— Как? — восхитилась, но испугалась этому факту.
Он проследил за моим взглядом, ухмыльнувшись и поправляя прядь волос. Безумно грациозно.
— Как-как. Долго и больно, если ты об этом.
— Я не про это. К тебе же прикасались, когда ее набивали.
— Аа, — он протянул, улыбнувшись, — Ты об этом. Никак не привыкну, что я могу вот так открыто об этом говорить.
Он на секунду замолчал, видимо перестраиваясь.
— Это было сложно. Очень. Я изо всех сил старался подавить себя, на что мое тело сопротивлялось. Мое энергетическое тело. Поэтому пришлось перенаправить ее во что-то другое, более приятное.
— И что же ты использовал?
— Массаж, — он вновь широко улыбнулся, — создал иллюзию, что художнику делают массаж. Благо, что это был мой друг, который был в курсе о моей… Странности. Иногда энергия дергалась, вызывая разнообразные ощущения.
Я от него не отрывалась.
— То его где-то кольнет, то током ударит, то покроет ледяной водой. Разнообразие было великое, но я держался, — похвастался тот, — Благо, парень свое слово сдержал, хотя то и дело хотел меня убить, когда я мешал ему с инструментами.
— Ааа…они что-то значат?
— Не совсем. Это больше из языческих мотивов, где божества — части нашей природы, энергии. Хотя одну ты оценишь.
Он привстал, молниеносно снимая футболку и разворачиваясь ко мне спиной.
Я пошатнулась. У него было… шикарное тело. Слишком шикарное. Широкие плечи так хорошо сочетались с торсом, подкаченные предплечья. Татуировки обхватывали все рукава, плечи, заканчиваясь на шее. Узор составляли линии, напоминающие графику. Множество линий перепутывались, соединялись, создавали новые сочетания. В них проглядывали изгибы деревьев, листьев, корней, так идеально начинающиеся у кистей, и поднимающиеся выше, к шее. У ключицы было уже больше листьев, незаметно обрамленных линиями. Это выглядело… завораживающе. Я готова была раствориться в этом искусстве, ощупать его, убедиться, что все это настоящее. А ведь удивить меня непросто, ведь сама я — художник.
Мне опять стало неловко, какой парень находился рядом. Какой мужчина. Не такого заслуживала моя самооценка, не такого.
Повернувшись ко мне спиной, я заметила небольшую татуировку на его спине, на последних позвонках.
11.11
Кайдо развернулся ко мне лицом, обратно натягивая футболку. Его лицо выглядело очень самодовольным. Как будто он что-то почувствовал.
— Что они значат? — вспотела от ощущений.
— Ты про дату?
— Все вместе.
— Цифра — это дата моей смерти, — иронично сделал гримасу, — Хотел, чтобы она всегда была со мной. Как напоминание.
— О чем?
— Что мне дали второй шанс. Чтобы я не забывал, почему я вернулся.
— И почему же?
Он вздохнул, присаживаясь обратно. Я сидела напротив него, у стола, облокотившись на спинку стула.
В предвкушении, что сейчас и мне откроют великую тайну.
— Чтобы понять, кто я. Кто мы. Кто такие Иллюзионисты. Откуда и зачем они пришли.
— И ты понял? — я приоткрыла рот, замирая.
Смешок на его губах.
— Если честно, то не очень. Так и не смог найти никакой информации про себя… про нас, — парень поправился, — Никакого научного объяснения. Пусто, — сделал паузу, — Но затем я стал изучать мифологию и легенды. Особенно мне приглянулось язычество: Балты, Скандинавия, Кельты.
Его татуировка дерева.
— Оттого и вторая татуировка. Чтобы чувствовать себя ближе к природе. Ее энергии, — я догадалась.
— Да, — он улыбнулся, — Верно. У меня ушло на это очень много времени.
Я замолчала. Мне еще было сложно понять, как вести себя в его присутствии. Должна ли я ему жаловаться на несправедливый мир? Рассказывать, через что я прошла? Спрашивать его что-то?
— Ты хочешь попробовать? — аккуратно предложил гость.
Раздумья отхлынули. И нахлынул страх.
— Эм… Я не знаю.
— Чего ты опять боишься? — прищурился, улыбаясь.
— Не знаю. По привычке, — попыталась я улыбнуться в ответ.
Вышла какая-то странная гримаса.
— Это пройдет. Знаешь, как учат детей плавать? Кинув в воду. Мы попробуем то же, но не так радикально. Постепенно увеличивая время и зону воздействия. Я заметил, что энергия от прикосновения конечностей на такая сильная, чем в области груди. Не знаю, с чем это связано.
С этими словами он поднялся и оглянулся.
— У тебя есть какой-то матрас? Плед?
— Что? Зачем?
— Падать будет мягче, — засмеялся он, — Пока ты пробуешь, я могу и в обморок грохнуться. Рауно себе все локти с коленями отбил.
Я засомневалась. Он не упоминал, что можно грохнуться в обморок. Вспомнилась агония той девушки.
— Хорошо.
Я подготовила комнату, застелив ее центр несколькими пледами.
— А ты… Ты же тоже будешь на меня воздействовать. Нет? — вдруг вспомнила я эту маленькую, но очень важную деталь.
Он уверенно встал спиной к дивану, явно серьезно расценив угрозу.
— Я пока работаю над этим, но иногда у меня получается сдерживать энергию.
— А так можно? — я распахнула глаза, роняя челюсть на пол.
— Да, Ава. Все дело в тренировках. Ты можешь научиться контролировать свою энергию. Но это зависит только от тебя. И как сильно ты будешь меня мучить, — он засмеялся.
— Не смешно, — угрюмо проронила я.
— Да, извини. Ну что, хочешь попробовать?
Стянул свои тонкие светлые перчатки, откладывая в сторону и протягивая руку.
— Почему рука?
— Я же говорил, самые слабые ощущения возникают как можно дальше от груди. Так что, пальцы или стопы.