Спокойно отставляю ягоды в сторону. Одежду не снимаю, лишь приподнимаю край рукава широкого платья-рубашки, намекая эрху, что сегодня ему не удастся присосаться к моей шее.
— Ваша работа? — кивнув на ягоды, деловито интересуюсь у Инара, как бы случайно поигрывая верхней пуговкой платья.
— Да, — кивает эрх, сверля меня напряженным и подозрительным взглядом. — Понадеялся, что вкусный сюрприз побудит вас стать мягче и… искреннее.
— А белье? — проявляю любопытство, намеренно оттягивая решающий миг, надеясь, что ожидание сделает капитана более «податливым».
Он — сильный «соперник»! Меня тянет к нему именно потому, что я это чувствую. Не знаю, чего от него ожидать. Это тоже заводит.
— Да, — снова сухо кивает он, явно всеми силами сдерживая себя от желания приблизиться ко мне. — Тогда… Мне захотелось подарить что-то особенное и… личное.
— Откуда оно у вас? — мне действительно интересно. Я чувствую даже какой-то отголосок ревнивого негодования. И, дразня, медленно подношу одну ягодку к губам…
Поговорить порой полезно. Если разговор — лишь ширма для битвы характеров и выдержки: кто сорвется первым? Сегодня в «игру» играют двое, я поняла это, едва шагнула через порог каюты капитана. С Маридом никогда не было так интересно. Я даже не вспоминала о предыдущем кормлении со вторым кормящимся, да и что там вспоминать — сухо, деловито и быстро.
А Инар… ммм… голову кружит от страстного желания покорить этого эрха. Вот он приближается, молча берет за руку и замирает.
«Сейчас или… выставит за дверь, или… уступит. Подчинится».
Ягоды крупные, красные и пахнут просто восхитительно, наполняя помещение сладковатым ароматом. Оглушительно клубничным, как и положено. Наверняка сладкие. До безумия сладкие. И в космосе… Это настоящее маленькое чудо! Невольно облизываюсь и едва слышно фыркаю.
Эрх вскидывает на меня взгляд, продолжая удерживать в своих ладонях мою руку. Его пальцы словно невольно в едва приметной ласке поглаживают кожу, лишь усиливая мой аппетит.
«Хочу и его! И клубнику!» — не особенно ограничивая себя в желаниях, признаюсь сама себе.
Зрачки капитана странно увеличиваются, он как завороженный смотрит на мои губы и тут же переводит взгляд на ягоды, явно представляя, как я сжимаю губами сочный плод.
— Хочешь клубники? — преувеличенно скромно шепчу я, скользя язычком по контуру нижней губы, словно слизывая свежий сок.
— А вы любите клубнику? — всеми силами пытаясь удержаться от соблазна и не поддаться моему призыву, серьезно уточняет мужчина.
— Очень, — со счастливой улыбкой выдыхаю я и свободной рукой тянусь за ягодкой. — Ты же не будешь против? Если я пока тоже… угощусь?
Поднеся самую спелую ягодку ко рту, медленно сжимаю ее губами, позволяя нежной мякоти лопнуть и раскрасить мой подбородок алыми капельками сока. Не удержавшись на коже, они начинают стекать вниз — к груди. Словно испугавшись, приоткрываю высокий ворот, позволяя мужчине увидеть, как алые, так похожие на кровь капли исчезают в ложбинке.
Капитан прерывисто выдыхает:
— Сегодня даже без чулок?
Сейчас ему видны полукружья груди, не стесненные никакой одеждой. В голосе эрха мне чудится отчаянное усилие сохранить выдержку. Он силится оторвать взгляд от моей груди, но… не может и продолжает скользить по коже жадным взглядом, отмечая каждую тоненькую голубоватую жилку. Они призывно пульсируют такой манящей для него кровью.
Ведь кормление так и не началось.
Капитан сглатывает, даже не осознавая этого.
— Да, это сюрприз для того, кто захочет быть послушным, — игриво признаюсь я, встряхивая волосами. — Но вам беспокоиться не о чем. Я выполню условия.
И, демонстративно поплотнее расправив полы рубашки на бедрах, скромно вздыхаю. А капитан переводит взгляд на мои ноги, прикрытые тонкой тканью, наверное только сейчас задумавшись о том, что под ней.
Я откидываюсь на спинку дивана и плавным движением подтягиваю к себе ноги. Когда колени, неотрывно сопровождаемые мужским взглядом, касаются подбородка, признаюсь:
— Клубника хороша тем, что придает любому вкусу особенный, неповторимый оттенок. Он не забывается. Мне хочется быть такой же незабываемой и вкусной. Попробуешь?
Выбрав самую крупную ягоду, слегка приподнимаю ее, демонстрируя мужчине, и… плавным движением развожу в стороны колени. Глаза эрха стремительно темнеют, скулы заостряются. Он как-то сипло выдыхает, провожая взглядом сочную ягодку и уже понимая, что я намерена сделать.
Коснувшись влажной от сладкого сока поверхностью клубники собственной плоти, поднимаю взгляд на лицо капитана. Он же смотрит туда, где сейчас находится моя рука, и неосознанно стискивает ладонью вторую руку, словно торопя и побуждая действовать дальше.
И я не заставляю его ждать. Слегка надавливаю, позволяя сочному плоду скользнуть между влажных складочек и наполовину скрыться в таинственной глубине моего лона. А затем… Я безжалостно раздавливаю ягоду, позволяя сладкой и ароматной мякоти «окрасить» мою плоть, а соку — измазать бедра.
— М-м-м… — томно, с очевидным удовольствием вздыхаю, ощущая легчайшее дуновение прохлады, которую подарил ягодный сок разгоряченной плоти.
Пальцы двигаются сами, плавно и не спеша, одновременно размазывая сладковатую кашицу и лаская… Скользя глубже, туда, где я желаю почувствовать мужчину, которого соблазняю. Которого хочу подчинить. Заставить потерять голову…
Не отрывая взгляда, наблюдаю за лицом капитана. Он напряжен! Он натянут словно струна! Он замирает, забывая дышать. И он ни на секунду не отрывает взгляда от моих пальцев, не замечая, как всем телом подается вперед… ближе…
Это неимоверно заводит! Возбуждает и дарит целый фейерверк ощущений. Я чувствую, как увлажняется лоно, выдавая мой бешеный голод. Как капли этой предательской влаги, выскользнувшие наружу вслед за пальцами, смешиваются с клубничным соком…
Не сдержав любопытства (а мне отчаянно хочется узнать вкус собственного желания), подношу ладонь к лицу, наконец-то встречаясь взглядом с капитаном. Его глаза неотступно следуют за моей рукой. Сам он сидит, словно окаменев от напряжения, словно все его силы сейчас идут на борьбу с собственной натурой. Такой же страстной и жадной до удовольствий, как и моя. Нарочито медленно, предварительно облизав нижнюю губу, касаюсь язычком своих пальцев. И… вздрагиваю, распробовав собственный вкус, прогибаюсь с томительным стоном. Так пикантно! Так свежо! И так… сладко.
— И как? — шепчет он.
— Фантастично, — зажмурившись, я откидываюсь на спинку дивана, продолжая смаковать «новинку».
— Еще… — едва ли не мольба в этом срывающемся призыве. И я чувствую, как в мою ладошку вкладывают другую ягоду.
Конечно же, я повторяю свой эксперимент, слегка съезжая по спинке дивана и еще шире раздвигая ноги. Мне хочется, чтобы этот мужчина видел каждое движение, видел, в какой восторг это приводит меня. Как сжимаются в предвкушении ласки мышцы ягодиц, как набухает моя плоть…
Когда вторая ягодка повторяет судьбу первой, я поднимаю на эрха призывный взгляд.
— Хочешь попробовать сам?
И его уносит!
Забыты все обещания, намерения и планы. Он видит лишь сочную мякоть клубники, размазанную между моих бедер. Он одурманен запахом моей страсти и терпкими нотками ягодного аромата. Он сдается, покоряясь моему призыву и собственному желанию. И падает на колени рядом с диваном.
Мгновенно крепкие мужские ладони обхватывают мои щиколотки и дергают их вниз. Теперь я лежу на спине, полностью открытая его жадному взгляду. Но стоит только почувствовать прикосновения мужских губ, его первый неуверенный поцелуй, его язык, слизнувший самый крупный кусочек ягодной мякоти, как сознание взрывается диким восторгом!
Я так долго этого ждала, что не выдержала первой…
Конвульсивно прогнувшись, громко кричу, сгорая в огне страсти и удовольствия. Руки сами зарываются в гриву волос прижавшегося лицом к моему лону мужчины, поощряя его быть активнее. Эрх жадно дышит, наполняя легкие «клубничным» ароматом, с упоением слизывает ягодный сок, весь, до капельки, с каждым разом проникая языком все глубже и заставляя мою плоть неистово сжиматься в отчаянной попытке удержать юркого «гостя».
Ощущения настолько головокружительны, а я настолько возбуждена, что разрядка накрывает меня снова и снова. Я рычу, кусаю губы, кричу и требую… Продолжения, я хочу продолжения! Ягодка за ягодкой — капитан дарит мне удовольствие снова и снова, доводя до умопомрачения. И сходя с ума вместе со мной.
В какой-то миг я ощущаю, как его клыки впиваются в нежную мякоть внутренней стороны правого бедра, прокусывают до крови, облизывают мою плоть и там. Я чувствую, как к запаху клубники и аромату моей страсти добавляется едва уловимый солоноватый оттенок аромата моей крови. А для эрха вкус нашего удовольствия дополняется еще и таким жизненно необходимым и желанным вкусом крови.
Это явно превышает предел того, что он в состоянии выдержать. Крупное тело мужчины на несколько секунд замирает в абсолютной неподвижности — и его начинает сотрясать крупной рваной дрожью. Каким-то внутренним чутьем понимаю, что ничто не смогло бы помочь ему сейчас сдержаться. Вот только раздеться он так и не успел…
Тоже осознав это, мужчина резко отстраняется и поспешно стягивает брюки. А я точно знаю, что спешит он напрасно. Во мне живет странная и необъяснимая жажды игры, противостояния. Сама не понимаю толком, чего хочу, но сильнейшая потребность в чем-то жизненно необходимом кружит голову. Хочу!
Может, секса? Нет, пожалуй, не только его.
Удовлетворить своего партнера? Меньше всего! Мне куда интереснее наблюдать его борьбу с самим собой, предвкушая удовольствие от заведомого поражения. «Он подчинится. Снова и снова», — я абсолютно уверена в себе. Я знаю, что сильнее, что могу управлять им ради собственной забавы и удовольствия.
Хочу победы? Полного порабощения этого сильного мужчины? Тоже, скорее всего, нет.
Тогда чего?! Сама себя не понимаю. Адреналин захлестывает, понукая и дальше провоцировать, играть, забавляться с ним…
И я играю, следуя неведомым инстинктам пробудившейся во мне природы.
— Ммм… — издаю грудной стон, наблюдая за обнаженным капитаном, что в странном напряжении застыл напротив.
Его желание запредельно: я вижу подрагивающий от страстного нетерпения, налитый силой и кровью член. Но выражение лица мужчины… Там отчетливо проступает отвращение. Отвращение к самому себе! В его душе идет борьба. Борьба между вожделением и самоуважением. Ради этой борьбы я и прихожу к нему. Тем привлекательнее для меня эта страстная игра, что я знаю ее финал — он сломается!
— Уходи, — понимает ли он сам, что шепчет сейчас? Или это последняя отчаянная мольба его совести?
Не скрывая торжествующей улыбки, провокационно медленно перемещаю ноги, сдвигая бедра и пряча от взора эрха свою ярко-алую от клубничного сока и набухшую от бесстыдного желания плоть. Я тоже возбудилась! Но никакого риска в этом нет. Я знаю, что в итоге все мои желания будут им утолены, малейшая потребность будет удовлетворена. Так что я подожду.