— Опять штопать придется… — Парень недовольно вздохнул и отошел к двери, крикнув провожатых. — Уложите ее на каталку и отвезите в медпункт. И ради бога, не забудьте пристегнуть, чтобы она еще какой-нибудь номер не выкинула! Мне надо парнем заняться. — Док стянул перчатки и удалился.
Отвязали Келли только когда Док пришел ее латать. После всех его манипуляций она просто сидела на кушетке, забившись в угол иногда всхлипывая и прерывисто вдыхая. Только сейчас ей начало казаться, что врач перестал на нее злиться — он наконец-то заговорил.
— Послушай меня, если хочешь дожить до конца, ты должна перестать себя так вести. Просто подчинись. Ты же хочешь домой! Тебе осталось совсем чуть-чуть — просто потерпи!
— Да какая разница! Вы же меня все равно убьете!
Келли снова захлюпала носом, пытаясь сдержать выступающие на глазах слезы.
— Келли… — врач назвал ее по имени для пущей убедительности и продолжил настойчивым тоном, не отрываясь от подготовки очередных доз препаратов, которые собирался ей вколоть, — заказчик ясно дал понять, что не хочет твоей смерти. Но если ты будешь продолжать выкидывать такие номера, то нет гарантии, что Айзек не психанет, не забьет на его волю болт и не пристрелит тебя. Просто потерпи, и сможешь вернуться домой!
Девушка зарыдала, в истерике отвечая на его наставления.
— Он не просто унизил и отрезал от меня куски ТАМ! Он еще снял это на видео, чтобы продать таким же мразям. Чтобы они сидели на своей загородной вилле и дрочили глядя на это! Ты правда думаешь, что после всего этого он меня отпустит?
— Послушай! — врач взял стул, пододвинул к кушетке и присел напротив пленницы, — если ты подчинишься, то все будет хорошо. Тебя правда вернут домой. Но если продолжишь… То в следующий раз это могут быть пальцы или грудь. Ты что же, хочешь чтобы Айзек медленно отрезал от тебя по кусочку, чтобы ты поняла? Просто делай то, что они говорят.
Келли зарыдала и закрыла руками глаза.
— Что я должна дела-а-ть?
Гейл пододвинулся ближе.
— Помнишь ту девушку? Айзек хочет чтобы ты… как бы это сказать… разогрела ее.
— Что-о-о? — Келли ошарашено протянула, подняв на врача красные глаза.
— Ну разогрела, поласкала языком, поработала руками. В твоем случае одной, — Гейл мельком взглянул на ее руку в гипсе, — Тебе объяснят что делать.
— Что? Чтобы я..? Вы хотите, чтобы я сделала то же с ней… Что эти ублюдки со мной? Вы хотите, чтобы я издевалась над этой бедной девочкой. Да она же ребенок еще совсем! — Келли возмущенно вскрикнула, не переставая рыдать.
— Послушай меня, так вам обеим будет лучше. Эта девочка — семнадцатилетняя лесбиянка. Ее отчим прислал на перевоспитание. Уж не знаю, как таким образом можно кого-то перевоспитать. Уж скорее он просто хочет посмотреть как ее выебут. Но неужели ты думаешь, что для нее будет лучше, если за дело сразу возьмутся наши?
Док настойчиво уставился на пленницу. Келли же уткнулась лицом в коленки.
— Ла-а-а-дно, — девушка обреченно проскулила и сжалась в комок еще сильнее, уткнувшись лицом в холодную стену.
***
Когда Сэм подъехал к парадному входу, Пит сидел на крыльце, нервно потягивая сигарету. Парня откровенно трясло, казалось что еще чуть-чуть и он заплачет.
— Пит! Ты сдурел? Ты чего? Если отец увидит, он же тебя убьет! — Сэм подошел к другу, попытавшись отобрать у того сигарету. Но парень лишь резко отдернул руку и снова глубоко затянулся.
— Плевать!
Сэм присел рядом, изумленно уставившись на друга.
— Да что случилось, черт возьми?
— Знаешь что они с ней сделали? — Пит снова нервно затянулся, — Они ее пытали, рвали, отрезали от нее куски… ножницами!
Дрожащими руками он откинул в сторону окурок и достал новую сигарету. Сэм глухо выдохнул и, отвернувшись от друга, обреченно посмотрел вперед.
— Пит, я поспрашивал по знакомым. Перерыл весь интеренет и не нашел ничего. Даже в даркнете. Там было пару упоминаний о существовании подобной студии, но ни единого намека о том, где они расположены и где могут ее держать. Это просто тупик. Я не знаю, чем ей помочь… — Сэм отчаянно вздохнул.
***
В помещении, напоминающем престижную гримерку на каком-нибудь дорогостоящем показе мод стояла Келли, не обращая внимания на суету вокруг. Ее волосы были аккуратно собраны в пучок на затылке. Белая шелковая водолазка скрывала следы недавних издевательств. Обтягивающие брюки и высокие сапоги полностью закрывали ноги. Фоксу пришлось изрядно потрудиться, чтобы привести ее в человеческий вид. К ней подошел Хью. Он был одет аналогично. Одежда была сшита из той же ткани. Светлые волосы были собраны в маленький хвостик. Даже пахло от него точно так же — тот же самый аромат. Маргаритка тихо всхлипнула, стараясь не разрыдаться перед предстоящим действом.
— Не реви! И только попробуй разреветься во время съемок! — Айзек рыкнул на девчонку, и та послушно стиснула зубы, стараясь сдержать эмоции в себе.
Когда она зашла в комнату к новенькой, что нарекли псевдонимом Астра, ее ноги подкашивались. Маргаритку пробирало мелкой дрожью. Она неуверенной поступью прошла к кровати, на которой лежала девушка, все так же прикованная наручниками. Дверь за гостьей закрылась. В комнате больше никого не было. Келли подошла к магнитофону, стоящему на полу и нажала на «play». Заиграла музыка. Довольно громко, чтобы помешать слышать, что происходит на расстоянии нескольких метров. Астра смотрела на нее со смесью страха, отчаяния и слабой надежды в глазах.
Келли присела на кровать и наклонилась к ее лицу:
— Прости меня, пожалуйста! Просто расслабься. Просто подыграй, иначе они меня убьют… — Ее голос дрожал, она с трудом сдерживала слезы. Брюнетка тихо кивнула, беззвучно заплакав и закрыла глаза. Маргаритка надела на ее голову плотную черную повязку, мешающую Астре видеть.
Келли тихо всхлипнула, прикусив губу, и начала медленно расстегивать рубашку новенькой, освобождая от одежды девичье тело. Она расстегнула тоненький белый лифчик, застегивающийся спереди. Ее взору предстала маленькая аккуратная грудь с розовыми сосками. Келли опасливо кончиками дрожащих пальцев провела по обнаженной коже и принялась расстегивать ремень ее джинс. Уже совсем скоро девчонка осталась без одежды, а когда Келли коснулась губами ее соска, вздрогнула, схватив ртом воздух. Прикосновения Маргаритки были настолько нежными и осторожными, что девушка невольно поддавалась им, вздрагивая и задерживая дыхание. Келли водила по ее телу дрожащей рукой, что была свободна от гипса, всем телом ощущая трепет брюнетки. Астра выгибалась ей навстречу, отдаваясь ласкам такой же пленницы как она. Она провалилась в ощущения настолько, что не заметила, как в комнату тихо вошли другие посетители: оператор, что установил камеру на штативе прямо возле ее кровати, Айзек и Хью.
Маргаритка ласкала девчонку, стараясь не заплакать, стараясь не причинить ей боли. Она опустилась между ее ног и втянула губами нежные складки, чуть касаясь языком клитора. Астра простонала, подаваясь на встречу партнерше. Маргаритка медленно посасывала чувствительные ткани. Пальцы девушки аккуратно скользнули вниз, проникая внутрь, и уперлись в преграду. Маргаритка отчаянно всхлипнула и прикусила губу, стараясь не зареветь навзрыд. Она подняла ужаснувшийся взгляд на Айзека, стоявшего напротив, смотря на него с немым вопросом в глазах. Главарь отрицательно помотал головой. Маргаритка со слабым облегчением выдохнула и припала губами к аккуратному девичьему соску, продолжив ласкать ее между ног пальцами. А когда рывком отстранилась, чтобы перевести дыхание, Айзек грубо схватил ее подняв над кроватью и крепко зажав ей рот. На ее место тут же опустился блондин. Он мастерски имитировал ее движения, так же нежно касаясь кожи брюнетки с дрожью в пальцах, так же ласково посасывая возбужденную грудь. Астра, полностью отдавшись во власть ощущений даже не заметила подмены.
Айзек оттащил Келли к стене и схватив за подбородок прошипел на ухо: «Молчи! Ни звука!». Брюнетка все также выгибалась и тихо постанывала под ласками парня, пока тот не навалился на нее всем весом. Заподозрив неладное, девчонка вскрикнула. Блондин резким движением вставил свой член в ее разгоряченную промежность и сорвал повязку с глаз. Астра завизжала во всю глотку. Душераздирающий крик эхом разнесся по комнате, а Келли забилась в истерике, пытаясь вырваться из крепкой хватки главаря.
— Не трогайте ее! Не прикасайтесь к ней!.. Возьмите лучше меня!
Маргаритка была не в силах смотреть, как невинную девушку лишают всего, что ей было дорого. Как без жалости рушат весь ее мир. Как отбирают то самое, что она хранила для кого-то особенного, а точнее особенной. Она взревела в голос, пытаясь отвернутся, но Айзек грубо дернул ее за подбородок, развернув лицом обратно: «Смотри!».
Хью больше не был нежным, как вначале. Теперь он без жалости насиловал девчонку, резкими рывками вдалбливая ее в кровать. Он был не в состоянии справится с возбуждением от увиденного перед этим зрелища. Маргаритка обреченно заливалась слезами в крепкой хватке прижимавшего ее к себе спиной главаря, не имея возможности отвести взгляд от происходящего. Она могла лишь закрывать глаза, но Айзек, сдавливая ее подбородок все сильнее, снова заставлял ее смотреть. До самого конца…
Прощание
Маргаритка сидела под столом в своей комнате. Она забилась в угол, обняв колени и уставившись в пол пустыми глазами. Она словно смотрела сквозь бетонное перекрытие. Ощущение беспомощности съедало изнутри. Она была убита, просто уничтожена морально. Она и представить не могла, что смотреть, как кого-то насилуют, будет так сложно. Сложнее, чем когда насиловали ее саму. Она уже свыклась с этой мыслью и начала привыкать быть игрушкой для битья. Но сейчас она чувствовала себя разбитой на мелкие осколки не только потому, что видела весь этот ужас, но и потому, что принимала в этом непосредственное участие. Чувство вины сжирало ее. Она предала эту невинную девочку, обманула ее доверие. Сделала так, что эти мрази получили то, чего хотели, в самой жестокой форме.
На столе над ее головой лежала сочная ароматная отбивная, которую она так рьяно желала в предыдущий день. Отбивная была нетронутой. Кусок не просто не лез в горло, одни мысли о еде вызывали отвращение. Девушка не могла ничего, не хотела ничего. Она чувствовала себя сломанной и безвольной. Ей просто хотелось исчезнуть. Рядом с тарелкой лежал нож для мяса с округлым концом. Она вряд ли бы могла им кого-то заколоть, но перерезать вены вполне могло получиться. Однако мысли о самоубийстве так же внезапно исчезли, как и появились. Она была слишком слаба для этого. Теперь она принадлежала им — своим мучителям, и телом и духом. Сил сопротивляться больше не осталось. Нужно было потерпеть. Еще чуть-чуть. Совсем чуть-чуть… и скоро все закончится. Оставался последний съемочный день.
Интерьер студии был выполнен в псевдоготическом стиле. Резная мебель, кованная кровать с черным балдахином посреди комнаты и клетка. Огромная железная клетка в углу. Маргаритка сидела, прислонившись спиной к холодным прутьям в ожидании начала съемок. Из одежды на ней были только кожаные ремни, опоясывающие тело и выставляющие напоказ самые откровенные места. Увидев, что к клетке подходит главарь, Келли встала, держась за решетку и пытаясь унять дрожь в ногах. Айзек открыл решетчатую дверь, и она сделала шаг к нему. Парень надел на нее ошейник, к которому тянулась цепь. Он потянул ее за собой, и Маргаритка послушно зашагала босиком по холодному полу.
Девушку посадили на кровать, она сидела не поднимая глаз. Рядом уселся босс, властно обняв ее за плечи. Она лишь вздрогнула, почувствовав крепкую хватку его руки. Остальные члены съемочной группы тоже весело усаживались на кровати. Настало время для «выпускной» памятной фотографии, какими был увешан весь кабинет главаря. Яркая вспышка. И все снова разбрелись по своим местам.
Последним встал Айзек, дернув за цепь и заставляя Маргаритку последовать за ним. Она встала рядом, так и не отрывая взгляда от пола.
— На колени! — Главарь скомандовал, дернув цепь вниз.
Келли подняла на него глаза, прикусив губу и стараясь не зарыдать от обиды, а после покорно опустилась на четвереньки. Айзек потянул цепь, приказывая следовать за ним. Девушка неуверенно поползла, иногда почти падая на грудь, не успевая за его темпом. Гипс на левой руке не давал ей возможности опереться на руку и создавал помеху движению. Айзек дергал за поводок каждый раз, мешая ей упасть. Главарь дошел до кресла и вальяжно опустился в него, поправив на голове черную лакированную фуражку. Он ехидно оскалился, расстегнул ширинку кожаных штанов, освобождая член, и подтянул пленницу к себе. Келли беззвучно заплакала, закрыв глаза и взяв в руку орган парня, послушно открыла рот и охватила головку губами. Айзек тихо простонал, почувствовав легкое прикосновение ее дрожащих губ. Девушка неуверенно провела по головке языком и опустила голову, позволяя члену проникнуть глубже.
— Ну же, смелее — Айзек томно прошипел, положив руки на ее голову, — и только попробуй укусить, зубы выбью, — он крепко схватил ее за волосы и подтянул к себе, заставив заглотить член.
Почувствовав проникающий в глотку орган, Келли отчаянно замычала. Эти вибрации доставили насильнику неописуемое удовольствие и он насадил ее голову на свой член еще сильнее, проникая все глубже. Девушка отчаянно пыталась схватить воздух, дышать получалось с трудом, а парень продолжал резкими движениями вдалбливаться в ее глотку. И вот насильник довольно прорычав кончил, отпуская волосы пленницы. Келли рванула в сторону, желая избавится от растекающейся во рту спермы, но босс прорычал:
— Глотай.
Маргаритка зажала рот рукой, с отвращением сглотнув. Но рвотные позывы, подкатившие к горлу, тут же отправили все обратно.
— Не сме-е-й! — Айзек злобно протянул, подняв носком сапога подбородок жертвы, — Только попробуй мне тут блевануть.
Келли с трудом сдержала рвотные массы внутри и тихо зарыдала, все так же сидя на полу. Главарь, убедившись, что пленница справилась с позывами организма, подошел к ней, дернув за цепь, и подтащил к огромному зеркалу, усадив напротив. Келли видела по ту сторону девушку такую жалкую и беспомощную, что совершенно не узнавала в ней себя. Айзек опустился сзади нее, встав на колени и наблюдая за пленницей в зеркало. Довольная ухмылка не сходила с его лица ни на секунду.
— Давай, поласкай себя.
Келли непонимающе посмотрела в его ехидные глаза, смотрящие через отражение.
— Ну чего непонятного? — босс взял ее руку и прижал ладонью к низу живота, опуская ниже. — Или я зря тебе эту штуковину оставил и мне сходить за ножницами?
Маргаритка жалобно всхлипнула и неуверенно коснулась того, что осталось от складок в ее промежности, вздрогнув от обиды, почувствовав под пальцами швы. Она несколько раз двинула ладонью и разрыдалась в голос, не в силах вынести это унижение.
— Никуда не годится! — Айзек фыркнул и снова дернул цепь, заставляя пленницу встать на ноги, а затем швырнул ее следующему.
Сделав несколько неловких шагов в попытке не упасть, Маргаритка врезалась в горячую грудь Фокса. Он как и остальные мужчины, задействованные на этот раз в съемках, был одет в кожаные штаны, высокие сапоги и обнажен выше пояса. Рыжий несмотря на свое отвращение к избитой и израненной девчонке, не мог пропустить такое костюмированное представление. Он немало постарался, чтобы по максимуму скрыть ее увечья. Широкие ремни на плече и бедре скрывали недавние раны от пуль. Полимерный гипс был обмотан черной атласной лентой, делая его частью костюма. Даже ремни, что опоясывали ее живот и спину, практически совпадали с отметинами от кнута. Ему пришлось извести немало грима, чтобы скрыть синяки, ранки от шипов и остальные менее заметные отметины. Фокс грубо загнул Маргаритку на круглый стол с массивной кованной ножкой. Девушка испуганно запищала.