Великий шаман Шату-орр впервые в жизни испытал растерянность. Летающую лодку не удалось ни сломать, ни сжечь. Палица отскакивала от, хрупкой на вид, прозрачной поверхности, словно та была заколдована. Перенести ее в другое место, закинуть в яму и завалить камнями тоже не вышло. Невидимые демоны крепко держали ее на месте. Тогда великий шаман приказал развести костер, надеясь, что огонь уничтожит колдовскую вещь. Но и здесь его ждала неудача. Небесная лодка не горела, мало того, твердая шкура ее даже не нагрелась. Нужно было что-то придумать, иначе статус верховного шамана могли подвергнуть сомнению, чего допустить никак нельзя. Бубны выбивали ритм смерти, сотни глаз неотрывно следили за шаманом. "Будьте вы прокляты, чужие, какая демонская бездна вас извергла?" — со злостью подумал он.
Шату-орр поднял руку. Бубны смолкли, сын вождя опустил палицу, оставив попытки сокрушить летающую лодку. Стало тихо, только океанские волны с шорохом набегали на берег.
— Слушайте меня, люди! — громко объявил шаман. — Небесная пирога заколдована темными демонами. Посланники демонов забрались на вершину священной горы, осквернив жилище древних шаманов. Духи предков сказали, что через год волшебство ослабнет. Тогда Аллуу-эш снова возьмет освященную палицу великого Уррахша и уничтожит лодку демонов. Я все сказал.
"Если через год ничего не получится, придется закопать лодку, насыпав над ней большой холм". Великий шаман подумал, что следовало бы сделать это сейчас, но слово произнесено, а оно, как известно, не птичка, не поймаешь и назад не вернешь.
Глава девятая
В это время в далекой стране за океаном в богатой резиденции встретились два человека, от которых зависла внешняя и внутренняя политика государства.
Тан Бор был мрачен. Отомстить убийце любимой дочери не удалось. Неутоленное чувство мести сжигало его изнутри. Коллега его, уважаемый тан Шор, напротив, являл собой вселенское спокойствие. Уверенности придавали этому человеку десятки миллиардов банов, хранившихся на его счетах. К услугам миллиардера было все, что только он мог пожелать: отдых на специально обустроенном острове, лучшие клиники и больницы, а также самые передовые лекарства, которых зачастую невозможно найти в свободной продаже.
Тан Шор разлил по бокалам акрийское вино необычного, изысканного вкуса. Его делали из ягод, растущих в цветущей долине на юге Акрии.
— Выпей, коллега, — сказал он.
— С некоторых пор я не чувствую прелести вкуса самых изысканных напитков.
— Мы, друзья, разделяем твою скорбь, но жизнь продолжается. Она ставит перед нами новые задачи, которые необходимо решать.
— От задач никуда не деться, — пробормотал папаша Бор, однако вино выпил. — Не могу забыть мою девочку. За что ее так?
— Ты читал отчеты следователя. Дело чересчур мутное. Ее и до этого пытались убить, причем вину собирались свалить на художника.
— Думаешь, он невиновен?
— Видишь ли, старина, под личиной художника скрывался то ли сам великий шаман Ману-лоо, то ли волшебный посланник Творца. Или даже представитель какой-то могущественной цивилизации. Кем бы ни был этот лжепенсионер, стоило захотеть, он давно бы расправился не только с твоей дочкой, но и вообще с любым из нас. Судя по всему, именно он прикончил Оша и неизвестным способом избавился от трупа. А ведь Ош был весьма не слабого десятка. Так что, загадок множество, а ответов нет.
— Ты имеешь в виду устройство, которое нашли в доме Оша?
— Вот именно. Это устройство не могли сделать ни у нас, ни в Акрии. Вообще нигде. Язык иероглифов никому неизвестен. И физики только руками разводят.
— Но причем тут моя дочь?
— Я считаю, ее убил Мадр за то, что прилюдно оскорбила его на балу, первая попытка убийства сорвалась, второй раз он все же, сделал то, что замышлял.
— Но на рукоятке пистолета нашли отпечатки этого Петера, — возразил тан Бор, снова наливая себе вина.
— Отпечатки нетрудно подделать. При желании их можно было снять на том же балу, где, как выяснилось, присутствовал художник.
— Кстати, никто так и не смог мне объяснить, каким образом ему удалось туда попасть.
— Скорее всего, он сильный гипнотизер. И искать его бесполезно. Достаточно прочитать опус "Дела Творца нашего", где он позиционирует себя, как посланника Творца.
— С Мадром, этим ничтожеством, я еще разберусь, — сказал тан Бор таким тоном, что стало ясно, Мадру не жить, — а поиски художника прекратятся только после моей смерти.
— Ты помнишь сообщение из Акрии? Полиция обнаружила трупы пенсионера и его напарницы?
— Это было до того, как застрелили Алину. А еще раньше его напарницу якобы убили на урановых рудниках, после чего она благополучно воскресла, чтобы потом вновь объявиться в виде трупа. Отчего они умерли? Ни яда, ни следов насильственной смерти на телах не нашли. Похоже, этому Петеру умереть и превратиться в ложного покойника не труднее, чем нам с тобой в туалет сходить. Не верю я в его гибель. Ходит он где-то, что-то замышляет. Кстати, ты не читал последний отчет по Бруссии?
— Не было времени, — ответил глава Совета, — а что там?
— В городе Унт неожиданно появился гений, покруче Оша. В Технологическом институте науку буквально на уши поставили. Этот гений написал целую кучу потрясающих статей. Стали разбираться, оказалось его работы выходили под разными псевдонимами: Логан, Петрон, Логик. Но мне интересно его имя.
— Петер?
— Вот именно, только фамилия другая.
— Твои бойцы его допросили?
— Опоздали, и это меня сильно огорчает. Акрийцы вывезли ученых к себе.
— Петера тоже взяли?
— Пока не ясно. Жду сообщений от своего агента. Если художник в Акрии, вытащу его оттуда и вытрясу всю правду, будь он, хоть самим Творцом, а потом, виновен он, или нет, сверну ему башку!
Председатель Совета покачал головой. Не нравилась ему эта история. Как выяснилось недавно, действия Петера позволили предотвратить большую войну, которую без ведома Совета собирался развязать Ош. Чем бы закончилась подобная авантюра, никто не мог сказать, но вряд ли чем-то хорошим. Все факты отлично укладывались в маленькую повесть, напечатанную в журнале "Дорогами фантазии". Смысла гоняться за могущественным таинственным Петером по всему миру он не видел. Хотя, как знать, если бы пострадали его дети, возможно, он бы изменил свое мнение.
— Я все равно его найду, — упрямо повторил банкир, подливая себе и коллеге вина из большого графина, — даже если он укрылся на диком континенте!
"Боюсь, после гибели танны Алины, наш уважаемый Бор слегка повредился рассудком. Может ли человек, одержимый подобной манией, оставаться на столь высоком государственном посту?" — думал тан Шор, попивая сладкое ароматное вино.
Некоторое время оба молчали, вошел слуга, подал банкиру записку. Тот прочитал, лицо исказилось злобой.
— Этот Петер умудрился снова избегнуть ловушки, — сказал он, — но я все равно доберусь до него и он пожалеет, что родился на этот свет!
Тан Шор с беспокойством посмотрел на коллегу. Члены Совета обязаны держать себя в руках и принимать исключительно взвешенные решения, иначе прощай стабильность государства! Сможет ли уважаемый Бор проявлять в государственных делах холодное трезвомыслие? Шахтеры на западе бастовали из-за низкой оплаты труда, и там уже появились прокламации рабочей партии. На континент каким-то образом проникла миротворческая зараза. К сожалению, далеко не все промышленники понимали, что во избежание опасной напряженности с рабочими надо делиться. На большинстве заводов последние годы ни одной забастовки, рабочие получают столько, что крамольные мысли не приходит в голову. Шахтерами придется заняться вплотную, точнее, их хозяевами. Слегка вправить мозги. Тан Шор прикидывал дальнейшие шаги на этом непростом пути, а папаша Бор никак не мог успокоиться, он готов был, не откладывая дела в долгий ящик, порвать неуловимого пенсионера в клочки. В прошлом месяце он пытался предложить Совету создать в полиции аномальное подразделение, аналогичное тому, которое в прошлом году появилось в Акрии. Однако понимания не встретил. А после непрекращающихся насмешек и вовсе отказался от этой затеи. Хотя своим агентам все же, дал указание отслеживать странные случаи по всей планете.
Глава десятая
Последнее время я старался не отходить от Марны. Меня безумно напугал случай, когда, вернувшись на кухню, я ее там не застал. На мой тревожный возглас она появилась, словно соткавшись из воздуха. Оказывается, возле кухонных приборов находилась некая зона, за которую можно спрятаться, превратившись в невидимку. Я так и не понял, для чего это было сделано. Все, или почти все здесь было устроено, как у нас на Земле, но иной раз база преподносила удивительные сюрпризы. Оказывается, здесь все же, имелся еще один охранник. Он появился неделю спустя и очень нас напугал, ведь толстую шкуру не прожигал даже мой сверхмощный лазер. Однако скоро выяснилось, что голограмма не подкреплена силовым полем, так что, и опасности нет. Охранник скорее являлся простым наблюдателем. Не по себе становилось, когда он неожиданно возникал и пялился на нас своим безликим взглядом. Но постепенно мы перестали обращать на него внимание, а вскоре он появился в последний раз и больше мы его не видели.
Время шло, а выбраться с шаманской базы не получалось. Марна, в результате многочисленных попыток, смогла получить кружку прохладной чистой воды, которая нам была нужна, как пятая лапа желху. Это она так выразилась, порадовав меня новинкой местного фольклора, аналогичной земной. Когда нам надоедало экспериментировать и давить на кнопки, мы бросали это занятие и выходили "на балкон". Останки охранника внизу дикари утащили и, скорее всего, похоронили, мир его праху. Слайдер по-прежнему ютился у подножия скалы. Ничего сделать с ним дикари не смогли, как ни старались. Мне даже стало их по-своему жалко, когда они притащили огромное бревно и, пользуясь им, как рычагом, пытались сдвинуть машину с места. Потом обложили слайдер ветками и подожгли. Дерево оказалось горючее, полыхало так, словно его полили бензином. Дикари прыгали вокруг, визжали и выли от восторга. Наверное, думали, что горит летающая железная птица. Ага, как бы ни так! Когда дрова прогорели, шаман двинул длинную речь и они, наконец, убрались.
На "балконе" мы отдыхали душой и телом. Прохладный ветерок с гор этому способствовал. Новые идеи появились, когда лингвист в моей голове закончил перевод шаманских речей. Дело сразу сдвинулось с мертвой точки. Это, прежде всего, касалось кухни. Зачем там понадобилась невидимая завеса, мы так и не узнали, однако, как приготовить несколько десятков блюд, удалось выяснить. Пищевые таблетки, вещь, конечно, хорошая, но изрядно надоевшая. Хотелось настоящей, горячей пищи, и мы ее, наконец, получили. Что касается комнаты с экранами, все было не так однозначно. Главное, стало понятно ее назначение. Каждый из восемнадцати экранов, был настроен на одну из точек планеты. И являлись они не чем-нибудь, а пространственными порталами! Мало того, каждый портал можно было перенастроить на другую точку. И это было здорово! Теперь мы могли не только выбраться из западни, но и путешествовать по всей планете, не пользуясь слайдером. Вот только активировать порталы пока не получалось. Все же, речь шамана Ману-лоо не являлась инструкцией по использованию порталов. Он упоминал о них как бы вскользь. Главное в его речи, было предательство внука Оша, который испортил главный центральный портал, ведущий обратно на родную планету. Этим порталом экспедиция должна была воспользоваться для возвращения. Стремясь обрести единоличную власть, УлОш уничтожил всех членов экспедиции, а сам Ману-лоо, оставляя сообщение, с минуты на минуту ожидал, когда любимый внучек придет и открутит ему голову. В конце концов, так и случилось. Ош убил деда и стал единственным хозяином убежища с его фантастической аппаратурой. С этого момента он стал готовить Гарц к будущей победоносной войне, после чего собирался стать всепланетным диктатором. Но в его планы вмешался неучтенный фактор в моем лице. Каким-то чудом мне удалось с ним справиться. А ему не повезло. Иначе не его, а моя тушка носилась бы среди звезд за тысячи парсек отсюда. Ману-лоо в своей речи также упомянул, что испорченный экран ему удалось привести в рабочее состояние и даже настроить на некую "кумумбу", связанную с возмущениями пространства-времени. К сожалению, переводчик на этом месте безнадежно застрял. Что собой представляет "кумумба", предстояло выяснить. Но прежде нужно было активировать хотя бы один из экранов, чем мы с Марной и занялись. На кухне ей делать было больше нечего, она сумела приготовить все восемьдесят возможных блюд, при этом мы объелись и обпились и едва не лопнули. Стряпня синтезатора оказалась удивительно вкусной! Надо ли говорить, что после удачного кухонного эксперимента мы двое суток отсыпались. Все же, ощущения после пищевых таблеток не шло ни в какое сравнение с тем, что мы испытали в тот день. Конечно, съели далеко не все, откусывая от каждого нового куска понемногу. И запивая каким-нибудь соком. Синтезатор даже выдал несколько сортов вина, которое Марна только слегка пригубила.
— Неплохо! — похвалила она, облизнулась и добавила: — Никогда так не объедалась, растолстею, и ты меня разлюбишь!
Пришлось доказывать, что в любом случае любить буду долго и почти вечно.
— Почему "почти"? — обиженно спросила она.
— Пока тебе не надоест, — ответил я, за что немедленно получил подзатыльник.
День за днем мы регулярно пытались активировать хотя бы один из экранов. Не знаю, сколько бы продолжались наши мучения, не посети светлую головку моей жены идея.
— Послушай, Петер, — сказала она, когда мы, устав от безнадежных попыток, тупо уставились на этот проклятый экран, — что, если попросить помощи у кухонного призрака?
— Вряд ли кухонная повариха в этом разбирается, — ответил я.
— Попроси своего лингвиста, пусть сформулирует вопрос на языке шаманов: "Как активировать пространственные экраны?".
И впрямь, почему бы не спросить? Заодно поинтересоваться, какой экран настроен на ту самую загадочную "кумумбу".
Но появилась еще одна проблема: как вызвать призрак-инструкцию? Едва Марна научилась готовить, и мы объелись шаманскими блюдами, призрак оставил нас в покое. Видимо, управляющий убежищем интеллект решил, что нужды в нем больше нет. Что мы только ни делали, пытаясь вызвать эту призрачную даму, все бестолку. В конце концов, Марна не выдержала и выдала длинную фразу, от которой у самых грубых солдат, или даже моряков, уши завернулись бы трубочками. Я с удивлением посмотрел на нее, лицо хмурое, глаза сердито сверкают, щеки раскраснелись. Решение пришло неожиданно. Когда моя жена пересекла ту самую непонятную невидимую завесу, в тот же момент появился призрак. Может, именно для того, чтобы вызвать инструктора, понадобилась эта невидимая и неощутимая зона? Как ни странно, в дальнейшем прикосновение к ней срабатывало далеко не во всех случаях. Или за сотни лет невидимое поле ослабло, отчасти растеряв свои свойства?
— Где тебя носило?! — сердито обратилась Марна к призраку, но, конечно же, ответа не получила. Я испугался, что сейчас наша полупрозрачная подсказка исчезнет.
— Все, все, тихо! — сказал я, затем с помощью лингвиста выдал заранее приготовленную головоломную фразу. Наверное, у меня был жуткий акцент. Некоторые звуки казались вообще непроизносимыми, а призрачная мадам уставилась на меня с озадаченным выражением. Наконец, она разразилась длинной тирадой и исчезла.
— Что она сказала? — нетерпеливо спросила Марна.
— Сказала, что по пространственной комнате информация у нее ограничена, но как запустить экраны, она сказала.
Моя драгоценная половина подпрыгивала от нетерпения.
— Не тяни желха за хвост, отвечай!