Помимо воли, руки задрожали. Я уронила на пол сумочку приказа положить её куда-либо не было. Так, раздеваюсь. Действовать пришлось быстро. Велено раздеться, значит, буду исполнять. Черт! Я ожидала какой-то прелюдии. Хотя кого я обманываю? Какая на фиг прелюдия в клубе, где обнаженка и плеть привычная картина?!
Я стянула с себя платье, поерзав бедрами, чтобы шелкова ткань быстрее скользнула вниз. Она, зараза, назло мне и обстоятельствам не желала съезжать (вот кто дернул меня выбрать обтягивающее платье, а не свободного кроя??) Нервозности подбавлял тот факт, что я знала за мной наблюдают. Ловят каждое движение. И, возможно, мои действия кому-то не нравятся и меня могут наказать.
Сегодня я — саба.
Эта мысль билась в мозгу, не давая успокоиться и забыться ни на мгновенье.
И чего скрывать я распалялась. Возбуждение тихими, не торопливыми волнами начинало разливаться по телу, подбираясь к естеству. Дыхание сбилось, венка на виске запульсировала.
Чтобы, наконец, полностью избавиться от платья, я нагнулась и
— Стой, как стоишь.
Господи
Я застыла, уперевшись ладонями в теплый ковер. Моя попа, обтянутая черным кружевом (благо трусики были не стрингами!) призывно торчала, приоткрывая завесу к извечным тайнам женского естества. Я едва не физически чувствовала, как меня рассматривают. Рассматривают пристально, оценивающе.
Секунда. Ещё одна.
Время перестало существовать. Я стояла и ждала дальнейших указаний. Внутри живота завязывался знакомый узел предвкушения. Сдвинулись рамки бытия, исчезли условности. Была сиренево-черная комната и мужской голос, остальное всё исчезло.
— Хорошая попка, — когда мужчина заговорил, я невольно вздрогнула. Сколько я простояла попой к верху? Минуту или полчаса? Руки слегка затекли от неудобного положения, и насмешливый голос внутри меня ехидно заметил, что надо больше времени уделять физическим упражнениям. Теперь, продолжая демонстрировать мне свои дырочки, ты, не разгибаясь, так же быстро снимешь трусики. Я жду.
Мои брови изогнулись, губы сжались плотнее.
Но я сделала так, как он сказал.
Одной рукой, продолжая удерживать вес тела, другой нашла резинку трусиков и быстро рванула ткань вниз, скользя по бедрам кружевом. Вот и всё я обнажена. Раскрыта.
Трусики вместе с платьем сбились у лодыжек. Я прикрыла глаза. Влада, просто стой. Стой и ни о чем не думай. Представь, что ты в комнате одна и вот таким странным образом решила поупражняться. Ты же вспомнила про физподготовку! Вот и думай, что ты ей занимаешься!
Обмануть себя сложно. Когда тысячи мелких мурашек покрыли кожу, когда сбившееся дыхание не позволяет свободно вздохнуть, когда кровь приливает к соскам, давя на них, когда холодноватый воздух касается обнаженных ягодиц сложно сохранить здравомыслие.
Более того. Невозможно думать ни о чем другом, как о мужчине, отдающим приказы. И о том, что он видит. Что ты ему демонстрируешь.
— Я увидел достаточно, — голос, искаженный динамиком, продолжил будоражить мой воспаленный мозг. Можешь разогнуться. Отлично. Ступай к кровати и ложись лицом вниз. Надеюсь, тебе не стоит уточнять, чтобы ты не поворачивалась?
Блииииинннн.
Я на трясущихся не от страха! ногах прошла к большой квадратной кровати. У основания располагались невысокие столбцы для чего они предназначались не трудно догадаться. Снова судорожно втянула в себя живот сейчас начнется основное действие.
Анализировать происходящее возможности не было. Слишком переживала. Да что ж это, правда, такое Возбуждение усиливалось с каждым проходящим моментом. Абсурдно? Да. Нереально? Да. Завораживающе? Да.
Я поставила колено на матрас. Неловкость нарастала. Как мне забираться на кровать? Снова демонстрировать свои дырочки?
— Ты заставляешь меня ждать, — спокойный голос, как кипятком ошпарил и заставил действовать быстрее.
Что я, право, изображаю из себя скромницу! Не для того я пришла в клуб!
Я пришла за новыми ощущениями, и я их собиралась получить.
На моих губах заиграла довольная улыбка.
Я просила у Евы подобрать мне властного партнера, но не злоупотребляющего садизмом и моральными унижениями. Я хотела почувствовать себя подчинённой. Хотела отдать себя во власть мужчины. Забыть на несколько часов, что я молодая свободная женщина, вольно распоряжающаяся своей судьбой и не терпящая вмешательства в принятые мной решения.
Ева превосходно справилась с поставленной задачей.
Я легла. Чуть-чуть раздвинув ноги. Мой Дом ничего не говорил по поводу того, как я должна расположить ноги. Руки я вытянула вперед, так что мои коготки царапали кованую спинку кровати. Чтоб хоть как-то восстановить сбившееся дыхание, прикрыла глаза.
— Ещё.
Я без лишних слов поняла, что от меня требуется.
И я ещё раздвинула ноги.
И снова наступило время ожидания и наблюдения. Кто ожидал и кто наблюдал уточнять не стоило. Мой партнер по сеансу сознательно выжидал, понимая, что минуты молчания дополнительно давят на сознание, добавляя интриги.
Нервы были натянуты до предела, обнажены. Меня точно вывернули наизнанку. Да что там вывернули! Я добровольно позволила с собой это проделать!
Шаги приглушил ковер.
Я замерла. Затаилась. Он приближается ко мне. Для чего? С какой целью? Что он задумал? Есть ли у него в руках девайсы? Какую игрушку он для меня припас?
— Уткни голову в матрас, — ещё одна команда.
Как скажешь, мой Доминант. Я послушная девочка.
Мой лоб коснулся шелковой простыни. Сдерживать себя и любопытство становилось всё труднее. Я нутром чувствовала, что мужчина остановился у кровати. Мне даже не надо было видеть его действий. Я вся напряглась. Каждая клеточка тела замерла в ожидании.
Долго ждать на сей раз не пришлось, мужской голос раздался совсем рядом:
— Хочу, чтобы ты развела руки в сторону и, — он не успел закончить предложение, послышался отвратительный писк динамика, что выполнял функцию искажения голоса: — Проклятье!
Меня, не предупредив, окунули в ледяную прорубь. Сотни мелких иголок вонзились в кожу, пробрались сквозь неё и добрались до крови, вызывая отторжение.
Я резко свела ноги, поджала их и через мгновение уже сидела на кровати.
Я узнала голос.
— Ты!
Моему негодованию не было предела. Злость прорвала плотину, разрушив её, и готова была выплеснуться наружу. Захотелось завизжать от разочарования. Ну почему? Почему спрашивается?
— Я, — интонация голоса не изменилась. Такой же ровный тон и спокойствие. В отличие от меня, его обладатель прекрасно контролировал себя.
— Какого черта, Олег?
Я готова была увидеть кого угодно, но только не бывшего мужа. Чтобы понять моё удивление, нет, шоковое состояние, надо было знать Олега. Как он занимался любовью. Именно любовью, а не сексом. Нежные прикосновения. Умопомрачительные ласки. Долгая прелюдия. И неизменное желание видеть, как ты кончаешь первой. Я на пальцах одной руки могу перечислить случаи, когда он кончал первым. Если такое происходило, он брал меня на руки, относил в ванную, где тщательно мыл, а потом губами доводил до кульминации. Иногда я смеялась и говорила, что это всё необязательно, что мне хорошо от самого факта его близости, но он меня не слушал. Так же иногда я просила его быть «пожестче», на что неизменно получала ответ: «Не могу. Не хочу причинять тебе боль даже случайно».
Олег МОЙ Олег и БДСМ вещи несовместимые!
Так я всегда думала. И тут
Он стоял у кровати и смотрел на меня. Я за жалкие доли секунд впитала изменения, произошедшие с его внешностью. Немного похудел, но ему шло. Волосы отрастил, теперь его кучерявые пряди падали на воротник черной рубашки. В остальном, всё такой же поджарый и безумно красивый.
Лишь взгляд колол да губы не улыбались.
— Я разрешал тебе вставать, саба, и разговаривать со мной?
Я вздрогнула, и уже открыла рот, чтобы обрушить на него нелестные комментарии и всё, что думала по поводу сложившейся ситуации, когда слово «саба», произнесенное его хрипловатым голосом резануло по внутренностям, впилось в мозг, и резко морально опрокинув назад, напомнило «кто» я сегодня и где нахожусь.
В голове вертелись десятки вопросов и нелицеприятных эпитетов. Произошло незапланированное столкновение белого и черного. Захотелось послать всё к чертям собачьим и наброситься на Олега с кулаками. Я смотрела ему в глаза и молчала. Пыталась найти в них ответ хотя бы на один из терзающих меня вопросов.
Тщетно.
— Ты заставляешь меня ждать, — и снова холод в голосе. И снова властные нотки.
Я облизнула пересохшие губы и легла грудью на шелковые простыни. Вернулась к тому, на чем мы остановились.