— К твоей машине? Это же твое? — он потряс ключами в воздухе.
— Не совсем, — все еще стояла в нерешительности, боясь поранить о разбитое стекло ноги. Андрей, проследив за моим взглядом, сел на корточки.
— Садись ко мне на спину, донесу.
Попятилась обратно к подъезду и поймала горькую усмешку на губах парня.
— Все-таки боишься меня, Крис. Я бы никогда не сделал тебе больно. Ты все для меня. Пожалуйста, не упрямься, у нас очень мало времени. Он скоро придет за мной.
— Лжец!
Андрей распрямился и с недоумением посмотрел на меня.
— Я никогда не лгал тебе.
— Сейчас лжешь. Сказал, что больно не сделаешь. Но мне больно! Ты умер, и мне больно! Почему мне больно?!
— Крис.
В его глазах видела собственное страдание. Ему было так же плохо, как и мне. Он мучительно рвался навстречу, останавливал себя, боролся, пока не отогнал терзавшие его сомнения.
Секунда — и я в его объятьях. Чувствую знакомый запах тела и кондиционера для белья. Слышу в дребезжащих наушниках наши песни.
— Прости. Я не хотел умирать.
— Верю, — потерлась носом о теплую грудь.
Его рука поднялась к моему лицу и невесомо коснулась подбородка. Андрей наклонился ниже, и я задрожала от безумного и естественного желания, поцеловать его. Но я тоже не умею лгать.
— Я замужем.
— О.
Он часто-часто заморгал, его взгляд заметался по моему лицо, а руки опустились.
— Прости… — не могла смотреть ему в глаза. Самая страшная пытка на свете. Говорит одно, но я-то вижу, как ему плохо.
— Нет. Тебе не за что извиняться. Это же хорошо. Ты живешь дальше… Машина мужа, да? — он пытался не подавать виду. Господи, нужно было соврать, умолчать, поцеловать. Но мне хотелось, сделать все правильно: не обманывать дорогих людей, пусть один из них давно мертв, а о втором я почти ничего не помню.
— Да, машина его… О, нет! Он остался в квартире! Тот человек может навредить ему! — бросилась к подъезду, но Андрей слишком легко поднял меня на руки и быстро понес прочь от дома, перешагивая битое стекло.
— Нет. Твой муж будет в безопасности, если ты уедешь, Крис. Тот другой ищет тебя, на остальных ему плевать.
— А как же твой отец?
— А что с ним? — Андрей шагал к парковке и наводил брелок то на одну машину, то на другую.
— Никто не знает, где он. Ваш внедорожник нашли по дороге в Есенск. Как думаешь, это Его рук дело?
— Скорее всего, папа слишком близко подобрался… — тихо проговорил Андрей. — Тем более тебе нужно бежать, Крис.
— Ты поедешь со мной? — с надеждой спросила парня, в глубине души надеясь на положительный ответ.
— Нельзя, он преследует меня. Мне нельзя знать, куда ты уехала. Нам пора прощаться, Крис. Не уверен, что смогу вырваться еще раз. Он побеждает, а я слабею. Это наш последний раз.
— Нет, Андрей! Я не готова, пожалуйста, не уходи!
— Мы никогда не будем готовы, Крис, — шепот ласково коснулся моего уха.
Совсем рядом раздался писк снятой сигнализации, и я прижалась крепче к любимому мертвому парню.
— Постой, я столько всего хочу узнать. Это ты приезжал в Личково на угнанных машинах? — вцепилась в ворот его футболки.
— Значит, их уже нашли?
— Да.
Андрей шкодливо улыбнулся.
— Да это был я, Крис. Так глупо. Мчался к тебе, как сумасшедший. Неосознанно. Просто чувствовал, что ты там. Должен был повидаться. Даже не помня тебя, рвался навстречу.
В горле застрял ком. Еще немного и мы расстанемся уже навсегда, а мне катастрофически не хватает времени надышаться им, наслушаться, насмотреться.
— Ты выкрал меня из больницы и отвез в недостроенный таун этой весной?
Он кивнул:
— Не мог позволить им сделать с тобой это, — пальцы нежно погладили место, где мне делали пункцию, а затем Андрей бережно поставил меня рядом с машиной и замер, словно увидел что-то по-настоящему страшное.
— Это же… Крис, это ваша машина? — его дрожащие пальцы нервно ощупывали холодный металл.
— Да, а что?
Не говоря ни слова, он открыл дверь и запустил руку в бардачок, вытаскивая на свет сторублевую купюру.
— Крис, кто твой муж? Как его зовут?
— Что такое, Андрей? Что все это значит?
Он рухнул на колени и схватился за голову, издавая жуткие хрипящие звуки, словно кто-то душил его. Карие глаза начали стремительно желтеть. Наклонилась к нему, но Андрей ударил меня по руки и зарычал по- звериному, вскочил на ноги и бросился прочь с парковки, крикнув на прощание едва, угадываемое слово:
— Беги!
***
Я смотрел на себя его глазами. Видел, как сжимаются пальцы вокруг шеи, как синеют губы, продолжая шептать имя моей Крис, а капилляры на склерах лопаются, заливая угасающий взгляд алым. Слабое тело искалеченного собственным отцом мальчишки не могло сопротивляться. Я не мог сопротивляться! Это было безумием. Мы оба перестали дышать. Я на мгновение, он — навсегда.
Мертвое тело лежало на берегу, у самой кромки воды. Невыносимо было смотреть на его лицо. Мое лицо. Наклонился, чувствуя чужую ярость, наполняющую мои мысли. Он злился на меня, и теперь мои пальцы напоминали когти хищной птицы. Впился ими в мертвое лицо, уродуя, уничтожая любое сходство между нами. Тот Андрей не справился, трусливо обрек нас на смерть, и теперь мы оба мертвы, но я еще могу бороться, могу попытаться спасти нашу девочку от Него. Такого Он точно не ожидал!.. Или ожидал?
Память, словно подожженный бумажный лист, начала тлеть со всех сторон, а злорадный хохот в голове лишил последней надежды. Проиграл! Все оказалось зря. Я умер зазря!
Крис… Моя Крис. Вспомни меня! Думай обо мне, и я вернусь!
Глава 20 "Куда ты? /Wo wiillst du hin? часть вторая
Иногда задаюсь вопросом: сколько еще может выдержать человеческое тело. Это тело. Тело парня по имени Андрей Теплов. Проверять не хочется, но тот другой голос предупредил, что я при любом раскладе погибну. Убить Его не позволит моя природа, оставить в живых — значит обречь Крис на страшную жизнь, где за каждым углом поджидает Он. Остается верить, что с моей смертью Его интерес пропадет.
Это была удивительная, но такая короткая жизнь. Несмотря на все ужасы и боль, я был счастлив. Не хочу уходить, но мне говорят, что я не справился со своей задачей и не заслужил второго шанса. Если бы только они изначально озвучили правила, сказали, кто я! Я бы…
Ухмыльнулся сам себе.
Ничего бы я не изменил. Брата бы не спас. Да и не за этим пришел в этот мир. Заслужил бы любовь родителей? Сомневаюсь. Любят просто так, а не за что-то. Притворяться и лгать, как оказалось, я тоже не умею, значит, и странность свою скрывать бы не смог, а тогда все вернулось бы на старые рельсы — таблетки, подозрения, замки на ящиках.
Он. Вот кому я должен был помочь. Не моя вина, что Он родился таким. Жизнь — не компьютерная игра, ты не выбираешь себе набор параметров, внешность и наличие болезней. Он тоже заслуживает жизни, даже после того что сделал с Крис. А моя Крис? Какая у нее роль во всем этом? Будь у меня второй шанс, прогнал бы своего черноволосого ангела в том судьбоносном автобусе? Нет. Я эгоист. Я чертов эгоист! А еще слишком часто повторяю слово черт. Им это не нравится. Они твердят, что такой, как я должен быть идеален во всем. Да хрена с два. Если у меня и возможность ругаться заберут, тогда точно двинусь.
Черт, черт, черт! Слышите? Могу еще раз двадцать повторить, чтобы там всем икалось. Хотя я же чертей поминаю, значит, икать будете не вы. Хохотнул. Да, я уже двинулся. Окончательно.
Крепче сжал костыль. Не виню отца. Что еще он мог подумать, когда увидел растрепанную Крис на заднем сидении. А о чем я думал, когда затащил ее в тот самый лес? Хотел, чтобы она назвала имя своего мучителя, чтобы вспомнила. Мне так важно, чтобы она знала, это не я сделал. Я люблю ее, и буду любить, даже после всего…