— Нда. Кому-то сверхспособность, а кому-то шиш с маслом.
— Не стоит быть таким категоричным. Тут надо диалектически подходить, всё рассматривать в движении. Я ведь сказал уже, что дар требует прокачки. Только появившись, он никакой пользы принести не может, и, наоборот, при надлежащем развитии выясняется, что бесполезных даров нет. Поясню на примерах: может человек пиво охлаждать, дар почти бесполезный, но, спустя пару-тройку лет, несколько горстей гороха и две-три жемчужины, тот же человек своим даром может рубера в пельмень заморозить. А тот, кто прикуривал от пальца, развившись, вполне может лотерейщика зажарить в гриль. Или вот такой дар — умение бычком в урну попадать, с большого расстояния и без промаха. Полезно? Вряд ли. Но, как известно, начало — это неразвитый результат, а результат — развитое начало. И после прокачки этот человек сможет гранаты в пасть элите закидывать, а если дальше работать, то этот же дар на пули распространится, и мы получим снайпера, который никогда не промахивается и может с закрытыми глазами белку в глаз подстрелить.
— Ну, уговорил, а у тебя-то самого какой дар?
— Сейчас покажу, — с улыбкой ответил Липкий и стал снимать кроссовки — в обуви тоже можно, но босиком удобнее.
После этого он подошёл к железной стене вагона и положил на неё ладони. А потом упёрся ногами, и пошёл. Сначала вертикально вверх по стене, а потом и по потолку. Оторвав ноги повис на одних руках, потом, наоборот, приклеил к потолку ступни и повис вверх ногами. Куртка задралась, из карманов посыпалась мелочёвка, но сам он, похоже, был доволен произведённым эффектом.
— Как?
— Отвал башки. Потому и Липкий.
— Да. Очень полезно для мародёрства на кластерах с высотками. Есть ограничение по высоте, но где-то до восьмого этажа достаю. Внизу суета, крики, элита людей жрёт, в крупных городах всегда так, а я влез куда надо, стеклину выбил и в квартире. Обнёс одну — в другую перебрался.
— А чего в квартирах брать?
— Золотишко, оружие, электроника кое-какая, еда, наконец. В супермаркетах, конечно, проще затариться, но там самого сожрать могут.
Что ещё интересно? Спрашивай.
— Ты про монстров говорил. Упоминал лотерейщика, рубера и элиту. Какие они?
— Ну да, в общем, как только человек обратился, он становится пустышом, то есть обычный, медленный зомбак. На такого и пулю тратить не нужно, чаще клевец используют, он же клюв — Липкий продемонстрировал небольшую кирку с железной рукояткой. — У них есть иногда нарост на затылке, но он пустой, издалека их определить можно, потому как одежда на них. Дальше, отъевшись, пустыши переходят в категорию шустриков. Шустрики уже довольно опасны, но клевец по-прежнему работает. Хуже всего прыгуны, они с виду медленные, но, завидев добычу, могут кинуться. Недалеко, метров пять, но надо быть осторожным, отбиться не всегда получится.
Тем не менее, всё это шушера, потому как в затылочном мешке у них пусто и для нас они только помеха. Дальше идут твари посерьёзнее. Такие, от которых в рукопашной не отбиться. Например, бегун. Крепкая жилистая тварь, может, как ты понял, бегать. Не очень быстро, но на открытой местности не убежишь. Силён, может врезать так, что там и останешься. Одежда, кстати, на нём ещё есть, только штаны обычно срывает. В затылке есть спораны, но редко. А вот если ещё отожрётся, то становится лотерейщиком. Он, скорее всего, за твоей машиной и гнался. Его валить только с расстояния — он любовно погладил арбалет — И там уже есть чем поживиться…
— Спросить хочу, а почему арбалет? Огнестрелом не пользуешься?
— Огнестрел хорош тогда, когда это пулемёт, а рядом с десяток парней да БТР. Вот тогда в самый раз на элиту охотиться. А если ты рейдер-одиночка, то шум тебе только во вред. Представь, вот толпа пустышей, а среди них лотерейщик, подождал, пока он в сторону отойдёт, чпок! Стрела в затылок и потроши по-быстрому. Пока толпа очухается, ты уже с хабаром в кармане сто метров пробежишь. А если в той же ситуации из дробовика бахнуть, то все моментально в боевую готовность придут. И хоть тупые и медленные, а массой задавят. Так что рекомендую тебе артиллерию свою использовать только в безвыходной ситуации, ну, или там, где и без того шумно. Лучше свой тесак юзай, больше толку будет.
— Ясно. А ещё какие бывают?
— Бывают всякие, но лотерейщик — наша основная добыча. В нём и горох бывает, но редко. Как повезёт, лотерея, отсюда и название. А потом, сволочь эта дорастает до топтуна. Название от того происходит, что ходит громко, пятки у него как копыта. Размером как полтора лотерейщика, пасть как чемодан, зубов как у акулы. Стрелять в такого только из засады, На башке броня костяная, только в глаз. Ну, или в мешок споровый, он не до конца закрыт. Вот в нём горох часто бывает. А остальные монстры — уже не наше счастье, на них только толпой охотятся, да с калибром большим, да с бронёй. То, что мне так повезло, — редкость большая. Кусач, например, ещё мощнее — рубер, того только КПВ берёт, а совсем мрак — это элита, жемчужники, тех только гранатомётом. Это если вкратце. Что ещё интересует?
— Перезагрузка. Что если я вернусь туда, где появился, дождусь перезагрузки, то возможно…
— Невозможно. Останешься голый и с вероятностью 99 % сойдёшь с ума. Думаешь ты один такой умный? Пробовали уже.
— Ясно — надежда ушла, не успев показаться.
— Нет. Теоретически переход между мирами возможен. В том числе и в обратную сторону. Есть миры, которые далеко в развитии обогнали другие. Так вот оттуда сюда экспедиции направляют. В масках, скафандрах — всё как положено. Но с ними общаться не советую. Съедят.
— В смысле?
— А без смысла, разберут на части. Они сюда на охоту ходят. А мы — дичь. Органы и ткани иммунных очень ценятся, из них лекарства чудодейственные делают. Причём, чем дольше ты в Улье пробыл, тем ценнее твоя тушка для внешников. Некоторые иммунные на них работают, добычу привозят и продают. Мразей этих мурами называют. Встретишь такого — убей без разговоров.
— Учту, — кивнул я — а как отличить?
— Отличить только ментат может, это дар такой, людей насквозь видеть. А косвенно — по наличию футуристичной снаряги. Вроде оборванец, а в руках бластер. Они, кстати, тоже недолго живут, или рейдеры завалят, или хозяева решат, что его ливер стоит дороже его услуг. Короче, разберёшься — Липкий явно устал рассказывать — у тебя всё впереди. Помни, что ты счастливчик, Улей тебя выбрал. Решил, что тебе жить.
— Улей-то тут причём? Раз иммунитет, то стало быть антитела в крови есть, природа такая.
— Угу, — улыбнулся он, — природа, только вот когда один человек два раза подряд в Улей влетает и в одном случае иммунный, а в другом — нет. Антитела испарились? То-то, не спорь, Улей решает. Отсюда, кстати, растут ноги у традиции помогать новичкам. Обидеть того, кого Улей выбрал — против его воли пойти, верят, что после такого долго не проживёшь. И наоборот, если тебе везёт по жизни, если тебя смерть стороной обходит, если хабар всегда есть, то тебя Улей любит. Сродни Кальвинизму убеждения, если знаешь, что такое. Не забывай и о том, что ты бессмертен.
— Как Кощей?
— Нет, Кощея убить нельзя было, а тебе естественная смерть не грозит. Забудь про старость, болезни, — это всё не для тебя, ты — иммунный, так что или монстр сожрёт, или люди завалят с целью грабежа, или внешники на ливер пустят.
— Оптимистично.
— А ты как думал, — развёл руками Липкий — за всё платить надо, хочешь жить — пей живец, а для этого охотиться надо, а дичь и охотник не всегда определены, ты его или он тебя.
— А люди где обычно живут? — поинтересовался я.
— Ну, на стабах есть поселения. Обычно небольшие: церковь, кабак, да рынок. Редко больше двух сотен живут постоянно. Где-то есть большие стабы как город, там власть есть, полиция, армия, паспорта выдают. Я в таком не был никогда, только слышал, да и не тянет, привык к бродячей жизни.
— А где стаб ближайший?
— Километров сто к югу. Там типа караван-сарай, дворец такой бетонный. Сходи обязательно, народ там хороший, может, и на совсем с ними останешься.
Липкий зевнул:
— Заболтались мы, уже и вечер. Солнце, как ты заметил, у нас своеобразное. Ещё одно дело осталось. Окрестить тебя.
— Да я атеист.
— Я тоже, это про другое. Имя тебе новое дать, положено так. Ты в новый мир попал, новым человеком стал, имя нужно новое. Будешь ты — он придирчиво оглядел меня с головы до ног, взгляд упёрся в тесак на поясе — Мачете, точно. Так и будем тебя звать: Мачете — крестник Липкого. Звучит?
— Не звучит, — возмутился я — во-первых, нож этот называется кукри, во-вторых, так в одном боевике главного героя звали, подумают, что понты дешёвые.
— Не подумают, ты же не сам имя придумал, а насчёт фильма, так ещё лучше, будешь прям как голливудский красавчик.
Вспомнив пропитую рожу "красавчика" Трехо, я усмехнулся:
— А, чёрт с тобой, пусть буду Мачете. Так теперь и представляться?
— Именно. Мачете, крестник Липкого. Меня, в принципе, в округе знают, глядишь, и к тебе отношение будет соответственное. А теперь давай спать.
Я пристроился на ящиках и, закрыв глаза, начал переваривать информацию. Выдержал недолго, видимо, перегруженный мозг требовал отдыха. Наконец-то спал без сновидений.
День четвёртый
Проснулся я на редкость бодрым. То ли живец так повлиял, то ли какая-то определённость в жизни появилась и от этого спокойнее стало. Нет больше меня старого, есть новый. Мачете — бродяга с неопределёнными перспективами, кем стану, выживу ли вообще?
Выглянув из вагона, заметил Липкого. Тот, голый по пояс, умывался, поливая себя из пластиковой пятилитровки:
— Проснулся? — закончив процедуры, он вытерся большим махровым полотенцем — какие планы, что делать надумал?
— Есть варианты? — спросил я и, взяв бутыль, вылил остатки на голову.
— Варианты есть всегда, я, к примеру, на охоту двину, если хочешь, составь компанию. На подхвате будешь.
— Согласен. Всё равно делать нечего, глядишь, опыта наберусь.
Мы быстро покидали нехитрые пожитки в машину и поехали, куда он указал. Значок заправки горел давно и не факт, что бензина хватит, дальше пойдём пешком.
Когда двигатель замолчал, а машина покатилась по инерции, Липкий удовлетворённо кивнул головой:
— А дальше и не надо. Выдвигаемся на позиции.
Выдвинулись мы ещё на километр, а там залегли и стали наблюдать. Я — в бинокль, мой компаньон — невооружённым глазом, тем более, что как он сказал, был здесь много раз и с закрытыми глазами всё найдёт. Посмотреть было на что, перед нами был город, точнее его осколок в виде нескольких кварталов. Типичный постапокалипсис. Людей нет, стёкла в домах выбиты, разбитые машины, на стенах пятна крови.
Внезапно защипало ноздри, противный кислый запах напомнил мне самое начало моих приключений. Липкий резко подобрался, закинул на плечо рюкзак и взял арбалет наизготовку. Я, не задумываясь, повторил его действия. Так, в боевой готовности, прошло минут пять.
— Три… Два… Один… — начал считать Липкий — поехали!
Не сговариваясь, мы рванули бегом в сторону ближайшей высотки. Только сейчас я увидел, что город преобразился, бардак необъяснимым образом исчез, на улицах появились люди и автомобили. От такого зрелища я встал как вкопанный.