— Понятно, — повторяет Алекс. Его уверенное спокойствие постепенно передается Кириллу. — Давай по порядку. Кто мог забрать из садика?
— Я. Кристина. Больше никто.
— Алена?
Кирилл хмурится:
— Могла. В смысле, что с ней Павлик тоже пошел бы. Больше ни с кем. Но Алене ребенка бы не отдали, в садике строгие правила.
— Кристине сообщил?
— Нет. Никому.
— Кристина не могла забрать, а тебе не сказать?
— Она звонила всего за пять минут до того, как я пошел за Павликом. Слезно уверяла, что не успевает. Розыгрыш не в ее стиле. Она знает, что за такой розыгрыш я ее прокляну и придушу. Нет, это точно не она.
На улице грохочут ночные работы по благоустройству. Бьет по ушам перекрикивание водителей снегоуборщика и самосвала. Крепкие выражения на весь двор. Ночью слышно ого. Алекс морщится.
— Дедушки-бабушки-родственники? — вопросительно ползет вверх одна его бровь.
— Мои на Дальнем Востоке. Мать Кристины скончалась.
— Отец?
— Давно разошлись. Он тоже издалека.
— У Алены?
— В Беларуси. Я с ними даже не знаком.
В глазах гостя — изумление.
— Они друг с другом не общаются, — поясняет Кирилл. — Я надеялся, что на свадьбу кто-то приедет. Роспись через неделю.
— Поздравляю.
Пальцы Кирилла хрустят. Алекс прикусывает губу:
— Прости. — Он показывает на тумбочку: — Телефон Алены?
— Да.
— Смотрел?
— Мне и ей звонили с одного номера.
— Ты рассказывал. А другие звонки, сообщения ей, от нее, электронная почта, заметки?
Кирилл опускает голову. Это телефон любимого человека, и тем не менее это чужой телефон. Если бы Алена без спросу полезла в его аппарат…
Пальцы Алекса ловко летают по кнопкам.
— Ничего, — успокаивает он через минуту. — Чиста твоя Алена. Номер телефона ее родителей подскажешь? И адресок, чтобы снять все вопросы сразу.
У Кирилла взор заслуженно побитой собаки:
— Они даже не переписываются.
— Тоска… Забудь про письма, живем в век электронных коммуникаций. У тебя что же, нет их телефона?
— Первым делом позвонил бы.
— Адрес?
— Только примерный. Город Пинск, многоэтажка напротив гостиницы, что рядом с вокзалом.
Алекс вздыхает.
— Ладно, придумаем, что можно сделать. Теперь скинем твоих собеседников специалистам, проверим номерки.
— Ночь ведь.
— И что?
Для Алекса и его команды это не проблема. Номера ушли в сеть.
Мат за окном становится более изысканным и почти культурным. Наверное, самосвал сменился.
— Есть ли способные на такое враги или завистники? Даже по-другому спрошу: знаешь таких, у кого мог найтись мотив?
До сих пор Кирилл не задумывался столь широко. Завистников всегда хватало. А врагов у него нет. Хотя…
— Конкуренты могли. Последнее время мы очень поднялись. Продажа жилья любым количеством площади, хоть по квадратному сантиметру, оказалась отличной идеей. Люди покупали квартиры маленькими частичками, им не приходилось копить деньги в банке, который мог бы лопнуть, или держать под подушкой, откуда могли украсть, или в валюте, которая могла как вырасти, так и упасть к моменту покупки жилья. Если возникали обстоятельства и человек отказывался от покупки, ему возвращали деньгами новую стоимость этих метров. Периодически стоимость недвижимости колеблется, но в долгосрочном плане стабильно растет, и направление, которого не было у конкурентов, себя полностью оправдало. — Кирилл на миг задумывается. — А еще… Помнишь, еще при тебе мы начали заниматься переселением?
Агентство выявляло пенсионеров и алкоголиков, и после определенной подготовительной работы их выселяли в деревни в обмен на квартиры. Выискивали таких по базам данных полиции и служб социальной помощи, расспрашивали по дворам, уговаривали, расписывали плюсы. Потом помогали с переездом, сами носили и расставляли мебель на новом месте. Доплачивали деньгами и водкой. И все равно оказывались в изрядном плюсе. Ради которого, собственно.
Директор тогда купил свою первую квартиру. Потом вторую, а Кирилл — первую и единственную, которая теперь осталась Кристине. Нынешняя квартира была не его, она досталась Алене от бабушки.
— Помню, — признает Алекс, — недовольных много было. Думаешь, ребенка могли похитить они или с их подачи? Отыграться решили?
— Если бы только ребенка…
Взгляд его тонет в заоконной мгле, плечи опускаются.
Растаявшее мороженное. Надо же так раскиснуть.
— К черту эмоции! Это война! Мне уйти? — Голос приятеля звенит на пороге грубости. По-другому никак. — Уже приходили с претензиями?
— Сначала многие. — Кирилл собирается с духом. — Потом перестали. Ездить дорого. — Он горько усмехается: — По-моему, им повезло — у конкурентов из «Провинции» прежние хозяева квартир просто исчезали. Иногда после передаточной подписи у нотариуса, иногда и до. И жаловаться потом некому. Мы же поступали по-человечески. И вот…
— Ясно, — резюмирует Алекс. — Надо поднять документацию, проверить всех.
— Маловероятно. Пенсионеры. Алкоголики. Не тот контингент.
— Ошибки в письме забыл?
Точно! Не дети, а эти! Очень даже.
— У кого-то могли объявиться несостоявшиеся наследники, которые обиделись на вашу деятельность. Сколько было таких сделок?
Кирилл задумывается.
— Порядка двух десятков, не больше. Это — всего. За последний год только три.
— Начнем с них. За адресами нужно в офис?
— Нет, все в компьютере. Здесь.