она зачастую становилась объектом моего умиления, а не подшучивание. Ну как можно обидеть этот комок кавая? А вот о Карин такое не скажешь.
Рукии же потребовалось немного больше времени, чтобы отойти, потому, только спустя пять минут прозвучал ожидаемый совместный крик Иссина и Масаки.
— КУРО!
Глава 195. Подчинители
— Так ты все помнишь? — констатировал факт Иссин, дождавшись пока Масаки уйдёт в другую комнату вместе с Рукией и моими сёстрами. Конечно, Мама все у Иссина потом выяснит, поскольку сама не знает о таком человеке как Сасаки Куро, и моей с ним связи.
— Да. — не стал я скрывать, и сразу ответил на незаданное вопрос. — Примерно в то время, когда родились Карин и Юзу, я внезапно вспомнил свою прошлую жизнь. Это как-нибудь повлияет на наши отношения? — не стал тянуть я Йоруичи за хвост, и сразу перешёл к сути.
А вот он уже ответил не сразу, посмотрев на меня секунд десять, после чего улыбнулся и все-таки дал свой вердикт.
— Нет. — покачал он головой. — Поначалу, когда я только понял что ты помнишь, и да, догадался я задолго до того как ты все рассказал, я немного понаблюдал за тобой. И знаешь что? Я увидел как сильно ты любишь Карин и Юзу. Твои эмоции небыли наигранными, а твои проделки никогда не вредили ни им, ни нам. Ты мог сделать что-то безумное, но прежде всего ты думал о своих сёстрах. Тогда я понял — ты, мой сын, Куросаки Куро. Просто, ты отличаешься от большинства тем, что помнишь чуточку больше чем должен. — его слова вызвали у меня улыбку. Да, за Карин и Юзу я любого порву, как, впрочем, и за Иссина с Масаки. — Только вот, меня кое-что тревожит… — неожиданно добавил он. — Что ты… испытываешь к Карин и Юзу?
— Прости, что? — не понял я. — Ты же сам сказал, что понял как сильно я их люблю, так к чему этот вопрос? — да и, формулировка этого вопроса странная.
— Хорошо, я задам вопрос по-другому. — вздохнул он. — Какие у тебя планы на счёт Карин и Юзу? — но от этого вопрос для меня не стал более понятным, и потому я так и смотрел на него, всем своим видом показывая что не понял. — Забей. — ещё раз вздохнул он. — Иногда ты просто неимоверно тупишь, не смотря на свои отличные оценки по учебе… — уже скорее для себя добавил он.
…………………
На следующий день, когда Рукия уже получила заветное местечко в моем доме, и её приняли с открытыми объятиями, мы, как ни в чем не бывало пошли в школу, и тот факт, что Рукия со мной практически не разговаривала — не имел никакого значения. Уже там, в школе, я позвал Рукию, Садо, Иноуэ и Тацуки на крышу, пока у нас был обеденный перерыв.
Увидеть меня серьёзным можно не часто, и зачастую это сопровождается какой-нибудь «гениальной» идеей, но в таких случаях я стараюсь избегать Тацуки из-за её склонности меня отчитывать, пусть и безрезультатно, так что, все пришли без лишних вопросов.
И первое с чего я начал разговор — это, разумеется, с насильственной напитки их тел Реацу. Конечно, если это делает кто-то не столь умелый в пользовании Реацу, как я, то этим действом можно и убить, особенно если учитывать что я проделал это не с обычный Реацу Шинигами, а с Реацу Пустого. Но на то я и Имба в этом Мире, где сильнейшие существа после поглощения Короля Душ не способны пробиться на пятую ступень. Конечно, это только в том случае если это обычный Король Душ, а не некто уровня Дэймона Рюу.
Собственно, зачем мне пробуждать силы этих людей таким путём?
Ну, во-первых, умереть брату Иноуэ Орихиме я не позволил, поскольку, у, тогда ещё мелкой, девушки, не было никого кроме него. Отец — пьяница, мать — неверная, и разумеется у них было множество ссор, а как родители они оказались ещё хуже чем супружеская пара — избивали трехлетнюю Иноуэ, ссорились по причине и без, и все в этом роде. И вот, из такой семьи, тогда ещё подросток, спас свою сестру, сбежав с ней из Дома, а после, попытался обеспечить максимальные удобства, чуть ли не ребёнком работая по двенадцать и более часов в день. Как я мог такому хорошему парню позволить погибнуть в дурацкой автокатастрофе? Тем-более что Иноуэ будет себя за это ненавидеть в течении многих лет. Брата я спас, а значит, нарушил канон, в котором её брат должен был стать Пустым, и попытаться её убить, благодаря чему у неё должны были начать пробуждаться сверх-силы.
А во-вторых, Садо Ясутору я уже давно обучил нескольким приемам, которым он вряд ли без меня смог бы научиться, так что, следовать канону уже не получится, как-минимум на таком раннем этапе. Ну не мог я позволить своему другу не помочь с прокачкой. Если в Мире Шиноби я ещё с этим как-то мирился — точнее, забивал на это болт, то теперь уже нет.
— Что это? — удивлённо уставилась на меня Тацуки, смотря на мою стильную одежду Шинигами. — Когда ты успел переодеться?
— А я и не переодевался, — пожал я плечами. — это мой облик Шинигами. — привычная улыбка появилась на моем лице, и я поднял руку вверх чтобы использовал «Хадо 33», чем и показал что я не шучу на счёт своей принадлежности к проводникам Душ.
……………………….
«Как он может так спокойно улыбаться?» — этот вопрос мучал Тацуки уже очень давно.
Что бы вокруг не происходило, какая бы опасность не ждала, он всегда улыбался. Иногда его улыбка чуть больше напоминала оскал, как например в том случае, когда его окружило шесть парней что решили ему отомстить, но его улыбка никогда не гасла. Наверное, именно эта уверенная улыбка, словно все и всегда идёт по лучшему из возможных сценариев, и завоевала сердце Тацуки.
Молодая девушка могла признаться себе в своих чувствах, ведь это было нормой — влюбиться в друга детства. Тем-более, он один из немногих кого она так и не смогла победить. Уверенный в себе, всегда довольный что бы вокруг не происходило, сильный молодой парень — разве это не мечта любой девушки? Ну а то, что у него своеобразное чувство юмора, да и «серьёзность» — это не про него, не так уж и важно. Наверное, именно поэтому в какой-то момент Тацуки решила попробовать воспользоваться своим неоспоримым преимуществом перед другими — данной некогда клятвой. Если он не захочет жениться на ней, она не будет настаивать, но если все-таки захочет, она будет рада.
Стоя перед ней, он рассказывает невероятные вещи, про Шинигами и Пустых, про Духов и Общество Душ, и демонстрирует невероятные навыки, о которых сама Тацуки даже помыслить не могла. И он улыбается. Улыбается, словно это все игра для него, пусть и опасная, но безумно весёлая. Куросаки Куро всегда был таким — любил игры, особенно опасные. Собственно, отсюда и выходит его привычка играть с дозой подаваемой информации, чтобы слушатели обманывали сами себя.
— Кроме Пустых и Шинигами, — продолжал он говорить. — есть и другие, которые также обладают сверх-способностями. Упомянуть стоит об Квинси, которые ещё при жизни научились использовать Духовные Частицы вокруг, благодаря чему научились сражаться с Пустыми, и Подчинителей, коими станете и вы, если пожелаете. Садо, продемонстрируй, пожалуйста. — перевёл он внимание всех собравшихся на высокого, темнокожего метиса. Тот спокойно вышел вперёд, встав между Куро, что был перед всеми, и оставшимися.