— Прошу вас, располагайтесь. Для обеда, наверно, еще рановато… Может, хотите чего-нибудь попить холодненького? Жарко…
— С удовольствием.
«О господи!» — я поплелась к холодильнику, а когда вернулась, неся поднос, полный запотевших бокалов с апельсиновым соком, моя сестра как раз приступила к допросу Ивана.
— Домашний воспитатель — не самая распространенная профессия среди мужчин.
— Мне она нравится, — он улыбнулся, но я увидела в его глазах напряженность.
— Вы получили какое-то специальное образование?
— Нет… — удивившая меня неуверенность, потом уже тверже. — Нет.
— Но тогда как…
— Иван работает в гимназии, где учится Вася, — встряла я, убеждая себя, что не столько желаю защитить его, сколько беспокоюсь за собственную шкуру: если Ирина узнает, кем на самом деле работает он в школе — мне крышка. Все время, что она после этого сочтет возможным провести здесь, будет посвящено наставлению меня на путь истинный.
— Вот как! Мне казалось, что мальчик младше…
— Чужие дети быстро растут, — миролюбиво заметил Михаил и улыбнулся мне.
Я с облегчением ответила на его улыбку.
— А где Наташа? — Лида робко подняла на меня глаза. — Я думала, она будет здесь.
— Она в Париже, — я помялась. — У своего отчима.
— И ты отпустила ее одну? — в голосе Ирины негодование смешивалось со священным ужасом, и я разозлилась.
— Он не имеет привычки есть молоденьких девушек.
— Но он…
— Об остальном знаем ты и я, Ириша. Вряд ли будет целесообразно…
— Ты права, — поспешно подтвердила сестра и почему-то опасливо глянула на мужа своей дочери.
«Неужели боится, что он узнает? Но как это может…»
Я не додумала свою мысль, потому что Николай, все это время не сводивший глаз со стакана с соком, словно собирался его вскипятить взглядом, внезапно поднял голову. Быстро глянул сначала на сидевшую опустив голову жену, а потом на Ивана, замершего у перил террасы, так чтобы не терять из виду игравшего на лужайке Васю.
— Давайте чего-нибудь выпьем? — предложила я и тоже удостоилась его холодноватого взгляда.
— Мы с женой не пьем.
— Да я, в общем, тоже, но…
— Как здесь покойно, хорошо, птички поют… — мечтательно произнес вдруг Михаил, откидываясь на спинку, и вытягивая над головой руки.
Я кашлянула.
— Мы уже много лет снимаем на лето эту дачу.
— За сколько? — Ирина насупила изящно выгнутые брови.
— Это дом моего хорошего знакомого, так что плата символическая.
— А что же он сам? — недоверие.
Я пожала плечами.
— В это время года он предпочитает Подмосковью юг Франции.
— Хорошо ему.
— Неплохо…
«И зачем я решилась на это безумие? Все равно, как ни старайся, я буду для них белой вороной, уродом, в каждой семье не без которого…»
И словно в ответ на мою невысказанную жалобу за забором загудела машина.
— Дядя Вася приехал, — Василек первым добежал до калитки и удивленно замер.
Да, это оказался явно не Перфильев…
— Вы будете Мария Лунева? — из открытого окна «Газели» на меня деловито высунулся незнакомый парень в синей спецовке.
— Ну я…
— Распишитесь здесь и покажите куда грузить.
Я автоматически поставила закорючку в указанном месте, и лишь потом спохватилась.
— Грузить?
Но водитель уже выпрыгнул из кабины, а после и он, и его товарищ, тем временем успевший открыть заднюю дверцу грузовичка, подхватили по какому-то стеклянно звякнувшему ящику и пронесли их мимо меня на участок.
— Куда ставить, хозяйка?
— Что это? — тупо спросила я, труся за ними и отчаянно не желая верить тому, что видели мои глаза.
Оба мужика даже приостановились, удивленно задрав брови.
— Водка, мадам! Как заказывали, целых двадцать ящиков родимой!
Я подняла голову и встретилась с пятью парами удивленных глаз, наблюдавших за началом разгрузки. Выбрав среди них те, что смотрели на меня с наибольшей симпатией, я попросила слабым голосом:
— Иван, вызови, пожалуйста, «скорую».
В мгновение ока он сказался рядом.
— Тебе нехорошо?
— Нет, со мной все просто прекрасно. Отлично! Великолепно!! А медики… Медики наверняка понадобятся тем, кто скоро сюда понаедет, чтобы выпить все это. Кстати, Ириша, ты ведь врач… Сколько нужно человек, чтобы без опасности для здоровья выпить двадцать ящиков, а стало быть… — по-моему у меня начинался бред, — стало быть двадцать помножить на двадцать… Это будет… Это будет…
— Четыреста, — вдруг подсказал Михаил, с веселым оживлением наблюдавший за происходящим.
— Точно, — я некультурно ткнула в него пальцем. — Никогда не была сильна в математике. Так вот, сколько нужно человек, чтобы выпить четыреста бутылок водки? — я внезапно задумалась. — Правда, наверняка в их планы не входит совершить сей подвиг за один день. Иначе ведь придется посылать гонцов в ларек…
Через час прибыл Перфильев, а сразу следом за ним грузовик с уже напиленными дровами, потом второй, в котором привезли парную свинину, лук, несколько литров уксуса и белого вина, перец, соль… Выложенный последним пакет с лаврушкой доконал видно не только меня.
— Мы немедленно уезжаем, — Ирина поднялась со стула, на самом краешке которого сидела все это время, выпрямив напряженную спину и прижав к бокам локти.
Я затосковала настолько, что даже не стала возражать. Но, как оказалось, возражения все же были.
— Если хочешь, могу подвезти тебя до станции, — вполне миролюбиво откликнулся Михаил и вопросительно приподнял бровь, встретив мой изумленный взгляд. — Машенька, вы ведь не будете против, если мы задержимся?
— Нет, конечно, но…